В связи с этим в центрах наших организаций начались разговоры об использовании складывавшейся ситуации, причем инициатива здесь принадлежала троцкистам вообще, лично Троцкому в частности и в особенности».
(Из показаний БУХАРИНА, 14 июня 1937 года).
В центре бухаринско-рыковской антисоветской организации не было никаких разногласий по вопросу о линии на провокацию войны и на поражение советской власти.
Показания БУХАРИНА точно так же, как и других участников правого центра, не оставляют в этом никаких сомнений.
«…В верхушке правых пошли разговоры и обмен мыслями в связи с международной конъюнктурой и известными установками троцкистов.
ТОМСКИЙ в беседах со мной по этому вопросу признавал возможным использования и войны для свержения советской власти, и предварительных соглашений с Германией. Позиция РЫКОВА была такова же.
Я не возражал против самой идеи сговора с Германией».
(Из показаний БУХАРИНА, 14 июня 1937 года).
Бухаринско-рыковская антисоветская организация точно так же, как и троцкисты-зиновьевцы, не ограничивалась «идейными» установками в вопросе о связи с фашистскими государствами в борьбе за поражение Советского Союза. Бухаринцы-рыковцы усиленно старались осуществить эти установки на практике. Прямая измена советской власти советскому народу, беспримерное предательство советской страны – вот, что определяло всю деятельность бухаринско-рыковской антисоветской организации.
По поручению бухаринцев-рыковцев участник их организации, старый немецкий шпион КАРАХАН вел переговоры с виднейшими представителями германского фашизма. В этих переговорах были обусловлены обязательства бухаринцев-рыковцев выдать германскому фашизму военные планы СССР, развернуть террор против руководителей партии и советского правительства. После наступления фашистов на СССР и антисоветского переворота бухаринцы-рыковцы обязывались удовлетворить требование германского фашизма о расчленении СССР.
Вот что показывает о переговорах с германскими фашистами
КАРАХАН:
«О переговорах с генералом МИЛЬХОМ я информировал РУДЗУТАКА два раза. Первый раз в Париже в 1935 году и затем в Москве в 1936 году.
ВОПРОС: Сообщите подробно, чем именно Вы его информировали.
ОТВЕТ: Я сообщил РУДЗУТАКУ, что по поручению руководителей антисоветского заговора я вел в Будапеште переговоры с генералом МИЛЬХОМ, который представлял Геринга, изложил подробно обо всех переговорах, которые я вел с МИЛЬХОМ. Я рассказал РУДЗУТАКУ о военной помощи, которую немцы готовы оказать заговору, об их совете захватить какой-либо район на северо-западе. Изложил ему требования немцев, которые заключались в том, что они потребовали дать им военные планы Союза, организовать внутри Союза террористическую работу против руководителей партии и советского правительства. РУДЗУТАК сообщил мне, что ему известно об этих переговорах и что он одобряет их».
(Из показаний КАРАХАНА, 4 июня 1937 года).
О том же говорят в своих показаниях руководители бухаринско-рыковской антисоветской организации РЫКОВ и БУХАРИН:
«ТОМСКИЙ передал мне, что переговоры КАРАХАНА и его зондаж в немецких фашистских кругах дал в общем благоприятные результаты, т. е. что на основе запроектированных нами уступок с ними можно договориться. Он мне сказал также, что немцы выдвинули дополнительное требование о выходе отдельных республик из СССР.
Для меня было ясно, что это требование продиктовано их желанием раздробить СССР, спекулируя на буржуазно-националистических тенденциях, чтобы подчинить затем отдельные республики целиком своему влиянию и осуществить там полную реставрацию буржуазных отношений.
Рассчитывая этими уступками капиталистическим государ ствам добиться от них поддержки в нашей заговорщической деятельности против советского правительства, мы этими переговорами фактически ускоряли возникновение войны».
(Из показаний РЫКОВА, 29 июня 1937 года).
«Как мне впоследствии говорил ТОМСКИЙ, КАРАХАН в Германии установил связи с представителями германских правительственных кругов, и ему удалось заключить с ними соглашение».
(Из показаний БУХАРИНА, 14 июня 1937 года).
Такие же связи были завязаны бухаринцами-рыковцами и с Японией. В уплату за военную помощь правые готовили поражение СССР на наших дальневосточных границах.
В этом направлении большую подрывную деятельность развили правотроцкистские организации на Дальнем Востоке, в Восточной и Западной Сибири.
Руководитель бухаринско-рыковской антисоветской организации в Восточной Сибири[49] РАЗУМОВ на следствии показал:
«Ориентируясь на помощь Японии, мы должны были силами нашей правотроцкистской организации обеспечить поражение СССР на таком важном стратегическом плацдарме, как Восточная Сибирь, граничащая с Манчжурией – исходным пунктом нападения Японии на СССР. Мы должны были обеспечить прорыв Японии в СССР из пунктов, лежащих на границе Восточной Сибири и Манчжурии[50]».
(Из показаний РАЗУМОВА 26 июля 1937 года).
Организатор кулацкого повстанчества – один из руководителей бухаринско-рыковской организации в Западной Сибири ЯКОВЕНКО показал:
«При обсуждении наших планов восстаний у нас возник вопрос об ОКДВА. Какую мы должны будем в отношении ее занять позицию? Ведь в момент развертывания наших боевых действий мы окажемся между Москвой и ОКДВА.
В момент обсуждения плана вопрос об ОКДВА полностью нами решен не был. Вставали разные вопросы. Но одно для нас было ясно. В случае, если части ОКДВА будут наступать на нас, а также с целью изоляции ОКДВА от Москвы, нужно будет взорвать тоннели и таким образом отрезать ОКДВА от Сибири».
(Из показаний ЯКОВЕНКО, 22 марта 1937 года).
Об этих планах ЯКОВЕНКО подробно договаривался с БУ
ХАРИНЫМ.
Бухаринско-рыковские антисоветские организации завязали сношения с японцами и с японским наемником – известным палачом советского народа в годы гражданской войны – атаманом СЕМЕНОВЫМ. От японцев и СЕМЕНОВА бухаринцы-рыковцы получали указания о планах диверсионной деятельности, которая должна была облегчить прорыв японских войск и скорое поражение СССР.
Вот что показывает по этому вопросу руководитель бухаринско-рыковской антисоветской организации в Оренбургской области П. Д. КАШИРИН:
«В 1935 году при встрече с Иваном в Москве я его информировал о том, что к нам приезжали два связиста из Харбина и уже разговаривали с нами не только от атамана СЕМЕНОВА, но и от японцев.
Иван сказал, что атаман СЕМЕНОВ и японцы – это одно и то же и спросил, какие директивы привезли посланные от японцев.
Я рассказал, что последние директивы сводятся к подготовке к войне и носят характер диверсионный.
Он мне тут же сказал, что эти директивы надо принять и что к войне надо готовиться. Он заявил, что центр правых единодушно пришел к необходимости поддерживать японцев и немцев, так как другого выхода нет.
Иван мне сказал в этот раз, что между правыми и троцкистами установлена договоренность о совместном содействии осуществлению Японии и Германии их военных замыслов».
(Из показаний КАШИРИНА П. Д., 13 июня 1937 года).
Наконец, такие же связи бухаринцы-рыковцы завязали с Польшей. Бухаринцы-рыковцы готовились удовлетворить самые кровожадные аппетиты польского фашизма. Они дали согласие отдать советскую Белоруссию и белорусский народ в руки польских панов.
РЫКОВ на следствии показал:
«…Вопрос об ориентации на Польшу с той точки зрения, чтобы заручиться ее поддержкой на случай нашего прихода к власти, возник значительно раньше, а именно в 1930–31 гг.
Я должен признать, что группа участников организации пра вых в соответствии с указаниями центра правых и моими личными указаниями в целях осуществления наших заговорщических изменнических планов установила связь с фашистской Польшей, с польскими разведовательными органами, в частности…
Общая формула, на которой мы тогда сошлись, сводилась к тому, что в переговорах с поляками /связь с которыми через ЧЕРВЯКОВА уже к тому времени была установлена/ мы пойдем на отторжение от СССР Белорусской советской республики, на создание “независимой” Белоруссии под протекторатом Польши».
(Из показаний РЫКОВА, 19 июля 1937 года).
Местные правотроцкистские организации по директивам своего центра непосредственно связывались с немецкими и японскими агентами, получали от них директивы, готовили по их приказанию диверсии, террористические акты, проводили вредительство.
Так, например, участник антисоветской бухаринско-рыковской организации СЕМЕНОВ с одобрения БУХАРИНА связался с агентом Гестапо БЕЙТЕЛЬ и совместно с ним готовил террористический акт против тов. СТАЛИНА.
Вот что показывает СЕМЕНОВ:
«БЕЙТЕЛЬ заявил, что он меня знает как хорошего боевика-террориста, в прошлом руководившего террористической борьбой против ЛЕНИНА, и опытного разведчика, и предложил мне совместно подготовить террористический акт против СТАЛИНА, являющегося, как он выразился, основным врагом фашизма и опасным противником создания единой великой фашистской Германии. БЕЙТЕЛЬ сказал, что такое задание он имеет персонально от представителя Гестапо в Ленинграде, с которым он лично связан.
Я заявил БЕЙТЕЛЮ, что считаю его предложение очень ценным и что его замечание о том, что нужно бросить болтовню и перейти к решительным действиям – вполне разделяю, но я один этого вопроса решить не могу и поэтому должен предварительно переговорить с моими руководителями. На этом наша беседа закончилась.
Об этой беседе я подробно сообщил БУХАРИНУ, которому указал, что БЕЙТЕЛЬ является очень сильным и надежным работником для нашей боевой организации, но весь вопрос в том, что можем ли мы иметь дело с Гестапо.
На это БУХАРИН заявил, что “в борьбе все средства хороши” и что он считает возможным использовать и агентов иностранной разведки, и тут он стал мне подробно доказывать необходимость и полную допустимость использования в борьбе против руководства ВКП(б) любой реальной контрреволюционной силы».