– Ладно, одевайтесь. Пойдете с нами. Вместе с так называемым Армитажем вас доставят в Женеву, где вы будете давать свидетельские показания на суде над этим ИР. В противном случае мы вас убьем. Прямо сейчас.
Девушка подняла пистолет, гладкий черный «Вальтер» с встроенным глушителем.
– Уже одеваюсь, – Кейс заковылял к постели. Его ноги все еще не чувствовались и были неуклюжими. Он начал копаться в сумке, отыскивая чистую майку.
– Нас ждет корабль. Конструкт Поули мы сотрем импульсной пушкой.
«Чувства/Сеть» будут вне себя, – сказал Кейс, подумав при этом: и все вещественные доказательства в «Хосаке» исчезнут.
– Они и без того в весьма затруднительном положении. Иметь у себя подобное запрещено.
Кейс натянул майку через голову. Его взгляд упал на сюрикен, безжизненный металл, лежащий на кровати, – его звезду. Кейс поискал в себе ярость. Она ушла. Наступило время сдаваться, идти на попятный… Он подумал о капсулах с токсином.
– Вот тут-то нас и настигает плоть, – пробормотал он.
В лифте, поднимавшем их к лужайке, он думал о Молли. Она, наверно, уже на вилле. Охотится за Ривейрой. А за ней, тем временем, возможно охотится Хидео, который наверняка и есть тот самый клонированный ниндзя из сказки Финна, что приходил забрать говорящую голову.
Кейс прижался лбом к непроницаемо черной пластиковой стене и закрыл глаза. Его руки и ноги были словно пропитанные водой, кривые и тяжелые.
Они пообедали среди деревьев, под яркими зонтиками. Ролан и Мишель мгновенно вошли в роль и без умолку щебетали на первоклассном французском. Пьер помалкивал и был настороже. Мишель держала дуло пистолета в нескольких сантиметрах от ребер Кейса, прикрывая оружие белым парусиновым жакетом, переброшенным через руку.
Отобедав, все вместе двинулись через лужайку, мимо столиков и деревьев, и Кейс думал, выстрелит Мишель в него или нет, если он сейчас грохнется в обморок. Перед его глазами то и дело мелькали туманные черные пятна. Он поднял голову, посмотрел на жаркую белую полосу и заметил там парящую на фоне кинематографического неба гигантскую бабочку – авиетку.
Они достигли огороженного края лужайки, обрывающегося вниз, в пропасть. На склоне каньона, по дну которого змеилась улица Исполнения Желаний, беспорядочными островками росли полевые цветы. Мишель отвела с глаз вьющиеся темные волосы и указала рукой вперед, бросив что-то по-французски Ролану. Казалось, она абсолютно счастлива. Кейс посмотрел в ту сторону, куда указывала ее рука, и увидел изгибы озер, белый молочный перелив казино, бирюзовый блеск тысяч бассейнов, тела купающихся – крошечные бронзовые иероглифы, и все это безмятежное многообразие искусственная сила тяжести нежно прижимала к нескончаемому изгибу нутра Вольной Стороны.
Они подошли к ажурному металлическому мостику, изогнувшемуся над улицей Исполнения Желаний. Мишель ткнула Кейса дулом «Вальтера» в бок.
– Полегче. Я и без того едва передвигаю ноги.
Авиетка спикировала на них, когда они были примерно на середине мостика. Все произошло стремительно и беззвучно – электрический мотор авиетки работал бесшумно. Фибергласовая кромка крыла срезала Пьеру верхнюю часть черепной коробки.
Лишь мгновение они находились в тени летательного аппарата; Кейс почувствовал, как струя горячей крови полоснула его по шее. Затем кто-то сбил его с ног. Он перевернулся и увидел, что Мишель лежит на спине, согнув колени, и целится вверх, в небо, держа «Вальтер» обеими руками. «Не имеет смысла», – подумал он со странным спокойствием и ясностью. Девушка пыталась сбить авиетку из своего пистолетика.
Кейс вскочил на ноги и бросился бежать. Оказавшись между деревьями, он оглянулся. Его преследовал Ролан. Кейс увидел, как хрупкий биплан врезался в железные перила мостика, смял их, прокатился чуть дальше и сбросил девушку в каньон.
Ролан даже не оглянулся. Его лицо было сосредоточенно, бледно, зубы оскалены. В руке у него что-то блеснуло.
Но как только Ролан вбежал под крону первого из деревьев, с ним тут же разделался робот-садовник. Огромный краб в черную и желтую полоску свалился на него из густого сплетения ветвей.
– Ты убил их, – задыхаясь, на бегу прохрипел Кейс. – Ублюдок, сумасшедший сукин сын, ты просто взял и убил их всех…
14
Маленький поезд несся по туннелю со скоростью восемьдесят километров в час. Кейс отдыхал, прикрыв глаза. Душ помог ему прийти в чувство, но, выйдя из гостиницы, он лишился остатков завтрака, увидев розовые разводы крови Пьера на белых плитках мостовой.
Веретено сужалось, сила тяжести ослабевала. В животе у Кейса забурлило.
В условленном месте в доке его ждал со скутером Аэрол.
– Кейс, чувак, большой стрем, – запищал в наушниках скафандра Кейса слабый голос. Кейс сдвинул подбородком регулятор, прибавил громкость и заглянул в сделанный из небьющегося стекла лицевой щиток шлема Аэрола.
– Нужно скорее на «Гарвей», Аэрол.
– Угм. Все будет, брат. Но «Гарвей» в плену. Яхта, что приходила раньше, вернулась. Состыковалась с «Маркусом Гарвеем».
Тьюринг? «Приходила раньше?» Кейс забрался на раму скутера и начал привязываться ремнями.
– Японская яхта. Притаранила твой пакет…
Армитаж.
При виде «Маркуса Гарвея» в мозгу Кейса пронеслись образы пауков и ос. Маленький буксир был ловко пристроен на серой груди обтекаемого насекомоподобного корабля раз в пять длиннее «Гарвея». Пятнистый корпус буксира был стиснут руками-захватами, раскрашенными так, что они казались состоящими из черных полос вакуума и светлых полос солнечного света. Бледно-ржавая кишка переходного трапа выходила из яхты, замысловато изгибалась змеей в пространстве, чтобы избежать соседства с соплами двигателей буксира, и упиралась в один из его входных люков. В соединенных кораблях с виду было что-то непристойное, но все-таки более близкое к идее кормления, чем секса.
– Что с Малькольмом?
– Малькольм в порядке. По трубе никто не приходил. Пилот с яхты поговорил с ним и сказал, чтобы Малькольм не волновался.
Когда скутер огибал серое тело корабля, Кейс прочитал его название – «Ханива», выведенное на борту кудрявыми белыми заглавными буквами под группкой японских иероглифов.
– Мне это не по душе, приятель. Возможно, пришло время вообще уносить отсюда ноги.
– Малькольм думает так же, чувак, но «Гарвею» с таким грузом далеко не уйти.
Когда Кейс выбрался из шлюза и стащил с головы шлем, Малькольм сидел в пилотском кресле и с пулеметной скоростью бубнил что-то в микрофон на сионском сленге.
– Аэрол вернулся на «Вавилонский рокер», – сказал Кейс.
Малькольм кивнул, не отрываясь от микрофона и не умолкая ни на секунду.
Кейс перебросил свое тело через плавающие в воздухе перепутанные дреды пилота и принялся разоблачаться. Глаза Малькольма были закрыты; он молча вслушивался в голос, пискливо отвечавший ему через пару сидящих у него на голове наушников с ярко-оранжевой подкладкой, и кивал в такт, наморщив от напряжения лоб. На сионите были рваные джинсы и старая зеленая нейлоновая куртка с оторванными рукавами. Кейс затолкал свой красный скафандр «Санио» в небольшой отсек для хранения и, оттолкнувшись руками, направил свое тело в противоперегрузочное ложе.
– Слышишь, чувак, призрак в компе все время зовет тебя, – сообщил Малькольм, закруглившись с переговорами.
– Кто на яхте?
– Тот же самый японский парень, что приходил раньше. Но теперь с ним мистер Армитаж, прибыл с Вольной Стороны…
Кейс натянул на голову троды и включился.
– Котелок?
Матрица, розовые сферы металлургического картеля «Сикким».
– Что там творится, мальчик? Я наслышался всяких ужасов. «Хосака» связалась с банком ее близнеца на судне твоего босса. И сообщила мне чертовски занятные вещи. Тебя накрыли ребята из Тьюринга?
– Да, но Зимнее Безмолвие от них избавился.
– Отлично, но это ненадолго. Скоро их здесь будет целый батальон. И масса всякой техники. Могу спорить, что их операторы с деками уже слетаются в этот сетевой сектор как мухи на дерьмо. А твой босс, Кейс, скомандовал – вперед. Сказал, чтоб мы начинали налет, и начинали прямо сейчас.
Кейс начал набирать координаты Вольной Стороны.
– Дай-ка я, Кейс…
Матрица поплыла и закружилась. Котелок проделал серию замысловатых прыжков с такой скоростью и виртуозностью, что Кейс только охнул от зависти.
– Вот черт, Котелок…
– Эх, парень, при жизни я был мастером. Глянь – ничего не видишь? Только без рук!
– Вот он, ага? Большой зеленый прямоугольник слева?
– Угадал. Корпоративное информационное ядро концерна «Тесье-Ашпул» и айс, генерируемый двумя их дружественными ИР. По моему разумению, не слабее самых крутых военных объектов. Чудовищный, адский айс, Кейс, черный как могила и скользкий как стекло. Только взгляни на него – изжарит твои мозги. Если мы сделаем еще хоть шажочек в его сторону, он выследит наши задницы и обрежет нам уши, а потом расскажет парням из операторных «Т-А», какой ты носил размер ботинок и сколько было дюймов в твоем малыше.
– Но ведь дела не так плохи, а? Я имею в виду, Тьюринг еще далеко? Я вот подумываю убраться отсюда подобру-поздорову. И тебя прихвачу.
– Правда? Без балды? И не хочешь посмотреть, что сможет сделать этот китайский вирус?
– Ну, знаешь… – Кейс вгляделся в зеленую стену айса «Т-А». – Лады, идет. Хорошо. Начинаем операцию.
– Давай диск с вирусом.
– Эй, Малькольм, – Кейс выключился и позвал пилота. – Есть вероятность, что я просижу в тродах часов восемь подряд. – Малькольм курил. В кабине плавали клубы дыма. – Так что разбирайся сам, по обстановке…
– Нет проблем, чувак.
Сионит сделал высокое сальто вперед, повис вниз головой, покопался в сетчатой сумке на молнии и извлек свернутую кольцами полупрозрачную трубку, оканчивающуюся запечатанным и стерильным внутри пластиковым пузырем. Малькольм назвал это «техасским катетером», и Кейсу оно совсем не понравилось.