Лагерь Джесуп на меридиане Берингова пролива деликатно не упомянут.
Томас Холл, напротив, в своей вещей книге «Был ли открыт Северный полюс?», в обширной главе «Мнимые наблюдения Пири около полюса», насыщенной таблицами и диаграммами, подробно анализирует перемещения коммандера. Опираясь на факты и логику, Холл в пух и прах разносит полюсные сочинения коммандера и выводы его будущих навигационных помощников Митчелла и Дювалля. В главе 23 поговорим об этом.
Итог работы Пири, по его словам, следующий:
К этому времени я произвел всего тринадцать… наблюдений солнца на двух разных станциях в трех разных направлениях в разное время.
Две станции – это лагерь Джесуп (три обсервации) и точка на 110-м меридиане восточной долготы (одна обсервация). Три разных направления: в 12 часов 6 апреля, в 0 часов 7 апреля и в 6 часов 7 апреля. Всего за сутки, начав в 12 часов 6 апреля, коммандер проехал на собаках 36 миль и четырежды занимался навигацией.
Саму процедуру взятия высоты солнца коммандер описывает в книге дважды, практически одними и теми же словами:
Если дует ветер, строится полукруглое укрытие от ветра из снежных блоков, в два яруса высотой, открывающееся на юг…
Ящик с инструментом прочно устанавливается на снегу…
Лоток искусственного горизонта помещается на верх ящика, и в него дополна наливается ртуть, предварительно разогретая в иглу…
Лоток накрывается так называемой крышей – двумя оправленными в металлическую рамку матовыми стеклами, составленными наклонно, как скаты крыши дома. Назначение этой крыши не допускать искажения отражения солнца на поверхности ртути вследствие ветра, а также защищать поверхность ртути от находящихся в атмосфере снежинок и кристаллов льда…
Затем на снег рядом с ящиком, с северной стороны, кладется шкура, и наблюдатель ложится на нее животом, головой к югу, так, чтобы его лицо и секстант приблизились к искусственному горизонту…
Для глаз, которые многие дни и недели подвергаются неослабевающему действию яркого солнечного света, которые постоянно напрягаешь, прокладывая курс по компасу и двигаясь на определенную точку, проведение серии наблюдений – это обычно что-то кошмарное; после того напряжения, с каким сосредоточиваешь взгляд, ловишь на поверхности ртути отражение солнца и считываешь показания верньера на слепящем свету, о котором имеют представление только те, кто сам производил наблюдения при ярком солнечном свете на сплошных снежных пространствах арктических областей, глаза обычно наливаются кровью и болят потом несколько часов.
Впечатляют сложность и громоздкость процедуры и, конечно, ее болезненное действие на глаза. Теперь-то понятно, почему коммандер избегал навигационных наблюдений – заботился о себе и своих коллегах:
Мне не хотелось, чтобы Марвин, Бартлетт или я сам тратили на это энергию и утомляли глаза.
На пути к полюсу обсервации производились, по книге, пять раз, в действительности – четыре: дважды Марвином и по одному разу Бартлеттом и Пири. Впервые солнце «взяли» 22 марта, раньше, по словам Пири, светило поднималось недостаточно высоко. Любой уважающий себя штурман в ответ на это пожмет плечами: определиться можно по луне и по звездам.
Четыре раза за 37 дней! За навигационную работу Пири можно смело поставить неудовлетворительную отметку. Никто из других сопоставимых с ним полярных корифеев – Нансен, Амундсен, Каньи… не считал навигационные упражнения му́кой. В наших экспедициях штурманское дело было обыденным; ежедневно (ежедневно!), а бывало и дважды в день, мы «брали» солнце, и если его заслоняли тучи, то все душевно страдали. Само собой, у штурманов глаза не краснели и не болели.
Весьма сомнительно, что Пири утруждал себя многочисленными обсервациями на полюсе. Не могли вдруг проснуться в нем и понимание, и желание, и, главное, физические силы.
Как помнит читатель, главное отличие повествования Хенсона от рассказа Пири – жизнь на полюсе началась не утром 6 апреля, а поздно вечером.
Статья в World’s Work: «Арктическое солнце ярко светило, когда утром 7 апреля мы выбрались из наших иглу… Ожидание было написано на каждом лице, включая эскимосов, так как мы знали, что в полдень будут сделаны наблюдения и мы наконец узнаем, дошли мы до цели или нет».
Книга:
«Было около 10 или 10:30 утра 7 апреля 1909 года, когда коммандер отдал приказ построить снежный щит, чтобы защитить его от летящей поземки… Когда мы протянули ему сосуд с ртутью, был без нескольких минут полдень. Распластавшись на животе, он измерил высоту и сделал записи на обрывке папиросной бумаги… С глазами, ослепленными солнцем, он резко закрыл верньер… и по тому, как он решительно сжал челюсти, я понял, что он доволен и что путешествие закончилось. Чувствуя, что время пришло, я снял перчатку с правой руки и выступил вперед, чтобы поздравить его с успешным завершением нашей 18-летней работы, но порыв ветра что-то занес в его глаза или жгучая боль от того, что он долго смотрел на отражение солнца, заставила его отвернуться; и, закрыв двумя руками глаза, он велел нам не давать ему спать более четырех часов, так как… он намеревался осмотреть район в четырех милях впереди…
Я разгрузил сани и положил в них пару шкур, приборы и печку с достаточным количеством спирта, а также продукты для трех людей на один прием пищи. Затем я вернулся в иглу, где мои парни уже крепко спали… Я погрузился в сон без сновидений и спал, как мне показалось, одну минуту, когда был разбужен разговорами и шумом вернувшихся эскимосов и Пири».
Газета Boston American: «…на следующее утро [7 апреля] коммандер Пири отправился в путь с двумя эскимосами и одними санями, взяв банку пеммикана и приборы. Он оставил меня чинить сани и велел смотреть за лагерем… Примерно через час коммандер вернулся».
Хенсон снова повторяет, что 7 апреля утром он был оставлен в лагере, «но не на долгое время». И наконец: «после своего возвращения через час» Пири приказал начать торжественную церемонию с флагом.
Даже для инуитов Северный полюс представлял собой значимую ценность. Во-первых, они были рады тому, что оправдали доверие коммандера, ведь он выбрал для путешествия самых опытных и самых сильных охотников. Во-вторых, они предвкушали сказочные подарки. Наконец, полюс был отправной точкой для движения к дому. Но Хенсон был вполне цивилизованным человеком, и его мысли были более возвышенными. Он думал о себе как о посланце Америки и на вершине мира представлял свою расу. Будучи путешественником с колоссальной полярной практикой и отлично зная арктическую историю, он ощущал себя завоевателем всемирного приза. Чувства всех пятерых были предельно обострены, и трудно представить себе, что такие подробности, как две долгие поездки Пири на собаках, слились в памяти Хенсона в одну – совсем короткую. Мэтт Хенсон мог проспать какие-то важные события в буквальном смысле слова, но инуиты, с которыми у него были доверительные отношения, наверняка рассказали бы ему обо всем и во всех подробностях.
Скорее всего, двух длительных поездок Пири не было и они придуманы задним числом для практических навигационных выводов, убедительности и красоты.
В газете Boston American любопытный эпизод с поздравлением Пири Хенсон изложил так:
«Он выглядел серьезным и мрачным. Он не хотел говорить со мной…
“Ну, мистер Пири, – сказал я довольно жизнерадостно, – мы сейчас на Северном полюсе, не так ли?”
“Я не могу поклясться, что мы точно на Северном полюсе”, – уклончиво ответил он.
“Что ж, я следил за расстоянием на маршруте, мы прошли его с исключительной скоростью, – ответил я. – Мне кажется, что мы покрыли 132 мили с того момента, как капитан Бартлетт повернул назад. Если наше направление было неверным, это ваша собственная вина”.
Коммандер Пири промолчал, и, отойдя в сторону, сделал три отдельных наблюдения. Я сам тоже могу делать наблюдения, но, конечно, я не стал вмешиваться на этот раз».
На полюсе были подняты флаги.
Книга Пири:
…Я пожал руки всем участникам отряда – простая церемония, которую одобрят наиболее демократично настроенные люди.
Коммандер сочинил документ, заканчивающийся словами:
Сегодня я водрузил национальный флаг Соединенных Штатов Америки в этом месте, где, согласно моим наблюдениям, проходит северополярная ось Земли, и тем самым заявил права владения на всю эту и прилегающую область от имени и во имя президента Соединенных Штатов Америки.
В знак владения оставляю здесь эту запись и флаг Соединенных Штатов.
Роберт Пири. Военно-морские силы США
Сфотографировались. Пири написал письмо жене. Он пытался уснуть, но не смог, и 7 апреля в 16 часов группа покинула лагерь Джесуп, устремившись по своим следам к югу.
Возникает очередной вопрос. Если считать, что 7 апреля 16:00 – время достоверное, то люди на полюсе провели 30 часов, по Хенсону – 18 часов. Однако, сам Хенсон в Boston American говорит: «Мы оставались в лагере около 33 часов, после чего нам был дан приказ возвращаться». В таком случае крайне незначительное время, которое занимает обратный путь Пири, уменьшается еще на 15 часов.
Возвращение
Путь на север в изложении Пири выглядит невозможным, а с исправлениями Хенсона – крайне сомнительным. Рассказ коммандера о поездках на полюсе плохо придуман. Но самое ирреальное из истории 1909 года – это возвращение Пири на землю. Забудем, что на полюсе коммандер отмахал на собаках 36 миль и провел четыре мучительные обсервации. Начнем отсчет новых расстояний с 16 часов солнечного дня 7 апреля.
Книга Пири:
Первые 5 миль обратного пути мы мчались во весь опор. Затем мы подошли к узкой трещине, заполненной молодым льдом, где можно было попытаться измерить глубину океана… Мы… вытравили 1500 морских саженей