Далее я решил было поразбираться в этой странной и непонятной ситуации с кредитными картами, но в помещение вошёл дроид, отправленный 896-м. Он принёс мне ещё четыре карточки, найденные у вампиров. Вспомнив об отложенных карточках долгожителя, я занялся взломом кодов доступа к этим носителям денежного благополучия.
Это занятие у меня не заняло много времени, так как я работал по уже не раз опробованной схеме соотнесения ментального следа с перебором получившихся вариантов. Через пять минут я перевёл на свой счёт ещё двести китов.
«Уже не так плохо. Главное, чтобы на оплату хватило, а то мои триста пятьдесят тысяч за оборудование тоже могли преобразоваться в каких-нибудь полмиллиона за ценнейший антиквариат или что-то иное», — подумал я об оплате по счёту за устаревшее оборудование для штаба флота. Правда, не вникнув полностью в экономическую обстановку в Содружестве, я решил пока воздержаться от дальнейших плановых и неплановых переводов.
Практически сразу я наткнулся на то, что все наши счета были переведены в ранг до востребования, с наименьшей процентной ставкой семь десятых процента. Вызвано это было большой длительностью вкладов и стандартизацией банковских операций. По сути, сейчас все банки являлись огромной системой с единым центром управления, и поэтому предлагаемые в них услуги и условия практически везде были одинаковы, за исключением некоторых специфик, присущих каждому сектору Содружества.
«Вот почему не опознаются мои карточки из неизвестного банка, его может уже просто не быть. А от его обязательств преемники могли и отказаться. Нужно будет разбираться на месте», — для себя разъяснил я эту ситуацию и продолжил свои изыскания, решив, что даже такая низкая процентная ставка в долгосрочном периоде дала достаточно ощутимый прирост к основной сумме.
Произведя несложный расчёт, я понял, что первоначально обладал на тех карточках, которые опознались системой, суммой в двести семьдесят девять китов. Получалось, что текущих кредитов у меня было в десять и три десятых раза меньше, чем тот, что выходил у нас с искином первоначально при расчётах, сделанных ещё на станции.
«Похоже, в прошлом была проведена какая-то банковская централизация или монополизация, возможно также, прошли деноминация и дефолт. Иначе чем можно объяснить десятикратное падение стоимости кредита?» — подумал я.
И в этот момент со мной связался Ньютон.
«Какие новости?» — спросил я.
«Проведён анализ послевоенной истории Содружества и выявлено несколько неучтённых ранее факторов. Первое: последние годы войны с архами выявили ряд проблем в управленческом аппарате. Точных причин найти так и не удалось, но известно, что за пять лет до окончания войны, а произошло это около тридцати пяти лет назад, была снята вся правящая верхушка Содружества. Затем проведена национализация основных финансовых и производственных линий. Как результат, обанкротились или присоединились к единой банковской системе более восьмидесяти процентов свободных или независимых предприятий и банков. Второе: в этот же период был резкий скачок инфляции и, как её пик, объявлен дефолт основной денежной единицы. После ряда мер государство в жёстком режиме взяло управление в свои руки. Третье: из-за большого объёма наличного и безналичного денежного фонда, находившегося в руках граждан, было принято решение о постепенной деноминации валютного фонда на кредиты нового образца и стоимости. Период замещения длился десять лет. Наличные кредиты были упразднены, безналичные переоценены. Наши карты — это безналичный кредитный фонд, нам повезло, что он хранится в электронном виде, поэтому мы сейчас обладаем суммой примерно в десять раз меньше той, что должна была быть у нас изначально. Кроме того, уровень инфляции сохранился на прежнем уровне, ранее его не удалось сбить, только сейчас заметен тренд на его снижение, именно поэтому наш капитал не является сильно большой величиной, а соответствует примерно своему денежному эквиваленту в пятьсот девяносто пять китов».
«Понятно, по сути, я так и подумал, ты раскопал несколько интересных деталей, но они пока малозначительны. Следовательно, у нас есть пятьсот девяносто китов. Перепроверь счёт и разыщи номер банковской квитанции, чтобы понять, куда нужно переправить деньги за наше оборудование. Проверим, существует ли этот общий для всех операций флота счёт».
Через несколько секунд Ньютон нашёл все необходимые бланки, мы повторно пересчитали сумму. Набросили для надёжности десять процентов, чтобы у людей с той стороны возникало меньше вопросов. Даже не стали заморачиваться поиском всяких понижающих стоимость оборудования коэффициентов. Скачали прайс по закупке устаревшего оборудования, нашли в нём наши пункты. Отметили их и отправили счёт на оплату. Получить ответ мы должны были через четыре часа.
«Ну вот и всё, ждём, что скажут наши флотские бюрократы», — прокомментировал я.
«Да, думаю, проблем возникнуть не должно, — сказал 896-й. — Мы дали денег столько, сколько они запросили, даже немного больше, так что всё должно пройти нормально».
«Я и не переживаю, просто размышляю над тем, что пора будить девушек и начать заниматься их проблемой», — ответил я.
«Тогда я дальше займусь изучением вампиров», — сказал Ньютон и отключился.
Кое-что вспомнив, я вызвал искин корабля.
«Ника, я, когда лазил по сети, видел подписку на постоянно обновляемые карты различных секторов Содружества и фронтира. Она совершенно копеечная. Всего пятьсот кредитов за бессрочное использование. Поэтому я и зарегистрировался на их портале. Зайди туда, логин и пароль я тебе скинул, и закачай все последние карты на корабль. Только старые не затирай, а сохраняй копии, а лучше проведи их совмещение», — отдал я распоряжение.
«Будет выполнено».
Разобравшись с насущной проблемой, я вспомнил ещё об одном интересном предложении, которое мне встретилось. Правда, на него могло не хватить денег, но поинтересоваться стоило. Это объявление.
«В связи с расформированием негосударственного Института мозга имени профессора Арлока Кровка (сектор Прек-4) службой судебных приставов распродаются остатки конфиската нейросетей, имплантантов, баз знаний.
По вопросам приобретения обращаться в отдел продаж.
Спросить менеджера Киру Сноук».
Ниже приводился адрес контакта в нейросети, по которому можно было связаться с продавцом. Вот именно с ним, вернее, с ней я хотел сейчас поговорить и узнать, что могут там предложить.
Набрав нужную последовательность цифр и символов, я стал ожидать ответа. Только потом сообразив, что на станции, где может находиться эта девушка, возможно, наступило нерабочее время или вообще ночь. Но мне повезло, на том конце линии отозвались.
— Добрый день, чем могу помочь? — ответила приветливая девушка, ослепив меня профессиональной улыбкой внимания и вежливости.
— Добрый день, Кира, — поздоровался я и перешёл к сути вопроса: — Я хотел поговорить насчёт вашего объявления о продаже конфиската.
— О, как приятно. Что вас интересует? — Стало сразу заметно, что девушку действительно обрадовало моё сообщение. Видимо, не очень люди интересуются их предложением.
Из собственного проснувшегося любопытства, подстёгнутого интуицией, почуявшей запах возможной прибыли, я просмотрел лог обращений по этому адресу в гиперсети, немного слукавив при авторизации и представившись технической учётной записью для очистки логов записи, хвосты которой обнаружил практически мгновенно. В результате получил, что звонили сюда последний раз больше двух месяцев назад.
«Смотри-ка, и объявление подано примерно тогда же, — заметил я дату размещения объявления о продаже в сети. — Получается, интерес к нему проявили только единожды и практически сразу в момент создания».
Быстренько проверив упоминания, встречающиеся по этому институту, я нашёл, что закрыт он был примерно три месяца назад.
«Значит, почти сразу после расформирования имущество описали и теперь пытаются его распродать. Но как уже замечено, не очень удачно, так как им по объявлению практически никто не звонит, — понял я. — Хотя так, возможно, и лучше. Они не избалованы вниманием, и у меня есть больше шансов приобрести залежалый для них товар, не пользующийся спросом. Ну да ладно, посмотрим, что они скажут, но мне кажется, мы сможем договориться, главное — найти подход».
— В объявлении не было ссылки на прайс выставленных к продаже лотов, поэтому я и хотел узнать о некоторых из упомянутых позиций.
— Да, я вас слушаю.
— Меня интересуют базы знаний, — сказал я.
После моих слов лицо Киры значительно погрустнело. Заметив это, я спросил:
— Что-то не так?
Вздохнув, девушка принялась объяснять:
— Понимаете, по договору с государственной корпорацией «Нейросеть» реализация поставляемых ею баз знаний отдельно от нейромодулей возможна только в их прямых дилерских центрах или в головном офисе компании и по значительно завышенным ценам. Мы же можем заниматься их продажей только в комплекте с нейромодулями, но на сумму, не превышающую их трёхкратную стоимость. Мы, конечно, не являемся прямым поставщиком, но как судебно-исполнительная организация можем гарантировать актуальность и работоспособность поставляемых товаров, а кроме того, мы имеем некоторые льготы и можем значительно снизить стоимость нейрооборудования, но вам всё равно придётся уплатить стоимость какого-либо из нейромодулей.
— Жаль. Мне не нужны ни нейросеть, ни имплантанты.
— Мне тоже очень жаль, — ещё больше расстроившись, ответила девушка.
Я же задумался: нейрооборудование мне не нужно, но ведь можно как бы его купить, но реально вместо него взять только базы. Я даже готов был переплатить четверть цены за официальное подтверждение обладания некоторого перечня баз знаний. Но всё это необходимо обсудить, так сказать, с менеджером, с этой девушкой, возможно, ещё с кем-то, и делать это нужно явно не по официальному контакту.
Начав говорить, я постарался донести до Киры свою мысль пообщаться с ней неофициально и желательно без прослушки, если будет такая необходимость, то есть без протоколов, которые ведутся моей и её нейросетями.