сиком
– извини, – сказал он –
перед смертью у меня сняли сапоги
они были еще совсем крепкие
– пустяки! – сказал я
и хотел хлопнуть друга по плечу
но вспомнил
что у меня нет правой руки
и плюнул с досады
свою возлюбленную
я тоже ждал долго
и она наконец пришла
она была совсем голая
– прости, – сказала она –
перед смертью мне велели раздеться
хотя платье на мне было очень старенькое
– чепуха! – сказал я –
так даже лучше! –
и хотел посадить ее к себе на колени
но вспомнил
что ноги мне оторвало выше колен
и заплакал от огорчения
не плачьте! –
говорят мне прохожие
кидая медяки в мою кепку –
не плачьте
бывает!
«Когда вершины сосен…»
когда вершины сосен
несутся по небу сломя голову
и в вагоне пусто
мне кажется
что произошло нечто непоправимое
мне кажется
что леса в панике
и остановить их бегство
уже невозможно
поэтому я побаиваюсь
ранних электричек
Ведьма(из рассказов собирателя автографов)
Старушка скромная
в столовке поедала
крыло куриное
с картофельным пюре.
И улыбалась,
и тихонечко причмокивала,
и никому, как будто,
не мешала.
На нее не обращали внимания.
Старушка смирная,
согнувшись над тарелкой,
старательно обгрызывала косточки,
а помело
у стеночки стояло.
Все думали,
что это простая метелка.
Старушка крылышко
спокойненько доела,
сложила косточки в тарелку
и рыгнула.
И странно так
глаза ее сверкнули
недобрым блеском.
Тут-то догадались,
что она ведьма.
И зашумели
и заволновались,
но подойти к старухе
не решались,
держались вдалеке.
Нечистая же сила
не смущалась
и ковыряла вилкою в зубах.
Тогда,
воспользовавшись общим замешательством,
я подошел к ней
со своим блокнотиком
и попросил автограф.
Вот и все.
Жребий голиафа
У нас редко встретишь турка,
и это неудивительно:
турки живут в своей Турции,
и здесь им нечего делать.
Но тяжек жребий Голиафа!
Хорошо быть сыном своего века,
куда хуже
быть его пасынком,
хотя без пасынков ему и не обойтись.
Но тяжек жребий бедняги Голиафа!
Утром у самой воды
находят четкие следы
босых женских ног –
кто-то всегда купается рано.
Но тяжек,
тяжек жребий неудачника-Голиафа!
Гордые уходят с достоинством,
не хохоча,
но и не хныча –
хорошо уходят и навсегда.
Но тяжек,
тяжек жребий обреченного Голиафа!
Ох, тяжек!
Умирать всегда немножко стыдно,
но смерть гораздо честнее жизни
и это всем давным-давно известно,
поэтому, честно говоря,
не так уж и тяжек жребий нашего Голиафа,
не стоит преувеличивать!
Тут и там
не слушайте того
кто скажет
что только тут
отвернитесь от того
кто скажет
что только там
плюньте тому в физиономию
кто скажет
что ни тут ни там
тут и там
ловят бабочек
умерщвляют их
накалывают на булавки
и засушивают
но временами
то тут то там
разверзаются бездонные пропасти
и тогда возникает волнение
которое растет
пенится
выходит из берегов
и затопляет большие пространства
и многое
очень многое тонет
из того что так ценится
и тут и там
но к пропастям привыкают
и по-прежнему
тут и там ловят бабочек
убивают их
накалывают на булавки
и засушивают
скоро не останется
ни одной живой бабочки
ни тут
ни там
Я и святые
вы говорите – я случаен
а я вас угощаю чаем
ни в чем я вас не обличаю
и ничего не обещаю
но ничего не упрощая
я вас святыми величаю
разве вы не святые?
Психопат
Какой-то психопат
кривлялся и орал,
что все уже решено,
что он ходит в кино
только на утренние сеансы,
что маленькая девочка
стоит у входа в кондитерскую,
и никто не знает,
как ее зовут,
а у нее в руках
большой розовый кулек,
что в скверике на углу
сидят отъявленные хулиганы
и смиренно ждут,
когда пойдет долгожданный
сухой и шершавый дождь,
что на улицах
штрафуют красивых женщин
то за слишком длинную шею,
то за слишком узкие ладони,
то за слишком маленькие уши,
и поэтому
у них никогда нет денег,
что стихи
надо посыпать крупной солью,
тогда они будут аппетитно
хрустеть на зубах,
что на могилах пессимистов
надо сажать анютины глазки,
а оптимистам
надо дарить дымчатые очки,
но,
к сожалению,
только в тридцать
нас осеняет догадка,
что жизнь смертельно коротка.
Так он орал
и тыкал кулаком в перепуганное небо,
пока оно не упало в обморок.
Тогда все закричали,
что абсолютно ничего не решено,
что на утренние сеансы
ходят только дети,
что девочку зовут Люся,
а в кульке у нее
чернослив в шоколаде,
что хулиганам нечего ждать,
а красивых женщин
надо возить в такси,
что стихи и так хороши,
что на могилах пессимистов
надо сажать лук,
а оптимистам
надо дарить надувные матрацы,
но,
к сожалению,
страшная догадка
многих так и не осеняет.
И долго еще так кричали
из-за какого-то психопата.
Гроза
подходит
моя знакомая гроза
она грустна
и вид у нее
совсем не грозный
ну ничего! – думаю я –
я ее развеселю
я расскажу ей о том
как меня приняли за журавля
и окольцевали
надеясь что я полечу в Африку
но я не полетел
хотя Африка меня всегда привлекала
а потом
я сфотографирую все ее молнии
на цветную пленку
а раскаты ее грома
запишу на магнитофон
она подходит
и как всегда перед грозой
немножко страшно
и как всегда перед грозой
летают стрижи
но вот она подошла
и говорит
что в бане
у нее украли колечко
с синим камушком
любимое ее колечко
растяпа! – говорю я –
кто же ходит в баню
с драгоценностями!
«Прощеное воскресенье»
Сколь непростительны
попытки воробьев
отнять у голубя
кусочек булки!
Но я прощаю их.
Еще прощаю я
весне
ее преступную медлительность
и всем мальчишкам
злое озорство
и всем девчонкам
слезы беспричинные.
Гомеру же
прощаю я бессмертье.
О, воробьи,
весна,
озорники,
девчонки-плаксы
и слепец великий!
Я вас простил –
простите же
меня!
Познанье и незнанье
познанье
познанье меня привлекает
познанье простых но таинственных истин
познанье прекрасного тела вульгарной
и столь благосклонной ко мне
безнадежности
незнанье однако
меня не смущает
смущает сон:
как баскетбольный мяч
земля со стуком падает мне в руки
Стансы
скрипач забывший дома скрипку
смеясь выходит на эстраду –
сыграет что-нибудь и так
я не умею улыбаться
но улыбающихся много –
поулыбаются немножко за меня
хотели выпустить на волю
большого злого носорога
да носорог к несчастью подобрел
внезапно оборвалась люстра
но не упала – улетела
давно мечтала улететь
средневековье мне прощает
мое презренье к контрфорсам –
готических соборов я не видел
пожить бы мне еще немножко
красивой синей стрекозой
в заброшенном
сыром
старинном парке
Прометей
величие духа
агония тела
и множество мух на искромсанной печени
орел педантичен
орел как часы
орел прилетает и улетает
и капают капли с карнизов домов
и падают капли
но дождика нет
боитесь?
постройте великую стену
длиннее китайской