тоста.
БабаШура все этовремя шумновздыхала, охалаи всяческипыталасьобратить насебя вниманиеЭсфирьМарковны. Еледождавшись,когда станетнемногопотише, онапростонала:
– И вся-тоя болю,сердешная,ага!
ЭсфирьМарковнаневозмутимоналиваласебе чай иделилась сМаргаритойНиколаевнойрецептомкрыжовенного«царского»варенья.
–Накалыватьягодки надо вдвух местах,и обязательнотолстойиголкой…
– Ох, ивезде-тоболит, иникому-то яне нужна!
СердобольнаяМаргаритаНиколаевнаповернуласьк бабе Шуре.
– И где увас болит? –вежливопоинтересоваласьона.
– Астановаяжила, ага, – сготовностьюоткликнуласьбаба Шура.
– Это гдеже такая? –спросилаЭсфирьМарковна.
– Незнаешь? –удивиласьбаба Шура.
– Нет.
БабаШура неторопливовстала иобошлавокругничего не подозревающейЭсфирьМарковны,которая мирноприхлебывалачай свареньем.
– Вотздесь, –сказал она ис размахуткнула пальцемей в спину,попавпрямехоньков болевуюточку.
ЭсфирьМарковнаподпрыгнулана месте и уронилаложку свареньем. Ктому моменту,когда онаснова смогладышать, бабаШура как раззакончиларассказыватьей о том, вкаком местеспины у неетянет, вкаком – колети в какойчастиорганизма унеенаблюдаетсяполное«мление»вплоть доонемения.
– Ох! –промолвилаЭсфирьМарковна иотодвинуласьот нееподальше.
– Абольше у васничего неболит? –осведомиласьМаргаритаНиколаевна.
– Болит,ох, болит, –пожаловаласьбаба Шура. – Коготышкиболят.
– Что? –вырвалось уЭсфирьМарковны.
– Незнаешь? – опятьпоразиласьболезнаясоседка.
ЭсфирьМарковназатравленноприжалась к мужу.
– Да налапостях, таки ноюткоготышки,ага! – бабаШуравытянуланогу вогромномнеуклюжемтапочке,похожем нафутляр дляскрипки, и помахалаею передпубликой дляубедительности.
Ксчастью дляЭсфирьМарковны,невеста дедаНина, которуюСергей всевремя хотелназватьбабушкой,поневолеобижаясь, чтоона его неузнает,внесла пирогс яблочнымвареньем, ивниманиебабы Шурыполностьюпереключилосьна него.
Сергейсидел ипытался разобратьсяв своихчувствах. Содной стороны,он понимал,что молодаядевушка,которойявлялась егобабушка, немогла егоузнать. Сдругойстороны, онвопрекисобственномуразумунадеялся, чтоее сердцепочувствуетв нем родногочеловека. Кобщению сдедом онотносилсясовершенноспокойно. Но,опять же,вернувшись ксебе, онспокойно могприйти к немув гости, хотьи кпостаревшемуна пятьдесятс лишним лет.Поэтому онжадно ловилминутыобщения с бабулей,которыеподарил емубарсовскийэксперимент.
– Простите,– робкосказал он,пытаясьобратить насебябабушкиновнимание. – Выведь из Гомеля?Я слышал обэтом городе.Он большой?
БабушкаГомель оченьлюбила,поэтому с готовностьюначала о немподробныйрассказ.
– Эх,ВладимирИванович, –вздохнулМихаил Андреевич.– Чувствую,что увезетвас туда невеста.
ВладимирИвановичсмущался иничего не отвечал,прижимая ксебесчастливуюНину.
«Видеокамерубы, – думалСергей, – ипотом деду показать».
Удивительно,что дедничего неговорил о возможнойвстречеСергея сосвоей женой.Не можетбыть, чтобыон не представлялсебе такойвозможности,– скорее всего,простобоялся обэтом думать.Казалось бы,радуйся, чтоу тебя естьшанс пообщатьсяс дорогимтебечеловеком,которого уже нетс тобой вэтой жизни.Но, с другойстороны, еслиэтот человектебя простоне узнает иты не сможешьприжать его кгруди, врядли этопринесетудовольствие.Поэтому,вернувшисьназад, Сергейне стал сразуделиться сдедом.
– Даже незнаю, –озабоченноговориламать. Онабыларасстроена.Дед был ееотцом,следовательно,бабушка Нина –ее роднойматерью.
– Давайне будем дедуничегоговорить, –решила она,насыпая вборщстоловуюложку сахаравместо соли, –а торасстроится.
– Тыдумаешь, онне думаетпостоянно отом, что я сней встречусь?– резонновозразилСергей. – Онуже,наверное, «вспомнил»,что я был унего вгостях.
Дед иправдавспомнил.Потому черезполчаса онпозвонил иоченьобрадовался,услышав, чтовнук будетночеватьдома.
– Я к вамзагляну начасок, –сообщил он ичерез десятьминутпозвонил вдверь.
– Гулинет? – первымделомосведомилсяон.
Гуля вотсутствиеСергеярешила навсякий случайпроявлятьженскоетерпение иласку,попросивмаму звонитьей при каждомвизитеблудногосына, чтобыона моглавстретитьего, а затемпроводить,махая вследбелымплатком.
– Ох, радиБога, –поморщилсяСергей. –Сегодня я ненадолго.
– Что забаловство,борщ на ужин, –удивился дед.
Поканакрывали настол, онвздыхал,вертелся наместе ибросалнетерпеливыевзгляды наСергея.Наконец сели застол.
АлександрПавловичпопробовалборщ, сладкий,как сироп, исморщился.
–Привередничаешь,зятюшка, –вздохнул деди от душиугостилсяароматнымборщом. Егобровипоползлинаверх, оносторожноположил ложкуи сказал:
– Что-томне опятьстранныевещивспоминаются.– Ониспытующепосмотрел наСергея. – Мнекажется, илиты был…
– Был, –вздохнулСергей.
– Ивидел?..
– Видел, –вздохнулСерей ещеболеесокрушенно. –Она меня неузнала.
– Простоудивительно,–саркастическивоскликнулотец. –Молодая девушка,незамужняя,не узнаетсвоего внука,которыйродитсяпочтитридцать летспустя. Безобразие!
Дед ещенемногоповздыхал.
– Ты бы снейпоговорилпоподробнее.
– Ага,поговорил, –возмутилсявнук. – Ты тамна меня такиевзглядызлобныебросал, ядумал – дратьсяначнешь. Ичто ты такойОтелло был вмолодости?Сам-то менятам тоже завнука не признаешь!
– Анечего былопялиться намою невесту, –заявил дед.
Сергейчуть незахлебнулся.
– Да онаже мнебабушка! –вскричал он,потрясаяложкой.
– Выподеритесьеще, –АлександрПавлович навсякийслучай убралтарелки сиспорченнымборщом. – Дедприревновалпокойнуюжену к внуку!С ума сошли? – поинтересовалсяон.
– Да я жетам не знаю,что он внук! –продолжал кипятитьсядед.
– Может,посниматьбабушку навидео? –спросилвдруг Сергей.
Дедзадумался.
– Неснимай, –решительносказал он. – Я итак всепомню.
– Знаешь,дед, – вдругрешил Сергей.– Я к тебе, дед,больше вгости там неприду. И незови. Пока твояНина обратнов Гомель неуедет.
– Тьфу,дурак, простиГосподи, –выругалсядед. – Да как яза этим отсюдапрослежу-то?
XIV
ТемвременемподполковникСеливановтихо сатанел,пытаясьразобратьсяв последнихсобытиях.ВизиттоварищаСталина досих порзаставлялего трястись,вздрагиватькаждый раз,когда открываласьдверь в егокабинет, идажеосвободитьнесколькочеловек,которых ещене успели расстрелятьпо решениюОсобогосовещанияпри НКВД –пресловутой«тройки». Ончуть не плакал,возвращая имчастьнезаконноконфискованногоимущества. Сарестомеврейской семьи«из бывших»,которымудалосьсохранить золотыеукрашения, –он уже совсембыло нацелилсяна них, –пришлосьповременить.Самое обидное,чтоприходилосьпроводить навсякийслучайполитучебу иконспектироватьнекоторыестатьиЛенинанаугад, чтобыпри случаепредъявитьконспекты. Онвпервые снялс полки книгииз полногособраниясочинений,оставшиесяот егопредшественника.Книги былипокрытытолстымслоем пыли, инекоторыестраницыбыли неразрезаны втипографии,из чего быловидно, что ихдо него никтоне открывал.Потому чтокто же ихчитает-то?
«Обществоцивилизациирасколото навраждебные ипритомнепримиримыеклассы», –старательновысунув язык,переписывалон из книжкив темно-синейобложке. Этафраза ему понравилась.
– Значит,к стенке всех– и нечегодолго думать,– пробормоталон, листаястраницы. –«Государствои революция», –прочитал онзаглавиеленинскойработы. – Такчего он отменя хотел?Зачемзаключенныхотпускатьбыло? –закручинилсяСеливанов,запоминаяцитату наслучай, еслипридетсяоправдываться.
Полезноевсе-таки дело– политучеба.Цитатамивсегда можноотбрехаться.На заседанияхОсобогосовещания,лихоприговаривавшихк расстрелу,другихаргументов ине было. Ну,разверугнешьсяпару раз –сволочами ихназовешь илигадами. А противленинскойцитатыпопробуй-кавозрази – самбыстро воврагахнародаокажешься.
В дверьтихонькопостучали.ЗаместительСеливанова,товарищГолендимов,заглянул в кабинет– робко, знаякрутоватыйнрав шефа. Странныйвизитгенеральногосекретаря, которого,можносказать,случайнообнаружили вкоридоретюрьмы,заставлялеготерзатьсясомнениями.
– Я вседумаю… -откашлявшисьдля приличия,началГолендимов.
– Что тыделаешь? –взревелСеливанов,приходя всебя послеиспуга.
– Думаю… –растеряннопрошелестелзаместитель.
– И частоэто у тебя? –поинтересовалсяначальник.
– Неочень, –честнопризналсяГолендимов. –После визита… сами знаетекого… –раздумчиво сказалон, невольноцитируяРоулинг, –задумаюсьиногда, а так –нет.
Селивановподобрел. Овизите он исам хотелпоговорить идаже где-топоискатьподдержку.
– И чтонадумал? – ужемирноспросил он.
– Да вот, –Голендимовполностьювтянул свое грушевидноетело вкабинет изакрыл дверь.– Странно всеэто. Непо-настоящему,– объяснил они положил настол Селивановугазету«Правда».
Селивановподождалобъяснений,но Голендимов,видимо, счел,что все и такпредельно ясно.
– Мне что,всю газетучитать? –взорвалсяначальник.Голендимоввстрепенулсяи развернулгазету.Сложил ееаккуратно иснова положил,открыв уже навторойстранице.Селивановвздохнул.
– Ну чеготы ко мне сэтой газетойпристал? С менявон, – кивнулон в сторонураскрытоготома Ленина, –и так хватит.Аж чешусь отнего, – недовольнодобавил он.
– Тамнаписано, –раскрыл,наконец, ротГолендимов, –что товарищСталин не могу нас быть в этотдень.
– Так инаписано? –ехидноспросилСеливанов. – Мол,товарищСталин не могнаходиться вгородеСредневолжскетакого-точисла? Послалже Бог зама –дурака.
– Это неБог послал, –серьезнообъяснил Голендимов.– Потому чтоБога нет. Аменя послал отделкадровПоволжскогокомиссариата…
– Знаю,знаю, –замахалрукамиСеливанов. –Так чтонаписано-то?
– А он вэтот день немог приехать,– продолжал объяснятьГолендимов. –Потому чтозанят был.
– Где?! – схватилгазетуСеливанов.
Голендимовткнулпальцем внебольшуюзаметку.Селивановсталсосредоточенношевелитьгубами.
– «ВКремле…состояласьвстреча…товарища КимИр Сена итоварищаСталина…»
– Вы надатувниманиеобратите, –подсказал зам.– Как раз в тотдень, когдаон у нас был.Как же он унас мог быть,когдатоварищ КимИр Сен у негокак раз в этовремя оружиедля войны сЮжной Кореей выпрашивал?