…В час дня остановились [у] разводья шириной около 200 ярдов, идущего с юго-запада на северо-восток и поворачивающего далее к востоку для соединения с тем, которое мы перешли сегодня утром. Велел людям построить иглу и поесть, потом отправил по два человека в каждую сторону, чтобы посмотреть, есть ли какой-нибудь шанс перебраться. Я не хочу испытывать силы собак, заставляя их совершать бесполезный путь, а углубление в местность, которая, очевидно, является еще одним тупиком, было бы именно бесполезным.
Следующие слова из дневника Пири Херберт называет «ключевыми»:
Перепроверил вчерашние и сегодняшние наблюдения, и они показывают очень схожие результаты, средний из которых 86°30′ (точки [обсервации] находятся на одной широте, только вчерашнее местоположение восточнее сегодняшнего), но меня пугает, что высота [солнца] в обоих случаях немного занижена, ибо измерения были произведены одно до полудня, другое – после.
Получается, что Пири не дотянул до рекорда Каньи всего 4 мили. Уолли Херберт, а он – опытный полярный штурман, увеличивает это отставание до 12 миль:
«Поскольку Пири хотел проверить данные о широте, маловероятно, чтобы время его наблюдений отклонялось от полудня более чем, скажем, на час. Имея это в виду, давайте поищем объяснение выражению: “но меня пугает, что высота в обоих случаях немного занижена”.
У Пири действительно была причина чувствовать отчаяние. На широте 86°30′ высота солнца 19 и 20 апреля за час до его прохождения через точку зенита или спустя час после этого хотя и ниже, чем высота точно в полдень всего на несколько минут…
Однако те два показателя высоты солнца, которые он получил 19 и 20 апреля и которые, по его словам, были “немного занижены”, дали бы ему значения широты где-то в районе 86°22′…»
Впрочем, в свете того, что Пири приписал себе рекорд 87°06′, не столь важно, до какой широты он добрался на самом деле: до 86°30′ или до 86°22′. Далее он пишет:
С момента обсервации мы прошли около двух миль.
И последние сохранившиеся строчки:
Мы находимся в настоящей западне разводий, испарения от которых затмевают солнце…
Приводим рисунок Херберта, изображающий блуждание Пири 19–20 апреля[138].
Теперь, зная широту 86°30′ (с поправкой Херберта – 86°22′), достигнутую Пири 19–20 апреля, мы можем уточнить скорость отрядов 14–18 апреля. Утром 19-го движение продолжалось около 3 часов – предположим, что отряды прошли 4 мили. Тогда широта лагеря, поставленного вечером накануне, – 86°26′ (86°18′), и расстояние, освоенное за 36 часов[139], равно 74 (66) милям[140]. Скорость – 2 (1,8) мили в час. Это очень высокая скорость, но все-таки существенно меньшая, чем провозглашенная Пири.
19 апреля:
По мере нашего продвижения качество льда улучшилось, поля стали несомненно бо́льшими и торосы более редкими, но количество трещин и узких разводий возросло, и они почти все были в движении. (Такого не может быть – поля стали бо́льших размеров, а количество «живых» трещин увеличилось. – Д. Ш.) Эти трещины были расположены равномерно под прямым углом к нашему курсу, и лед на северной стороне быстрее двигался на восток, чем на южной. Наш темп разрывал сердца, особенно из-за того, что мы были на скудных рационах.
Еще один штрих, указывающий на интенсивность движения:
Тех собак, которые выдохлись и были не в состоянии поддерживать заданный темп, скармливали остальным.
20 апреля:
…мы вошли в район с открытыми разводьями, простирающимися на север и на юг, и движение льда стало более выраженным. Торопясь пересечь этот участок, мы организовали форсированный марш среди этих разводий.
Эти бодрые записи похожи на текст от 14 и 15 апреля. По аналогии можно предположить, с какой скоростью и сколько часов отряды двигались, и к пройденному ранее расстоянию прибавить новые мили. Рекорд Каньи остался в далеком тылу, но по-прежнему никаких реляций!
В дневниковых записях сказано совсем о другом. Источники – дневник и книга – в корне противоречат друг другу, и понятно, что в книге – ложь.
Между тем записи в дневнике и текст книжного повествования за 14–18 апреля, как мы видели, достаточно идентичны, разве что в почтенном томе опущены обидные упреки в адрес Хенсона. Совпадение доказывает, что машинописная копия дневника, попавшая в руки Херберта, достоверна. (Легко представить себе, что оригинальный рукописный дневник – вредное свидетельство – уничтожен, но предположение, что машинописная копия дневника, найденная Хербертом в Национальном архиве, – подделка, кажется абсурдным.) Вывод очевиден: в книге подлог, и это уже не убеждение Хейса, Холла, Райта или автора настоящей книги, а непреложная истина. Благодаря Херберту, Пири документально уличен во вранье. Ставить ли точку? Нет, и тому есть две причины:
1. Исследование мистификации должно быть продолжено.
2. Досадно было бы прервать рассказ о путешествии Роберта Пири, плачевный лагерь которого 20 апреля отделяет от берега расстояние более чем в 200 миль. Наш путешественник должен выбраться на землю, и, возможно, его возращение в апреле – мае 1906 года и есть самое героическое из всего, что он сделал в жизни. Жаль, нет достоверных записей, а к его книге, а лучше сказать ко всем его будущим книгам, доверия теперь кот наплакал.
Херберт оберегает Пири от чрезмерно суровых оценок, не акцентирует внимание на катастрофическом различии описаний 19–20 апреля в двух источниках и раз за разом превозносит неукротимый нрав и железную волю первопроходца. И тем не менее британский путешественник, как и подобает исследователю, ставит вопрос: мог ли Пири из своего лагеря на широте 86°30′ (86°22′) сделать рывок и достичь 87°06′, преодолев 36 (44) миль за один день?
Повторим сакраментальные строчки из дневника Пири за 20 апреля:
…В час дня остановились [у] разводья шириной около 200 ярдов… Велел людям построить иглу… Я не хочу испытывать силы собак, заставляя их совершать бесполезный путь, а углубление в местность, которая, очевидно, является еще одним тупиком, было бы именно бесполезным…
Мы находимся в настоящей западне разводий…
Херберт: «Едва ли это звучит как описание места, из которого он собирается вырваться и совершить последний марш на север на расстояние от 38 до 43 морских миль[141] по прямой, и [к которым] необходимо добавить, самое меньшее, 25 % на обходы…
…мы остаемся с двумя вопросами, требующими ответа: удалось ли Пири превзойти рекорд итальянцев и установить новую точку Самого дальнего севера, и если да, то как далеко он прошел?..
Его лагерь 20-го числа был на “неподходящей” стороне открытого разводья шириной в 200 ярдов, и он знал, что от этого лагеря было всего несколько миль до итальянского рекорда. Так же как и мы, он не знал, сколько именно (от 4 до 12. – Д. Ш.). Но в одном мы можем быть твердо уверены: Пири был из тех, кто готов приложить сверхчеловеческие усилия, чтобы побить рекорд, и, вероятно, он дошел до нового Самого дальнего севера, превзойдя ранее установленный рекорд 86°34′ на несколько миль.
А что насчет заявления Пири о достижении широты 87°06′? Я считаю практически невозможным согласиться с тем, что из лагеря 20 апреля он прошел до заявленной как Самый дальний север широты и обратно в тот же лагерь минимум 76 морских миль, и это расстояние по прямой, без дополнительных миль на обходы…
Почему он просто не сказал, как далеко он продвинулся на самом деле?»
Этот вопрос Херберта – «рука помощи» Пири, ибо почти наверняка на север он не сдвинулся, и уже утром 21 апреля заспешил к югу – промедление было смерти подобно.
Спасая кумира, Херберт отвечает на свой вопрос: «Любое улучшение рекорда Самого дальнего севера меньше чем на 20 миль… почти наверняка будет рассматриваться в некоторых кругах как сомнительное. Даже новый рекорд, который был бы на 25 миль лучше прежнего, находился бы в районе 86° и поэтому упоминался бы наряду с результатами Нансена и Каньи. Но если бы он превысил 87°, то новый рекорд представлялся бы более веским и менее подозрительным. Но здесь я, конечно, представляю лишь свой взгляд на дилемму, которая могла прийти в голову Пири. Нет убедительных доказательств ее существования…»
С Хербертом согласиться трудно. Если бы из точки на «неподходящем» берегу разводья Пири в самом деле пошел на север и выжал хотя бы милю сверх рекорда Каньи, задокументировав победу (а документальная регистрация достигнутой отметки входит в регламент этих грандиозных международных соревнований, длящихся десятилетиями), это была бы одна из самых трагических и красивых полярных побед в арктической истории. Ибо каждый шаг Пири на север увеличивал вероятность гибели его людей. Мы воздали бы должное героизму коммандера военно-морских сил США Роберта Пири.
Но такая недостаточная, с точки зрения Херберта, или такая триумфальная, с точки зрения автора, победа не зафиксирована. Истина совсем в другом: Пири не был в точке с широтой 87°06′, а в книге начиная с 14 апреля планомерно подтасовывал события, чтобы эта фальшивая широта была бы хоть сколько-нибудь правдоподобной.
Он прекрасно понимал, что никто не поверит, будто он мог из лагеря на широте 86°30′ обернуться на север и обратно за два дня, пробежав 72 (88) мили. Именно поэтому он «потерял» дневник и завысил в книге расстояния, пройденные 14–20 апреля, оставив на финиш, на 21 апреля, по его мнению, правдоподобное количество миль.
Вернемся к движению Пири 12–20 апреля и изобразим путь графически,