Кэп. Пири: Наверное, все были сделаны в иглу.
М-р Батлер: Конечно, эти записи вы делали голой рукой?
Кэп. Пири: Обычно голой рукой…
М-р Робертс: Я вижу запись: «Четверг, 25 марта, 31-й день, 17-й марш». Записи этого дня переходят на следующую страницу, почти на полстраницы.
Я нашел запись: «26 марта, 32-й день, 18-й марш». Записи переходят на вторую страницу и заполняют ее всю.
«Суббота, 27 марта, 33-й день, 19-й марш». Записи заполняют всю страницу и переходят на следующую, занимая приблизительно две трети страницы.
Я нашел: «Понедельник, 29 марта, 35-й день». Нет номера марша. Вы собирались его вписать позже?
Кэп. Пири: В этот день не было никакого марша; мы там застряли. Здесь Бартлетт дрейфовал на льдине.
М-р Батлер: То есть в этот день никакого марша не было?
Кэп. Пири: Нет, сэр.
М-р Робертс: Я заметил, что в записи «Четверг, 1 апреля, 38-й день» наверху страницы нет никакого упоминания о номере марша. Записи за тот день занимают три страницы. Последняя страница продолжается на полях. Мне бы хотелось, чтобы в протоколе [слушаний] было отражено, что с левой стороны каждой страницы существуют поля в полдюйма или больше. Записи продолжаются на полях всех трех страниц и также на верхней части страниц за текущий день.
«Пятница, 2 апреля, 23-й марш, 39-й день». Записи на полутора страницах, есть несколько заметок на полях первой страницы, есть вставки между строк.
«3 апреля, 23-й марш, 40-й день». Записи занимают полторы страницы.
«4 апреля, 25-й марш, 41-й день», записи на двух страницах, и также есть заметки на полях с левой стороны каждой страницы.
5 апреля, это 42-й день, две страницы и одна треть, на полях нет заметок.
«6 апреля, 43-й день, 27-й марш», записи занимают две страницы, и также есть заметки на полях и дополнительные записи.
Затем следуют два вложенных листа. Не прочитав их внимательно, я не могу сказать, являются ли они частью записей этого дня.
Затем идут две пустые страницы.
«Среда, 7 апреля, 44-й день, первый обратный марш». Нет записей в этот день. Нет записей на следующей странице. Нет на следующей странице. Нет на следующей.
Затем появляется «8 апреля, 45-й день, 2-й обратный марш». Нет записей.
«9 апреля, 46-й день, 3-й обратный марш», записи на полутора страницах. Записей на полях нет.
«10 апреля, 47-й день, 4-й обратный марш». Записи занимают одну страницу, есть заметки на полях.
«48-й день, 11 апреля, 5-й обратный марш». Записи занимают одну страницу, записей на полях нет.
«6-й обратный марш, 50-й день, вторник, 12 апреля», запись из пяти строк.
Вы рассказали нам о порядке, в котором велись эти записи. Заметки для конкретного дня все были написаны именно в этот день или, по крайней мере, все записи конкретного дня сделаны в одно и то же время?
Кэп. Пири: Наверное. Я мог, возможно, дополнить некоторые записи в следующем лагере, но в пределах этих рамок, да.
М-р Робертс: Вы никогда ничего не заполняли позднее, чем в следующем лагере?
Кэп. Пири: Нет, сэр; не думаю.
М-р Робертс: Вы уверены?
Кэп. Пири: Я абсолютно уверен.
М-р Робертс: Все записи были сделаны либо день в день согласно обозначенным здесь датам либо на следующий день?
Кэп. Пири: В самое скорое время. Как я уже сказал, какие-то дни я оставлял пустыми, чтобы внести записи позже, если у меня будет время.
М-р Робертс: По всей видимости, последней сделанной записью была следующая: «Вторник и среда, 21 и 22 апреля, 60-й день». Я не могу понять этого. Здесь написано: «См. продолжение в начале книжки».
Вы оставите эту записную книжку на изучение комитету?
Кэп. Пири: Мне не хотелось бы оставлять ее членам комитета или кому-либо еще. Я не хочу расставаться с ней, она всегда при мне.
М-р Робертс: Если у членов комитета есть желание, то я бы хотел, чтобы эту записную книжку изучили и обратили особое внимание на ее состояние. На ней нет пятен от пальцев или признаков использования в походных условиях; очень аккуратно хранившаяся записная книжка.
Вот оно – блестящее окончание расследования Робертса: Пири не писал дневник на маршруте, в иглу, а, скорее всего, изготовил его после окончания похода, на корабле, вероятно, тогда же, когда свой отчет об обратном пути сотворил Бартлетт. Дневник Пири слишком чист, а руки полярного путешественника, ежедневно отправляющие в рот жирный пеммикан, чистыми никак быть не могут. В пути их не помоешь. Можно потереть снегом, поскоблить меховой рукавицей, но жир на пальцах все равно останется.
Бартлетт в своей книге упоминает журнал Пири 1906 года как «маленький засаленный дневник». Полевой журнал исследователя (оформление, расположение записей, аккуратность, педантичность заполнения и т. д.) – отражение, если хотите, характера владельца, и трудно поверить, что дневники путешественника в зрелом возрасте, которые он ведет в равноценных экспедициях и в одинаковых условиях, столь разительно непохожи.
Еще лучшим доказательством того, что Робертс уличил Пири во вранье, по мнению автора, служит громоздкая оправдательная речь самого Пири, которая после двухчасового перерыва прозвучала на слушаниях. Вот часть объяснений кэптена:
Я хочу кое-что показать в связи с тем, что вы рассматривали сегодня мою записную книжку. Я хотел бы сказать несколько слов о том, как моя записная книжка перевозилась… Эта сумка (показывает) была сделана из хирургической водонепроницаемой ткани… и моя записная книжка хранилась в ней. Эта сумка (показывает) в течение дня лежала в брезентовом кармане на моих санях… В течение дня моя записная книжка находилась в этой сумке, в застегнутом кармане. Когда я вечером входил в иглу, то сумку (показывает) я вынимал таким образом (показывает), заносил в иглу и клал рядом с собой. Записная книжка извлекалась только для того, чтобы сделать записи, и сразу же после этого помещалась обратно и вновь завязывалась, с тем чтобы защитить ее от сырости в иглу…
Прекрасно. Могу сказать Пири, своему собрату по полярным путешествиям, только одно. Если уж так тщательно хранить записную книжку, так много тратить физических и душевных сил на заботу о ней, то хотелось бы и записи иметь соответствующие – терпеливые и аккуратные. Что все-таки первично: содержание дневника или его защита? Робертс не нашел запись за 7 апреля. Пири, читая вслух тот же журнал, огласил с пяток предложений, написанных, как он сказал, 7 апреля[278], кстати, созвучных его книге. Объяснить это можно только сумбурностью заполнения журнала, которую так настойчиво подчеркивал Робертс. Думаю, и она противоречит чистоте страничек.
Уолли Херберт весомо сообщил, что «на единообразие почерка во всем дневнике… обратил внимание графолог лаборатории судебно-медицинской экспертизы Скотленд-Ярда в Лондоне».
«Мое личное мнение (после тщательного изучения оригинала), – продолжает британец, – что дневник был написан в полевых условиях. Однако важен тот факт, что единственное прямое упоминание о Северном полюсе мы находим на вложенном листе. Пустые страницы освобождали Пири от необходимости принять окончательное решение до того, как у него будет больше времени обдумать свою дилемму».
(По-видимому, мнение, высказанное Хербертом, – еще одно подтверждение того, что «оригинал», изученный им, и записная книжка, показанная конгрессменам, – разные предметы.)
Остается вопрос: зачем Робертс так подробно изучал каждую страницу журнала Пири? Ответ есть. Прозорливый конгрессмен, предвидя, что кэптен никому не доверит свои записи, не только постарался огласить текст журнала, но и составил словесный образ каждой страницы: исписанная площадь, занятые или свободные поля и прочее. Вероятно, Робертс полагал, что в будущем такая работа позволит сравнить журнал, просмотренный членами комитета, с любыми другими дневниками Роберта Пири.
Государственная служба
В качестве лидера Робертса сменил Мейкон, настроенный воинственно:
Кэптен Пири… это рассмотрение законопроекта о предоставлении вам высоких почестей, и я хочу выяснить, имеете ли вы на них право, была ли ваша служба государству настолько значимой, чтобы сделать вас достойным таких почестей. И если она была таковой, то я хочу, чтобы вы эти почести получили. Поэтому я спрошу вас для начала: как долго вы находились на государственной службе в качестве офицера ВМС?
Кэп. Пири: Кажется, я поступил на службу 26 октября 1881 года.
М-р Мейкон: Чуть более 29 лет?
Кэп. Пири: 26 октября 1881 года. Я полагаю, с этой даты.
М-р Мейкон: Сколько из этого времени вы посвятили непосредственной работе в Министерстве ВМС?
Кэп. Пири: Этого я не могу сказать так сразу. Я думаю, это указано в письме министра ВМС этому комитету; оно было написано прошлой зимой.
М-р Мейкон: Вы можете назвать количество лет, не нужно уточнять до месяцев или дней.
Кэп. Пири: Я думаю, эти сведения детально изложены на 23 странице речи мистера Мура[279].
М-р Мейкон: Речи мистера Мура? Так вы не можете сказать приблизительно?
Кэп. Пири: Нет, можно разве посмотреть в тексте речи.
М-р Мейкон: Тогда я вас спрошу, можете ли вы сказать приблизительно, сколько лет вы посвятили… арктическим исследованиям?..
Кэп. Пири: Моя первая экспедиция была в 1886 году. Подробный ответ на этот вопрос также дан на странице 6 речи мистера Мура.
М-р Доусон: Я предлагаю, чтобы оба заявления были включены в протокол.
М-р Мейкон: Я пытаюсь выяснить у него. Он должен знать об этом столько же, сколько и мистер Мур.