— Ну, так что же ты хотела сказать, дорогая? — подбодрила она Элизабету, не отрывая взгляда от ее сумки из крокодиловой кожи, которая очень шла к новому костюму подруги.
— Я хотела попросить, чтобы ты иногда оставляла мне свою квартиру, когда твой в отъезде.
— Что это тебе вдруг в голову пришло? — воскликнула Родика, ошеломленная ее просьбой. Она ожидала чего угодно, только не этого. — До сих пор ты отлично устраивалась, ведь муж твой постоянно в командировке.
— Так да или нет?
— Ну и чудачка же ты, ей-богу! Тебе нравится моя квартира? Ты видела нашу ванную? Разве ее можно сравнить с твоей?
— Да или нет?
У Родики еще не прошло удивление, и она смотрела на подругу непонимающим взглядом. Потом чуть слышно проговорила:
— Если она тебе подходит…
— Мы еще поговорим об этом, — успокоила ее Элизабета. — Целую тебя! — Потом кокетливо погрозила Родике. — Если завтра вечером не придешь ко мне, так и знай, я пришлю за тобой Дани. Учти, я не шучу, — добавила она, направляясь к выходу.
Родика посмотрела на часы — скорый на Крайову ушел пять минут назад. Чего она ждет? Давно надо было надеть вечернее платье, привести в порядок прическу и отправиться к Элизабете. Но ее охватило непонятное волнение. Андро неожиданно позвонил с вокзала и был очень удивлен, застав ее дома, хотя пытался это скрыть. В конце концов он не нашел ничего лучшего, как попросить ее посмотреть в шкафу с аппаратурой, не забыл ли он один из объективов. Это было наивно с его стороны, ведь она знала, с какой тщательностью он готовил перед выездом все необходимые принадлежности. За время их совместной жизни он ни разу ничего не забыл из фотоаппаратуры. Что-нибудь из одежды — другое дело. Она все же поискала в шкафу. Нет, он ничего не забыл. «Наверное, я оставил его в редакции», — объяснил он, но она ему не поверила.
Причина его звонка, несомненно, была другая. Будучи подозрительным, он, вероятно, хотел проверить, не ушла ли она из дому. У нее пропало всякое желание идти к Элизабете. А что, если Андро действительно что-то узнал и теперь пытается выследить ее? От этой мысли ей стало не по себе. Она отрешенно огляделась вокруг и подумала, что, прежде чем Андро узнает правду, надо будет собрать вещи в чемодан, с которым она когда-то вошла в этот дом.
Она испуганно вздрогнула, услышав звонок в дверь, и пошла открывать. Увидев на пороге Дани, она от неожиданности отступила:
— Ты?
Дани воспользовался ее замешательством и, не дожидаясь разрешения, прошел в столовую.
— Я… Да… меня послала Зизи… Она сказала, что ты одна. — На нем был широкий плащ, перетянутый в талии широким поясом. — Твой муж уехал в Крайову… Видишь, мне все известно.
Родика не успела прийти в себя, как очутилась в его крепких объятиях. Она не смогла уклониться от поцелуя.
— Оставь меня! — безвольно отбивалась она.
Дани отпустил ее и, вызывающе оглядев, вроде бы в шутку приказал:
— Одевайся! Я пришел за тобой.
— Ты не должен был приходить сюда! — сердито запротестовала она. — Прошу тебя, уходи… Пойми меня…
Он сделал несколько шагов по комнате, осмотрел стены, потолок, а потом, будто не расслышав ее слов, сказал:
— Без тебя я не уйду…
— Нас могут увидеть соседи.
— Не будь дурочкой, одевайся — и пошли!
Желая как можно быстрее выпроводить его, Родика согласилась:
— Видишь, я одеваюсь… Но прошу тебя: оставь меня одну.
Дани посмотрел на нее недоверчиво:
— Ты меня не обманешь?
— Я выйду, — пообещала она.
— Учти, жду тебя около кафе. Сколько тебе понадобится?
— Не более двадцати минут.
Дани взглянул на часы, подошел к ней, взял за подбородок и в шутку пригрозил:
— Если через двадцать минут не спустишься, вернусь и устрою такой тарарам, только держись. Сбегутся соседи и домовый комитет.
Родика проводила его взглядом. Он едва вмещался в дверь и, если бы захотел, мог бы сделать с Родикой все что угодно. Констатация этого факта заставила ее подойти к шифоньеру и произвести осмотр своих платьев. К счастью, их оказалось не так уж много, иначе на сборы ей потребовалось бы, несомненно, больше двадцати минут.
Я проследил за Белым Пилоном, как мне было приказано. Он сошел в Крайове. С вокзала доехал на автобусе до ворот казармы, где предъявил документы, а потом беседовал с дежурным офицером. Оттуда он вернулся в город, в Дом офицеров, где есть общежитие. Далее я не знал, как поступить. Все же решил переночевать в гостинице «Минерва». В холле я заметил много офицеров высокого ранга и понял, что они прибыли из Бухареста. На рассвете меня разбудил шум моторов. Я подошел к окну и заметил три военных газика с офицерами, которых встретил накануне. Я быстро оделся и прошел к казарме, куда приходил Белый Пилон. Когда я туда добрался, из ворот уже выезжали военные грузовики с экипированными солдатами. Значит, в этой зоне будут проводиться учения. Думаю, это и было целью приезда Белого Пилона. Вечером того же дня я вернулся в Бухарест.
Я разыскал Элизабет Китару. После отбытия наказания — три года за пособничество — она уехала в село Мэрэчинени, уезд Вранча. В настоящее время находится в Бухарестской онкологической клинике с диагнозом: рак матки. Не уверен, осмелюсь ли поехать в клинику, чтобы поговорить с ней, ведь я веду частное расследование. Постараюсь предварительно переговорить с ее лечащим врачом. От результатов этой беседы и будет зависеть мое решение.
— Прежде всего хочу поблагодарить вас за то, что согласились побеседовать со мной и ответить на ряд вопросов.
— Я чувствую себя очень виноватой перед Родикой и, наверное, умру с этим чувством. Нет, нет, не пытайтесь меня утешать. Я знаю, что дни мои сочтены. Это — настоящая расплата за все, а не та, которая была записана в приговоре военного трибунала. Спрашивайте. Обещаю, что постараюсь ответить на все ваши вопросы.
— Вы не можете вспомнить, при каких обстоятельствах познакомились с Флорином Петраном? Или у вас были причины, чтобы не сообщать об этом следователю?
— Я пыталась вспомнить этот момент и не могла. Помню только, что как раз тогда я посещала кружок Фани Джеорджан.
— Что это за кружок?
— Наподобие того, что позднее организовала сама, — кружок любителей поразвлечься. У нас был девиз: «Не откладывай на завтра то, что можешь пережить сегодня!»
— Вернемся к Флорину Петрану. Почему вы склонны считать, что именно там с ним познакомились?
— Потому что у Фани Джеорджан я пару раз здорово напилась. У меня тогда будто все из головы вылетело — ничего не помню. После этих пьянок в моем доме и появился Флорин. Он держался со мной как близкий друг — обнимал, целовал, называл просто Лиз… Но я так и не вспомнила, где с ним познакомилась. Однако то, что его знала Фани, меня несколько успокоило… К тому же он принадлежал к числу мужчин, которые не могут не нравиться… Он стал моим любовником. И если с другими я быстро порывала, связь с Флорином длилась довольно долго.
— Почему?
— Он был неглуп, остроумен, хотя немного циничен… Он знал, когда нужно проявить галантность, а когда перевернуть пластинку и показать себя варваром.
— Вы помните, как познакомились с Родикой Трандафир?
— Вы наверняка видели фильм «Сладкая жизнь». Так вот мою жизнь, жизнь моего окружения или окружения Фани Джеорджан, думаю, можно приравнять к жизни персонажей из этого фильма. От скуки и пресыщенности мы начали изобретать разные игры… так называемые развлекательные игры. Так появилась на свет игра на кладбище Белу.
— Кто ее изобрел?
— Флорин Петран. Однажды, по-моему осенью, ему пришла идея прогуляться по аллеям кладбища. Там он и обратил мое внимание на Родику.
— Он знал ее?
— Он, вероятно, уже видел ее там сидящей в задумчивости на одной из скамеек. В облике Родики было что-то странное — сродни осени и окружающему. Помню, Флорин сказал мне: «Я уже видел ее на этой скамье… Мне она нравится… Лиз, ты не хочешь подарить мне эту женщину?» Идея показалась мне довольно оригинальной, даже забавной: женщина дарит своему любовнику другую женщину. Так возникла легенда о могиле моего любимого, погибшего еще молодым в аварии.
— Вас не удивило, что Флорин Петран знал множество подробностей из жизни Родики Трандафир, хотя не был знаком с ней?
— Нет, я думала, что это часть придуманной им игры.
— Следовательно, вы завлекли Родику Трандафир в свой кружок по подсказке Петрана. Они сразу сблизились?
— Нет. И вот почему. Когда я наконец ввела Родику в свой кружок, Флорин Петран на какое-то время исчез.
— Как это — исчез?
— Это случилось не впервые. Бывало, он неожиданно исчезал на месяц или даже на два. Когда возвращался, его объяснения были лаконичны и загадочны. Если я спрашивала его, где он работает, он отделывался шуткой: «В министерстве ужасов». А если я пыталась узнать, куда он исчезал, он отвечал вопросом на вопрос: «Ты слышала о Габоне? Так вот именно там я и был!» В действительности никто не знал, куда он исчезает. А впрочем, меня не очень интересовало, где и чем он занимается. Только во время следствия я узнала правду.
— А когда Флорин Петран появился вновь, он сразу же проявил интерес к Родике Трандафир?
— Нет… Он наблюдал за ней и кокетничал… А я думала, что он хочет подразнить меня… Господи, как глупа я была!
— Кому принадлежала идея использовать квартиру супругов Андроник для любовных встреч?
— Цинизм Флорина Петрана не знал границ, когда он прибегал к нему, как средству для достижения своей цели. Я тоже не лишена цинизма, но если присмотреться, то цинизм этот культивировал во мне Петран. Видите ли, я могла бы заявить, что идея принадлежала ему, но я бы вам солгала.