Она услышала горечь в его голосе.
— Я имею в виду, что на этот раз вы будете знать, чего ожидать.
— Простите, но эта мысль меня не утешает.
Они продолжали свой путь в молчании, хотя оно ни одного из них не тяготило. Келси частенько косилась в сторону Алекса. Она сожалела, что не может прочесть его мысли.
Затем внезапно, словно догадавшись о ее размышлениях, он заговорил:
— Забавно все-таки устроена жизнь. Ты начинаешь писать книги потому, что у тебя имеются истории, которыми ты хотел бы поделиться с миром. Однако, как только ты осуществляешь свое желание, все меняется, особенно если твоя книга становится популярной. — Он взмахнул рукой. — Вдруг все начинают интересоваться тобой больше, чем твоей книгой. Все хотят знать, какой ты, куда пошел, с кем был. Что ты можешь для них сделать. Легко потерять голову…
— Я могу понять, почему человек становится пресыщенным, — осторожно сказала Келси.
— Пресыщенность — это верхушка айсберга. — Он внезапно остановился и положил бумажный пакет с пирожками на ближайший выступ скалы, потом повернулся лицом к Келси. — Я отлично понимаю, что жить со мной под одной крышей ужасно трудно.
От его признания у нее дрогнуло сердце.
— В самом деле? — пошутила она. — Я не заметила.
Он ответил на ее попытку отшутиться серьезным взглядом:
— Большинство людей на вашем месте давным-давно послали бы меня куда подальше!
— Не думайте, что у меня не возникало такого желания.
Алекс протянул руку и вынул сосновую иголку из ее волос. Его пальцы мягко коснулись ее щеки, отчего у Келси внутри все оборвалось.
— Значит, я должен благодарить вас за терпеливость, как я полагаю.
Не зная, как ответить, Келси заправила прядь волос за ухо, а Алекс повернулся, взял пирожки и пошел дальше. Итак, он сделал ей комплимент. Он вел себя искренне. Перед ней был иной Алекс Маркофф. Внезапно, оказавшись среди магической красоты леса, он изменился.
Да, он и Келси разные, но их все равно влечет друг к другу.
Но ведь Келси не стремилась сблизиться с Алексом.
Что же происходит?
Этот вопрос не давал ей покоя еще четверть мили. Вот Алекс остановился и поднял руку:
— Слышите? — Он говорил о мягком гуле вдалеке, похожем на завывание ветра в кронах деревьев. — Мы пришли.
Он повел ее вверх по тропинке, затем они сделали еще один поворот и вышли на открытое пространство. Келси округлила глаза, все вопросы улетучились из ее головы, когда она изумленно уставилась перед собой.
— О боже, — прошептала она.
Они стояли на берегу горной реки. Гул, который она слышала, исходил от водного потока, бегущего по склону и падающего вниз на скалы.
— Довольно удивительно, не правда ли?
— Удивительно — это мягко сказано, — ответила она с благоговением.
Справа от нее два больших плоских валуна образовывали естественный выступ, на котором можно было сидеть и наслаждаться красотой реки. Изумленная, Келси наблюдала, как Алекс подошел к валуну и присел на него, свесив длинные ноги над водой. Несмотря на сломанную руку, он был удивительно подвижным. С другой стороны, он проводил в лесу целые дни и, вероятно, знал здесь каждый камень, каждую щель.
Внезапно она поняла, где они находятся. Это было его святилище.
Келси подошла к нему, шагая осторожно, будто по священной земле. Ей хотелось спросить, почему он привел сюда именно ее.
Вместо того чтобы задать вопрос, она присела рядом с ним:
— Вы здесь пишете книги?
— Иногда. Время от времени я поднимаюсь выше по течению. Шум воды заглушает мои мысли.
— Забавно. Я думала, что вам нужно сосредоточиваться на своих мыслях, чтобы писать.
— Не на всех.
Келси понимала, о чем он говорит. Бог свидетель, у нее самой были мысли и ощущения, которые она хотела бы заглушить навсегда…
Алекс вынул из пакета пирожок и протянул его Келси. Она, в свою очередь, протянула ему бутылку воды. Они сидели и ели пирожки с абрикосами, синхронно болтая ногами. Они вели себя как дети. И вдруг Келси почувствовала себя такой беззаботной, какой не чувствовала давным-давно. Она наблюдала за водоворотами в реке, воображая, что пенистая вода уносит все ее проблемы и долги бабушки Роузи.
— Вода холодная? — спросила она.
— Опустите туда ноги и узнаете.
— Вы бросаете мне вызов?
— Я никому не бросаю вызов.
— Ага. Поэтому-то вы не ответили на мой вопрос.
— Я не ответил потому, что у вас, возможно, другое восприятие.
Иными словами, он предлагал ей самой провести эксперимент. Это означало, что вода холодная. И незачем опускать в нее ногу. Он действительно бросал ей вызов.
Зная, что он наблюдает за ней краем глаза, она сняла кроссовки и носки. Затем, передвинувшись как можно ближе к краю валуна, осторожно опустила ноги в воду.
— Вода ледяная! — У нее возникло ощущение, будто она опустила ноги в ведро со льдом.
— Насколько я понимаю, мы сошлись во мнениях, — заметил Алекс.
Черт побери, его глаза сверкали! Если бы Келси сидела ближе к краю валуна, то от удивления свалилась бы в воду.
— Вы могли бы просто сказать мне об этом.
— Вы в любом случае опустили бы ноги в воду.
— Нет, не опустила бы!
— Опустили бы. Потому что я бы опустил.
— Вы таким образом предполагаете, что мы похожи?
— Разве нет?
Она была готова признаться в этом уже несколько дней назад. Хотя это казалось ей маловероятным.
В конце концов, они были совершенно из разных миров. Алекс — богатый и успешный, а Келси — бедная сирота. Он — обладатель собственного дома и при этом нелюдим, она — нищая и всегда среди людей. И тем не менее вот они сидят вместе на валуне у реки…
Она крепко сжала колени:
— Да, такую красоту точно не увидишь в районе Трогс-Нек в Нью-Йорке.
— Вы там выросли?
— Я росла не только там. — Келси помолчала, обрадовавшись тому, что он не просит ее огласить список мест ее проживания. — А вы? Вы всегда жили в Лос-Анджелесе? Я узнала об этом из Интернета, — прибавила она, когда он покосился в ее сторону.
Алекс покачал головой:
— Я вырос в Нью-Йорке. Мы переехали в Лос-Анджелес за несколько месяцев до…
Келси не нужно было дослушивать до конца. Она знала, что он имел в виду.
— Вы скучаете?
— По Лос-Анджелесу? Вряд ли.
— Извините, глупый вопрос, да?
— Нет. Мне нравились некоторые районы Калифорнии. Я любил ездить на машине вдоль береговой линии и наблюдать за океаном.
Глядя на бурлящий водный поток, Келси могла с легкостью представить, как Алекс ездит по берегу океана.
— Но я полагаю, что навсегда останусь истинным жителем Нью-Йорка, в глубине души.
— Вы хотели бы вернуться? Я имею в виду, раз уж ваш брак…
— Нет.
— А как насчет вашей семьи? — Она, вероятно, рисковала, задавая ему такие личные вопросы, но окружающая атмосфера этому способствовала.
— Мой отец находился в одной из башен-близнецов во время взрыва… Мама умерла год спустя.
«Итак, Алекс одинок».
— Они не разделили с вами ваш успех.
— Нет, — ответил он задумчиво и серьезно.
— Я сожалею.
Он пожал плечами:
— В жизни всякое бывает. Некоторых жизнь треплет сильнее.
— Не могу не согласиться. — Келси наблюдала, как Алекс сделал большой глоток воды, пребывая в задумчивом настроении. Ей захотелось узнать, о чем он размышляет.
Наступило такое продолжительное молчание, что на мгновение Келси решила, будто Алекс позабыл о ней. Но вот он снова заговорил. Его голос был низким и едва слышным из-за рокота падающей воды.
— Она решила, что станет звездой.
Келси не ожидала услышать подобный комментарий. Должно быть, он говорил об Алисе.
— Я продал права на экранизацию романа «Охота на Луну». Она полагала, что, будучи моей женой, имеет полное право управлять моей жизнью. А я был настолько глуп, что думал, будто она любит меня. Но ею руководили только амбиции. В то время я вообще неверно думал о многих людях. Как уже сказал, в моей ситуации было легко потерять голову…
Его признание разбило ей сердце. По ее мнению, Алекс был к себе слишком требователен. Одинокий человек, без семьи и родственников, вынужденный в одиночку праздновать свой успех, вдруг встретил желанную ему женщину. Неудивительно, что он попался в ее сети. Келси хотелось коснуться его руки и сказать, что он не одинок, но она воздержалась от проявления сочувствия из-за боязни отпугнуть Алекса.
— И тогда вы поняли…
— Что Алиса просто использовала меня. — Он сделал паузу, обдумывая свои слова. — Я думаю, что всегда это подозревал, но не хотел замечать. Алиса стремилась все время быть на виду. Сначала она стала чаще появляться на вечеринках из-за моего романа, и, конечно, я ей потакал, желая сделать ее счастливой, но я никогда не был в восторге от всех этих светских мероприятий.
Вспоминая фотографии, увиденные в Интернете, Келси понимала, что он имеет в виду. На снимках у Алекса всегда было мрачное выражение лица.
— Полагаю, ей не понравился рассказ, который вы написали во время званого ужина.
— О боже, нет, не понравился, — сказал он со смехом. — Я думаю, это стало последней каплей. Кроме того, началась подготовка к экранизации «Охоты на Луну». Трудно смириться со славой мужа, если тебе не дают роль в фильме по его роману.
Поэтому Алиса ушла от Алекса и подала на развод. А потом от него отвернулись все его так называемые друзья. Алекс остался один.
У Келси заныло сердце. Но в то же время она почему-то почувствовала гордость. Она не знала, почему Алекс рассказал свою историю именно ей, но самое главное, что он ее рассказал. Между ними возникло нечто большее, чем просто общение двух почти незнакомых людей. В данный момент, сидя у реки, Келси ощущала, что стала ближе к Алексу Маркоффу, чем когда-либо. Казалось, что сама судьба свела их вместе.
— Вы решили, чем будете заниматься, когда вернетесь домой? Когда закончите работать на меня?
Как только он произнес эти слова, иллюзорная атмосфера исчезла.