…Ни один здравомыслящий человек не осмелится представить такой откровенный конгломерат невозможностей, если только он заранее не убежден, что не имеет никакого значения, что же именно он представит… Определенно, это было гениальным ходом со стороны Пири – не делать никаких других наблюдений во время путешествия или, по крайней мере, не публиковать их. Для [Национального] Географического общества было абсолютно необходимо скрыть все сомнительные вычисления, так как их опубликование неизбежно и несомненно раскрыло бы обман.
Невозможно узнать правду о местоположении лагеря Джесуп. Пири не видел никакой земли, не делал никаких замеров глубин. Единственный свидетель во время марша (Хенсон) выступает против него. Всего одно доказательство, представленное им [Пири] публике, – эти предполагаемые наблюдения около Северного полюса. Если бы Пири был честен, ему было бы нечего бояться. Он бы предоставил общественности всю информацию: каждую высоту, каждое вычисление, каждый расчет, все, что у него было, он ничего бы не скрывал, а позволил бы ученым всего мира при их желании исследовать его записи и сообщить миру свое мнение. Солнце – правдиво. Оно всегда находится там, где оно должно быть в определенное время. Если заявление касательно солнца не совпадает с его графиком, то заявление неверно…»
Пири и Амундсен – сравнение Роулинса
На карте Митчелла и Дювалля пунктир, проходящий через лагерь Джесуп, ведет к точке старта – мысу Колумбия, до которого 413 миль. Пири за 36 дней пути отклонился от цели всего на 4 мили. Угловая ошибка составила 0,01 радиана, или 0,6 градуса. Представьте себе – какая точность!
Первым пробирался, как правило, Бартлетт; два дня – Марвин; на последнем участке большую часть времени – Хенсон. Никто из них не обладал каким-либо особым умением выбирать путь и держать направление. Фактически ничего не изменилось по сравнению с 1906 годом, когда Пири обвинил Хенсона в том, что, обходя препятствия, он отклонялся к западу. Сам начальник обычно ехал в арьергарде. Ледовых препятствий путники встречали сверх меры, плюс дрейф! Да, в 1909 году не было шторма, похожего на тот, который отшвырнул лагерь Пири в 1906 году на 60 миль к востоку, но и замереть льды не могли. Океанские течения неизменны, и ветры, как мы прочли у Пири, дули постоянно – в разные стороны и разной силы. Тем не менее такая потрясающая, волшебная точность.
В 1912 году вышла в свет книга Амундсена «Южный полюс», и появилась возможность сравнить путь к цели двух корифеев. 9 декабря 1911 года Руал Амундсен и четыре его спутника достигли 88°25′ ю. ш. Прежний рекорд продвижения человека на юг, рекорд Шеклтона, пал. До полюса было 95 миль. На следующий день погода стояла отличная, и счастливцы из Норвегии провели последние перед Южным полюсом навигационные расчеты, выверяя курс. Оставшиеся 95 миль они шли, определяя широту по солнцу и поглядывая на свои безупречно работающие одометры. 15 декабря, в 15 часов, все каюры одновременно прокричали: «Стоп!» По счислению герои достигли полюса. Астрономические наблюдения дали координаты: 89°53′50′′ ю. ш. и 103° з. д., так что норвежцы стояли справа от полюса, на расстоянии 6 миль, и легко посчитать, что их угловая ошибка, накопившаяся за 6 дней, превысила угловое отклонение Пири более чем в пять раз.
Амундсен и его великолепные спутники имели несравнимые с отрядом Пири возможности приблизиться к заветной точке с большой точностью. Под ногами лежала неподвижная, ровная поверхность Антарктиды. Все пятеро были превосходными лыжниками, четверо – профессиональными штурманами, за направлением следили по четырем компасам, вмонтированным в сани, и еще существовало три одометра.
Красивое и остроумное сравнение ошибок Пири и Амундсена принадлежит Роулинсу. С ядовитой усмешкой он подытожил: «Бедный неуклюжий Руал Амундсен». На самом деле – бедные и неуклюжие Митчелл и Дювалль, которые пришли к выводам, противоречащим здравому смыслу. Бедные и неуклюжие Ганнетт, Титтманн и Честер, не обратившие внимания на абсурдность того, что их подопечный Пири, начав путь от земли, шел больше месяца по дрейфующим льдам, не определяя долготу, и достиг цели с ошибкой в 4 мили. Бедное и неуклюжее Национальное географическое общество, благословившее всю эту выдуманную абстракцию.
Но еще дальше пошел конгрессмен Артур Бейтс в своем докладе «Официальное признание заслуг Роберта Пири, арктического исследователя» от 21 января 1911 года. В заключительной части доклада Бейтс словно извинился перед аудиторией за то, что Пири сдвинулся влево на 4,6 мили, – виноват хронометр. Конгрессмен сказал о его «прогнозируемом суточном ходе», о том, что, «по словам мистера Митчелла… часы Пири спешили на 10 минут… и… наблюдения за солнцем вместо того, чтобы проводиться на предполагаемом (70-м) меридиане, проводились за 10 минут до того, как солнце достигало этого меридиана».
И окончательный вывод: «Если бы хронометр Пири был абсолютно точным, то лагерь Джесуп был бы на прямой линии [от мыса Колумбия] к полюсу… и марш по прямой привел бы его как раз к цели».
Разоблачитель Мейкон не мнил себя географом и был приземлен. Вот что он сказал коллегам в палате представителей[304]: «Некоторые из нас, кто пытался проложить прямую борозду или установить заграждение на 10-акровом поле без направляющих колышков, или те, кто предпринял поездку по широкой прерии без тропы… знают, насколько нереально его [Пири] утверждение, что он смог мчаться очертя голову 130 миль по торосистому, неровному льду с трещинами без каких-либо наблюдений или ориентиров и при этом идти прямо на север к воображаемой точке».
Исправляем вас, дорогой Мейкон: не 130 миль, а 413.
«Есть вещи, – продолжал конгрессмен, – в которые мы не можем позволить себе поверить; если мы это сделаем, то возникнут вопросы относительно наших умственных способностей. Например, если бы 100 свидетелей поклялись, что видели человека, решительно перепрыгнувшего через здание Капитолия, то мы сразу бы сказали, что эти показания ложные, поскольку такой трюк физически невыполним… Поэтому, когда мистер Пири утверждает, что между периодами сна он преодолел огромное расстояние, провел 13 наблюдений и зондирование на глубину 1500 фатомов, то мы сразу понимаем, что это не может быть правдой, поскольку подобные вещи за пределами человеческой выносливости и возможностей».
Все верно, и выводы Митчелла и Дювалля и, как следствие, Бейтса – из того же ряда невозможных событий.
Хастингс
В 1936 году появилась биография Пири, написанная Хоббсом. Понятно, что работа Митчелла и Дювалля удостоилась в ней высокой оценки: «Неофициальный, но очень тщательный пересчет всех наблюдений Пири на маршруте до полюса и около него был выполнен профессором Хадсоном Хастингсом, авторитетным экспертом Йельского университета, и результаты оказались созвучны другим. Позднее еще более тщательное исследование было выполнено американскими экспертами Митчеллом и Дюваллем…»
Вот так: «очень тщательный пересчет» и «еще более тщательное исследование»! Но кто же такой профессор Хастингс? Хоббс, видимо, не знал, что навигационные услуги, оказанные Хастингсом Роберту Пири, были абсолютно секретными. Хоббс не знал и того, что в 1935 году Хастингс дал интервью писателю Уорду, чудом сохранившееся, попавшее в 1970 году вместе с другими документами Уорда в Национальный архив США и в том же году опубликованное Роулинсом в его превосходной книге.
Выходит, Хоббс оказал своему кумиру медвежью услугу, ибо и Уорд, и Роулинс сравнивают Хастингса с Лузом. Так что у Пири было два Луза – Хастингс, а потом еще Митчелл и Дювалль. Прелюбопытнейшие записи Уорда о его разговоре с Хастингсом цитируем по книге Роулинса.
«Это мои воспоминания о разговоре во вторник, 11 июня 1935 года с Хадсоном Бриджем Хастингсом, записанные 14 июня… Я был в его офисе… он встретил меня с величайшим радушием, отнес какие-то бумаги секретарю, вернулся, угостил меня сигаретой, закурил трубку и начал говорить… Думаю, его речь длилась около получаса.
Он рассказал следующее.
Где-то в начале октября 1909 года… Пири позвонил президенту колледжа Боуден и спросил, есть ли у них какой-нибудь преподаватель – специалист по навигации. Другие преподаватели по тем или иным причинам отказались, и Хастингса попросили поехать и посмотреть, сможет ли он выполнить эту работу. В течение полутора часов Пири проверял его знания, задавая контрольные вопросы. В конце опроса он сказал: “Вы сделаете это. Вы дали правильные ответы на два вопроса, на которые Боб Бартлетт ответил неверно”.
Хастингс жил в доме Пири в течение месяца и виделся с Пири каждый день… Задачей Хастингса было отслеживать все, что печаталось в газетах о заявлениях Кука. Он выполнил вычисления наблюдений, которые, по словам Кука, тот сделал, и свел воедино… все высказывания Кука, чтобы увидеть, какие он делал заявления и что было ложью. Идея заключалась в том, чтобы быть готовыми доказать неправоту Кука, если он представит свои данные Национальному географическому обществу.
…Я задал следующий вопрос… “Является ли что-нибудь из того, что вы рассказываете мне сейчас, конфиденциальным?” Хастингс ответил: “Это будет зависеть от того, как вы собираетесь использовать эту информацию”. Не могу вспомнить, что я ему ответил, но, кажется, ответ был таким: “…Я не буду цитировать ничего из того, что вы сказали, до момента, пока не представлю вам цитату и не получу вашего разрешения”…
…Он продолжил свой рассказ, улыбаясь, в прекрасном настроении. Он написал для Пири сводный отчет по собранному материалу о Куке, и у него была копия этого отчета… Спустя два года Пири попросил Хастингса отдать копию, и Хастингс это сделал.
Хастингс сказал… что он никогда не видел записей Пири. Сказал, что всегда радовался этому. Так как если бы он их видел и этот факт стал известен, то люди заподозрили бы, что Хастингс помог подделать записи Пири. Он начал описывать, как Пири задавал ему вопросы: “Например, как-то он показал мне копию наблюдений, сделанных около полюса, и спросил меня, на какие координаты они указывают. Я объяснил ему, что наблюдение за высотой солнца не может подтвердить конкретное местоположение, а лишь определяет окружность… на одной из точек которой стоял наблюдатель”. Тут Хастингс начал рисовать на листе белой бумаги, чтобы показать, что он имеет в виду. Он говорил быстро и сыпал терминами. Конечно, я потерялся в деталях. Н