— Согласна.
Хлоя сделала глоток вина — ее руки немного дрожали — и посмотрела на Нико.
— Это не повторится, — произнес он безапелляционно.
— Почему?
Он прищурился.
— Мне перечислить причины? Потому что я твой босс. Потому что я несу ответственность за тебя, Хлоя. Потому что это все сильно запутает.
Она покачала головой.
— Это отговорка, и ты это знаешь, — сказала Хлоя, пожимая плечами. — Ведь на самом деле я владею компанией, Нико. Она моя.
— Я не вступаю в личные отношения с теми, с кем работаю. Это мой принцип. И я несу за тебя ответственность, это факт. Я управляю твоим имуществом.
— А прошлой ночью? — спросила Хлоя, поднимая бровь. — Что это было?
— Это был… промах с моей стороны.
— Ты вынужден был ответить на мой поцелуй из жалости?
Нико отвел глаза.
— Ты знаешь, что это не так.
— Тогда что это было? — Хлоя разочарованно покачала головой. — Я не понимаю. То ты пылаешь страстью, то холоден как лед. Что происходит?
Нико помрачнел.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что я хотел заняться с тобой любовью прошлой ночью? Да, это так. Но куда бы нас это привело?
— К честности, — прошептала Хлоя, обхватив себя за плечи. — Помнишь, что ты сказал мне вечером после совета правления? Что я прячусь от тебя. Прячусь от себя. Ты был прав, Нико. Потому что ты вызывал во мне чувства и эмоции, которые не мог вызвать никто. Я боялась этого. Но прошлой ночью я преодолела свой страх.
Что‑то непостижимое отразилось в его глазах и… снова исчезло.
— Я не нужен тебе, Хлоя, — наконец проговорил Нико. — Я избегаю серьезных отношений с женщинами. Пара совместных ужинов, несколько приятных ночей вместе — и я ухожу. У меня такие правила.
— Верно, — сказала Хлоя саркастически. — Такие правила. Ты избегаешь длительных отношений, как чумы. Забавно, но я никогда не говорила, что хочу отношений. Может быть, стоит задать себе вопрос, от чего в действительности ты бежишь.
Его лицо окаменело.
— Хлоя, перестань.
— Почему? Потому что ты не желаешь признавать истину?
Нико пробормотал проклятие и, подойдя к перилам, долго молча смотрел на океан.
— Я дал обещание твоему отцу, что буду о тебе заботиться. Я не нарушу его.
Хлоя подошла к нему.
— Какое обещание?
Нико повернулся к ней.
— Прошлой весной у твоего отца появился кашель. Сначала он не обращал на это внимания, но, когда болезнь не прекратилась в течение нескольких недель, он пошел к доктору. Ему поставили диагноз — неизлечимый рак легких. Сказали, что ему осталось жить два года.
У Хлои перехватило дыхание.
— Рак легких? Но ведь он никогда не курил!
— Курил, когда работал на Уолл‑стрит. Эта плохая привычка дала о себе знать.
Хлоя пыталась осознать услышанное. Так вот почему отец все так спланировал и назначил преемника. Он знал, что умрет.
— Я не понимаю, — прошептала она. — Почему он не рассказал нам?
Взгляд Нико смягчился.
— Он не хотел тебя волновать. Джульетта, конечно, знала. Я тоже, потому что должен был управлять компанией. Нельзя было обнародовать такие новости, так как это негативно отразилось бы на акциях «Эволюшн».
Внутри у нее клокотали эмоции.
— Ты должен был рассказать мне! Я бы вернулась из Парижа и провела бы с ним больше времени.
— Твой отец не желал этого, — сказал Нико ровно. — Мартино хотел, чтобы ты жила своей жизнью. Хотел видеть, как ты творишь. Это была его воля. Я не мог ее нарушить.
— Нет, Нико, — проговорила Хлоя, сжав ладони в кулаки. — Сколько раз у тебя была возможность все мне рассказать? Я же спрашивала, так как чувствовала, что что‑то не так. Но ты мне не рассказал. А как же доверие, о котором ты говорил?
Он развернулся к ней и сделал шаг навстречу. Хлоя отступила, не сводя с него глаз.
— Я пытался защитить тебя, — тихо сказал Нико. — Ты многое перенесла. Мне нужно было, чтобы ты сосредоточилась на спасении компании вместе со мной.
— И ты решил, что я не справлюсь с этим? — Хлоя бросила на него яростный взгляд. — Почему ты решаешь все за меня? Ты думаешь, я настолько ранима, что не смогу перенести правду? Я взрослая женщина, Нико! Ты говоришь, что я должна быть уверена в своих силах, но при этом не позволяешь мне принимать собственные решения.
Мгновение он молча смотрел на нее.
— Ты пережила потерю, Хлоя. Это делает тебя уязвимой.
Уязвимой. Это слово она уже начинала ненавидеть.
— А дядя? Он знал?
Нико покачал головой:
— Твой отец знал, что Джорджио очень хотел управлять компанией, и собирался ему все рассказать…
— Но он погиб… Джорджио пришел в ярость от его решения.
— Да.
Хлоя прижала ладони к вискам, в голове у нее роилось слишком много мыслей. Но она точно знала одну вещь и собиралась ему об этом сказать:
— Давай договоримся раз и навсегда. Я сама разберусь с тем, что произошло между нами прошлой ночью. И мне не нужно, чтобы ты заботился обо мне, так что отныне ты свободен от этой ответственности. Больше не принимай за меня никаких решений. Я не нуждаюсь в этом.
— Хлоя…
Разъяренная, она сбежала вниз по лестнице и направилась в сторону пляжа.
— Куда ты? — крикнул он ей вслед.
— Прогуляюсь. Я слишком зла, чтобы находиться рядом с тобой.
Хлоя сняла обувь и быстро зашагала по еще теплому песку. Внутри ее бушевал дикий гнев. На отца — за то, что скрывал от нее правду. Что не дал ей шанс провести время с ним и матерью. На Нико — за то, что ничего ей не рассказал.
Горячие слезы наполнили ее глаза, затуманили зрение. Хлоя опустилась на песок и закрыла лицо руками. У нее не было шанса попрощаться с родителями, сказать им о том, как много они для нее значили. Это было так несправедливо…
По ее щеке скатилась слеза, потом еще одна, и слезы полились сплошным потоком. Она рыдала и не могла остановиться, все ее эмоции, долго сдерживаемое отчаяние вышло наружу. От боли у нее разрывалось сердце.
Нико приказал себе оставить Хлою в покое. Это было бы мудро, рационально. Он не должен был усложнять все эмоциональной привязанностью к этой женщине. И все же он пошел за ней. Ее безутешные рыдания разбивали ему сердце.
Нико опустился на песок рядом с ней, посадил ее к себе на колени и прижал к груди. Хлоя замерла, готовая сопротивляться, но потом прижалась к нему и снова зарыдала. Ее слезы пропитали его рубашку. Он гладил ее по спине, бормотал слова утешения. Прошло много времени, прежде чем рыдания прекратились и она затихла. Они сидели рядом, слушая шум прибоя, глядя, как огненный шар солнца постепенно погружался в океан.
— Я так хочу, чтобы они вернулись, — прошептала Хлоя. — Я скучаю по ним…
— Я знаю, — ласково сказал Нико, поправляя ее прядь. — Мне тоже этого хочется. Но ты должна их отпустить. И когда ты это сделаешь, они будут вечно жить в твоем сердце.
Хлоя вздохнула:
— Наверное, мне просто страшно. Они всегда были рядом, когда у меня возникали проблемы. Я всегда могла им позвонить. Они как будто меня подстраховывали.
— Тебе это не нужно, — мягко ответил Нико. — И ты это всем докажешь.
Хлоя прикусила нижнюю губу.
Нико охватило странное, незнакомое чувство. Ему захотелось всегда утешать, успокаивать ее. Защищать. Трогать, целовать. Но более стойкая часть его личности знала, что это было бы ошибкой. Он не пытался отрицать свои чувства к ней. Он просто знал, что не сможет сделать ее счастливой. У него была возможность в этом убедиться, и этого ему хватило на всю жизнь.
— Нико!.. — Хлоя провела рукой по его лицу, ее карие глаза сияли.
Он поймал ее пальцы в свои.
— Ужин готов, — пробормотал он. — Нам нужно идти.
Лицо Хлои окаменело, глаза погасли. Она встала с его колен, отряхнула платье от песка и с прямой спиной направилась к дому.
Отлично. Она опять будет его ненавидеть. Так даже лучше.
Глава 8
Всю следующую неделю Хлоя занималась приготовлениями к выводу линейки продукта на рынок, пытаясь отвлечься от того, что произошло в Палм‑Бич. Но выбросить эти мысли из головы оказалось невозможно.
Все еще больше запуталось. Нико оказался более достойным человеком, чем она предполагала. Он выполнял последнюю волю ее отца и защищал ее. Этим и объяснялось его желание дистанцироваться от нее в Палм‑Бич. И ей ничего не оставалось, кроме как сделать так, как желал ее отец: завоевать мир своей новой линейкой парфюмерии «Вивр».
Рекламная кампания должна была начаться пятнадцатого ноября, и с этого момента все завертится с головокружительной скоростью. Перед этим Хлое предстояло слетать в Лондон и Париж, чтобы запустить рекламную кампанию в Европе. Затем вернуться в Нью‑Йорк, где на рождественской корпоративной вечеринке новый продукт представит Лашанта.
Они едва успевали все подготовить.
В обеденный перерыв, стоя в очереди за латте, она просматривала в смартфоне ленту новостей и едва его не уронила, увидев очередную картинку. Быстро взяв латте и отдав деньги баристе, Хлоя отошла в сторону, чтобы прочитать подробности. На первой странице бульварной газеты был размещен огромный снимок Эдди Карелло и его очередной девушки, вверху красовался заголовок: «Эдди Карелло: дикая ночь на Багамах».
Все вышло из‑под контроля в выходные. После концерта голливудский сердцеед Эдди Карелло устроил в роскошном отеле в Нассау отвязную вечеринку, в результате которой номер был разгромлен, а когда портье из‑за жалоб других гостей вынужден был войти в номер, то застал Эдди за сексом втроем: он, его девушка и сотрудница отеля. Пресс‑секретарь звезды, впоследствии отвечая на вопросы журналистов, заявил, что скандал был раздут и все было немного не так.
О, нет!
Хлоя быстро вернулась в офис и зашла к Ми‑рей. Ее сестра, говорившая по телефону, жестом указала ей на кресло. Хлоя рухнула туда без сил, пытаясь не паниковать.
Сестра закончила разговор, взяла у Хлои смартфон и, прочитав статью, рассмеялась.