Незнакомка, возможно, неприятно удивленная резкостью его тона, ответила не сразу. Подождав, пока у него пройдет приступ гнева, она пояснила:
— Я хочу лишь спасти свою семью.
— Разрушив мою?
— Господин… Товарищ Андроник, мне такая мысль и в голову не приходила. Я вам уже говорила: у меня двое детей, а сама я нигде не работаю… — Казалось, она вот-вот расплачется. — Если вы не вмешаетесь, я буду вынуждена написать на завод, где работает муж, и вам в редакцию. Клянусь, я не хочу устраивать публичного скандала… Это ужасно…
Андроник бросил отчаянный взгляд в сторону двери: хоть бы не вошел Биану! Нога у него стали ватными. Свободной рукой он инстинктивно схватился за живот, хотя еще не почувствовал знакомой боли.
— Хорошо… — шепотом согласился он, — я приду туда…
— Не забудьте, улица Лабиринт, 51, третий этаж, квартира 11. Да, забыла сказать: квартира принадлежит Маргарете Фримулеску — это его сотрудница на заводе. Она предоставляет квартиру в их распоряжение. — Теперь голос у незнакомки был спокойным, как у человека, владеющего собой. — Хорошо, если вы придете на несколько минут пораньше.
— Я так и сделаю.
— Он приедет на черной «дачии».
— Это я запомнил. — Андроник весь вспотел. — Вы тоже приедете?
— Нет, сегодня — нет… Завтра я вам позвоню, и мы посоветуемся, если не возражаете, что нам делать. Согласны?
— Согласен.
— Тогда до завтра. Я позвоню вам в это же время. Спасибо.
Только в следующее мгновение он сообразил, что чересчур сильно прижимал трубку к уху и она стала мокрой. Он с отвращением положил ее на рычаг, а сам остался стоять, сосредоточенно думая о состоявшемся разговоре. После первого звонка незнакомки он решил не возобновлять никаких разговоров на эту тему, но вот не устоял. Его собственное безволие раздражало его, и ему было стыдно за себя. Все же отчаявшаяся женщина сочла своим долгом предупредить, что, если они не найдут какого-либо выхода, она, чтобы спасти свою семью, которую, по ее словам, разрушает не кто иной, как Родика, будет вынуждена обратиться к общественности. Нет-нет, скандала надо избежать любой ценой! Незнакомка, очевидно, является особой здравомыслящей, рассудительной. Она права, утверждая, что нельзя допустить, чтобы скандал стал публичным.
Конечно, лучше достойное расставание, чем публичный скандал, который непременно вспыхнет, если на работе получат письмо.
«Пойду, чтобы убедиться собственными глазами, а потом попытаюсь объясниться с Родикой… — решил он, хотя сердце его болезненно сжалось при одной только мысли об этом. — Попытаемся вместе найти выход из положения, чтобы не стать всеобщим посмешищем…»
Он вышел из кабинета майора Биану и направился в лабораторию, довольный, что пришел к какому-то решению.
Стемнело. Улица Лабиринт была хорошо освещена, и Андроник со своего места у сбросившего листву каштана прекрасно видел подъезд. Он пришел сюда, как советовала незнакомка, на двадцать минут раньше. Пока ждал, им снова овладело чувство неловкости, словно, будучи честным человеком, он пытался совершить кражу со взломом в заранее намеченной квартире.
Боль в желудке заставила Андроника достать из кармана плаща сухарь, и он начал потихоньку грызть его. До чего же он докатился — кинулся сюда по телефонному звонку неизвестной женщины!
Сухарь снял боль. Андроник посмотрел на часы: до шести оставалось еще десять минут. Начало подмораживать, а его тонкий плащ не очень-то согревал. «В конце концов, почему я не ухожу? Что мне мешает уйти? — возмущался он, прислонившись к дереву. — Кто мешает мне поговорить с Родикой дома и напрямик заявить ей: «Я все знаю, поэтому давай расстанемся»?.. Кто?»
Вдруг он увидел приближающуюся с противоположного конца улицы черную «дачию» и вздрогнул — машина остановилась напротив дома 51. Из машины вышел высокий элегантный мужчина с «дипломатом» в руке. Бросив шоферу несколько слов, он хлопнул дверцей и легким шагом вошел в здание. «Дачия» тронулась с места и через несколько секунд проехала мимо Андроника. Он увидел даже номер машины. Значит, женщина, которая говорила с ним по телефону, не обманула его. Без всякого сомнения, с минуты на минуту появится Родика. При мысли о Родике, которую он не переставал любить ни на мгновение, его вдруг охватило возмущение… На чем же она приедет? На такси? Или придет пешком? А может, приедет на машине этого типа? Но это было бы неосторожно с ее стороны: она бы оказалась в зависимости от шофера. А почему она не может допустить такой неосторожности? Разве он сам не сделал немало неосторожных шагов? В любом случае Родика должна вот-вот появиться. От напряжения, с которым он наблюдал за подъездом, глаза у него начали слезиться. Время тянулось мучительно медленно, и он ежесекундно смотрел на часы. Уже пять минут, как, Родика должна быть наверху, но она не появилась, даже когда минутная стрелка показала шесть с четвертью. «Может, она пришла заранее?» — спрашивал себя Андроник.
Потом, словно очнувшись, он вышел из своего укрытия и направился искать телефон-автомат. От холода и неподвижности он ужасно продрог. Наконец ему удалось отыскать телефон, откуда можно было звонить, наблюдая за подъездом. Он набрал номер своего домашнего телефона и был ошарашен, услышав голос Родики. Он с виноватым видом опустил трубку на рычаг, однако сразу набрал номер еще раз, будто для того, чтобы убедиться, что ему это не померещилось. Сам он опять не произнес ни слова, но позволил заинтригованной Родике кричать в трубку: «Алло! Алло!» — и испытал неизъяснимое удовольствие, услышав, как Родика, выругавшись, бросила трубку на рычаг.
Андроник в полном смятении еще некоторое время постоял у телефона. Все же, прежде чем отправиться домой, он не удержался от желания войти в дом и пробежать глазами список жильцов. Его замешательство усилилось, когда в списке он обнаружил фамилию: Фримулеску Маргарета. Она проживала на третьем этаже, в одиннадцатой квартире.
Андроник неловко вошел в квартиру и задержался в прихожей, чтобы снять плащ и ботинки. Дверь в столовую была открыта — там горел свет. Вид кухни вызвал в нем волну умиления и нежности.
— Родика! — позвал он.
Ответа не последовало. Он прошел в спальню, открыл дверь в ванную, потом повернулся к кухне и остановился, опершись на спинку стула. «Не ошибся же я номером? — начал опять волноваться Андроник. — Родика была дома, это она мне отвечала, не мог же я перепутать ее голос. Тогда где же она? Куда ушла?» Он представил, как стоит в засаде, прижавшись к каштану, и не спускает глаз с освещенного входа в дом 51 по улице Лабиринт. Мало-помалу его охватила злость. Перед глазами вдруг поплыли черные круги, и он опустился на стул. Так он сидел, пока пришедшая в голову мысль не заставила его вскочить и подбежать к телефонной книге. Лихорадочно начал ее перелистывать.
— Фри… Фри… Фри… — бормотал он с выражением мстительности на лице. — Фримулеску! — вздохнул он с облегчением. — Фримулеску Маргарета, улица Лабиринт, 51.
Отбросив книгу, он метнулся к телефону, набрал номер и, дрожа, стал ждать ответа. Поняв, что потерял контроль над собой, он испугался и хотел было положить трубку, но в последнюю секунду услышал чистый женский голос.
— Госпожу Фримулеску, пожалуйста, — попросил Андроник.
— Которую из них, здесь две Фримулеску…
— Госпожу Маргарету Фримулеску, — возбужденно проговорил он.
— Кого? — удивилась женщина.
— Маргарету Фримулеску…
Он был так взволнован, что не услышал стука открывающейся входной двери, и вздрогнул, когда из прихожей раздался голос Родики:
— Маргарета Фримулеску? Кто она такая?
«Притворяется», — решил Андроник, и это вызвало у него слепую ярость. Он бросил трубку и, повернувшись к Родике, прорычал:
— Не знаешь ее? Праведница! Сводня — вот кто такая Маргарета Фримулеску… улица Лабиринт, 51…
— Андро!
— «Андро»! Что ты хочешь от меня? Сколько, ты думаешь, я могу еще терпеть? Ты меня об… — Андроник поперхнулся, увидев у ее ног набитую сумку: — Откуда ты пришла?
По дикому выражению его глаз Родика поняла состояние мужа. Она интуитивно почувствовала, что лучше сдержаться и не подыгрывать мужу, и ответила спокойным тоном, которому сама удивилась:
— Из магазина… Я ходила за продуктами. Только что завезли…
Андроник в растерянности смотрел, как она снимает пальто. Снова бросил взгляд на сумку. «Почему она не ответила мне? Я ведь произнес имя — Маргарета Фримулеску…»
— Ты давно пришел? — поинтересовалась Родика. — Есть будешь? Я сейчас поставлю разогревать.
— Нет! Нет! — закричал он, словно она собиралась кормить его насильно. — Нет! — крикнул он еще раз.
Он сорвался с места и скрылся в ванной — почувствовал потребность куда-нибудь спрятаться. Нервно повернув ключ, он посмотрел в зеркало, увидел там свое бледное, искаженное страданием лицо и расплакался. Плакал он приглушенно, чтобы не слышала Родика.
По непонятному капризу организма — другого объяснения он не находил — Гаврил Андроник спал спокойным, крепким сном. Проснулся несколько позднее обычного. Осторожно вылез из-под одеяла, чтобы не потревожить Родику, но ее рядом не оказалось. Когда же она встала и как же он не почувствовал этого? Он быстро вскочил, все еще пребывая в хорошем расположении духа, но уже в следующий момент вспомнил, кан грубо вел себя с Родикой накануне, и настроение у него испортилось. Она, бедная, стояла в очередях, а он…
Андроник окликнул Родику, но ответа не последовало. Не нашел он ее ни в кухне, ни в ванной. «Наверное, пошла на рынок», — решил он и немного успокоился. Объяснение, таким образом, откладывалось. Пусть пройдет побольше времени: время сгладит остроту в их отношениях. Он позвонит ей из редакции, а телефон в подобных обстоятельствах обладает преимуществом — он приближает тебя к собеседнику, а главное — не дает возможности видеть собеседника и такие его жесты, порой непроизвольные или неконтролируемые, которые могут вывести из себя… «И все-таки надо будет поинтересоваться этой нез