Множество предположений, используемых при построении научно-материалистической концепции реальности, по-видимому, опровергаются данными пси-исследований. Эти предположения касаются в том числе реализма (есть внешняя реальность с физическими свойствами, которая существует независимо от наблюдения), локальности (объекты полностью разделены) и причинности (время движется вперед как летящая стрела – прошлое влияет на будущее). Однако эксперименты из области квантовой физики уже поставили эти предположения под сомнение и перевернули традиционный взгляд на то, что следует считать физическим миром.
Возьмем, к примеру, эффект наблюдателя, или проблему измерения – одно из самых ошеломляющих открытий в квантовой теории. Основной вывод заключается в том, что наблюдающий за экспериментом влияет на результат эксперимента за счет самого факта наблюдения или измерения. Эту концепцию нелегко понять при первом упоминании. А работает она так. Квантовые физики используют знаменитый двухщелевой эксперимент (Davisson and Germer, 1927), во время которого они посылают частицы света (или любые другие элементарные частицы) на барьер с двумя щелями, а затем измеряют структуру или поведение света по другую сторону барьера. Представляя себе реальность, мы думаем, что материя твердая и состоит из частиц, которые существуют несмотря ни на что. Это реализм. Если бы это было правдой, то свет вел бы себя как частицы, проходил бы через одну или другую из двух щелей и по другую сторону измерялся бы (или наблюдался бы) как частицы. Но на самом деле происходит другое: свет ведет себя как частицы (при этом можно определить, через какую щель прошла частица) только в том случае, если эксперимент измеряется детектором или наблюдается экспериментатором. Если же измерение или наблюдение не производится, то свет ведет себя как волны вероятности, и мы получаем «интерференционную картину». Это называют коллапсом волновой функции. Похоже, что еще до того, как начнется наблюдение, существует ряд возможностей (также называемых волнами вероятностей). Как только наблюдатель вступает во взаимодействие со светом посредством самого наблюдения, вероятности распадаются на частицы. Акт наблюдения изменяет физическую материю. Таким образом, главное предположение реализма не подтверждается при всех условиях. То, что классическая физика определила бы как твердый кусок вещества, оказалось зависимым от наблюдения. Подводя итог, выдающийся американский физик-теоретик Джон Уилер (Wheeler, 1973) заявил, что «в каком-то странном смысле Вселенная основана на участии». Известный квантовый физик Нильс Бор сказал: «Когда мы что-то измеряем, мы заставляем неопределенный и неопределимый мир обретать экспериментальную ценность. Мы не измеряем мир, мы его создаем».
Второе странное явление, открытое квантовой физикой, называется запутанностью. Основная идея, лежащая в основе этого принципа, заключается в том, что пары частиц каким-то образом взаимосвязаны. Если такую пару разделить, то частицы – даже если расстояние между ними достигает ста километров – мгновенно отражают состояния друг друга. Если вы встряхнете одну частицу, другая тоже встряхнется. Причем это произойдет «мгновенно» – то есть быстрее скорости света, а это, согласно теории Эйнштейна, невозможно. Эйнштейн назвал это «жутким действием на расстоянии». Этот эффект нарушает положение о локальности (что все объекты разделены) и потому известен как нелокальность. Это свойство как времени, так и пространства. На основе этих открытий высказывается предположение, что в принципе любые объекты, которые когда-либо взаимодействовали, навсегда запутаны и что вся Вселенная пронизана квантовой взаимосвязанностью. Эрвин Шрёдингер (Schrödinger, 1935), лауреат Нобелевской премии и один из пионеров квантовой физики, утверждал, что запутанность является «характерной чертой квантовой механики». Джон Стюарт Белл (Bell, 1964), физик и создатель теоремы Белла, сказал: «Ни одна теория реальности, совместимая с квантовой теорией, не может требовать, чтобы пространственно разделенные события были независимыми».
Третий принцип связан со временем. В классическом понимании время движется подобно летящей стреле – из прошлого в настоящее и будущее. Однако из теории относительности Эйнштейна мы знаем, что пространство и время на самом деле относительны и зависят от гравитационного поля, а также от положения и скорости наблюдателя. Опять же, недавние открытия квантовой физики предполагают, что будущие события могут влиять на прошлые; этот феномен назвали ретрокаузальностью. Например, в двухщелевом эксперименте с отсроченным выбором исследователь принимает решение включить измерительные детекторы уже после того, как фотон прошел через две щели. В этом случае результаты эксперимента не меняются – ответ на вопрос, наблюдаются ли волны вероятности, точно так же зависит от того, включены ли детекторы, даже если их включили после события (Kim et al., 2000; Manning et al., 2015)! Профессор Корнеллского университета Дэрил Бем смоделировал свои эксперименты по предвидению, которые я описала ранее, именно на основе этих выводов квантовой теории.
Таковы классические положения квантовой физики; однако новые открытия, которые ставят под сомнение стандартную модель физики, появляются каждый божий день. В 2021 году Национальная ускорительная лаборатория Ферми обнаружила, что крошечная субатомная частица, называемая мюоном, ведет себя не так, как было предсказано; это предполагает, что она чувствительна к чему-то, что мы пока не можем измерить средствами стандартной физики. «Нью-Йорк таймс» сообщила о последствиях этого важного открытия: «Результат, по словам физиков, может указывать на существование таких форм материи и энергии, жизненно важных для природы и эволюции космоса, которые еще не известны науке».
В целом эти открытия квантовой теории показывают, что наши предположения относительно реальности не всегда верны, и примеры таких несоответствий можно найти и в других местах в природе. Однако я также хочу подчеркнуть, что на данный момент классическая физика и квантовая физика плохо сочетаются друг с другом, и нет никакой объединяющей их теории; поэтому рано говорить, что квантовые процессы обязательно будут экстраполироваться на системы большего масштаба. Однако, судя по недавним данным из области квантовой биологии, есть основания полагать, что это все-таки возможно.
Долгое время квантовая теория оставалась независимой от других областей науки, и немыслимым было ожидать, что наблюдаемые квантовые эффекты могут распространяться, скажем, на поведение животных или человека. Однако, как обнаружилось совсем недавно, дело не в том, что квантовые эффекты не существуют в более крупных системах, а в том, что они легко заглушаются шумом окружающей среды и, следовательно, их труднее обнаружить (Barreiro, 2011; Kominis, 2015). В настоящее время известно, что квантовые явления связаны с фотосинтезом (G. Engel et al., 2007), человеческим обонянием (Turin, 1996) и способностью птиц мигрировать (Ritz, 2011; Ritz et al., 2009; Solov’yev et al., 2010). Относительно человеческого обоняния, основываясь на открытии, что две молекулы с разным химическим составом пахнут одинаково, было высказано предположение, что в запах преобразуется не форма молекулы, а энергия, содержащаяся в молекулярных связях, которые передаются рецепторам через квантовое туннелирование. У птиц фотон света, попадающий на сетчатку глаза, приводит к тому, что две молекулы, каждая из которых содержит неспаренный электрон, запутываются друг с другом и становятся когерентными с магнитным полем Земли. Связь между молекулами и магнитным полем Земли преобразуется в зрение, так что перелетная птица действительно способна видеть различия в магнитном поле Земли, когда пытается долететь до места назначения! Для изучения квантовых эффектов в более крупных системах и для соединения этих двух областей физики необходимы дополнительные исследования.
Эти открытия квантовой физики идут вразрез с тем восприятием реальности, которое мы привыкли считать здравым смыслом. Тем не менее это факты. Приведу здесь цитату из Ричарда Фейнмана (Feynman, 1967), одного из самых выдающихся физиков ХХ века и лауреата Нобелевской премии, которую ему присудили за работу по квантовой электродинамике; надеюсь, его рассуждения вас порадуют:
«Трудность на самом деле психологическая; она заключается в вечных мучениях, которые возникают из-за того, что вы говорите себе: «Как это возможно?» Это отражение неконтролируемого, но совершенно тщетного желания увидеть это в каком-то знакомом свете […] Не стоит без конца твердить: «Как это возможно?» – потому что вы попадете […] в тупик, из которого еще никто не выбрался. Никто не знает, как это возможно».
Мне было действительно трудно согласовать пси-исследования с моим эволюционирующим представлением о духовности. Я думала, что нахожусь в духовном путешествии – и вдруг я читаю «паранормальные» исследования. Для того чтобы связать все это воедино, несомненно, требуется глобальная «теория всего сущего»; я это понимала, но почему-то мне было комфортно сознавать, что некоторые феномены квантовой физики близки пси-эффектам. Мне нужно было сделать паузу, поскольку я свернула далеко в сторону: ведь в самом начале мне хотелось разобраться в новой духовной структуре, включающей уроки души, карму и реинкарнацию. Большинство рецензируемых пси-исследований были очень научными – основное внимание в них уделялось методикам и механистическим объяснениям, но отсутствовало какое-либо обсуждение связи этих открытий с духовностью; так что здесь я не получила никакой помощи.
Я думала, что духовность и пси-явления – это очень разные вещи. Но, почитав еще немного, я обнаружила, что, по мнению многих авторов, эти две концепции переплетаются. В частности, Тарг объяснил, как пси-явления позволяют непосредственно ощутить трансцендентность пространства-времени и осознать, что мы – нечто большее, чем физические тела. Когда мы не зависим от разума, наша фундаментальная сущность, божественная природа или сознание едины со всем сущим. Нет ни времени, ни пространства, ни разделения. Эти концепции с древних времен обсуждались в таких духовных традициях, как буддизм, индуизм и многие другие. Судя по таким текстам, как «Йога-сутры» Патанджали (Satchidananda, 1984), написанные две с половиной тысячи лет назад, экстрасенсорные способности понимались, принимались, изучались и рассматривались обществом, а не отвергались. В пси-феноменах люди видели не что иное, как раскрытие нашей божественной природы единства, как указание на то, что наше сознание или душа связаны с более обширной реальностью. Буддийский текст «Рукопись цветочного орнамента» (Cleary, 1993), составленный в 100 году н. э., описывает предвидение, телепатию и общение с умершими как часть нашего нелокального и вневременного осознания, в котором прошлое, настоящее и будущее бесконечны. Многие из этих традиций полагают, что сущность, душа или сознание эволюционируют и перерождаются в разных жизнях и что эти перевоплощения диктуются кармой. Они также верят в существование духов, которые понимаются просто как невоплощенные сознания. Все это есть, и все это концептуально связано.