А неизменный закадровый мужской голос проявился вновь и произнёс:
— О как? Интересно, за кем же? Что-то мучают меня смутные подозрения.
— Бабушка, не нужно, — как-то разом всполошилась Рахута.
Было заметно, что её антрацитовый цвет щёк потемнел ещё больше. Леита же, наоборот, побледнела и посмотрела куда-то в сторону.
«Смотри-ка, смутились», — подумала Адриана и, рассматривая дочку и внучку, поняла, что такое их поведение почему-то её обрадовало, что эти такие взрослые и самостоятельные девушки где-то в глубине души остались всё теми же маленькими девочками. Её девочками.
Это даже как-то примирило её с мыслью, что они умудрились полюбить одного и того же не слишком разумного аграфа и каким-то немыслимым способом женить на себе этого незнайку, который даже не подозревает о свалившемся на него счастье.
— Ладно, с этим разберёмся, когда вы будете в полной безопасности. — Конуэл, вероятно, решил покончить со всеми делами разом, а не заостряться на одной проблеме.
Как поняла Адриана, возможность пообщаться с неизвестным мужем девочек ему ещё представится, и, вероятно, после этого мужа у них уже не будет.
— Теперь твоя очередь, Рахута, мы ещё не слышали твоей истории, — услышала она слова Конуэла.
Но не успела девушка начать рассказ, как в зал ворвался вихрь из двух аграфов. Родители Рахуты побили все рекорды и добрались до их дома меньше чем за двадцать минут.
— Доченька! — воскликнула Инола, увидев свою дочь на визоре экрана гиперсвязи, и взбежала на переговорную площадку.
Туда же взлетел Ставис, встал позади жены, обняв её и молча рассматривая свою дочь.
— Мамочка, — прошептала Рахута и расплакалась.
Было видно, что девушку старается успокоить её старшая подруга.
Леита встречу с родителями пережила как-то менее эмоционально. Может, её долгое сонное одиночество умерило её чувства, может, с расставанием и отрывом от семьи помогло справиться вновь возникшее чувство близости со своим избранником, но факт оставался фактом: Леита была менее эмоциональна при встрече. Хотя Рахута, как помнила Адриана характеры девочек, как раз всегда была более спокойна и рассудительна.
«Похоже, многое меняется. Вот и поведение девочек изменилось. Та, что была всегда весела и легка, стала спокойной и рассудительной, а другая точно наоборот, не может удержать бури эмоций в себе», — решила она.
Между тем девушка немного успокоилась, было слышно, что ей какие-то мягкие и добрые слова говорит не только Леита, но так и оставшийся пока за кадром мужской голос.
Девушка наконец обратила внимание, что все смотрят на неё, и произнесла:
— Мама, папа, я очень, очень рада вас видеть! А главное, я рада вас вспомнить! Вы не представляете, как тяжело быть аграфом без воспоминаний. И как я рада тому, что они вернулись!
— Я что-то не понимаю, о чём ты говоришь, — спросил отец Рахуты, Ставис.
— Я потеряла память и не помнила ничего, кроме своего имени. А они меня спасли. Просветление наступило только в момент, когда я увидела бабушку и деда, — сбивчиво ответила Рахута.
— Кто они? — опять не понял Ставис.
— Давайте теперь Рахута расскажет свою историю, а всё остальное я покажу вам в записи и расскажу своими словами, — предложил Конуэл.
— Хорошо, — синхронно кивнули Ставис и Инола.
Рахута посмотрела на родителей, перевела взгляд на деда и бабушку, собралась с мыслями и начала говорить, стараясь не вдаваться в подробности:
— У меня не такая насыщенная на события история, как у Леиты. Как вы знаете, нас несколько месяцев назад должны были переводить на лётный полигон, где мы с остальными курсантами осваивали бы мастерство пилотирования транспортных кораблей среднего класса. При перелёте через одну из систем на лайнере прозвучал сигнал тревоги. Мы попытались добраться до спасательных капсул, у некоторых это получилось. Я была одним из таких счастливчиков. Уже находясь в капсуле, я ощутила ряд вибраций корабля, похожих на серию взрывов. Потом капсулу отстрелило от судна, и я увидела, что на наш лайнер напало два каких-то малых крейсера неизвестной модификации и марки. Кроме того, я заметила, как от лайнера отделилось ещё несколько спасательных капсул. Между тем я направила свою капсулу в сторону ближайшей планеты в обход основного боя, когда из-за туш больших кораблей появилось несколько маленьких истребителей, которые стали охотиться на тех, кто успел отделиться от лайнера. Мне показалось, что, прежде чем уничтожить объект, они проводили какое-то его исследование и только потом стреляли по нему. Пока я летела, один из нападающих кораблей выпустил абордажный бот, и тот пристыковался к нашему лайнеру. После этого спасательные капсулы перестали отделяться от перевозившего нас судна. Пока я наблюдала за абордажем, один из истребителей обратил внимание на меня и полетел в мою сторону. Я видела, что случилось со всеми другими капсулами, и не хотела попасть в руки этому истребителю. Поэтому я направила капсулу к странной аномалии, которую обнаружила, направляясь к планете. Я не собиралась в неё залетать, а просто думала укрыться за ней. Но когда пролетала недалеко от неё, что-то произошло, и я потеряла сознание. Следующим моим воспоминанием было, как мне помогают выбраться из капсулы уже на этом корабле. Вот в общем-то и всё. Больше мне рассказать нечего. Ни кто напал на наш лайнер, ни что случилось в том секторе потом, я не знаю. Остальное вам, видимо, уже рассказала Леита. — Немного помолчав, Рахута добавила, вложив особый смысл в свои слова: — Я хоть сейчас внезапно и восстановила свою память, но от принятого решения не отказываюсь, — и замолчала.
— Ну, в общем, другого я от вас и не ожидал, — прокомментировал её рассказ Конуэл.
— А я что-то совсем запуталась, — произнесла Инола.
— И не ты одна, — ответил он ей. — Сейчас вам кое-что расскажет Адриана, и, я думаю, многие вопросы по ситуации у вас отпадут. Ну а с вами, молодые дамы, мы все вопросы будем решать при встрече. — И, осмотрев всех по очереди, Конуэл сказал: — А сейчас я хотел бы поговорить с вашим капитаном, — намеренно выделив слово «вашим».
— Зачем? — сразу спросила Леита.
Отец с недоумением посмотрел на неё.
— Вообще-то мне с ним нужно обсудить много всяких вопросов, от переговоров о месте встречи до его отношений с вами. И многое другое. Например, о его награде за ваше спасение, — опять с какой-то подоплёкой сказал Конуэл.
Девушки на том конце линии переглянулись и как-то синхронно посмотрели в сторону кого-то, вероятно сидящего за пределами видимости камеры.
«А ведь они и правда практически не общаются между собой, но понимают друг друга прекрасно», — заметила Адриана.
— Тарка[5] в мешке не утаишь, — вздохнула Леита и, с какой-то обречённостью посмотрев сначала на Рахуту, потом на их неизвестного избранника, как-то уж слишком тихо начала: — Папа, ты помнишь, я говорила о паре затруднений?
— Ну да, но мы ведь решили, что вернёмся к этому вопросу несколько позже.
— Правильно, но ведь я говорила о паре, а вы пока услышали только об одном из них.
Видимо что-то почувствовав, Конуэл кивнул:
— Ну-ну, я тебя слушаю.
— Так вот это — второе.
Девушки не сговариваясь одновременно поднялись из кресла, где до этого сидели бок о бок, и отошли за его спинку.
— Алексей, подойди, пожалуйста. Мой папа хочет поговорить с тобой.
Послышалось шуршание. Потом прозвучал вопрос:
— Я правильно понял, Леита, твоего отца зовут Конуэл, а маму — Адриана?
— Да, — ответила Леита.
— А твоих родителей, Рахута, я так и не знаю.
— Ставис и Инола, — подсказала девушка.
— Хорошо, я запомнил.
И тут в кресло сел человек, и в экране визора появилось молодое лицо. Девушки положили свои руки на его плечи, а Рахута ещё и облокотилась на него. И этот молодой человек, смотрящий на всех сразу, произнёс:
— Добрый день, дамы и господа. Приятно с вами познакомиться.
Шок — это то слово, каким можно описать вызванную им реакцию.
Подождав немного хоть какого-нибудь отклика и не дождавшись, человек проговорил:
— Мне казалось, что Леита первым делом должна была пожаловаться на меня. С её слов, хуже меня только какие-то ленивые тарки.
Наконец кто-то смог обрести дар речи, правда, это был один из детей:
— Мама, это же человек.
— Сынок, мы видим, — ответила Гелия.
— Мама, а он придёт к нам в гости? А то я никогда так близко человеков не видел.
На его слова, с явно слышимыми нотками ехидства в голосе, отреагировала Тара, сразу разобравшаяся в ситуации:
— А куда он теперь денется.
— Простите, — сразу подобрался молодой человек, — я чего-то не понимаю.
— Да не за что извиняться, это мы повели себя несколько некорректно, — пришла на помощь всё ещё находящемуся в ступоре мужу Адриана.
— Позвольте представиться — Адриана Трекурат Ах Маар, я мама девушки, что стоит справа от вас, и бабушка той, что расположилась слева. Рядом со мной находится мой муж Конуэл Трекурат Ах Маар, за ним — наш старший внук Лаэрт. Справа от меня — родители Рахуты, Ставис и Инола Трекурат Ах Маар. Внизу в зале находятся две наши невестки и два маленьких внука, но вам их не видно.
— Приятно познакомиться со всеми вами.
— Да, и нам очень приятно. А теперь не откажите в любезности, нам очень хочется узнать, как же зовут мужа наших девочек.
— Извините, кого? — не поверил произнесённому человек.
— Мужа.
— А я подумал, что ослышался. Меня зовут Алексей Сурок Скарф.
— Скарф, значит. — Отец Леиты переглянулся со своим сыном, который был, видимо, уже в курсе всей истории.
И исчезнувшее ранее желание убить наглеца, посягнувшего на его девочек, сейчас явно читалось на его лице вновь.
Между тем молодой человек поинтересовался:
— Но для меня остался неясным вопрос о замужестве ваших дочерей, а самое главное, почему я ничего не знаю об этом. — Алексей, закинув назад руки, ухватил упирающихся девушек и притянул так, чтобы их было видно и ему, и на другом конце канала, и попросил: — Дайте мне несколько минут поговорить с Леитой и Рахутой. А то, судя по бешеному блеску глаз мужчин, стоящих напротив меня, я не знаю, вероятно, самого главного.