С юга опергруппу теснила пехота 389-й пд, с запада наступали две группы «полка Бренделя» из 94-й пд. С севера группу Андрусенко давили панцергренадеры и танки 16-й тд. Атакующие группы рвались к «совхозу» – угроза окружения и плена стала более чем реальной. Немцы подошли вплотную к отметке 85,1, близ которой в овраге находился командный пункт опергруппы и сам полковник Андрусенко. Полковник несколько раз запрашивал у Чуйкова разрешение на смену командного пункта, но ответа не было. Корней Михайлович на своем веку уже успел побывать в немецком окружении, отклонял ультиматум, прорывался к своим, попадал под трибунал и был осужден. Прекрасно зная про приказ № 227, полковник все же решил рискнуть. Не дожидаясь ответа командарма, оставив на старом командном пункте внешний пункт управления, он вывел свой штаб на новое место, чем, по сути, подписал себе смертный приговор.
Внизу северо-восточная окраина поселка Баррикады. В центре – развалины завода «Силикат», бывшие рубежом обороны и ставшие братской могилой бойцов и командиров 351-го сп 308-й сд. Фотография из книги Джейсона Марка «Death of the Leaping Horseman»
Успешные действия и продвижение батальонов 389-й пд обеспечили левый фланг 24-й тд. После полудня 3 октября все было готово к тому, чтобы наступление танков и панцергренадеров боевых групп «Винтерфельд» и «Эдельсхайм» возобновилось. К этому дню в 24-й тд вермахта насчитывалось 30 танков – два Bef.Wg, восемь II, четыре III kz, 11 III lg, два IV kz и три IV lg. На направлении немецкой атаки занимали оборону два полка 308-й сд.
Последующие трагические события легли в основу статьи Василия Гроссмана «Направление главного удара», знаменитая фраза из которой – «Железный ветер бил им в лицо…» – стала вербальным символом Сталинградской битвы.
Все утро 3 октября авиация люфтваффе массированными налетами бомбила позиции 308-й сд, артиллерийским обстрелам подвергся командный пункт дивизии Гуртьева в здании «гастронома». На северо-восточных окраинах поселка «Баррикады» окопался 351-й сп, в парке Скульптурном занимали рубеж части 339-го сп. В каждом полку насчитывалось не более 300 активных штыков.
Полк майора Маркелова поддерживал противотанковый артиллерийский дивизион в составе пяти орудий, которые вели огонь по наступающим танкам. Через час боя в дивизионе осталось одна поврежденная пушка без колеса, и бойцы переносили ее на руках. Оставшись без артиллерийской поддержки, 351-й сп попал под сильнейший удар боевой группы «Винтерфельд», в которой была сосредоточена вся бронетехника 24-й тд.
Подробностей того боя мало, т. к. из свидетелей практически никто не выжил. Из документов 62-й армии известно, что атака подразделений 24-й тд началась в 15:00, танки и бронетранспортеры продвигались по улицам поселка «Баррикады» в северо-восточном направлении. Для того чтобы зачистить поселок и выйти к заводу «Силикат», боевой группе «Винтерфельд» потребовалось целых три часа. Оставшиеся в живых бойцы 351-го сп отошли к разрушенным цехам завода, где находились блиндажи командного пункта. В 18:00 немцы вновь перешли в атаку. Через полчаса завод был занят немецкой пехотой, но бой в цехах продолжался до темноты – оставшиеся в живых бойцы и штабные работники отчаянно сопротивлялись. Вечером был тяжело ранен командир полка майор И. С. Маркелов, командование на себя принял комиссар полка Н. А. Фролов. По свидетельству выжившей медсестры, когда немецкая пехота подошла вплотную, комиссар до последнего отстреливался в окруженном блиндаже. Из наградного листа: «…в последнем бою за завод, дошедшем до рукопашных схваток, смертью героя погиб батальонный комиссар тов. Фролов».
Как стемнело, на командный пункт дивизии пробрался начальник связи и доложил, что 351-й сп погиб в полном составе. Комдив Гуртьев, не поверив, послал его на завод вместе с офицером связи, но обратно никто не вернулся. Из воспоминаний Гуртьева, записанных Гроссманом: «Ночью со 2 на 3 октября они перешли в атаку на силикатный завод, весь полк Маркелова лег – осталось 11 человек. К вечеру 3 октября немцы заняли завод. Приказ был: ни шагу назад. Командир тяжело ранен, комиссар убит… Никто не выходил из оборонительных боев. Гибли на месте…»
Согласно советским документам, из состава полка сталось в живых около 30 человек, которых распределили по подразделениям дивизии. 351-й сп перестал существовать как боевая единица, и вплоть до вывода из города дивизия Гуртьева действовала в составе лишь двух полков. Командир полка И. С. Маркелов по всем донесениям 308-й сд и 62-й армии проходит как тяжелораненый, однако по базе данных «Мемориал» и базе данных сайта «Подвиг народа» дальнейшая его судьба не прослеживается. Комиссар Фролов в базе данных «Мемориал» числится убитым, но в воспоминаниях начальника политотдела 308-й сд А. С. Смирнова есть упоминание о том, что раненого комиссара видели в госпитале.
В то время как танки группы «Винтерфельд» утюжили траншеи на позициях 351-го сп, группа «Эдельсхайм» наступала в направлении парка Скульптурный и района новостроек, который известен в немецких документах как «Скоросшиватель» (Schnellhefter) за похожую форму. В сводках 62-й армии этот район фигурировал под названием «шестиугольный квартал». Панцергренадеры, с боем продвигаясь по выжженным кварталам деревянных построек, правым флангом вышли к западной окраине парка, взяв под контроль расположенные здесь кирпичные дома – общежитие (т. н. «самолет», названный так за форму постройки) и поликлинику. На другой стороне парка Скульптурный, в эффектных зданиях предвоенной сталинской застройки, называемых в боевых сводках «гастроном», «клуб», а также больше похожая на крепость «больница Ильича», в них занимали позиции бойцы 339-го сп. У здания театра держали оборону остатки 92-й осбр, подчиненные полковнику командиру 308-й сд. Ожесточенные бои за эти здания будут подробно описаны в следующей части.
Вечером полковник запросил у командарма Чуйкова разрешение на смену командного пункта, находившегося в здании «гастронома», которое оказалось практически на линии фронта и подвергалось систематическим артобстрелам. В 24:00 командный пункт 308-й сд сменил свое расположение, и в «гастрономе» остался работать только штаб 339-го сп – это решение вскоре станет роковым для работников штаба и командира полка подполковника К. И. Михалева.
К вечеру пятого дня наступления немецкое командование вынужденно было признать: «Бои в городе показывают нарастающую слабость задействованных там собственных войск. Для боев в городе сил пехоты недостаточно. Огнем артиллерии и бомбами выкурить засевшего в подвалах противника невозможно. Перегруппировка сил пехоты приносит только ограниченные успехи». И лишь армейские интенданты бодро докладывали, невольно свидетельствуя о жесточайших артиллерийских и минометных обстрелах советских позиций: «…расход боеприпасов очень большой, однако большей частью покрывается за счет текущего снабжения».
62-я армия истекала кровью, в рубеже ее обороны образовались огромные бреши. В ночь на 4 октября в Сталинград переправились полки 37-й гв сд под командованием генерал-майора В. Г. Жолудева, сформированные из воздушно-десантных бригад. Бойцам и командирам этой дивизии предстояло следующими встать на направлении главного удара 6-й армии вермахта.
Часть IXПадение твердыни откладывается
Хроника второго штурма Сталинграда 4–7 октября 1942 года
Второй штурм Сталинграда начался 27 сентября 1942 года, и за его первую неделю немцам удалось значительно потеснить дивизии и бригады обескровленной советской 62-й армии. Казалось, еще чуть-чуть – и город падет к ногам победителей. Однако у советского командования и защитников городских кварталов было на этот счет свое мнение – оборона продолжалась.
4 октября: 37-я гвардейская
К 09:00 в Сталинград переправились части 37-й гвардейской стрелковой дивизии (гв сд) под командованием генерал-майора В. Г. Жолудева: 109, 114 и 118-й гвардейские стрелковые полки (гв сп), саперный и учебный батальоны, разведрота и рота связи. Однако артиллерия и минометы дивизии, а также обоз переправиться не успели из-за недостатка плавсредств. Подразделения выходили на позиции, судя по боевому донесению штаба 37-й гв сд, «имея патронов всех видов – один боекомплект, 82-мм мин – по 15 выстрелов на миномет…»
Полки дивизии, насчитывающие 50–60 % от штатного состава, должны были прикрыть огромную брешь в линии фронта 62-й армии от места слияния ручья Орловка и Мокрой Мечетки до северной оконечности парка Скульптурный. При этом 118-й гв сп окапывался во втором эшелоне вдоль западных окраин поселка Сталинградского тракторного завода (СТЗ), 109-й гв сп полковника Ф. С. Омельченко занял позиции от окраин поселка СТЗ вдоль восточного склона Мокрой Мечетки и до оврага Мытищи, за которым уже находился противник. Рядом, в районе кладбища и в домах на окраине поселка СТЗ, закрепились остатки подразделений 112-й стрелковой дивизии (сд) и первого батальона 124-й отдельной стрелковой бригады (осбр), отошедшие под натиском немцев с восточных склонов высоты 97,7.
114-й гв сп майора Ф. Е. Пустовгара должен был встать на самом трудном участке – от пересечения оврага Мытищи с железной дорогой, которая вела от СТЗ к заводу «Силикат» через окраины Нижнеудинской улицы. Так и не достигнув назначенных рубежей, полк попал под массированную бомбардировку люфтваффе. Бомбы сыпались на район новостроек – грандиозный комплекс «дома коммуны» и выстроенные рядами четырехэтажные «сталинки», которые должны были стать образцовым рабочим поселком Сталинграда, но в огне пожаров превращались в руины.
Панорама северной части Сталинграда
Бомбардировка предшествовала началу немецкой атаки. В 10:00 на участке от Мокрой Мечетки до парка Скульптурный в наступление перешли полки 389-й пехотной дивизии (пд) и две боевые группы 24-й танковой дивизии (тд) – «Винтерфельд» и «Эдельсхайм». Главной ударной силой должны были стать танки и самоходные установки: 389-ю пд поддерживал 244-й самоходный артиллерийский дивизион в составе семи «штугов», а в 24-й тд на 4 октября насчитывалось 38 машин – два командирских Bef.Pz, девять «коротких» и 17 «длинных» Pz.Kpfw.III, пять «коротких» и пять «длинных» Pz.Kpfw.IV. По сравнению с данными на 3 октября за день боя в районе завода «Силикат» в 24-й тд были выбиты все Pz.Kpfw.II.