Выяснилось, что в отличие от самолетов, ранее испытывавшихся в НИИ ВВС, МиГ-25 имел два значения максимальной высоты горизонтального полета. Практический потолок машины в классическом его понимании где скороподъемность не ниже 3 м/с с четырьмя ракетами был 21 500 метров. Однако это оказалось не пределом. Практическая высота горизонтального полета в течение 30 секунд, когда самолет тормозился от скорости выхода самолета на эту высоту до соответствующей максимальному значению коэффициента подъемной силы, составила 25 500 метров.
Но и эта высота не была пределом. Для МиГ-25 практический потолок не является показателем, так как самолет, обладая большим запасом кинетической энергии, может совершать горизонтальный полет на больших высотах. Практический же потолок был важен при контрольно-сдаточных испытаниях серийных машин заказчиком для подтверждения тяговых характеристик силовых установок.
По результатам государственных испытаний время барражирования МиГ-25П с четырьмя ракетами на высоте 8000 метров и дозвуковой скорости достигало 2 часов 5 минут.
Учебные самолеты МиГ-25РУ и МиГ-25ПУ
Для переучивания летного состава полетам на самолеты семейства МиГ-25П, а также обучения методам перехвата воздушных целей в 1968 году создали двухместный учебно-тренировочный МиГ-25ПУ. В отличие от перехватчика, на МиГ-25ПУ заново спроектировали носовую часть фюзеляжа, разместив в ней кабину инструктора. Одновременно сняли РЛС «Смерч-А», сохранив в кабине обучаемого пульт управления ею. Под крылом оставили пилоны с пусковыми устройствами для макетов ракет БЛ-46.
Носовую часть фюзеляжа для улучшения обзора из кабины курсанта опустили на 153 мм относительно строительной горизонтали и отклонили вниз.
В ходе государственных испытаний МиГ-25ПУ с четырьмя ракетами Р-40 при работе двигателей на максимальных оборотах была достигнута скорость в 2,75 раза превышавшая звуковую. Однако при этом возникала тряска машины и скорость ограничили 2800 км/ч, что соответствовало числу М=2,65.
МиГ-25ПУ пережил своего предшественника. Они использовались не только для тренировки и переучивания летчиков на МиГ-25, но и на более поздний перехватчик МиГ-31. Например, в 1983 году истребительный авиаполк имени Б.Ф. Сафонова перевооружился на МиГ-31, но для обучения пилотов использовали МиГ-25ПУ.
Для обучения летного состава полетам на МиГ-25Р, а также методам авиационной разведки в 1972-м создали двухместный МиГ-25РУ по аналогии с МиГ-25ПУ. Машины укомплектовали соответствующими имитаторами разведывательного оборудования. Один из МиГ-25РУ (№ 101-ЛЛ) переоборудовали в летающую лабораторию для испытаний в ЛИИ средств аварийного спасения летчиков.
И в заключение один любопытный случай. В августе 1981 года в Белоруссии в ходе тренировочного полета полковника И.Е. Жуков и капитана Оболенцева на МГ-25ПУ, на высоте 17 000 метров услышали хлопок. Одновременно загорелось табло «Пожар левого двигателя» и сработал речевой информатор. Однако, судя по приборам, температура газа и обороты двигателя были в пределах нормы. Командир решил, что это ложное срабатывание, но неожиданно Оболенцев, находившийся во второй кабине, сообщил, что у него горячо. Тогда же почти заклинило ручку управления самолетом. Тем не менее машину удалось посадить. Когда на земле стали разбираться, то выяснилось, что вспучившийся топливный бак зажал, располагавшийся над ним гидроусилитель привода стабилизатора
Е-158 и другие проекты
В 1965 году в ОКБ проработали два варианта штурмовика и перехватчик под общим обозначением «158» с крылом изменяемой стреловидности. Видимо, этой машине предшествовал вариант с двумя подъемными двигателями, как на МиГ-23ПД.
Штурмовик Е-158 с двумя двигателями РД-19М предполагалось оснастить прицельно-навигационной системой «Пума-А», допускавшей полет с огибанием рельефа местности. По расчетам при полете как на высоте 200 метров со скоростью 800–900 км/ч, так и на высоте 20 км и скорости 2500 км/ч дальность достигала 2000 км. Примерно в это же время началась разработка штурмовика, впоследствии ставшего фронтовым бомбардировщиком Т-6 (будущего Су-24). Видимо, это обстоятельство и привело к отказу от самолета Е-158.
Истребитель-перехватчик «158П» предполагалось оснастить двигателями Р39-300 и радиолокационным прицелом «Смерч-100М». Одновременно разрабатывали комплекс перехвата воздушных целей С-155П-Б с самолетом Е-155П-Б, оснащенным теми же двигателями и РЛС, но с ракетами К-40Б.
В начале 1960-х годов в ОКБ-155 на базе МиГ-25 прорабатывался вариант шестиместного сверхзвукового самолета. Судя по его модели, центровка машины должна была быть предельно передней, и как предполагалось осуществлять ее балансировку и управление в канале тангажа – не ясно. Скорее всего, эта модель, построенная на «скорую руку».
Были и другие предложения, но все они так и остались на бумаге за исключением Е-155МП, первом прототипе будущего МиГ-31, но об этом речь впереди.
За годы серийного производства на Горьковском авиационном заводе построили 1112 МиГ-25 всех модификаций. При этом максимальный темп выпуска МиГ-25 достигал 90 самолетов в год, трудоемкость его производства за это время снизилась в 10 раз. Перехватчики перестали строить в 1979-м, а другие варианты – в 1985 г.
В 1967–1970 годах Горьковский авиазавод построил 79, в 1971–1075 годах – 343, 1976–1980 годах – 402, 1981–1984 годах – 288 (с 1978-го по 1984-й год заказчику сдали 104 МиГ-25ПД, в1984-м – 44 МиГ-25ПД, из них 38 – на экспорт) МиГ-25 всех модификаций. Четыре прототипа изготовили на опытном заводе ОКБ А.И. Микояна.
На фронтах «холодной войны»
В апреле 1970 года началась эксплуатация МиГ-25 в частях ПВО страны, расположенных в Севаслейке и Правдинске (Горьковская область), причем ее обеспечивали заводские гарантийные бригады.
Появление в СССР столь революционной машины привлекло за рубежом внимание почти всех авиационных специалистов. Немало экспертов потрудилось, чтобы оценить возможности машины, а их публикации, порой вызывали в прессе споры о правильности сделанных выводов. Эти дебаты усилились после угона МиГ-25П Виктором Беленко в Японию и разведывательных полетов МиГ-25Р над Синаем в 1971–1972 годах. Полагаю, что и сегодня, несмотря на снятие грифов секретности, многое для читателя остается тайной.
Оценка характеристик МиГ-25 оказалось сложной задачей. Оспаривалась возможность полета со скоростью 3000 км/ч, а оптимальной сверхзвуковой посчитали скорость, соответствующую числу М=2,2 на высоте 17 км. При этом значение аэродинамического качества (по их оптимистичным оценкам) не превышало четырех. Максимальная же дальность при полете со сверхзвуковой скоростью по расчетам не должна была превысить 2700 км. Это были догадки, поскольку кроме рекордных достижений, зарегистрированных в ФАИ, другой информации в условиях тотальной секретности о самолете не было, а получить ее желающих хватало.
Такой случай американцам представился 6 сентября 1976 года, когда старший лейтенант В.И. Беленко, взлетев с аэродрома Чугуевка, что в 200 километрах от Владивостока, приземлился в аэропорту города Хакодате.
Оставим в стороне официальную советскую версию о предательстве Беленко, поскольку в этой истории много неясного. Отметим лишь, что согласно той же версии Беленко отстал от группы и, будучи замыкающим, преодолел на высоте 800–1000 метров горную цепь, снизился до 50 метров и взял курс на Японию. Выйдя за пределы радиолокационного поля, Беленко набрал 8000 метров и вторгся в воздушное пространство Страны восходящего солнца. Японская служба ПВО вовремя обнаружила МиГ-25П, но навести на него перехватчики F-4J «Фантом» II, поднятые по тревоге, так и не смогла.
Казалось бы, трофей должен принадлежать Японии, но потомки самураев решили иначе и передали совершенно секретную машину США. Об этом американцы могли только мечтать. 24 сентября МиГ-25П погрузили в самолет С-5А «Гэлакси» и перевезли на военный аэродром Хиакури, где машину всесторонне обследовали. Для этого привлекли свыше 200 человек. Авиационные специалисты США не только изучили все системы машины, но и взяли пробы конструкционных материалов.
Вскоре после этого события, когда полностью выяснилась концепция машины, американские средства массовой информации стали на все лады критиковать «отсталость» советской техники. Критиковали примитивную стальную конструкцию планера, двигатели с простейшей системой регулирования, а о радиоэлектронном оборудовании и говорить не приходится. Аппаратура на радиолампах уже тогда считалась анахронизмом. Правда, иногда проскальзывало, что и у нее имеются определенные преимущества, в частности – стойкость к электромагнитному импульсу, сопутствующему ядерному взрыву, чего не скажешь по отношению к полупроводниковым приборам.
Однако начавшаяся дискредитация МиГ-25П быстро прекратилось. Причина проста. Если советская промышленность находилась на столь низком уровне, тогда зачем разрабатывать новую технику? Последнее означало если не крах военной промышленности США, то безработицу и банкротство предприятий – это точно. Так шумиха с Беленко потихоньку стихла, но не в нашей стране, где исследователи, да и журналисты, падкие на «жареные факты», то и дело вспоминают о предателе.
Хотя американцы самолет вернули, но событие 6 сентября 1976 года чуть не подорвало обороноспособность страны. Мало того, что противнику стали известны секретные коды ПВО, американцы оставили себе немало «сувениров». Реакция советских властей на это была быстрой. В ноябре 1976 года вышло постановление правительства о мерах по повышению боевых возможностей авиационного комплекса МиГ-25-40. Документом предусматривалось изготовление до конца августа 1977 года трех МиГ-25ПД с модернизированным вооружением и передаче их в ноябре на летные испытания. Начать же серийное производство модернизированного перехватчика до конца 1978 года не представлялось возможным, поскольку к тому времени завод приступил к освоению серийного производства МиГ-31, и минавиапрому предписывалось срочно разработать мероприятия по повышению помехозащищенности РЛС РП-25 («Смерч-2А») и в первом полугодии 1977-го провести их контрольные испытания.