регулярно ходил в воскресную школу. Меня даже похвалили за хорошую посещаемость, честно! Спроси мою маму!
Молитвы, похоже, сработали, потому что буря прошла, и мы спокойно приземлились в Рио.
Ехать из аэропорта в гостиницу пришлось ночью, так что мы практически не разглядели пейзажей, которые, как мы себе воображали, украшали эту экзотическую и полную страсти полоску земли между морем и горами. Как мы ни таращились в окна, прикрыв один глаз, чтобы не мешало отражение, Рио не пожелал нам открыться. Лишь на следующее утро я смог насладиться видом, когда отодвинул шторы, висевшие на изогнутом кронштейне. Прямо перед собой я увидел покрытую буйной растительностью гору, а вытянув шею, разглядел даже побережье и пляж. Мы поселились в гостинице «Насьонал» на пляже Гавеа, к югу от Копакабаны, Ипанемы и Леблона.
Красоту Рио-де-Жанейро омрачили предпринятые меры безопасности. Нам выдали ключи от номеров без ярких бирок с названием гостиницы – самый обычный ключ с цифровым кодом и цепочкой, которую нужно надевать на шею. Жаль: гостиничная бирка из Рио стала бы отличным украшением для ключей от моего «Форд-Транзита». Нас строго предупредили: ничего не брать с собой на пляж, вообще ничего. Жизнь здесь хороша (для нас), но убить при этом могут за что угодно. Чем дальше от пляжа и ближе к горам, тем беднее там люди; в тех районах машины даже не останавливаются на красный свет, потому что водители боятся, что на них тут же нападут.
Пляжи были отличными, но я так и не нашел мифическую «девушку из Ипанемы» или кого-нибудь из ее подружек.
Вопрос. Что делает группа англичан и американцев в одном из самых интересных и красивейших городов мира?
Ответ. Идет в английский паб.
Вечером мы чаще всего ловили такси – «Фольксваген-Жук» со снятым передним сиденьем, что позволяло пассажирам легче забираться на заднее. Мы всегда расплачивались заранее.
Пабом «Лорд Джим» владел британский эмигрант, бывший гражданский пилот, который, решив уйти на пенсию в солнечной стране, с каждым рейсом привозил туда разные вещи с Туманного Альбиона: медные лошадиные украшения, доски для дартса, пинтовые кружки, пивные бутылки, периодические издания и прочие неотъемлемые атрибуты типичного паба (впрочем, сомневаюсь, что ему удалось провезти в качестве ручной клади еще и красную телефонную будку).
В Бразилии цены оказались куда дружелюбнее, чем в Аргентине (10 долларов за пиво в 1981 году). Все было сравнительно дешево, и мы могли спокойно тратить деньги, несмотря на скачкообразную инфляцию – утром в магазинах указывали одни цены, а в обед уже могли поставить другие.
Те из нас, кто не потратил суточные до последнего цента и не израсходовал все средства на кредитных карточках, искали сувениры местного производства, которые, возможно, удастся потом выгодно перепродать. Проще говоря, мы искали вещи, более дешевые, чем в Англии. За время наших путешествий мы много чего набрали. В Японии – антикварные кимоно и гравюры, жемчуг и электротехнику. В Австралии – опалы и… бумеранги. В Испании были отличные кожаные изделия, во Франции и Италии – прекрасная «выходная» одежда, в Южной Африке – алмазы, а в США – джинсы «Левайс», индейские украшения из бирюзы и ковбойские шляпы. В Бразилии привлекательным вложением средств выглядели драгоценные камни, но нашего тур-менеджера Джерри Стикеллса они не интересовали – он искал засушенную голову! Эти «сувениры», сделанные, скорее всего, из жестоко убитых индейцев (сомневаюсь, что на «сырье» брали тех, кто умер своей смертью), были не только отвратительны, но и незаконны. Джерри так и не нашел ни одной головы, но я уверен, что она бы выглядела очаровательно в его загородном калифорнийском доме рядом с сувенирами времен войны, попугаем и золотыми дисками Джими Хендрикса.
Прыгаем от радости
Концерты в Белу-Оризонти отменили по причинам, о которых лучше не спрашивать, но Сан-Паулу точно остался в расписании. Собственно, именно в Сан-Паулу должен был состояться наш первый бразильский концерт, потому что власти и промоутеры так и не смогли договориться, можно ли проводить рок-концерт на «Маракане» в Рио. Этот самый большой в мире стадион можно смело назвать храмом футбола, который в Бразилии является практически второй официальной религией.
Власти беспокоились, что зрители могут повредить священное игровое поле; до этого из нефутбольных мероприятий на «Маракане» проводили только концерт Фрэнка Синатры и выступление Его Святейшества Папы Римского. Если Queen все же разрешат играть, поле нужно полностью накрыть, как и в Аргентине, рулонами искусственной травы.
Бразильцев это не убедило, так что они решили огородить небольшую часть «Мараканы», положить туда покрытие и нанять энергичных молодых людей, чтобы они непрерывно прыгали по нему два часа. После этой симуляции якобы типичного поведения на рок-концерте власти оценили урон, нанесенный газону, и решили, что на «Маракане» можно играть только в футбол.
В этот период «отдыха» техников пригласили сыграть в футбол против команды бразильцев – знакомых промоутера. Сборная Бразилии считалась лучшей командой планеты, так что я не слишком высоко оценивал наши шансы. Нас уверяли, что это просто такой «тимбилдинг», ничего особенного, «мячик попинаем». Тем не менее мы подошли к делу со всей серьезностью и укомплектовали состав «чопперами» и «стопперами» – здоровенными американцами, более привычными к американскому футболу. Наши американские друзья насмехались над нашим соккером, который не идет ни в какое сравнение с их суровым спортом, где приходится носить шлемы и чуть ли не доспехи. Я в ответ заметил, что их национальный вид спорта, бейсбол, в Англии называется лаптой, и играют в нее девочки…
Насладившись прекрасными видами, звуками и вкусами Рио-де-Жанейро (примерно 20 долларов за грамм), мы полетели в Сан-Паулу на самолете. В потолке салона мы увидели странные симметричные отверстия; оказалось, что до недавнего времени из этих отверстий свисали ремни, и запоздавшим пассажирам приходилось стоять в проходе, словно в час пик в лондонском метро, и держаться за эти ремни в течение всего часового полета! Здоровье и безопасность? Нет, не слышали…
Стадион «Морумби» в Сан-Паулу был огромным; за два дня его посетила 251 тысяча фанатов – самая большая в истории аудитория рок-концерта, на который продавались билеты. Атмосфера была потрясающей; группа выходила из раздевалок через туннель, который вел на поле, прямо к ступенькам сцены. Обычно таким путем ходили футболисты, чтобы болельщики ничем не могли в них бросить. Собственным телохранителям Queen помогала местная группа товарищей во главе с человеком по прозвищу Доктор Смерть. Добрый доктор рассказывал, что лично «замочил» десятки людей, за что власти его наградили, и с гордостью размахивал в гримерке мощным автоматическим пистолетом, позируя для фотографий. Он без всяких проблем получил автографы всех «квинов».
Несмотря на успешные концерты, следующие дни выдались тяжелыми – нам предстояло в целости и сохранности вывезти из страны аппаратуру. Бразилия много чего экспортировала – кофе, фрукты и другие местные продукты, – но их вывозили в основном морем, а для нас территория оставалась неизвестной, так что мы решили, что в данных обстоятельствах будет безопаснее быстро вывезти аппаратуру самолетом. Проблема была одна: найти достаточно большой грузовой самолет, куда она вся поместится. Отдел грузоперевозок «Пан-Американ» узнал о нашей ситуации и запросил неадекватно большую сумму, уверенный, что у нас нет иного выбора. Но нам на помощь снова пришли «Летающие тигры». «Тигры» как раз привезли целый самолет ткацких станков из Цюриха, и сейчас он пустовал. «Боинг-747» отлично подходил для наших целей, так что мы договорились вывезти весь наш груз в Нью-Йорк за неплохую сумму. В самолет спокойно помещались все декорации, подмостки и звуковая система, которую отправили морем в Аргентину – отлично. Или?.. В самолете «Тигров» стояли специальные крепежные рельсы, так что аппаратуру можно было установить только на особые поддоны. Угадайте, у кого оказались единственные подходящие поддоны? У «Вариг», национальной бразильской авиакомпании, нашлось несколько – но их не хватило. Ну а «Пан-Американ» совсем не понравилось, что «Тигры» сбили их цену. Думается мне, за время переговоров пришлось отдать немало денег – причем наличных, – чтобы все-таки получить поддоны у обеих авиакомпаний.
Главные техники за это время успели устать и очень разозлиться. Нам удалось немного поспать на жестких авиационных футлярах, и, когда на рассвете нас все-таки вызвали, мы начали загружать в самолет поддоны, заправившись местным кофе, который даже сильно разбавленным мог вызвать учащенное сердцебиение. Загрузив 40 тонн оборудования, мы около полудня вернулись в обшарпанную гостиницу «Жарагуа». Меня немного разочаровало то, что мне не разрешили полететь в Нью-Йорк грузовым самолетом: пассажирами на борт разрешалось брать только граждан США. Лететь нашим собственным «Боингом-747», взяв на борт все, что заблагорассудится – вот это было бы здорово. «Слушай, пилот, дай порулить, а?».
Снова Южная Америка – и никаких больше «завтра»
Несмотря на головные боли и кошмары, мы почувствовали в себе азарт первооткрывателей и уже через полгода снова отправились в Латинскую Америку. Сначала – в Новый Орлеан, где перед поездкой в Венесуэлу репетировали в «Сивик-Аудиториум», расположенном в Латинском квартале. Время для очередной вечеринки Queen на украшенном кованым железом балконе, нависавшем над Бурбон-Стрит.
На следующий день нам всем предстояло пройти медосмотр – визу в Венесуэлу выдавали только полностью здоровым. Многие из нас толком не выспались, все еще страдали от перемены часовых поясов и даже не знали состояния своего здоровья – добровольно мы к врачам обычно не ходили. Местный врач принес свой потрепанный черный чемоданчик в пропахшую никотином раздевалку с выцветшими обоями и по очереди осмотрел всех техников. По его словам, мы были вполне здоровыми молодыми людьми, но практически у всех наблюдались две проблемы: слегка учащенное сердцебиение (последствия употребления южноамериканских веществ еще до приезда?) и грязные, забитые серой уши (естес