любивших эту женщину
порою
я подымаю и внимательно разглядываю
то позвонок
то лучевую кость
то кость берцовую
и мне немножко жаль
бесчисленных участников сражений
несостоявшихся
и дирижеров вдохновенных
несуществующих мифических оркестров
но вы меня не жалейте
скажите –
сам виноват!
В тюрьме
в тюрьму его! – кричат –
в тюрьму!
и вот беднягу волокут в сырую тюрьму
и приковывают к стене чугунной цепью
сидеть в тюрьме –
занятие важное но скучное
от скуки
пересчитываешь звенья цепи
и каждый раз
получается новый результат:
то 82
то 94
то 99
пришла тюремщица
прехорошенькая шатенка среднего роста
– Пиранези любил тюремную романтику! –
сказала она
и вытащив из сумочки губную помаду
стала подкрашивать свой пухлый рот
потом слизнула языком лишнее
и удалилась
в тюрьму!
в тюрьму его – кричат
а нельзя ли без крика?
в тюрьму так в тюрьму
Удивительная обезьяна
взгляните на эту обезьяну
она достойна вашего внимания
подмигните этой смышленой обезьяне
достающей банан из глубокого кувшина
погрозите пальцем этой озорной обезьяне
висящей на своем хвосте вниз головой
погладьте ласково эту грустную обезьяну
ковыряющую пальцем свою розовую пятку
ударьте палкой эту злобную обезьяну
оскалившую пасть и готовую на все
отойдите, отойдите от этой священной обезьяны
ее нельзя трогать
нельзя!
отойдите и не глядите на эту удивительную обезьяну
не смущайте ее напрасно
постарайтесь забыть эту красивую белокурую обезьяну
для вас
это единственный выход
Путь
деяние
самоосознание
самовыражение
самопровозглашение
и самовознаграждение
(частичное конечно)
победа!
победа!
победа!
поражение
победа!
победа!
поражение
поражение
поражение
поражение
поражение
но может быть все же
победа?
ни поражения
ни победы –
движение
по сторонам пути
остаются банальные истины
тихие провинциальные города
и горы непрочитанных книг
придорожные деревья
смотрят с завистью
придорожные камни
смотрят исподлобья
в конце пути
что-то синеет
горы?
леса?
но может быть
море?
хорошо если море
в конце пути
«Упасть я не могу…»
упасть я не могу
ведь я не пьян от счастья
но я могу пропасть
хоть я и не пропащий
как хорошо пропасть
среди лесов шумящих
среди озер
в задумчивости вечной
глядящих из лесов
на облака!
Король на веревочке
маленький мальчик
выводил гулять короля
на веревочке
король вел себя хорошо
время от времени
он поправлял на голове
скромную золотую корону
с несколькими сапфирами
и одним-единственным бриллиантом
в один прекрасный день
толпа разъяренных республиканцев
растерзала короля
и растоптала корону
осталась только веревочка
маленький мальчик
выводит гулять на веревочке
тень убитого короля
Сдержанный
все сдерживаюсь:
как бы не сказать
чего-нибудь
и как бы не смолчать
о чем-нибудь
и как бы не затопать ногами
на кого-нибудь –
ведь охота затопать!
казалось мне
что сдержанность моя
уже предельна
но увы – я ошибался
я становлюсь все сдержанней
и сдержанней
я сдерживаюсь на каждом шагу
сегодня хотел обмануть судьбу
но сдержался
вчера собрался потрясти весь мир
но сдержался
позавчера решил купить новый галстук
но сдержался
похожу и в старом
Автор на мосту
мятущихся немало персонажей
в спокойной пьесе
и в багровый цвет восхода
окрашена бесцветная стена
морозным утром
в январе
в начале
пока еще неведомого года
сказать мятущимся:
не надо
успокойтесь! –
но роль свою
дано им доиграть
не нарушая авторского замысла
а между тем
багровый цвет восхода
пронизывает плоские тела
прозрачных льдин
стоящих вертикально
под аркой моста
у быков заиндевелых
на мосту появляется автор
нескладный какой-то человек
с кроткой улыбкой
некрасивого рта
садится на обледеневший асфальт
и начинает снимать ботинки
зачем?
глупость какая!
Как пчела
мечтаю о береге
плыву к нему
подплываю
и глотаю берег
безо всякого удовольствия
вдруг –
тюльпаны
тюльпаны
тюльпаны
и нарциссы
это долгожданная моя клумба
я летаю над ней
как пчела
и собираю мед
который не люблю
(предпочитаю кислое и соленое)
ориентируюсь по запаху
потому что ничего не вижу –
веки у меня зашиты
(сам зашивал прочной льняной ниткой)
вокруг безлюдье
все ушли на штурм неизвестности
это мощная крепость
потери будут огромные
Миф о герое
герой совершает подвиги
он убивает чудовище
он спасает красавицу
он спасает отечество
он спасает культуру
и опять убивает чудовище
он не ленится
он борется со стихией
он борется с врагами
он борется с невежеством
он добивается поразительных результатов
и опять убивает чудовище
он трудится
он строит грандиозные храмы
он пишет гениальные полотна
он играет главные роли в лучших спектаклях
и опять (сколько же можно!)
он убивает это злосчастное чудовище
четыре раза
он убил одно и то же чудовище
и намерен убивать его
еще много раз
убитое чудовище
каждый раз оживает
но это не существенно:
герой не сомневается
в своей окончательной победе –
непобедимых чудовищ нет
бессмертных тоже
бессмертны только герои
или вернее
мифы о них
«Потешны…»
потешны
все потевшие и певшие
и вновь потевшие
от пения псалмов
невразумительных
ужасны все жевавшие
и ждавшие существенную новость
и вновь жевавшие
упорно и старательно
(надо отдать им должное)
день прожитый
не променяю на три будущих
(это следует учесть)
очертя голову
не брошусь вниз по лестнице
(так и знайте!)
буду глядеть
как из лопнувшей трубы
хлещет густая теплая жидкость
и палец о палец не ударю
палец о палец!
Хороши
очень хороши
но производят странное впечатление
там где у других печень
у них больше часы
с гирями и маятником
а там где у меня записная книжка
(в кармане пиджака справа)
у них целый склад деревянных чурок
разной длины
если порыться
среди них можно найти
старинную морскую карту
где на месте Австралии
пустое место
в высшей степени странное производят впечатление
говоря честно
даже сбивают с толку
говоря откровенно
приводят в полнейшее недоумение
говоря по совести
ничего подобного я не видел
но вы-то надеюсь видели?
неужели и вы не видели?
нечего сказать
хороши!
Униженные
примечательно
что каждым утром
все униженные просыпаются
(или почти все)
и днем толпы униженных
гордо ходят по улицам
(одиночки бродят в пригородных парках)
но униженных все равно не хватает
(это очевидно)
любопытно
что каждый вечер
все униженные спокойно засыпают
(или почти все)
засыпают
и стонут во сне от унижения
(во сне