возмущаться,доказываяБарсову, чтоу него всеравно нет времениполностьювключиться вэксперимент –ходить натанцы, врестораны,провоцироватьколлег.АнатолийВасильевичснисходительноулыбался,предлагаяСергеюпредоставитьдругим людямзаботу оконцептуальнойсторонеэксперимента.
– Это вымне таквежливоговорите,чтобы я зналсвое место? –возмущалсяСергей.
Барсовопятьулыбался икивалголовой, приводяСергея вбешенство.Еще он любилбеседовать сСергеем влабораторииперед тем, какон стартовалв прошлое, ивыслушиватьегорассужденияо жизни.Сергей, чувствуя,что Барсовеговнимательнослушает,разливалсясоловьем.
–Разучилисьлюди писатьдруг другуписьма, –философствовалон. –Электронныеписульки –это неписьма, а так –обменинформацией.Вы можете себепредставить,чтобыАлексейТолстой написалтакие письма,например,Жемчужниковупоэлектроннойпочте? Даничегоподобного. Вотпослушайте.
ОноченьувлексяписьмамиТолстого впоследнеевремя, потомучтоиспользовалих на урокахпостилистике ипомнил некоторыеиз них почтинаизусть.
– Вот какон описываетселоПогорельцы,где когда-тоотдыхал:«Здесь естьмебели изкарельскойберезы,семеро детеймал маламеньше, баня,павлины,индейки,знахари,старухи, слывущиеведьмами,старыйистопникПавел, бывшийпреждемолодымчеловеком,Андрейка ичернослив,Тополевка сЗаикевичем,пасмурные дни,изморось,иней надеревьях,игра вкольцо, котороеповешено напалочке,сушеные караси,клюква,преждевременнорождающиесямладенцы, кнеимоверномуудивлению ихотцов…»
Сергейприоткрылглаза ипосмотрел,какое впечатлениеэтопроизвело наБарсова. Судяпо всему,Барсов былпотрясен.
–Шедеврымогутпоявлятьсятолько набумаге! –заключилСергей.
–Гусинымпером, –вставлялБарсов, иСергей подозрительносмотрел нанего. НоБарсов былвполнесерьезен.
–Написаниеписем – этоцелый обряд, –вполне серьезнопояснялАнатолийВасильевич. –А обряды надокак следуетобставлять.Красиваябумага свензелем,конвертиккакой-нибудьнеобычный,ручкаудобная.
– Вот-вот,- обрадовалсяСергей. – Иписьмахранили дляпотомков.
– Ты прав,– сказалБарсов ипосмотрел начасы. – Нудавай,отправляйся,а тоопоздаешь. Увас тамсегоднякомиссияпартийногоконтроля. Пишитеписьма, –добавил он,хлопаяСергея поплечу.
Комиссияпартийногоконтролябыласвященнойкоровой, ивсе внимательноследили за еезаседаниями,которые происходилипо вечерам.Сергеярешили загрузитьпартийнойработой какмолодого специалиста.Целую неделюпослезанятий он ходилна кафедруфилософиилесотехническогоинститута и сотвращениемлисталпротоколыпартийныхсобраний,постановления,ход выполнениярешений ипрочуюпартийнуюерунду. Корочеговоря, егооченьвозмущало,что он «пахалкак вол вэтойнудятине»только радитого, чтобыкучкаидиотов вдвадцатьпервом векемогла от душипоржать. НоАндрей оченьсерьезнообъяснил ему,что, помимокучки идиотов,заседаниякомиссиипартийногоконтроля ещеанализируетпсихолог.
– Немогут онипросто вархивахпротоколы посмотреть,что ли? –возмущалсяСергей.
– Такведь ты их тамзадираешь, аони идергаются,психологамна радость, –объяснилАндрей.
Действительно,Сергейговорил назаседанияхтакие вещи,что сампоражался,как его досих пор неисключили изпартии.Однажды, ещев самомначале, оннаткнулся напротокол какого-топартийногособрания, гдеобсуждалсянектотоварищОщепков,кандидатуракоторого выставляласьна городскуюпартийнуюконференцию.Ему тудаоченьхотелось,потому что наконференциивыдавалиобтянутыекожейпапочки сбуквами,тисненнымизолотом. Этапапочкапридавалачеловекузначительностьи солидность.Но кто-товысказалмнение, чтопосколькутоварищОщепковразвелся вданном учебномгоду, то он недостоинпредставлятьвысокоезваниекоммуниста.
ТоварищОщепковзаявил вответ, что он«развелся ссанкции партийногокомитетаинститута,поставив еговизвестностьзаранее иполучивнеобходимоеодобрение».Рассужденияо личной жизнипримерногокоммунистатоже былиподробнозанесены впротокол.
Вечеромв институте,куда Сергейпритащилсяголодный излой, потому чтоне успелзакончитьнастройкуновой программыв банке, онсталвозмущаться.
– Чертзнает что! –говорил он. –Одни лезут вличную жизнь,другой на этуконференциюрвется так,что готовунижаться иоправдыватьсяв том, в чем они не виноватвовсе…
– Как этоне виноват! –пугалсяБулочкин. –Личная жизнькоммунистадолжна бытьбезупречной.
– Вотименно, –возмущалсяСергей. –Поэтому продолжатьизображатьлюбовь, еслиона вдругушла, –безнравственно.Куда честнеепросторазвестись.
– Такдавайте всемдадим волю, –багровелБулочкин, – изавтра все унасразведутся, иначнетсясвободнаялюбовь…
– Как быне так, –доказывалСергей. – Выможете себепредставить,чтобыКирюшиныразвелись?Или Петровы?
ТутвступилаЛюбовьБорисовна,поглядываяна смущеннозардевшегосяГригорияИвановича.
–Действительно,надо большедоверятьлюдям, –сказала она. –Нашикоммунисты –не животные,в концеконцов.
Булочкинбылкатегорическине согласен.
–Коммунист –образец, –доказывал он.– Он долженбытькристальночист.
– Жить снелюбимойженой – это,по-вашему,кристальнаячистота, да? –язвительноспросилСергей.
– А вотпусть любит.Да и вообще,любит – нелюбит, это некоммунистическиерассуждения.
– Как это?– удивлялсяГригорийИванович. –Коммунист –это преждевсего человек…
– Непо-коммунистическирассуждаете,– не сдавалсяБулочкин. – Ивообще, естьинструкция,что разводыне одобрять.Вот и все.
– Ну ичто?Инструкция –не закон, и отвас зависит,как ееприменять.Изучите опытцеркви, в концеконцов, –предложилСергей.
– У насцерковьотделена отгосударства!– испугалсяВалерийАлексеевич.
–Отделена – неотделена, аразводы тожезапрещала.Как и вашаинструкция. Икаковы были социальныепоследствия?
– Каковы?– слюбопытствомспросили все,кромеБулочкина.
– Измены,бытовыеубийства,сожительствавне брака… Сплошнаягрязь ибезнравственность.
Булочкинзамахалруками и сталиспуганно уверять,что нашикоммунистына такое неспособны, ивсе опятьначалосьсначала.Аргументы отБулочкинаотскакивали,не производяна негоникакоговпечатления.На то он и былпарторг.Потому чтомненийразных можетбыть много, апарторг –один. С тойединственнойидеей,которуювложили внего партия иправительство.
Вследующийраз Сергейопятьзадержался в лаборатории,потому чтоБарсов, вочереднойраз егопожалев,предложил передотправкойпопить кофе.
Глядя,как Андрейразговариваетпо телефону,Сергей вдругзаявил:
– Безтелефонов имбыло лучше.
– Правда?–заинтересовалсяБарсов. –Почему?
– Имприходилосьвстречаться.Там постояннокто-то ккому-топриходит.
Сергейу себя впрошлом тожестал иногдаприниматьгостей повечерам и,дремля подзастольныеразговоры,отдыхалдушой.
–Застолье, –разглагольствовалон, – это наше великоерусскоенациональноедостояние.
– Ну да! –поразилсяАнатолийМихайлович.
– Тампопробуйотстать отсобытий – и натебя будуткак набольногосмотреть! Какна отверженного!
– Тяжелотебе тамживется, –посочувствовалБарсов.
Сергейсделал паузу,пытаясьпонять, послышалосьли ему или вголосе шефадействительнопрозвучалаирония.Анатолий Васильевичсмотрел нанего честнымоткрытым взглядом.Некоторыммогло быпоказаться –слишкомоткрытым.
–Постоянноприходитсябыть в курсесобытий. Онибез концаобсуждаюткакой-тофильм, которыйони всесмотрели. Икниги. Тамкниги –штучныйтовар.Поэтому, еслипопадетсякакой-нибудьтам ГербертУэллс, всеего читают, апотом смыслищут. Это уних вместоводки.Философствоватьлюбят – хлебомне корми.
Этизастольныефилософствованияпотом долгоисследовалисьпсихологами.Мнения былиразные.Кто-тоговорил, – практичныеамериканцы,разумеется, –что в русскойархитектуреневозможнонайти ни однойстрогопрямой линиииз-за того,что занятыйфилософскимибеседаминарод простоне в состояниибыл ихпровести.Русские, дескать,так увлеченырассуждениямипод влияниемогромныхпространствсвоей родины,чтопредпочитаютраспитьбутылкуводки и порассуждатьо загадочнойрусской душе,чем выйти ипропахать вэтомпространстве,например,какую-нибудьборозду.
Эксцентричныефранцузыгорячопротестовали,говоря, чтодеятельностьрусскихбольшеустремлена вдуховнуюсферу, нежеливпрактическую.Поэтому их,русских, надооберегатькакинтеллектуальныйгенофондчеловечества.
Американцыопятьвозражали,что, покафранцузырассуждают, они,американцы,как раззаняты тем,что оберегаютэтот самыйроссийскийгенофонд непосредственноу себя вАмерике,приняв в Штатахлучшихученых и дажепредпринимателейиз России идоверив имсовершатьсамые выдающиесядостижения вамериканскойнауке.
XXX
У негобыло оченьмало времениобщаться с Мариной,и онаобижалась.Барсовхмурился и требовалотношения сМаринойперевести в лонодружеских.
– Я люблюее, –восклицалСергей. Носам понимал,что у них нетбудущего. Иэтонаполняло егоневыразимойтоской.
Катюшатем временем,выполняяпоручение Барсова,завершала тодело, котороеони начали сСергеембольшемесяца назад,– покупку дачи.Собственно,процесспокупкиоказалсяпредельнопростым. Натемно-зеленом«лендровере»она пару разсъездила вдеревню Сосновка,которую онизимойприглядели сСергеем, – онапоказаласьим самойживописной.Тамродственникииз двух домовсогласилисьсъехаться водин, кактолькопоняли, какуюсумму импредлагаетэта странная,необычноодетая ипахнущаязаморскимиароматами дама.На этиденьги,собственно,они могли полностьюотремонтироватьсвой дом иподворье,сделать кнему большойпристрой ицелый год нив чем себе неотказывать.
Послеэтогооставалосьтолькозарегистрироватьпокупку всельсовете –то есть сделатьпару записейв журнале.Потом Катевыдаликакую-токнижицу, покоторой онадолжна былаплатить задомежемесячнуюсимволическуюсумму, – и этимделокончилось!
– Нет,что-тохорошее таместь, -рассуждалаКатюша,попивая капучинов «Макдональдсе»вместе сАндреем. –Сходил себе всельсовет – ивсе. Ни теберегистрационныхпалат, нивсякихдурацкихбюроинвентаризации,ни очередей,нинервотрепки.И при этомабсолютновсезарегистрировано.
– Непо-государственномурассуждаешь,– ухмылялсяАндрей. –Чиновников-токормить надо,а кто натвоейпокупке руки нагрел?
– Тамсейчас такздо-орово, –мурлыкалаКатя. – Грязинет, травкавезде.Живописнотак. Речкатакая вьется.Правда, домтакой грязный– ужас. И запах!Слушай, а ктобудет помогатьегоперестраивать?
– Кто,кто, – ворчалАндрей. – Уж,