Линия фронта разделила Ворошиловский район по диагонали: с севера от железнодорожного моста по высокой насыпи и дальше на юг к насосной станции (ВДКЧ), стоявшей на берегу Волги. В ночь с 17 на 18 сентября по заболоченному руслу Царицы вышли остатки 42-й бригады, заняв оборону на северному берегу впадающей в Волгу речки. Выжившие бойцы 244-й стрелковой дивизии, прорвавшись из окружения на Дар-горе, отошли восточнее железнодорожной насыпи. Дальше к берегу Волги были позиции группы полковника Дубянского. Территорию консервного и мукомольного завода занимали немцы, но в окруженном здании элеватора еще отстреливались несколько советских бойцов, связи с которыми у нашего командования не было.
На фотографиях хорошо видны пробоины в западной стене от 88-мм «флаков» и проломы в южном фасаде – результат обстрела 105-мм гаубицами
Командующий XXXXVIII танковым корпусом генерал Вернер Кемпф (Werner Kempf) был изрядно озадачен сложившейся ситуацией. Танки и пехота 24-й тд с боем достигли развалин в районе Дар-горы, отдельные очаги сопротивление в оврагах севернее и южнее были практически подавлены.
Но несмотря на стремительный прорыв ударной группы и окружение советских войск западнее города, сроки наступления срывались.
Камнем преткновения стал громадный элеватор, захваченный небольшим отрядом советских солдат. Несмотря на все усилия, выбить упрямых красноармейцев из здания никак не удавалось. Подходы к элеватору были блокированы немецкими солдатами из 267-го и 274-го полков, но оказалось, что небольшой гарнизон не испытывал недостатка в боеприпасах – все попытки пехотинцев 94-й дивизии ворваться в здание встречались пулеметным огнем из глубины, а русские стрелки в многочисленных окнах-бойницах на верхних этажах сеяли смерть в рядах вермахта.
Немецкие документы отмечали: «Несмотря на применение ручных гранат и связок гранат с сосредоточенным зарядом в подвале элеватора, ворваться в него не удалось. Элеватор сильно укреплен, кроме того, продвижение вперед невозможно из-за сильного флангового огня с восточного направления».
Первая попытка сломить сопротивление была предпринята еще вечером 17 сентября – командующий корпусом запросил поддержку люфтваффе, особо отмечая: «…так как речь идет о гигантской каменной постройке, потребуются самые тяжелые бомбы». Однако бомбардировка элеватора не принесла видимого результата.
Генерал Кемпф решил применить по зданию артиллерию двух танковых дивизий.
88-мм зенитные орудия 24-й танковой дивизии, стоявшие на склоне Дар-Горы в восьмистах метрах от элеватора, были нацелены на огромное строение и промахнуться было очень трудно. Но тут возникла заминка, командование 94-й пехотной не было уверено, что ее солдаты отошли на безопасное раcстояние. Кроме того было неясно, кто занимает пристройку подъемника рядом с элеватором. Последние данные от передовых частей 94-й пехотной дивизии говорили о том, что остатки русского гарнизона забаррикадировались на втором этаже, держа под обстрелом лестницы наверх. После двухчасовых препирательств между штабами дивизий раздраженный генерал Кемпф, забив на опасения командования 94-й пд, отдал приказ, и «флаки» наконец открыли огонь.
Из 50 выстрелов было зафиксировано 44 попадания, но бронебойные снаряды не смогли толком обрушить западную стену. Немецкие корректировщики видели, как зенитные орудия прошивали бетон, оставляя аккуратные отверстия. Казалось, что обстрел не причиняет зданию особого вреда. Но внутри элеватора был ад – разлетавшиеся осколки, куски бетона и арматуры убивали и калечили советских бойцов, грохот взрывов рвал барабанные перепонки, от пыли и чадившего зерна было нечем дышать.
Когда обстрел «флаками» закончился и немецкие пехотинцы попытались приблизиться к зданию, из окон второго и третьего этажей раздались ружейные выстрелы и полетели гранаты. Атака захлебнулась и в этот раз, штурмовым группам снова пришлось отойти назад. Загрохотали батареи 105 мм орудий – генерал Кемпф задействовал гаубичную артиллерию. Южный фасад элеватора заволокло пылью, фугасные снаряды после многочисленных попаданий разворотили стену здания.
Вверху хорошо видна «работа» 105-мм гаубиц на южном торце здания элеватора. Внизу – северо-восточный угол элеватора
Оставшиеся в живых бойцы в подвале и на верхних этажах элеватора, пересчитывая последние патроны, приготовились дорого отдать свои жизни. Но когда окончился обстрел, атаки противника не последовало – было видно, как немцы перегруппируются и отходят к железнодорожным путям. Со стороны вокзала Сталинград II слышалась сильная стрельба, разрывы гранат, русский мат и «полундра». В бой вступили моряки из 92-й отдельной стрелковой бригады.
Два батальона бригады высадились у переправы № 2 около памятника Хользунову в ночь с 17 на 18 сентября, остальные два – следующую ночью. Согласно приказу штаба 62-й армии, бригада имела задачу: «…уничто- жить противника в местах сосредоточения и занять оборону на участке – с севера р. Царица, с юга треугольник железных дорог в районе ул. Валдайская, вдоль железной дороги фронтом на запад.» Артиллерийский и минометный дивизионы 92-й осбр остались на восточном берегу. Штаб обустроился в штольне на северном берегу Царицы около Астраханского моста, командовали бригадой подполковник Павел Ильич Тарасов и военный комиссар Георгий Михайлович Андреев.
Вид на элеватор с юга, с Рабоче-Крестьянской улицы
Согласно замыслу командования, три батальона 92-й осбр должны были выйти к железной дороге, сменив на рубеже остатки частей, защищавших Ворошиловский район. Четвертый батальон оставался во втором эшелоне. Но в действительности никакой линии обороны не было – немцы прочно закрепились на железнодорожной насыпи, передовые отряды 94-й пехотной дивизии вышли к Царице, элеватор был блокирован бронетехникой 29-й моторизированной и 14-й танковой дивизий.
В течение дня 18 сентября бойцы 92-й осбр в ожесточенных атаках отбивали захваченные немцами улицы и здания Ворошиловского района. Недостаток пехотной выучки компенсировался отчаянной храбростью моряков-североморцев. В плотной застройке многоэтажных домов, где противники сталкивались буквально лицом к лицу, бой разбился на отдельные изолированные участки и решался в скоротечных рукопашных схватках. Но чем ближе атакующие батальоны подходили к железной дороге, тем плотнее становился немецкий огонь. Окопавшиеся на высокой насыпи расчеты пулеметов и мелкокалиберных пушек держали под обстрелом прилегающую местность, и в лихих штыковых атаках моряки стали нести большие потери.
Слева командир 48-го танкового корпуса генерал Вернер Кемпф, справа командир пулеметной роты 92-й ОСБр Андрей Хозяинов. Лейтенант Хозяинов вместе со своими товарищами доставил немало забот немецкому генералу в сентябре 1942 года
К концу дня бойцы третьего батальона смогли отбить вокзал Сталинград II, но спустя полчаса после немецкого артиллерийского и минометного налета в выгоревшей коробке здания в живых не осталось никого.
Поздно вечером к израненным и контуженым бойцам в осажденном элеваторе смог пробиться отряд бойцов из второй стрелковой роты (второй батальон 92-й осбр) под командованием л-та З. Г. Зозули и пулеметной роты л-та А. О. Хозяинова. В отряде было всего 19 человек, два станковых пулемета, один ручной, два противотанковых ружья и радиостанция.
Окруженное здание элеватора наши бойцы удерживали еще трое суток. Артиллерийские обстрелы чередовались атаками немецкой пехоты, в течении 19 сентября было отбито девять попыток взять здание штурмом. По воспоминаниям лейтенанта Хозяинова, на следующий день к зернохранилищу подъехала танкетка с парламентерами, которые были посланы морячками к такой-то матери. Обескураженным немцам пришлось уйти пешком, так как танкетке разбили гусеницу из ПТР, а неудачливых переговорщиков освободили от лишних сигарет. Атаки продолжились до темноты, на этот раз после артиллерийского налета немцы погнали в бой румынские части, но снова безрезультатно.
Строки журнала XXXXVIII танкового корпуса вермахта свидетельствовали: «…насчитывающему едва ли одну роту боевому составу так упорно обороняемого в течение дня бетонного здания сдаться мешает только лишь комиссар, как выяснилось после вхождения в связь с окруженным противником через пленных». Этим комиссаром вероятнее всего был Дмитрий Афанасьевич Белорусский, военком 10-й стрелковой бригады, который вместе с группой работников штаба 10-й сбр смог пробиться в окруженный элеватор.
На третий день обороны у защитников закончились боеприпасы к противотанковым ружьям и ручные гранаты. Воды тоже не было, в водонасосной будке рядом с элеватором разместился немецкий наблюдательный пункт. Прямым попаданием снаряда разбило один станковый пулемет, кожух второго пробило осколком, рация вышла из строя. Немцы вновь попытались пойти на переговоры. Отрывок из отчета старшего лейтенанта М.П. Полякова, написанного в декабре 1942 года, красноречиво говорит о настроении защитников: «21 сентября были подосланы немцами парламентеры из гражданского населения с целью уговорить бойцов, оборонявших элеватор, сложить оружие и сдастся в плен. Этих парламентеров, после того как они отказались взять оружие и сражаться с нами против немцев, мы расстреляли».
Едва закончились бои, к громадному зернохранилищу потянулись местные жители. Его продукция, как и расположенного рядом консервного завода, позволила пережить жестокую зиму 1942–1943 годов многим жителям Сталинграда
Прикрываясь броней танков пехота и саперы 274-го полка 94-й пд подошли вплотную к западной стене, в проломы полетели гранаты и взрывчатка. Обстреливая окна южного фасада из противотанковой артиллерии, прокладывая путь струями огнеметов, немцы проникли в здание. В пыльной полутьме лестничных пролетов в ход пошли ножи и приклады, штыки и куски бетона. К вечеру 21 сентября противников разделяло перекрытие пятого и шестого этажей, часть защитников удерживала подвал здания. Ночью оставшиеся в живых бойцы и командиры пошли на прорыв.