Конвенцией о противодействии и преследовании геноцида, а также параграфом 1 статьи 188 польского Уголовного Кодекса от 1997 г.[616]
Люцина КулиньскаяКраковская горно-металлургическая академия, гуманитарный факультетПроблема отношения и осуждения преступлений ОУН-УПА, СС «Галичина» и других коллаборационистских формирований украинцев со стороны западных демократий во время «холодной войны»[617]
В последние годы в Европе возникло явление ревизионизма по отношению к истории ХХ в. Особенно это затрагивает период Второй мировой войны и первых 20 лет с момента ее окончания. Причины данного явления комплексные. В большой степени оно стало результатом углубления знаний о прошлом, связанного с рассекречиванием скрываемых десятки лет документов секретных служб. Кроме того, в некоторых странах можно наблюдать тенденцию к оправданию и даже к возведению в ранг героев лиц, организаций или целых военных формирований, которые в годы войны совершали преступления против человечности. Это особенно касается таких стран как Украина и Латвия. Эта тенденция не миновала также Германии, Австрии, стран, сотрудничавших с гитлеровцами, как, например, Венгрия, или даже тех, граждане которых были объектом планомерного геноцида. Примером такой страны может быть Польша, где в течение многих лет развивается вдохновляемый украинскими националистами при помощи части элит, формирующих общественное мнение, процесс оправдания преступлений членов ОУН-УПА, и почитание их за их послевоенную борьбу с коммунизмом.
Данная статья содержит размышления над причинами безнаказанности, которой, после войны, на Западе пользовались члены украинских организаций, ответственные за истребление населения юго-восточных воеводств Польской Республики. В нем мы постараемся приблизиться к ответу на следующие вопросы:
1. Какие причины склонили представителей западных демократий и Ватикана к сокрытию и уничтожению следов военных преступлений, совершенных членами украинской вспомогательной полиции, отрядов «Нахтигаль», «Роланд», дивизии СС «Галичина», ОУН, а также УПА, которые нашли убежище на Западе?
2. Какие пропагандистские действия украинских националистов и прикрывавших их западных элит привели к тому, что информация о преступлениях на Кресах исчезла из коллективного сознания европейцев и даже народов, которых непосредственно коснулось уничтожение?
3. Почему современное возрождение крайнего национализма на Украине не встречает однозначного осуждения со стороны Польши, Европы или демократического мира?
Следует отметить, что темы эти не только вообще не исследованы, но даже не поднимаются польскими учеными, в то время как эти вопросы чрезвычайно важны как с научной и политической, так и с этической точки зрения.
Вслед за отступавшими немецкими войсками на Запад потянулась большая часть деятелей и членов УПА, а также украинских организаций, сотрудничавших с гитлеровской Германией. После войны самая большая их группа обосновалась в Германии, Великобритании, США, Канаде и странах Южной Америки. Многие из них имели на своей совести военные преступления, в том числе геноцид еврейского и польского населения Кресов. Несмотря на ожидания жертв, преступники не были не только осуждены правосудием, но даже не встретили морального осуждения со стороны западных демократий[618].
Объяснение этому явлению нам придётся искать в конфликте между союзниками, который произошёл после окончания Второй мировой войны. Он известен в литературе под названием «Холодная война». Ещё до директивы А. Даллеса, черпавшей поддержку в фултонской речи У Черчилля произнесенной в 1946 году, которая считается отправной точкой «холодной войны», все средства массовой информации США и той части европейских стран, которые поддерживали политику Вашингтона, начали пропагандистскую войну против СССР. Решением Г. Трумэна от 26 июля 1947 года было создано Центральное Разведывательное Управление (ЦРУ). Для того чтобы придать его функционированию формальные рамки, Совет Национальной Безопасности США 14 декабря 1947 г. издал директиву № 4/17, согласно которой Управлению поручались особые задания, включавшие также психологическую войну[619].
Информация о «Холодной войне» сейчас весьма незначительна, а многие невыгодные, компрометирующие события умалчиваются и затушевываются. «Холодная война»[620] была битвой аппаратов пропаганды и разведок, она была полна саботажно-диверсионных операций и провокаций, и часто велась с использованием неэтичных методов. Лучшим тому доказательством было вовлечение в нее бывших военных преступников. Определенно, эти люди повлияли на затягивание и эскалацию «Холодной войны», конфликта, продолжение которого, так или иначе, обеспечивало им безнаказанность. Истощенное и обедневшее население центрально-европейских стран, проданное в Ялте Иосифу Сталину, стало пешкой в беспощадной игре двух гигантов. На них также лежит ответственность за втягивание в конфликт очередных сотен и тысяч людей и заманивание их надеждой на Третью мировую войну, что на практике приводило к увеличению списков репрессированных, заключенных, сосланных, убитых. На победителях также лежит вина за продолжающееся до сих пор молчание вокруг совершенного против поляков украинскими националистами и коллаборационистами геноцида на Кресах.
В концы войны украинские националисты, очень многие из которых совершили преступления против гражданского населения оккупированных территорий, начали искать новых покровителей на Западе. Довольно быстро они заметили симптомы распада антигитлеровской коалиции, а прикидки на скорое начало Третьей мировой войны стали основой для их дальнейших политических расчетов. Еще в ходе военных действий они начали заботиться о завязывании сотрудничества с союзниками.
Уже в сентябре 1944 г. руководство ОУН, через посредников, обратилось к английскому правительству с беспардонной просьбой признать их борьбу «национально-освободительной». Пребывавшие за границей лидеры ОУН связались также с представителями разведок США и Англии на территории капитулирующей Германии, и начали в массовом порядке наниматься на службу к новым хозяевам, обещая им свою помощь в борьбе против Советского Союза. Среди них были: Степан Бандера, Микола Лебедь, Иван Гринёх, Степан Ленкавский, Василь Охримович, Мирон Матвиенко, Ярослав Стецько и многие другие[621]. При этом они утверждали, что в западных регионах Украины существует и сражается против коммунистических властей насчитывавшая почти 100 000 человек УПА. Однако в тот раз ни США, ни Англия не были заинтересованы принять предложение[622]. Эффект от этих действий наступил после капитуляции Германии.
После капитуляции Германии большинство украинских националистов, бегущих от советской армии, оказалось на территории Западной Германии. Следует помнить, что сама Германия уже осенью 1944 начала создание т. н. антисоветского блока. Это действие предполагало изменение расклада сил в коалиции. В первую очередь немцы начали приготовления к передаче 3-й американской армии всех своих контактов с антикоммунистическими деятелями в Центральной и Восточное Европе, в т. ч. с членами ОУН и УПА. Немцы проводили концентрацию рассеянных по территории всей Германии функционеров, главным образом в Регенсбурге[623]. Этот город вскоре стал главным центром деятельности Организации Украинских Националистов и Украинской Повстанческой Армии на Западе[624]. В мае 1945 г. в Ратсбоне пребывало уже около 8 000 так называемых перемещенных лиц — DPs (Displaced Persons). В пиковый период (июнь 1948 года) их число составило 11 710 человек. Самую большую группу, 5 000-6 000 человек, составляли украинцы, большинство которых до войны было польскими гражданами[625]. Оккупационные американские власти гарантировали им полную безнаказанность, несмотря на то, что многие из них совершили действия, квалифицированные Международным Военным Трибуналом в Нюрнберге, как преступления против человечности[626].
Многие бывшие члены украинской полиции и других коллаборационистских и националистических формирований, американскими оккупационными властями были сгруппированы в лагере Бад-Вёрисхофен в Баварии (80 км к западу от Мюнхена). Там они готовились к действиям против СССР и стран, находившихся в орбите его влияния. В лагере проходили регулярные военные учения, главным образом в области диверсий, саботажа и шпионской деятельности[627].
В Западной Германии, под прикрытием оккупационных властей, украинские националисты вели свободную деятельность. В 1947 г. в Баварии легально издавались следующие газеты и журналы: «Украинская трибуна» [ «Украiнська трибуна»] (Мюнхен), «Наша жизнь» [ «Наше життя»] (Аугсбург), «Украинская мысль» [ «Украiнська думка»] (Ансбах), «Украинские известия» [ «Укрiнськi вiстi>] (Ной-Ульм), и «Время» [ «Час»] (Нюрнберг), который был бандеровским еженедельником[628]. Среди чисто бандеровской прессы выделялись орган Главного Провода ОУН «Освобожденная политика» [ «Визволена полiтика»] и «Украинская трибуна». Похожая ситуация была и в других западных странах[629]