Катюша.
Валявздохнула.Она самаобижалась,что никто нежаждетпосидеть надиванчике ипослушатьпроочередныедостижениясоветскогохозяйства.Приемник былеесобственностью.Ее отецпривез его издеревни,когда купил новый,а старый,который онсобиралсявыбросить,дочьупросиладоставить вобщежитие. Этоей зачли, какактивноеучастие вобщественнойработе, и онаоченьнадеялась,что теперь еепригласятработать вкомитет комсомола.Что оченьвыгодно – поряду причин.
Подорогеобратно вкомнату Валя,чувствуя себяпрактическичленомкомитетакомсомола,немногопопридержалаКатюшу залокоть,рассказываяей обобщественнойработе нафакультетеиностранныхязыков.
– А чем утебяресничкинакрашены? –без всякогопереходаспросила она.
Катябез словвручила ейтушь, и Валяуглубилась визучениенадписей нафлакончике,забыв прообщественнуюработу.
Вопрекиожиданиям,остальные унее ничего невыпрашивали.Онипринялисьугощать еечаем изграненыхстаканов.Вместо конфетна столе былибольшиекуски сахарав стекляннойвазочке,которые оникололищипчикамидля сахара –они ими,кстати, оченьгордились.
– Ты,наверное,многопутешествовала?– поинтересоваласьтолстощекаядевочка в круглыхкоричневыхочках. – Где тыбыла?
Катябылавынуждена состыдомпризнать, что,несмотря навозможности,предоставляемыеее временем,она непосетила ниодной приличнойевропейскойстраны.
– Ну, вТурции, наМальдивах… наМальте еще.
Девочкиахали, поражались,прижималиладошки кщечкам.
– Ты,наверное,востоковед?
Катюшасмутилась. ОВостоке оназнала значительноменьше, чем окосметике.
–Расскажи, кактам?
– Ну… –замяласьКатя. – Ябольше наморе была.
Вглазахдевушекзагорелсяеще большийинтерес, ионинемедленнопожелалиузнать про ееморскиеприключения.Онипредполагали,что Катядоставаласокровища сзатонувших кораблей,илиисследоваланеизвестныевидыживотных, илиоткрывалановые землидля расширенияипрославлениясоветскойдержавы.
– Об этом,наверное,нельзярассказывать?– догадалисьдевушки,видя, как онамнется.
– Ну, вобщем-то, да, –промычалаКатя, сгораясо стыда. – Ой, яеще в Египтебыла, –вспомнилаона и началарассказыватьвсе, чтослышала от тамошнихэкскурсоводов.Видя, какзагорелисьдевичьиглаза, онадала себе слово,что, когдаона вследующийраз там окажется,она уж неограничитсяпляжем и прогулкойпо пустыне наквадропедах,а постараетсявсе узнать остранедосконально.
– Ах,девочки, –простоналатолстаястудентка. – Яхочу бытьегиптологом.Лазить попирамидам…
– Кто насв Египетпустит, –одернула ееЗина.
– Ну,ученых жепускают…наверное, –расстроиласьтолстушка.
– А впрошлом годутам былаиюльскаяреволюция, ивыгналиангличан, –вспомнилаВаля. – И теперьегипеты – занас!
Рассталисьдрузьями.Катя обещалав следующийраз принестифотографии –цветные! Девушкине оченьповерили, чтотакие бывают,и Катя твердорешилауговоритьБарсова отпуститьее сюда ещераз.
Наследующийдень Зина сВалей былижестоко разочарованы,убедившись,что Катюшадала подаркиобеим. Вообщесо своимидрагоценнымивещами –пудреницами,тушью,румянами вкрасивыхупаковочках,блеском длягуб в футлярчикахразной формы– онаобращаласьтак, как будтоони для нееничего незначат. Этобыловозмутительно.Они былиготовыпонять, когдадевушка,раздобывтакуюволшебную тушьвпродолговатойпузатенькойупаковке, гдещеточкаприделанапрямо котвинчивающейсякрышке, будетхвастаться,не делясь с подружкамии дорожакаждойкаплей. Ноесли она напичканачудесами,которыминичуть не дорожит,это вызвалосправедливоенегодование!
Чтокасаетсяпреподавателей,то на следующийдень о Катюшевяловспомнили,немного посплетничалио том, ктоможетснабжать ее такимивещами, –наверное,какой-нибудьее московскийродственникездил заграницу. Самаона ещеслишкоммолода, чтобыпо заграницамразъезжать, –ты сначалазаслужи! И докажисвоюморальнуюустойчивость,которой унее, судя пообтягивающимштанам,совсем нету!И сталиобсуждать,какойвсе-таки милашкаРадж Капур вновоминдийскомфильме «Бродяга».
Андрей,убедившись,что женщиныпосле занятийвсе дружнопобежали поместныммагазинамискать кепкии белыесапоги, разуж пудреницнет, немногоутешился.Правда, наего взгляд,шляпки тойпоры быликуда милеекепок наженскихголовках.
Сергейтем временем,лежа надиване,размышлял,имеет ли онморальноеправоукреплять отношенияс Маринойили, какпорядочныйчеловек, ондолженжениться наГуле. Маринатакая нежная,беззащитная.Сергей приней значительнорасправлялплечи,мужественнохмурился и желалзащитить.
ЧтокасаетсяГули – вот ужкогозащищать не требовалось.Скорее,защищатьсясамому. Но затокакой вулканстрастей –смертьврагам! Оченьсексуально –правда, еслисмотреть на этотвулканретроспективно.Во времяизверженияэтого самоговулканахотелосьсбежать наурок в группус Тростниковой,в сталинскиезастенки, вэпоху инквизиции– в общем, вкакое-нибудьтихое, безопасноеместо.
На этомего мысльзаканчивалась.Потому что кнему вкомнатувошла«сестра»Катюша.Одетаясоблазнять.Согласноконцепции.Сергейпокосился наее декольте,глубокийпупок, вкоторый,согласноканонам«Тысяча иодной ночи»,моглауместиться унцияоливковогомасла. Оннемногопоразмышлял,чем унцияводыпринципиальноотличаетсяот унцииоливковогомасла – не насковороде, ав пупке. Ипопробовалпредставить, чтоподумаетСмышляев-младший,увидев ее в соблазнительнойкофточке, вкоторой были предусмотренытолько двеверхниепуговицы.
– Какаяты у меня… –томнопрошептал он.
Катясела к немуна диван.
– У тебя вхолодильникеодни салаты вкоробках! –заявила она. –Мне одной,что ли, вмагазин идти?У тебя дажехлеба нет.
«Тысячаи одна ночь»слегкапомеркла.
– Ну,Катюш, что тывсе о еде да оеде, –попробовалонувернуться. –Салатикиможно и безхлеба…
– Так! –Катюшарешительновыдернула унего из-подголовыподушку. – Яхочу все, чтоесть в здешнихмагазинах! –азартносообщила она.
– Тогдапойдем нарынок. Заодноувидишь местнуюэкзотику.
Рынокчувствовалсяиздалека: покрупнымкатышкамконскогонавоза, запахкоторогосмешивался сзапахомдерева, лыка,сена и ещечего-тодеревенского.Рыночнаяплощадь былазапруженателегами, накоторыхтовар везлииз деревень.Катюшасмотрела вовсе глаза.Черездеревянныеворота вошлинатерриториюрынка, где стелегпродаваликеросин,мочала излыка, живыхкур, поношеннуюодежду,визжащихпоросят,деревянные лопаты,блестящиецинковыеведра,коромысла икучунеизвестныхни Катюше, ниСергею вещей.Полюбовавшисьна этипредметыстарины, ониотправилисьв длинныйдеревянныйпавильон,высокиестропилакоторогогусто облепилиголуби. Снепривычкиим показалосьтам темно, –окон быломало, и онинаходилисьслишкомвысоко. Когдаглазапривыкли к сумракупавильона,ониобнаружили,что стоят вряду солений:тут бочкамистоялиогурцы, помидоры– и красные, и зеленые,капуста,моченаябрусника вогромныхстеклянных бутылях,моченыезеленыесморщенныеяблоки иостропахнущиечерныегрузди.Хотелось взятьвсе.
Мяснойряд вызвал уКатюшибурный восторг.Толстыететки вгрубыхшерстяных кофтахи белыхфартуках инарукавникахдвузубымидлиннымивилками переворачиваликуски мяса.Куры былипокрытыостаткамиперьев, которыехозяйкидолжны былипотомподпаливатьна огне. Какчистенькиетолстенькиемладенцы,лежалирозовыемолочныепоросята, свешивалис прилавковголовы надлинных шеяхогромныегуси.
– Хочумочалку! –зачарованнопрошепталаКатюша.
Вышли срынка, таща врукахпластиковыепакеты,украшенныеиностранныминадписями, которыебылинаполненныеразнойэкзотическойснедью. Изпакета торчалаполовинакуриногокрыла,которые продавалина рынке,чтобысмазыватьсковородки.Когда Катюшаклятвеннозаверила, чтосмазыватьсковородкиэтойгадостью несобирается, ахочет купитьегоисключительнов качествесувенира,Сергейпересталсопротивляться.
Народ,не скрываясь,глазел напакеты, указываядруг другу наних пальцами.
– Атеперь –экскурсию помагазинам, –потребовалаКатюша.
Негодованиюпродавщицыместногомагазина небыло предела,когда средисоленыхогурцов,молочныхфляг икартошки вогромномдеревянномларепоявиласьдама в норковомневиданномодеянии.Продавщицавздернулаголову и соскучающимвидомповернуласьк окну,обиженнопотряхиваямелкими кудряшками,сожженнымиперманентом.Нет, мол, мне довас дела, и нетаких видали.Хоть ты и вкепке, апопляши-ка,пока я тебязамечу.
– Какаяпрелесть, –воскликнулаКатюша. – Это огурцыпрямо вбочке, да? Ой, аэто что? –показала онапальчиком нафляги. И хотяпродавщица старательнотаращилась вокно, ноблескбриллиантана колечкезаметила и возмущенновздернулаплечи.
– А как жемолокопокупать? – неунималасьКатя. – Каксмешно! Прямоздесь изладошек пить,– смеясь,предложилаона. – Ой, а мясанет!
– Имолока нет! –отрезалапродавщица,вздернув наэтот разподбородок,посколькувсе остальноеуже быловздернуто. –Кончилось!
НоКатюша уже неслушала. Еезаинтересовалбольшойтопор ввидневшейсяза задней дверьюподсобке,которыйлежал набольшой колоде.
– Я давноне видела,как рубятмясо, – сообщилаона. – По-моему,никогда невидела.Отрубите-камне кусочекмяса, –обратиласьона к продавщице.
Тахранилагордоемолчание,презрительнодернувплечом.
– Катюша,мясо обычнолибозаканчиваетсяк обеду, либопоступаетпосле обеда, –пояснил Сергей.
– Ладно, –неогорчиласьКатюша. – Мясов нашем супермаркетекупим. А затоикра есть, –удивиласьона. – Ой, акакаядешевая…Дайте-ка немикорочкиполкило, –обратиласьона кпродавщице.
Нопродавщицаужепревратиласьв неприступнуюкрепость. Онасделала вид,чтоуглубилась вподсчетналичности вкассе,досталаогромныедеревянныесчеты и сталаделатьпометки вбольшойкассовой книге,естественно,«не слыша»несноснуюпокупательницу.Но она явнонедооценилаКатюшу.
– Ой, –обрадоваласьта,убедившись,что продавщицахамит. – Онанас незамечает!Какая прелесть!Сережа, –бурнорадоваласьКатя. – Прямокак вучебнике поэкономике.Она материальнонезаинтересована,поскольку неимеетвыручки спродаж.Поэтому онагрубит. Социалистическаяпродавщица!Они улыбаютсятолько заденьги.Здоровонаглядно, да?Надо сюдастудентов науроки водить.О материальнойзаинтересованности.
Строчкирасплылисьпередглазамипродавщицы.Не уязвила!Еерассматривают,как любопытныйэкземпляр, даеще иоскорбляютматериальнойзаинтересованностью!А дамочка,кажется,вовсе и не расстроилась,что мясанету. И пропродукты забыла,козарасфуфыренная!
Катюша,действительнозабыв пропродукты, продолжаларассуждать,