– Ну да, такова жизнь, – поклялся я, застонав. Я чувствовал, что слишком устал, так устал от этого дерьма. – Послушай, я просто предостерегаю тебя, вот и все. И то, что я хорошо отношусь к тебе не меняет того факта, что ты должна следовать правилам, если хочешь выжить здесь.
– Спасибо. Я уже поняла это, когда меня облили водой и закидали яйцами, – Трейси закатила карие глаза.
– Черт, почему ты не можешь просто делать все так, как я говорю?
Она пожала плечами.
– Я не люблю, когда мне указывают.
– Вот дерьмо, – я ухмыльнулся, наблюдая, как мягко вздымается и опускается ее грудь, когда она дышала.– Но это для твоей безопасности. Разве ты этого не понимаешь? Мир не такой веселый и идеальный, как ты, возможно, думала раньше. Люди ужасны. Человечество – это одна большая злая шутка, Трейси. Я просто пытаюсь не позволить им смеяться последними.
Она вздохнула, повернувшись ко мне лицом, и занавес каштановых волос упал на ее лицо.
– Так почему же они слушаются? Как ты добился возможности устанавливать правила?
Я замер, когда лунный свет упал на ее щеку, бросая тень на ее губы. Вздохнув, я обхватил ее лицо.
– Я хотел бы, чтобы это было не так. Я хотел бы, чтобы эти правила были придуманы не мной, и мне не приходилось бы следить за их соблюдением.
– Тогда не делай этого, – ее рука прижалась к моей груди. Я не был уверен, останавливала ли она меня или поощряла.
Это чувствовалось так хорошо — ее прикосновение. Особенно теперь, когда я знал, что она была той девочкой из прошлого.
– Иногда нам не дается право выбора. Нас просто вынуждают.
– Что это вообще значит?
Медленно, я открыл глаза и убрал ее руку с моей груди.
– Это значит, что с первого дня в школе ты должна слушать меня. Не прикасаться к Избранным, не дышать одним воздухом с Избранными и не... – я выругался. – ...Просто соблюдай правила.
– Почему? – ее нижняя губа задрожала. Я не хотел ничего больше, чем взять эту губу между зубами и затем поцеловать ее рот на протяжении нескольких часов. Я хотел утешить ее, но застрял между необходимостью защитить от всего. Я потерпел неудачу однажды, я не потерплю неудачу снова, это не было в моей голове, если она будет возвращена в свой мир. Я хотел бы это исправить. Я должен был это исправить.
– Потому, что ты по шею в дерьме и даже не понимаешь этого. И когда ты все поймешь, тебя уже лишат выбора. Черт, о чем я говорю? Ты лишилась права выбора в ту минуту, когда твой дед высадил тебя у этой школы, – я сказал слишком много.
– Выбор? – она закатила глаза. – Ты очень серьезен и загадочен, правда? Кто ты? Какая-то знаменитость? Сын политического деятеля? Маленький грязный секрет президента?
– Хмм, маленький грязный секрет? Не забивай свою голову всякой ерундой, ладно? Иди, делай домашнюю работу и расслабляйся.
С гневом, она схватила свою сумочку и открыла дверь.
– Спасибо... за все.
– Всегда, пожалуйста. Теперь отправляйся заниматься домашней работой. Я позже пришлю Чейза.
– Чейза? Зачем? – она положила свою свободную руку на бедро.
Черт, девушка понятия не имела, как действовало на меня каждое ее движение. Для такого человека, как я? Это было похоже на возможность увидеть совершенство близко; но каждую секунду, каждый раз, когда я хотел коснуться его, возводилась стена, которая позволяла наблюдать и на этом все. Сделать большее, например, пригласить ее, будет смертным приговором, после которого он не простила бы меня.
Я пожал плечами.
– Чтобы убедиться, что никто тебя не беспокоит. Зачем же еще?
– Почему бы тебе не убедиться лично? Зачем посылать любимчика? – ее глаза сузились.
Мне показалось или она под кайфом? Она только что сослалась на Чейза, сексуального бога Чейза, как на любимчика.
Я начала смеяться и сделал мысленную заметку обсудить это с Тексом.
– Любимчика? – я прикусил губу, а потом втянул металлическое кольцо в рот. – Если бы я пришел проверить тебя, я бы определенно тебя побеспокоил.
– Досадно, черт возьми. Этот вариант мне больше нравится, – парировала она.
– Пока, фермерская девчонка.
– Спасибо за это, – передразнила она.
Я ответил единственным способом, что заставил ее засмеяться. Я промычал.
Глава 30
Сексуальные мечты и нянька.
Застрелите меня…
Чейз
Я мечтал о ней.
Не подумайте ничего плохого, будто я хочу воспользоваться ею, сказать, что люблю и бла–бла–бла. Нет, ничего такого.
Я мечтал о ее улыбке. И это меня пугало. Меня никогда не интересовали улыбки девушек. Я мечтал о других вещах... о других частях тела, другом…виде.
Я не мог выкинуть ее из головы, может, потому что волновался, ведь она и Никсон ушли. Потерев лицо руками, я выпустил несколько ругательств и решил сбегать в ближайший «Старбакс». Мне нужно было выбраться. На телефон пришло сообщение.
Никсон: Мне нужно, чтобы ты присмотрел за Трейс.
Фыркнув, я напечатал ответ.
Я: Ты понимаешь, как жутко это звучит?
Никсон: Она Альферо.
Святое дерьмо! Я чуть не уронил свой телефон на землю.
Мое сердце билось ужасно быстро, и на секунду мне показалось, что у меня будет сердечный приступ. Я даже не знал, что ответить, как реагировать. Я знал, что Никсон будет сходить с ума. Ну, в конце концов, она была его лучшим другом, когда они были маленькими. Он защитит ее рядом с нами.
После того как мы думали, она умерла, он никогда не был прежним.
Я: Ты уверен?
Никсон: Герб на ее ожерелье...
Я зарычал.
Я: Если ты обидишь ее, я тебя застрелю.
Никсон: Я никогда не обижу ее.
Слишком поздно, но это не важно. Отлично. Значит, я без ума от лучшей подруги его детства, его потерянной половинке и самого большого врага нашей семьи. Может ли этот день стать еще лучше?
Никсон: Просто проводи ее до общежития и убедись, что она сделала свою домашнюю работу, и дай мне знать, когда она закончит. Мне нужно разобраться с вами, но больше всего с Фениксом.
Я: Феникс?
Никсон: Нашел ее в постели с Тимом? Знаешь что-нибудь об этом?
Дерьмо. Об этом не нужно говорить в сообщениях. С проклятием я набрал его номер. Он поднял трубку после первого гудка.
– Ух ты, все должно быть настолько плохо, раз ты удостоил меня своим голосом, кузен.
– Отвали, – я закатил глаза. – И я так же виноват, как и Феникс. Он сказал, что получил сообщение от тебя, как обычно, чтобы мы сделали то, что делали с новенькими, которых мы не хотим здесь видеть, чтобы она не вмешивалась в наши дела. Я взял ее и...
– Пожалуйста, скажи мне, что ты не подставил ее. Пожалуйста, скажи, что она действительно вела себя как пьяный студент колледжа и случайно попала не в свою кровать.
– Никсон, – я нахмурился. – Чувак, это ты сказал нам. Ну, или Фениксу.
Никсон начал вопить так громко, что мне пришлось убрать телефон от уха. Когда он, наконец, успокоился, то начал говорить; если смесь английского и итальянского языка можно так назвать.
– Какого черта с тобой случилось?
– Много чего, – пробормотал я. – Слушай, у меня не было причин не верить ему, и не похоже, что мы не делали это раньше. Ты знаешь, так же, как и я, ей здесь не место.
– Не значит, что мы должны уничтожить все следы собственного достоинства, что у нее есть, Чейз.
– Никсон.
– Нет. Твое наказание – быть няней. Не жалуйся, и я клянусь всем, что у меня есть, если ты коснешься ее, даже случайно, я оторву тебе руки.
– А что если она упадет?
– Тогда тебе будет лучше, если она приземлится на траву, вместо твоей руки. Именно это я и имею в виду, Чейз. Это еще не конец. Я разберусь с Фениксом вечером. Просто иди к ней, играй хорошего парня и не ставь ее в неловкое положение.
– Да, – я прикусил губу. – Никсон, я не знал. Извини, мужик. Ты знаешь, я бы никогда не причинил ей боль намеренно.
– Иногда, я хочу, чтобы ты... я хочу, чтобы ты был парнем, который держался подальше, но это не в твоем стиле. Ты не тот парень. Она тебе нравится.
Это был не вопрос.
– Как и тебе.
Долгое молчание.
– Просто... – он выругался снова. – ...напиши мне, когда она закончит.
– Ладно.
Он повесил трубку, а я уставился на стену в моей комнате и смотрел на нее добрых три минуты, прежде чем, наконец, пойти в комнату девушек.
Как, черт возьми, я должен был вести себя нормально, когда я знал, что Никсон...
Во-первых, потерял свое дерьмо. Во-вторых, боролся со своими чувствами. И в-третьих? Я чувствовал себя так же.
Я постучал в дверь. Трейс открыла мне, ее глаза расширились и румянец выступил на щеках.
Черт, это неправильно, но это у нее такой эффект на меня. Потому что она точно оказывает эффект на меня. Ее волосы лежали на плечах, а губы изогнулись в застенчивой улыбке, и я задался вопросом, как много парней коснулись этих губ. Никсон?
Ублюдок. Мо громко прокричала мое имя.
– Эй, Мо, – я подмигнул ей. – Эй, Трейс.
Она скрестила руки на груди.
– Никсон послал тебя?
– Ага.
– Ты остаешься?
– Ага.
– Ты собираешься сказать еще что-то кроме «ага»?
Я положил руки на дверной косяк и наклонился вперед. Если бы я наклонился еще ниже, то смог бы поцеловать ее.
– Я не очень разговорчив. Я отношусь к тому типу парней, которые любят действовать.
– Сомневаюсь.-она кивнула. – Пожалуйста, проходи. Чувствуй себя как дома, в нашей уютной тюрьме.
– Это не тюрьма, – Монро закатила глаза. – Никсон просто хочет убедиться, что ты в безопасности. Хотя я сама могла бы надрать задницу парням из футбольной команды, которые решили подшутить над нами. – да, отлично, Мо. Это больше будет похоже на пистолеты и ножи, но уверен, что мы будем ходить и говорить, что мы в ужасе от мускулистых торсов футбольной команды.