— А как же свобода воли?
— Вы по-прежнему обладаете свободой воли. Она просто локализована не там, где вы думали.
Страйн помолчал.
— Как волшебник из страны Оз.
— Что?
— Разве не помните? Все считают его великим и могучим. А на самом деле он ловкий пройдоха, который дергает за рычаги, сидя в потайной комнатке.
— Знаете, вы попали почти в самую точку!.. Теперь представьте себе, что огромная голова в некотором роде автономна и верит в то, что она на самом деле управляет всем на свете. «Не обращай внимания на того, кто находится там, за занавесом!» — говорит голова самой себе и верит собственным словам! Назовем это лицо властелина волшебной страны Оз Первым Уровнем, тем аспектом высшего сознания, который воображает, что способен манипулировать другими. Первый Уровень — двухмерная кожа, не обладающая свободой воли. Второй Уровень — аналог подсознания, глубинное трехмерное царство, куда выбрасывается все важное.
А Центральная Исполнительная Структура является посредником между ними, своего рода механизмом, который выбирает то, что следует вытеснить. Первый Уровень просто выполняет команду и верит в то, что ее всякий раз отдает Центральная Исполнительная Структура. Но Первый Уровень не имеет доступа к работе Второго Уровня.
Страйн сдвинул кепку на затылок и провел рукой по лысине. Пэрриш нашла этот простой естественный жест очаровательным.
— Ну у вас и работа — сидеть весь день и обдумывать такие кошмарные вещи! А я-то считал, что у меня ненормальная работа… Как же вы можете надеяться на то, что сумеете извлечь из ваших призрачных идей какую-то практическую пользу?
— Если сказать честно, гипотеза, которую я вам сейчас изложила, пока еще остается лишь на теоретическом уровне. Сама я переместилась в другие области исследований. Но у нас работал один человек, который от этой гипотезы так и не отказался. Вот кто настоящий фанатик. Он как танк шел в заданном направлении, уверяя окружающих, что постигает «протоколы» Центральной Исполнительной Системы и «грамматику» Второго Уровня. Он утверждал, что его цель состоит во внедрении команд во Второй Уровень, которые затем передаются через Центральную Исполнительную Структуру и проявляются в виде запрограммированных действий субъекта. Фактически он добился ряда поразительных результатов. Однако этот человек отказался выполнять распоряжения нашего руководства и в конечном итоге был уволен.
Вскочив с места, Страйн возбужденно воскликнул:
— Безумный ученый с непомерными амбициями. Прекрасно! Как его имя?
Прежде чем Пэрриш успела ответить, ожил стоящий на ее столе интерком:
— Доктор Максфилд. Вас хочет видеть Рон Фьюсмит.
Поправив складки куртки, Фьюсмит открыл знакомую дверь кабинета Пэрриш Максфилд. Он представил себя героем фильма братьев Коэнов «Человек, которого не было», идущим на встречу с любовником собственной жены. Сколько раз он проходил в эту дверь, страстно желая поделиться с прекрасной хозяйкой кабинета, своей коллегой, сделанными им открытиями, и сколько раз бывал уязвлен, падал на землю, фигурально выражаясь, как подстреленный охотником селезень, соблазнившийся подсадной уткой. Пэрриш Максфилд и была кем-то вроде такого охотника: хладнокровная, неулыбчивая, деревянная имитация женщины — настоящей, страстной женщины, о которой он всегда мечтал. Она высмеивала и его робкие заверения в вечной любви, и его научные открытия. Слава богу, он влюбился в Вилладин, пусть даже та строит из себя невинное создание! По крайней мере Вилладин неравнодушна к нему! Конечно, разница между двумя этими женщинами так же велика, как, скажем, разница между Вероникой Лейк и Кристиной Риччи. Но сегодня эта ледышка и задавака Пэрриш Максфилд заплатит ему за долгие годы насмешек и оскорблений своим роскошным телом, которое, к счастью, не отличалось заскорузлой твердостью ее характера и разума.
Фьюсмит смело шагнул прямо в драконье логово — и остолбенел. В замешательство его привело присутствие в кабинете Пэрриш другого мужчины. Незнакомец был высок, силен и, видимо, не слишком обременен интеллектом. Он никоим образом не мог быть ее коллегой — скорее всего уборщик, которого она попросила заменить перегоревшую лампочку. Или, с великой натяжкой, он мог оказаться связистом, пришедшим устранить неисправность в телефоне. Правда, никаких инструментов в руках у парня не было… Впрочем, не важно, он, Фьюсмит, легко выставит его отсюда.
— Привет, Пэрриш. Рад видеть вас.
— Не могу сказать вам того же самого, Рон. Что вам от меня нужно?
— Хочу поделиться открытием огромной значимости, Пэрриш. Открытие столь грандиозно, что оно кардинально изменит жизнь всей планеты, однако я могу рассказать вам о нем только наедине.
— Не пойдет, Рон. Вы можете смело излагать все, что пожелаете, в присутствии моего коллеги, профессора Страйна.
Фьюсмит, прищурившись, подозрительно посмотрел на незнакомца. Разве может ученый носить дурацкую кепку с логотипом спортивной команды?
— Профессор Страйн? Что-то не припомню вашего имени. В научных журналах мне оно ни разу не встречалось.
— Я публикуюсь лишь в иностранных журналах, — нашелся Страйн.
Да, этот тип, несомненно, фигляр. Фьюсмит никак не мог взять в толк, какое отношение Страйн может иметь к Пэрриш
Максфилд, но решил, что обращать внимание на него не стоит. Справиться с таким лохом — пара пустяков. Страйн пулей вылетит из кабинета, как только Максфилд получит нужную дозу эротических указаний.
— Тогда ясно. Простите мне мое невежество. Буду рад познакомить вас обоих с моим открытием. Вы первая, Пэрриш. Прошу вас, посмотрите сюда.
Открыв свой карманный компьютер, Фьюсмит поднес его к глазам Пэрриш и привел в действие последовательность команд, предназначенных специально для нее. Визуальные команды через органы зрения моментально проникли во Второй Уровень сознания Пэрриш Максфилд.
Сделав шаг назад, злоумышленник привел в действие многоцелевую последовательность, блокирующую движения жертвы. Этот прием он ранее намеревался пустить в ход против охранника банка.
— Теперь ваша очередь, профессор Страйн.
Однако Страйн повел себя совсем не так, как ожидалось. Он бросился на мстительного экспериментатора и попытался вырвать у него из рук «палм-пайлот». Мужчины неуклюже заметались по кабинету, опрокидывая стулья и смахивая на пол с полок и стола книги. Верх одержала хорошая физическая подготовка профессионального спортсмена, и карманный компьютер оказался в руках у Страйна. Напуганный, растрепанный, обливающийся потом Фьюсмит бросился к двери и потянулся к ручке. Недобро улыбаясь, на него надвигался Страйн.
Неминуемое приближение драматической развязки нарушил громкий протяжный стон, заставивший противников обратить свои взгляды на Пэрриш Максфилд.
Она сорвала с себя всю одежду и теперь стояла, корчась от сладостной боли и лаская себя, как Памела Андерсон на съезде похотливых развратников.
Страйн застыл на месте как вкопанный. В следующее мгновение обнаженная доктор Пэрриш Максфилд набросилась на него, поскольку он был самый близкий (в смысле расстояния) мужчина, способный помочь ей полностью выполнить предписанный сценарий.
Фьюсмит воспользовался представившейся возможностью для побега и юркнул в дверь. Он пулей пролетел мимо перепуганной секретарши, ожидая, что Страйн вот-вот схватит его за воротник. Однако тот не стал преследовать беглеца. Выбежав на стоянку для автомобилей, Фьюсмит, тяжело дыша, значительно сбавил скорость. Скорее всего у его преследователя, этого здоровяка Страйна, сейчас хватает хлопот.
В конце концов, заложенного в сценарий вполне достаточно, чтобы на продолжительное время занять любого мужчину.
Слава богу, в «Меметических решениях» отыскалось покрывало, способное прикрыть наготу Пэрриш, — серебристая клеенка из лаборатории, где специально обученные обезьяны в условиях эксперимента обменивались примитивными посланиями.
Пэрриш Максфилд сидела на стуле рядом с ворохом порванной и не подлежащей восстановлению одежды, напоминая завернутую в фольгу печеную картофелину. Рассерженное лицо обрамляла копна всклокоченных волос. Одна нога закинута на другую и с яростным нетерпением раскачивается в воздухе.
Страйн был восхищен ее самообладанием. Ведь случись им поменяться ролями, он вряд ли бы смог проявить подобное хладнокровие. Попытки противостоять любовным поползновениям профессора Максфилд порядком вымотали его. К счастью, дверь кабинета захлопнулась за Фьюсмитом сразу, как только тот обратился в бегство, и никто из любопытных коллег не успел ничего заметить.
В соответствии со сценарием, который злокозненный Фьюсмит успел загрузить в ее Центральную Исполнительную Структуру, Пэрриш опрокинула Страйна на пол. Затем, невзирая на то, что предмет ее вожделений был одет и не проявил встречного энтузиазма, она инсценировала ряд сексуальных ситуаций — одну позу за другой, — мимически имитируя соответствующие эмоции и реакции. При этом с губ ее слетали все надлежащие звуки и вербальные поощрения. Единственное, что Страйну оставалось, так это крепко держать профессора и ограничивать ее безумную вспышку сексуальной активности, чтобы она не нанесла себе увечий.
Нет нужды говорить о том, что борьба с обнаженной женщиной — да еще с той, о которой он раньше мечтал — вызвала у Страйна отнюдь не малое возбуждение. В считанные секунды его брюки приняли такой вид, что могли служить идеальной иллюстрацией из каталога туристических принадлежностей, с той страницы, где рекламируются палатки.
К счастью, как только Пэрриш достигла конца навязанной ей симуляции, ее неподдельное смущение и отсутствие каких-либо воспоминаний, а также ужас от того, что она обнаружила себя в костюме праматери Евы, — все это помогло Страйну скрыть возникшую щекотливую проблему, которая вскоре разрешилась самым естественным образом.
— Все в порядке, — успокоил он Пэрриш. — Все в порядке. Не волнуйтесь. Это был Фьюсмит, но я ему помешал. Подождите меня.