— Не трогай его, — сказала Черри. — Возможно, сломаны ребра или внутри все отбито…
На звук ее голоса Пташка открыл глаза. Вытянул губы и сплюнул кровь и обломок зуба.
— Не шевелись, — сказала Черри, опускаясь рядом с ним на колени и переключаясь на не допускающий возражений тон, которому она выучилась в школе медтехов. — Возможно, ты ранен.
— Ч-черта с два, леди, — выдавил тот и с помощью Слика с трудом встал на ноги.
— Кровотечение, — сказала девушка. — Ладно, задница. Можно подумать, мне очень хочется тут с тобой возиться.
— Не достал, — сказал Пташка, размазывая по лицу кровь. — Фургон то есть.
— Это я вижу, — ответил Слик.
— Марви и ребята, они не одни, у них там — целая компания. Слетелись, как мухи на навоз. Пара ховеров, вертолет… Все эти парни.
— Какие парни?
— Вроде вояк, но они — не солдаты. Солдаты валяют дурака, ржут, когда начальство не смотрит. А эти не так.
— Копы?
Марви и двое его братьев выращивали мутировавшие псилобицины в дюжине полузарытых в землю железнодорожных цистерн. Иногда они пытались варить примитивные аминовые болтушки, но их самопальная лаборатория то и дело взрывалась. Это были ближайшие, если так можно назвать, постоянные соседи Фабрики. В шести километрах.
— Копы? — Пташка выплюнул еще один кусок зуба и с ухмылкой пощупал десну окровавленным пальцем. — Да что они такого незаконного делают? И с каких это пор копы могут позволить себе такое дерьмо: новехонькие ховеры, новая "хонда"… — Он хмыкнул сквозь пленку слюны и крови. — Я поболтался по Пустоши, поглядел на них в трубу. Они не из тех ребят, с кем мне хотелось бы потрепаться, тебе бы тоже не захотелось. Как по-твоему, я вконец раздолбал мотоцикл Джентри?
— За мотоцикл не беспокойся, — сказал Слик. — Я думаю, Джентри занят другим.
— Эт' хорошо… — Пташка поплелся по направлению к Фабрике, чуть не упал, но удержался и побрел дальше.
— Да, глаз как у орла, — сказала Черри.
— Эй, Пташка, — окликнул Слик, — а что с тем пакетом, который я тебе дал для Марви?
Пташка качнулся, сделал еще шаг, потом с трудом обернулся к ним.
— Потерял.
Потом он исчез, свернув за угол из гофрированной стали.
— Может, они ему приглючились? — предположила Черри. — Я имею в виду тех парней. И вообще все, что он видел.
— Сомневаюсь, — ответил Слик, утягивая ее поглубже в тень, когда к Фабрике из зимних сумерек скользнула черная "хонда" с погашенными огнями.
Взбираясь по раскачивающимся лестницам, он слышал, как "хонда" совершает над Фабрикой уже пятый круг: каждый раз вибрировала и гремела железная крыша. Теперь-то, подумал Слик, Джентри должен понять, что у них гости. Шаткий подвесной мост Слик одолел в десять широких осторожных шагов. Он уже начал сомневаться, удастся ли вообще спустить Графа с его носилками, не приварив дополнительную продольную штангу через пролет.
На залитый светом чердак он вошел без стука. Джентри сидел у верстака, склонив голову набок и глядя в широкое окно в крыше, заделанное прозрачным пластиком. На верстаке была свалена груда каких-то компьютерных деталей и мелких инструментов.
— Вертолет, — сказал Слик, тяжело дыша после крутого подъема.
— Вертолет, — задумчиво кивнул Джентри; подпрыгнул хвост спутанных волос. — Похоже, они что-то ищут.
— Я думаю, они это только что нашли.
— Наверное, это — Ядерная Комиссия.
— Пташка видел людей у дома Марви. Говорит, у них там был вертолет. Ты меня не слушал, когда я пытался тебе объяснить, что он сказал.
— Пташка? — Джентри опустил глаза на блестящие детальки на верстаке. Подобрал два фитинга и загнул их друг о друга.
— Граф! Он сказал мне…
— Бобби Ньюмарк, — перебил его Джентри, — да-да. Теперь я знаю о Бобби Ньюмарке гораздо больше.
За спиной Слика в дверях появилась Черри.
— Тебе придется что-то сделать с мостом, — сказала она, сразу же подходя к носилкам, — он слишком трясется. — Она наклонилась проверить показания приборов.
— Подойди сюда, Слик. — Джентри встал и подошел к проекционному столу. Слик последовал за ним, взглянул на светившееся там изображение. Оно напомнило ему ковры, которые он видел в сером доме, те же узоры и сочетания — только эти были сотканы из тончайших нитей неона и сплетались наподобие бесконечного узла. От попытки заглянуть в центр этого узла у Слика заболела голова. Он отвел взгляд.
— Что это? — спросил он Джентри. — То, что ты всегда искал?
— Нет. Я же тебе говорил. Это всего лишь узел, макроформ. Модель…
— У него там дом, похожий на замок, и трава, и деревья, и небо…
— У него гораздо больше всего. На целую вселенную больше. То, что ты видел, — конструкт, сработанный из коммерческого стима. А у него там — абстракция общей суммы всех данных, составляющих киберпространство. И все равно это намного ближе; чем мне удавалось подобраться раньше… Он не сказал тебе, что он там делает?
— Я не спрашивал.
— Тогда тебе придется сходить к нему еще раз.
— Эй, Джентри. Послушай. Этот вертолет, он вернется. Он вернется с двумя грузовиками парней, которые, как говорит Пташка, похожи на солдат. Они охотятся не за нами. Они пришли за ним.
— Может, это его люди. Может, они охотятся на нас.
— Да нет же. Он ведь мне сам говорил. Он сказал, что, если появится кто-то по его душу, мы — по уши в дерьме и нам нужно подключить его к матрице.
Джентри опустил глаза на проводки, которые все еще держал в руке.
— Мы поговорим с ним, Слик. Ты возвращаешься — и на этот раз я иду с тобой.
29. ЗИМНЕЕ ПУТЕШЕСТВИЕ
Петал наконец дал свое согласие — но и то лишь после того, как Кумико предложила позвонить отцу и спросить его разрешения. Эта идея отправила Петала с несчастным видом шаркать в поисках Суэйна, а когда он вернулся, вид у него не стал счастливее — ответом было "да". Закутанная в несколько слоев самой теплой своей одежды, она стояла в белом фойе, изучая литографии с охотничьими сценками, пока Петал за закрытыми дверьми инструктировал красномордого, которого, как выяснилось, звали Дик. Девочка не могла расслышать отдельных слов, до нее доносился лишь водопад предостережений вполголоса. Модуль "Маас-Неотек" лежал у нее в кармане, но она не спешила его касаться. Колин уже дважды принимался ее отговаривать.
Ну вот лекция Петала закончилась, появился Дик. Его маленький жесткий рот был растянут в улыбке. Под тесный черный костюм он надел розовую кашемировую водолазку и тонкий овечьей шерсти жилет. Черные волосы плотно прилипали к черепу охранника, а бледные щеки затеняла успевшая отрасти щетина. Кумико легонько сжала в кармане модуль.
— Привет, — сказал Дик, оглядывая ее с ног до головы. — Так куда мы пойдем на прогулку?
— На Портобелло-роуд, — подсказал Колин, прислонившийся к стене возле загроможденной пальто вешалки. Дик снял с плечиков пальто, протянув для этого руку сквозь Колина, надел его и застегнул. Затем натянул пару солидных черных кожаных перчаток.
— По антикварным на Портобелло-роуд, — сказала Кумико, отпуская модуль.
— И давно вы работаете на мистера Суэйна? — спросила девочка, когда они шли по обледенелой подъездной аллее.
— Довольно давно, — ответил краснолицый. — Смотри не поскользнись. У твоих сапог ненадежные каблуки…
Кумико семенила на модных французских шпильках. Как она и предполагала, в этих сапогах было почти невозможно передвигаться по стеклянистой щербатой наледи тротуаров. Для равновесия она взяла охранника за руку, почувствовав под пальцами полосу металла через всю ладонь.
Перчатки были утяжеленными, пальцы усилены полиуглеродными кольцами.
Дик всю дорогу молчал, пока они не свернули на боковую улицу в конце подъездной аллеи, но когда они вышли на Портобелло-роуд, внезапно остановился.
— Простите, мисс, — сказал он с некоторой заминкой в голосе, — это правда, что говорят ребята?
— Ребята? Прошу прощения?
— Ну мальчики Суэйна. Те, кто постоянно на него работают. Они говорят, что вы дочь большого человека, токийского бонзы.
— Простите, — сказала она, — я вас не понимаю.
— Янака. Ваша фамилия Янака?
— Да, Кумико Янака…
Дик уставился на нее с откровенным любопытством. Потом по его лицу прошла тень тревоги, и он осторожно и очень внимательно огляделся по сторонам.
— Господи, — вырвалось у него, — так, значит, это правда…
Все его приземистое тело напряглось под туго застегнутым пальто.
— Шеф сказал, вы хотите пойти за покупками?
— Да, спасибо.
— Куда мне вас отвести?
— Сюда, — сказала она, уводя его в узкую галерею, основательно захламленную британским гони.
Как выяснилось, экспедиции за покупками в Синдзюку сослужили ей хорошую службу и здесь. Приемы, которые она выдумывала, чтобы помучить секретарей отца, оказались вполне эффективными и в этой прогулке с Диком, когда она заставляла бедолагу охранника принимать участие в десятке бессмысленных дискуссий при выборе какого-нибудь медальона эпохи Эдуарда или фрагмента "старинного" витража. И каждый раз выходило так, что она покупала только вещи хрупкие, или тяжелые, или неудобные для переноски — и обязательно дорогие. Весело болтающая на двух языках продавщица запросила за очередную покупку восемьдесят тысяч фунтов, которые пришлось снять с чипа "Мицу — банка". Кумико потихоньку опустила руку в карман, где лежал модуль " Маас-Неотек".
— Очень изысканно, — сказала по-японски продавщица-англичанка, заворачивая покупку Кумико, вазу из позолоченной бронзы, инкрустированную грифонами.
— Полный кошмар, — прокомментировал по-японски Колин. — К тому же подделка. — Он растянулся на очень викторианской с виду софе, набитой конским волосом, закинув ноги на коктейльную стойку в стиле "арт-деко", поддерживаемую двумя несущимися в полете алюминиевыми ангелами.
Продавщица добавила вазу к поклаже Дика. Это был одиннадцатый по счету антикварный магазин и восьмая покупка японки.