— Ангелика! — я наклонился ближе, всматриваясь в дорогие черты, и все внутри меня начало распирать от бури самых разнообразных чувств.
Она наконец-то смогла сфокусировать взгляд, но посмотрела на меня странно, с удивлением и некоторым замешательством.
— Нэй… — прошептала она, протягивая руку к моему лицу. — У тебя глаза светятся…
Я схватил ее ладонь своею и прижал к своим губам. Тут же, не задумываясь, начал вливать в нее остатки своей энергии, но видимо не рассчитал с количеством и высвободил ее по полной, так что на несколько мгновений наши тела окутались нежно-голубой дымкой, вызвавшей у окружающих очередной изумленный возглас.
Ангелика вздрогнула, ощутив необычайное наполнение, потом дернулась, почувствовав легкий зуд в месте ранений, но я удержал ее руку в своей, и через минуту все это закончилось.
Ангелика рывком присела, смотря на мое бледнеющее лицо.
От очередной траты сил меня повело, но я заставил себя удержаться на месте. Улыбнулся, демонстрируя лживую бодрость, но Ангелика слишком хорошо меня знала, чтобы мне поверить.
Схватила меня за плечи и заставила присесть рядом. Я не удержался и оперся об стену, чувствуя, как жутко кружится голова.
— Нэй! Я тебя прибью! — зашипела Ангелика мне в ухо, а потом крикнула кому-то из присутствующих. — Вода есть? Дайте сюда! Быстрее!
Она плеснула мне этой водой прямо в лицо, так что я от неожиданности даже оторвался от стены и возмущенно фыркнул.
— Ангелика!
— Решил, как всегда, угробить себя ради других??? — девушка грубо вытирала мое лицо какой-то непонятной тряпкой. — Балбес! Разве так можно??? Жизнь не научила, что такая тактика абсолютно провальна??? Если во флайкаре окажется аварийная ситуация, и он начнет падать, а пассажирам прикажут надеть кислородные маски, чтобы не упасть в обморок, скажи, что должна сделать мать: надеть маску в первую очередь себе или же своему ребенку???
Немного обескураженный ее гневом, я задумался. Чувства требовали в первую очередь помогать более слабому существу, но потом включилась логика, и я признал: мать прежде должна думать о своём благополучии, а то потом некому будет помогать ребенку.
— Мать должна сперва побеспокоиться о себе… — буркнул я, опуская взгляд. Да, она, как всегда, права.
— Ну вот! Дошло наконец?
Ангелика щелкнула меня по лбу, а потом вдруг схватила ладонями мое лицо и, приблизившись, прошептала:
— Я же без тебя жить не смогу, понимаешь??? — в ее глазах плескались неожиданная боль и страх. — Не смей бездумно рисковать собой, Нэй!
А потом подумала и еще тише добавила:
— Ладно?
И я понял. Понял, что должен думать не только о том, что Я беспокоюсь о НЕЙ. А ещё и о том, что ОНА беспокоится обо МНЕ. Это было какое-то новое понимание, ведь никто раньше не дорожил мной вот ТАК… Я просто к этому не привык.
В груди разлилось тепло, губы сами собой растянулись в улыбке, и я наклонился вперед, оставив на губах Ангелики легкий поцелуй.
Недалеко послышались беззлобные смешки — хорошо, что ребята даже в этой обстановке сохраняли некое подобие благодушного настроения.
— Я так и знал, что у них это… любовь… — протянул кто-то, за что получил тычок в ребра.
— Ну и помалкивай… — послышалось в ответ.
Ангелика отпустила мое лицо, взглядом приказала мне не двигаться с места, а сама поднялась на ноги. С недоверием она подвигала ранеными конечностями, но потом ее брови удивленно поползли вверх, и она еще раз обернулась ко мне.
«Исцелил?» — спрашивали ее глаза.
Я улыбнулся и кивнул. Я был счастлив…
Повернувшись к остальным, Ангелика снова стала командиром и начала выспрашивать о том, какой информацией кто обладает.
— Кэп, Маринка и еще несколько сотрудников заперлись у ангаров… — проговорил Прат, — я лично видел. Именно тогда Кэп сообщил мне, что здесь есть убежище, которое невозможно найти никакими приборами. Звукоизоляция, запас продуктов и возможность активировать запасной выход…
Ангелика заинтересованно оглянулась. Я тоже начал шарить взглядом по ободранным стенам и наваленным в кучу вещам, но приходилось признать, что полноценным убежищем это помещение трудно было назвать.
— Ладно, разберемся… — пробормотала Ангелика, а потом начались доклады обо всем, что произошло в этом здании.
Оказалось, что полчаса назад сюда ворвались военные, с легкостью взломав все кодовые замки, что наводило на мысль о чьем-то предательстве.
— С утра не видно Лиса… — послышался чей-то робкий голос, и вокруг воцарилась гнетущая тишина.
Я замер, а потом возмутился:
— Лис не может быть предателем! — мой голос прозвучал резче, чем следовало. — Это невозможно!!!
Ребята из нашего отряда понуро молчали, тоже не желая верить сказанному, но один парень из сотрудников Кэпа, который уже очень хорошо всех нас знал, да и с Лисом частенько проводил совместное время, осторожно произнес:
— В последнее время он выглядел странным, дерганным. Я несколько раз спрашивал его о том, что с ним происходит, но он отмахивался, а потом говорил, что скоро все ЭТО закончится…
— Он не свое предательство имел в виду… — мрачно процедил я, поднимаясь на ноги в знак протеста, хотя слабость все еще накатывала неприятными волнами. — У него были определенные личные переживания, и я в курсе, какие! — я обвел всех суровым взглядом, словно предупреждая: кто посмеет со мной спорить, тому не поздоровиться. — Лис никогда бы не предал нас!
— Я тоже так считаю! — сообщила Ангелика, повыше вздернув подбородок. В ее голосе прозвучали стальные командирские нотки. — Кто-нибудь видел его перед тем, как все случилось?
Но все отрицательно покачали головами, и я начал серьезно беспокоиться, особенно, когда вспомнил мертвых парней в одном из коридоров.
— Ладно, — Ангелика отмахнулась от царившей вокруг неловкости. — Нам нужно выбираться! Давайте найдем тот самый запасной выход, если он есть, а ты, — девушка повернулась ко мне и строго посмотрела мне в глаза, — бегом на койку!!!
Я собрался возмутиться, но она добавила:
— Это приказ!
И я проглотил свое возмущение, машинально вытянувшись по струнке.
— Слушаюсь, капитан…
Ангелика попыталась сохранить на лице бесстрастное выражение, но я успел заметить, как дрогнули уголки ее губ. Похоже, ей нравится мной командовать. На сердце снова потеплело. Я видел, что ее чувства ко мне… искренни. И это было ПОТРЯСАЮЩЕ…
Глава 74. Загадочное поведение тьмы…
Нэй
Я чувствовал себя настолько ослабленным, что действительно задремал на койке, несмотря на гудящую внутри тревогу. Впрочем, чем скорее я восстановлюсь, тем быстрее смогу телепортировать всех отсюда в безопасное место.
Правда, на Ишире сейчас в принципе не безопасно, и найти подходящее место стало невероятно сложно.
Однако сон мой не длился долго. Проснулся от криков, шума и непонятной возни.
— Ройни, отпусти его! — это голос Ангелики — надрывный, испуганный. — Это же Сэм, твой лучший друг!!!
Я резко присел и с ужасом всмотрелся в происходящее.
Пилот Ройн — да, тот самый добряк и балагур, с которым у меня были неплохие отношения — держал сейчас своего друга Сэма за горло, прикрываясь им, как заложником. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: он тоже заражен!
В глазах клубилась тьма, на коже проступил черный рисунок вен…
Я судорожно сглотнул, открывая для себя неприглядную и очень непростую истину: наступление тьмы началось на Ишир более чем успешно! Паразит добрался даже сюда, в наши собственные ряды…
Люди Кэпа мгновенно вскинули бластеры, целясь в обезумевшего пилота, и только наши ребята не смели наставлять оружие на своего товарища.
— Ройни! — голос Ангелики снова дрогнул. — Ройни, очнись! Это же мы! Ты нас знаешь! Мы как одна семья…
Я чувствовал ее боль и отчаяние, как свои.
Тело все еще было ослаблено, но сон все-таки сделал свое дело, и я принял мгновенное решение.
Сконцентрировавшись, я телепортировался непосредственно за спину Ройни, телекинезом сковал его волю и с силой разжал его пальцы, удерживающие горло Сэма. Почти мгновенно силы меня подвели, но я вцепился в заражённого мёртвой хваткой, и мы упали на пол, сплетясь в один яростный комок.
— Я уничтожу тебя!!! — прошипел пилот не своим голосом, и вдруг… что-то болезненно вошло в мой живот прямо под ребра.
Это было так больно, что у меня помутнело в разуме, но я не издал ни звука, продолжая сдерживать трепыхающееся тело под собой, однако наша дальнейшая борьба оказалась недолгой.
Ройн вдруг странно выпучил глаза и завопил, словно это не он меня подрезал, а я его сейчас. Тьма в его глазах стала колебаться, пошла волнами, а потом стремительно схлынула. Точно также исчезли вздутые вены, до этого словно налитые чернотой, и пилот безвольной тряпицей замер на полу, закатив глаза.
Кривясь от боли, я протянул руку и нащупал вену у него на шее. Жив, только в глубоком обмороке.
Ангелика подхватила меня сразу же, как только борьба закончилась. Ей помог Прат, но, когда я встал на ноги, держась ладонью за окровавленный бок, девушка так побледнела, что я невольно схватил ее за руку.
— Ангелика, ничего страшного… Слышишь?
Какая борьба происходила у нее внутри, я не знаю, но уже через мгновение ее лицо стало каменным, и она превратилась в жёсткого военного командира.
— Прат, Рувим — Нэя на койку, быстро! Нико — неси медикаменты! Родни, свяжи Ройна! Ливвен и Миха, займитесь Сэмом…
Ребята отреагировали мгновенно, и уже через минуту Ангелика быстро и не церемонясь промывала мою рану, по ходу спрашивая, все ли иширские медикаменты подходят предтечам.
— Мы ведь все генетические родственники, — проговорил я, кривясь от боли. — Поэтому все должно подходить. Если только вы еще не мутировали в чем-то самостоятельно…
Прат и Рувим, стоящие рядом, только изумленно переглядывались.
— Предтеч? — осторожно уточнил Рувим, смотря на меня недоверчивым взглядом. — Но… они же вымерли…