Сцена изображает полуобнаженную женскую фигуру – возможно, Прозерпины, возвращающейся из подземного царства, – в окружении амурчиков на лодках и прочих божеств.
Оформление других залов поражает современностью техники – тут и завитки папоротников, и идеально прорисованные фигурки богов, зверей и птиц, и гирлянды цветов, и имитация мрамора.
Владелец нового домуса объединил несколько старых инсул, но древнеримский проход между ними (настоящая мощеная улица!) остался в подземельях церкви.
Все эти чудеса обнаружил ее настоятель в конце XIX века.
Находкой заинтересовались археологи, организовав полномасштабные раскопки. К работе подключились и архитекторы, чтобы не допустить обрушения фундамента базилики.
После долгих исследований, которые завершились уже в XXI веке, весь археологический комплекс открыли для посещения. Сейчас он называется «Римские дома на Целии» (Case Romane del Celio). Билет можно купить как на месте, так и забронировать заранее онлайн.
Но проверяйте расписание работы мини-музея и дни открытия. У него хитрый график, чтобы организовать проветривание помещений, страдающих от повышенной влажности.
Священники заинтересовались раскопками не просто так: они искали в подземельях подтверждение легенды о мучениках, которым посвящена базилика сверху.
Житие святых Иоанна и Павла (не путайте их с апостолами) рассказывает, что их убили в собственном доме в эпоху гонений на христиан.
Братья жили во времена императора Юлиана Отступника в середине IV века н. э. Правитель был из рода Константина, который несколькими десятилетиями ранее уже предоставил почитателям Христа религиозную свободу. Но придя к власти, Юлиан задумал восстановить язычество. Империя скатилась обратно в кровавые церковные войны и преследования иноверцев.
Уже с конца III века н. э. на Целии был дом, принадлежавший богатому христианину Бизанцию. Он завещал его своей религиозной общине, поэтому есть версия, что здесь могла располагаться домашняя церковь – titulus или domus ecclesia. До правления Константина церкви в Риме еще не строились, и христианам приходилось собираться для служб в доме состоятельного покровителя. Если вы помните, с чего началось наше повествование о Целии, то такая же история была у базилики Св. Климента.
О присутствии христиан напоминает их символ в одной из комнат – фигура адоранта (молящейся женщины в длинной тунике, воздевшей руки к небесам).
Будущие мученики Иоанн и Павел служили при дворе императора и открыто исповедовали христианство. После воцарения Юлиана Отступника их пытались заставить перейти в язычество, но безуспешно.
Даже после многочисленных угроз и домашнего ареста они не отказались от своих религиозных взглядов. Это взбесило императора, который приказал их казнить.
Но, имея дело с видными персонами, невозможно было бы привести приговор в исполнение публично.
Глава имперской гвардии Теренциан отправил своих солдат убить их в доме, без огласки. Братьям отрубили головы и бросили их тела под лестницей.
Трупы обнаружили трое членов общины – Крисп, Криспиниан и Бенедетта. Но и их подвергли той же участи затаившиеся в засаде стражники.
Уже в конце IV века, когда в Риме восстановилась христианская власть, всем пяти мученикам посвятили небольшую часовню, к которой устраивали паломничества. Но после строительства церкви в честь Иоанна и Павла о ней надолго забыли.
В XIX веке исследователи были поражены, найдя законсервированные временем яркие росписи со сценами ареста и казни святых. Создатели капеллы (confessio) добавили к житию фигуры римского сенатора Паммахия, заказавшего строительство первой церкви Святых Иоанна и Павла, и его жены Паолины. Внутри комнатки видны следы старинных захоронений.
К часовне можно было добраться по переулку (тому самому, который оказался накрытым полом базилики), поднявшись вверх по лестнице. Из-за популярности места культа пришлось проделать форточку в стене (fenestella confessionis), куда паломники могли заглядывать без необходимости заходить внутрь.
Вернувшись на площадь у церкви, нетрудно заметить еще один древний след.
Угол правой стены под колокольней сложен из крупных блоков белого травертина.
Это остатки храма божественного императора Клавдия.
Помните, плохие императоры отправлялись в небытие, а хорошие – на небеса, в компанию других богов?
Напрашивается вывод, что Клавдий был из последних. Но его правление сложно назвать счастливым.
История вышла пикантная – рассказывают, что его убила собственная жена. Клавдию до поры до времени жилось неплохо в имперской семье: его никто не замечал или не воспринимал всерьез.
Родственники не упускали возможности уколоть его и посмеяться над физическими недостатками, из-за которых к нему относились как к слабоумному.
Даже собственная мать могла выдать оскорбление в духе «он еще глупее, чем мой Клавдий».
Историк Светоний в «Жизни двенадцати Цезарей» подробно описывает недуги, которыми страдал император: повышенное слюнотечение, нарушение речи (кроме тех моментов, когда он читал стихи), заикание и хромота. Колени его плохо слушались, хотя в целом он не производил впечатление инвалида.
Современные исследователи предполагают, что у Клавдия была родовая травма, которая перешла в легкую форму церебрального паралича.
Периодически он становился мишенью для насмешек и обидных розыгрышей.
Клавдий не только не препятствовал им, но и вполне спокойно их сносил. Даже когда родственники кидали в него фруктовыми косточками, стоило ему захрапеть на банкете, или надевали ему женские туфли на руки, чтобы, проснувшись, он потер лицо и испачкался.
Имидж «семейного дурачка» был Клавдию даже ну руку. Пока его всерьез не рассматривали на роль наследника престола, можно было не опасаться покушений.
Особо не рассчитывая ни на какие политические роли, он наслаждался жизнью интроверта и писал исторические эссе.
Ситуация резко изменилась, когда на трон вдруг не осталось ни одного претендента мужского пола.
После убийства Калигулы перед имперскими гвардейцами встала серьезная проблема – династия Юлиев-Клавдиев, похоже, прервалась.
Клавдий сначала было испугался, что его посчитают союзником покойного диктатора, и попытался сбежать и спрятаться за занавеской. Его обнаружил во дворце один из солдат и присягнул ему как новому императору. Тогда тот осмелел, убедился в поддержке военных и принял титул правителя. На тот момент ему уже перевалило за 50 лет.
Любопытный факт отметили историки: после обретения короны болезнь Клавдия заметно сошла на нет. Говорят, все беды от психосоматики? Как только его перестали «буллить», император тут же воспрял духом.
Но не повезло ему в другом – его вечно окружали властные и нечестные женщины. Несмотря на физические недостатки, император был женат четыре раза. Причем первый раз еще до обретения престола.
Первые два брака закончились разводом. В Древнем Риме это было обычным делом после того, как жена становилась «неудобной», не рожала наследника или просто надоедала. Достаточно было обвинить ее в измене и выставить за дверь. Впрочем, справедливости ради, женщины тоже могли разводиться с мужьями по собственной воле.
В третьем союзе Клавдий угодил в лапы настоящей хищницы. Валерия Мессалина слыла одной из самых желанных красавиц столицы. А еще она была моложе Клавдия на 35 лет. Неудивительно, что супружеский долг быстро наскучил молодой императрице.
О ней рассказывали много небылиц интимного характера. Одни описывали Мессалину как безудержную нимфоманку, развлекавшуюся соревнованиями в «мастерстве» с известными проститутками. Другие упоминали, что она осмелилась выйти замуж за своего любовника, будучи еще женой Клавдия.
Так или иначе, эта парочка организовала заговор против императора, чтобы его свергнуть. Но план был раскрыт, и Мессалину казнили.
Последней супруге Клавдия все же удалось довести до конца дело, задуманное ее предшественницей.
С уже престарелым (по тем временам) императором случилось то, что описывают поговоркой «седина в бороду, бес в ребро». Он женился на своей племяннице Агриппине Младшей и усыновил ее отпрыска Луция Домиция Агенобарба – больше известного под именем Нерон (да, тот самый).
Львица-императрица во что бы то ни стало желала видеть наследником своего сына-подростка, а себя – регентшей при нем, пока еще молода. Действительно, в первые годы правления Нерона мать стремилась сделать из него свою политическую марионетку. Пока сын не понял, что к чему, и не заказал ее убийство… Такие были нравы. Кто стоял на пути большой власти, рисковал быстро освободить дорогу.
Что касается Клавдия, то историки утверждают, что его кончина оказалась внезапной и последовала после банкета. Возможно, Агриппина воспользовалась услугами известной отравительницы Локусты, которая подсыпала яд в любимое блюдо императора. Тот обожал грибы, а значит, нетрудно было выставить все так, будто среди благородных боровиков затесалась бледная поганка. С кем не бывает!
После смерти Клавдия сенат объявил его божеством, а безутешная вдова заказала огромный храм на Целии в честь мужа. Согласно древним схемам, один лишь подиум занимал 200 на 180 метров. Вокруг главного зала со статуей божественного Клавдия разбили великолепный сад.
Но при ее жизни стройку завершить не успели. А сменивший мать Нерон и не собирался сохранять память покойного отчима.
Вместо этого он снес все, что к тому моменту уже успели возвести, оставив только фундамент. Практичный император использовал его для собственного дворца – фараонской резиденции Domus Aurea (Золотой дом), занимавшей два холма и все пространство между ними.
Одну из стен фундамента храма Клавдия превратили в галерею с фонтанами (нимфеум) – ее до сих пор прекрасно видно вдоль via Claudia.
Другая небольшая часть – юго-восточный угол подиума храма – видна под колокольней площади Santissimi Giovanni e Paolo, с которой мы уже успели познакомиться.