.
После Январского восстания 1863-1864 года в русской армии был введён ряд ограничений для лиц, не принадлежащих к православию. Действовала так называемая «католическая вакансия»: офицеры-католики (прежде всего поляки) или женатые на католичках могли составлять не более 20 % офицерского состава воинской части (полка или отдельного батальона). Не имели права служить в штабах военных округов (особенно Варшавского ВО), армейских корпусов и дивизий, а также не могли занимать высоких командирских должностей (начальник дивизии или корпуса). Многие ограничения службы офицерам-католикам касаются частей, дислоцированных в Варшавском военном округе, в крепостях в европейской части России и на Кавказе.
«Католическая вакансия» действовала также во всех военных училищах. Ограничения для офицеров-католиков были введены и при приеме в военные академии. В Николаевскую Академию Генерального Штаба и Александровскую Военно-Юридическую Академию католиков не принимали. В Михайловскую артиллерийскую академию, Николаевскую инженерную академию принимали одного офицера-слушателя в год[25].
Офицеры-католики польского происхождения, желавшие поступить в Николаевскую Академию Генерального Штаба, вынуждены были переходить в другое вероисповедание. Одним из них был Иосиф Довбор-Мусницкий, который перешел из католицизма в протестантизм и окончил академию как один из лучших выпускников. То же сделал его старший брат Константин, который окончил военно-юридическую академию[26]. Те, которые были другого исповедения, поступали в академию и кончили её, н.п. Евгений дe Геннинг-Михелис и Александр Скерски (протестанты) или Вячеслав Дзевановский, Вячеслав Суходольский, Януарий Цихович и Валериан Желенский (православные).
Все офицеры-католики окончили военные училища. Большинство из них пехотные училища, других родов войск было намного меньше. Между ними были также выпускники Пажеского корпуса (Модест Ромишевский)[27]. Некоторые офицеры поляки попадали в гвардейские полки, включая те, которые располагались в Варшаве[28].
До начала войны офицеры-католики (прежде всего поляки) за нимали посты командиров разного уровня от командира взвода до начальника бригады, очень редко выдвигаясь на должность начальника дивизии. Несмотря на значительное количество ограничений, некоторым из них удалось сделать карьеру в российской армии. Офицеры-католики служили во всех военных округах империи, но высшие военные должности занимали в центральных и восточных военных округах, прежде всего в пехотных подразделениях[29].
В 1910 г. среди офицеров русской армии было:
– генералов – 1493, в этом числе: 56 (3,7 %) католиков, 154 (10,3 %) протестантов, 12 (0,8 %) мусульман[30].
– полковников – 3191, в этом числе: 150 (4,7 %) католиков, 185 (5,8 %) протестантов, 22 (0,7 %) мусульман[31].
– подполковников – 231 католиков[32].
– капитанов: гвардейской пехоты – 223, в этом числе: 3 (1,3 %) католиков и 28 (11,2 %) протестантов[33]; армейской пехоты – 5878, в этом числе: 545 (9,3 %) католиков, 201 (3,4 %) протестантов, 57 (1 %) мусульман[34].
– ротмистров – 1074, в этом числе: 44 (4,1 %) католиков, 39 (3,6 %) протестантов[35].
Из представленных данных видно, что большинство офицеров-католиков служило в западних военных округах – Виленском, Варшавском и Киевском. Высокая численность генералов в петербургском и кавказском военном округе по причине их службы в военных управлениях – инженерном и судебном.
Накануне войны только два поляка исполняли должность начальника дивизии – Иван Зарако-Зараковский (11-й Сибирская стрелковая дивизия) и Эдуард Колянковский (30 пехотная дивизия).
Численность офицеров-католиков в русской армии в 1910 г.
Похоая ситуация была и ранее, например, в 1910 году: только три поляка занимали должность начальников дивизии – Станислав Абаканович (27 пехотная дивизия, штаб в Вильне), Эдуард Колянковски (30 пехотная дивизия, штаб в Минске) и Иван Зарако-Зараковский (11 Сибирская стрелковая дивизия, штаб в Омске). Между начальниками бригад было 14 генералов польского происхождения. Прежде всего они служили в западных военных округах – 8, и по одному в других округах[36].
Начальники бригад польского происхождения в русской армии в 1914 г.
В марте 1914 г. пост командира полка занимало 15 лиц польского происхождения. Не все и них были католиками: Вячеслав Побоевски и Януарий Цихович были православные. Большинство из них служило в полках, расположеных в центральных округах империи – Московском, Казанском и Иркутском ВО. Два было командирами полков Пограничной Стражы в Заамурском округе[37].
На командных постах были ещё командиры батальонов – 8 желенодорожного батальона – полковник Виктор Гавроньски и 4 понтонного батальона – полковник Владислав Вейтко[38].
Кроме командных должностей, поляки занимали также разные посты в военных управлениях. С 1911 г. начальником артиллерийского полигона Варшавского ВО был полковник Антони Качински, a одним из судей окружного суда был тоже поляк – Леон Ивановски[39]. Можно увидеть, что в некоторых случаях военные власти допускали офицеров поляков на запрещеные для них служебные должности.
Офицеры польского происхождения занимающие в русской армии посты командира полка в марте 1914 г. и в начале первой мировой войны
До начала Первой мировой войны офиеры-поляки занимали посты командиров разного уровня от командира взвода до начальника бригады, очень редко выдвигаясь на должность начальника дивизии. Несмотря на значительное количество ограничений, некоторым из них удалось сделать карьеру в русской армии.
Кадровая ситуация в командном составе изменилась во время войны. Военные действия, мобилизация и развернутая до военных штатов армия дали многим лицам возможность ускоренных служебных повышении. Эти перемены относились ко всем офицерам русской армии, также и к полякам.
На войне, как на войне
Олег СлесаревБои русских войск на ковельском направлении в 1916 году
Брусилов вспоминает
Сражения русских армий с австро-германскими войсками под Ковелем являются одним из героических и трагических эпизодов широкомасштабного Луцкого (Брусиловского) прорыва Юго-Западного фронта, который начался в конце мая и продолжился до середины ноября 1916 года.
Каковы были общие задачи наступления трех русских фронтов? Количество сил и средств противоборствующих сторон, подготовка к ковельской операции и, наконец, бои за Ковель? Почему русские войска не сумели его захватить? И наконец – ключевой вопрос исследования: означало ли невзятие Ковеля русскими частями провал всего Луцкого прорыва?
Начнем с событий, происходивших в Ставке Верховного Главнокомандующего. Именно здесь закладывались предпосылки Луцкого (Брусиловского) прорыва.
1 апреля 1916 года в Ставке в Могилеве состоялся военный совет. На нем председательствовал сам император, присутствовали главнокомандующие: Северным фронтом генерал Куропаткин, Западным фронтом генерал Эверт, Юго-Западным фронтом генерал Брусилов, начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Алексеев.
Главная задача этого совещания – выработка программы боевых действий на 1916 год.
Генерал Алексеев считал, что наступать могут только Западный и Северный фронты. Западный должен наносить свой главный удар в направлении на Вильно, а Северный наступать с северо-востока на Вильно, помогая этим выполнению задачи Западного фронта. Юго-Западный фронт должен держаться оборонительной тактики и перейти в наступление после того, как остальные фронты обозначат свой успех.
Вот что отмечает Брусилов в своих мемуарах по этому вопросу: «Генералы Куропаткин и Эверт заявили, что на успех их фронтов рассчитывать трудно. Прорвать фронт немцев очень сложно, так как их позиции сильно укреплены. Поэтому они предложили оборонительный образ действий, пока мы не будем обладать тяжелой артиллерией в том же размере, как наш противник. Я же высказал мнение о том, что мой Юго-Западный фронт может наступать. Я считаю, что недостаток, которым мы страдали до сих пор, заключается в том, что мы не атакуем врага сразу всеми фронтами, чтобы лишить противника возможности быстро перебрасывать подкрепления по железным дорогам, а атакуем только лишь в одном месте, тем самым оказывается, что участок, который мы штурмуем, всегда сильнее нас и в техническом, и в количественном отношении. Я попросил разрешения наступать своим фронтом одновременно с моими соседями. Было условлено, что на всех фронтах мы должны быть готовы к середине мая».
Брусилов приказал не в одной, а во всех армиях своего фронта: 8-й, 7-й, 9-й, 11-й подготовить по одному ударному участку. Таким образом, противник лишался возможности стягивать к одному месту все свои силы и не мог знать, где будет наноситься главный удар.
Было решено нанести основной удар Юго-Западного фронта в 8-й армии направлением на Луцк, куда Брусилов направил большое количество резервов и артиллерию, а остальные его армии должны были наносить второстепенные, но сильные удары.
Итак, обобщая задачи трех русских фронтов, нужно отметить, что Западному и Северному фронтам отводилась главная роль в наступлении весны-лета 1916 года, Юго-Западному фронту второстепенная роль в наступлении, то есть он должен был помочь Западному фронту нанести главный удар. Все фронты планировали наступать одновременно.