Ну и ряд моих планов накрылся медным скобяным изделием, но негатив данного создания мне стопроцентно не нужен, так что включился в беседу, постаравшись опасение если не убрать, то сгладить. И часть запланированного под шумок осуществил, хотя, безусловно, не все.
Индекс тем временем вполне успешно и доброжелательно общалась с Хёкой и зацепила оную на буксир, когда я предложил прогуляться в торговый центр, на тему повеселиться и развлечься иными способами.
Так, в целом, за исключением эпического фиаско с природой Казакири, все идет сносно. Единственное что, надо бы канон слегка «ограничить», а возможно — добавить баллов себе в глазах нашего «летающего Макаронного Монстра эсперов».
В подземном торговом центре перекусили, в целом — вроде бы Макаронный Монстрик расслабилась и повеселела. То есть, опасения были, но такие, фоново–терпимые. В беседу включилась, с Индекс фигней страдала увлеченно. В общем, вполне благоприятная складывалась ситуация.
Даже в «косплеерскую кабинку» девчонки забрались, да и сфотографировались. Выглядели как минимум забавно, а если начистоту — взор усладили.
Тем временем торговый центр как–то незаметно опустел и Хёка заговорила о «кажущихся голосах в голове». Признаться честно, в первую секунду новость о «слышащем голоса» Макаронном Монстрике заставила меня отложить изрядную горку кирпичей. С её возможностями поехавшая крыша — гарантированный и безальтернативный «непонятно что, но страшно» всему вокруг.
Впрочем, на вторую секунду здравый смысл додолбился до моего сознания воплями «канон, канон это!», так что я как расслабился, так и собрался, готовясь к дальнейшим событиям.
Которые и не замедлили начаться, для начала в виде девчонки из правосудия, огорошившей меня претензиями, на тему с хрена ли я «не слышу голоса в голове». Высказав новоявленному «мозгоправу» пожелание искать поживу и профессиональный заработок в других местах, я, как и наша компания, были оповещены о «террористе» и эвакуации из торгового центра. Под страхом замуровывания с террористом, да.
Выдвинулись к выходу, полюбовались торчащим из облицовочной плитки здоровенным глазным яблоком (на редкость омерзительное зрелище было), дождались как взрыва с последующим включением аварийного освещения, так и встречи с Мисакой и её… вот черт знает, как зовут эту мелкую любительницу монополой любви. Я, признаться, при просмотре канона её особо не замечал, разве что прибить временами хотелось.
Индекс с Мисакой тем временем устроили «рэп–батл» на тему чей я. Сошлись на том, что я хамски их обеих «спас/помог» не спрашивая ихнего на то дозволения. И дуэтом выдали мне это в претензию.
Состроив «Малфой–стайл» рожей, выкатил губу, представил их друг другу и уведомил дам, что одна из них — моя воспитанница и близкая подруга, вторая — хорошая знакомая и близкая подруга. Я допускаю, что их «претензии» имеют под собой основания, и приложу усилия к своему «исправлению».
Полюбовался «сломанным шаблоном» на лицах обоих и «подвисшим» мыслительным процессом. Но на «кого эвакуировать первым» дамы оклемались и затеяли диспут, кого и как, а главное — с кем оставлять. Поймав взгляд мелкой юрийщицы, я закатил глаза и взглядом же указал на «диспутанток». Телепортер злоехидно ухмыльнулась (если у меня бывает такое же противное выражение лица — надо срочно исправляться. Как минимум — сделать еще противнее, а то не солидно), но подруг дней моих суровых утянула.
Извинившись за столь неприятную сцену, окончившуюся отсрочкой её эвакуации перед Макаронным Монстриком, попросил её остаться на месте и пошел искать неприятностей. С видом «я герой — мне больше всех надо».
Двигался в сторону выстрелов, приближаясь к их источнику притормозил, дождался хлопка гранаты и неторопливо двинулся вперед, обозревая окрестности будущей сцены, да и прихватил/подготовил по дороге кое–что.
Ну, для начала, бойцов антинавыка изрядно посекло, хватало и трупов. Но, что изрядно порадовало, они носили глухие перчатки. Метрах в пятнадцати, за баррикадой из мешков, стоял големистый НЕХ, за ним же — смуглая блондинка в черном платье викторианского стиля.
Шел я неторопливо, фиксируя в памяти ключевые точки для выполнения плана раз.
Что искренне… даже не знаю, то ли взбесило, то ли удивило — сложное чувство, но скорее выбесило. В общем, часть оставшихся в сознании и в целом вполне дееспособных бойцов антинавыка вместо единичного выстрела в дамочку, который положил бы конец и её бесчинствам, и обезопасил возможных жертв — страдало. То есть, ведьма вышла из–за прикрывающего голема, идет неторопливо, ухмыляясь, сектор обстрела — как в тире, а эти, слов нет… страдают–умирают. Бойцы, защита и опора. И дурында, капитан вроде бы, знакомая моей классной, вместо выстрела трындит дичь: «мальчик, ты куда?».
В задницу их, реально, наберут дебилов по объявлению, с боевым опытом игрушечными пистолетами в песочнице, тьфу на них.
Ну а плюнув мысленно на доблестных защитничков, я не снижая скорости приблизился метров на десять к викторианской ведьме.
— Приветствую. — пафосно изрекла ведьмища, — О, сам разрушитель иллюзий, собственной персоной. Значит, ключ к иллюзорному сектору не ты. Девчонка… впрочем, не важно, мне не имеет смысл запоминать имена своих жертв.
— Приветствую, леди. — ответил галантный я, — Мое имя Камидзё Тома, не могу сказать, что рад приветствовать Вас, в текущих обстоятельствах. Однако позвольте засвидетельствовать Вам свое почтение.
— Шелли Кромвель, маг англиканской пуританской церкви, член Нессесариуса, мое почтение и Вам. — сработали у ведьмищи вбитые рефлексы, даже полукниксен изобразила.
Так–то нафиг мне надо перед ней расшаркиваться, однако нужна конкретная сцена, с конкретными зрителями и антуражем, так что потянем время, вспомним меня — истинного джентльмена. Ведя полусветскую, полугопническую (пафос и угрозы со стороны Шелли) беседу, дождался приближения Макаронного Монстрика. Резко дернулся, вызвав агрессивную реакцию как ведьмы, так и её голема. Ну и отпрыгнул за баррикаду, осыпаемый каменными осколками. После высказав своё отношение к «недожданности эвакуации» подходящей Хёке.
Так, вот и наступил момент главного акта. Спиной двинулся к Хёке, бормоча насчет «беги, не самая умная из моих знакомых». Голем тем временем замахнулся, и в момент удара я вошел в эсперский режим «тактической паузы».
Так, для начала осколки от удара: в принципе терпимо, часть приму на корпус, часть поймаю рукой, обмотанной цепочкой. Больно, но терпимо, и Макаронного Монстрика прикрою. Прихваченный по пути пистолет, откинутый взрывом, критических повреждений не имеет, с предохранителя снят, электронной привязкой на владельца не обладает. Итак, нужно не убить ведьмищу (так–то стоило бы, но мелькает ента смуглая рожа в каноне, вот черт знает насколько она значима), но лишить её возможности колдовать и скрыться. Значит, цели определил, очередность действий построил. ЦУ перед виталом поставил. В целом — начали.
Заняв прикрывающую Хёку позицию, не наносящую мне при попадании осколков серьезного ущерба, правой выпустил в колено ведьме весь магазин.
В сущности, морщась от попаданий и вдавленной в ладонь цепочки на левой руке, думал я, как и ожидалось. Милашка Шелли потянулась лапками к простреленному колену, и теперь щеголяет полуотстреленой ногой и размозженными ладошками. Я, безусловно, мазал, но терпимо, ведьмища жива, колдовать и убежать — не сможет.
Убедился, что Хёка за спиной жива и невредима, бледно (все–таки чертовски больно было), но героически улыбнулся и пошел ломать голема. Управления он, вроде как, лишился, но нафиг рисковать.
Сломал успешно, снял несколько ремней с «защитничков», еле подавив желание их попинать, реально взбесили. Не особо заботясь о комфорте ведьмищи, наложил на неё жгуты, не помрет с полчаса точно, а остальное пофиг.
Хёка, плача, бросилась ко мне на грудь (еле успел убрать лапу от этой дурынды), вляпалась в кровищу и вогнала каменные осколки «немного» поглубже, вызвав шипение у меня любимого. Вот реально, добить меня или самоубиться что ли хочет?
Впрочем, реакция неплохая, ко мне положительная. Что не очень умна — так матрица личности такая, за её пределы не выходит. Правда, поаккуратнее надо с Монстриком, если не прибьет кого, то сама вполне убиться от простодушия сможет. Так–то ей пофиг, но по психике изрядно ударит, что не есть хорошо.
Так что под «извините, погорячилась» Хёки, перемежаемой поклонами и опасливо–восхищенными (её точно нафиг, еще и духофилией я не страдал, блин) взглядами, дождались эвакуационной и медицинской группы.
Сунул Монстрику заранее приобретенный и сныканный телефон, с наказом «связаться с Индекс, сообщить, что все в порядке, побыть с ней, успокоиться самой и успокоить её». Ну и отдался прибывшим эскулапам на починку.
Больно–то как, никакой витал не помогает, блин.
Примечание к части
Вотъ вам эпик, с превозмогательством и летающими Макаронными Монстрами.
творческий старина Киберъ Рассвет
Тут проползала бета.ߦʰߦʰߦʊ
16. Однополо–синтоистская
Починился я на удивление быстро, витал все же не зря обитал в моей тушке. Медики глаза на выталкиваемые осколки попучили, но после слов «регенератор» загнали в полевой чего–то там граф, получили словесное «нафиг в больничку» и отпустили с миром. Так что уложился я в час сервисного обслуживания.
Правда не успел срулить в туман, на меня коршуном спустился орел. Ну или соколом, неважно — какой–то толстый, в смысле звания, чин антинавыка. Лет под шестьдесят, сед–усат, аж с шрамами на роже. И, значит, стал с меня показания вытягивать. Ну я и вытянулся, честно рассказав что, как и в какой последовательности было. Соколистый коршун на мою оценку высококомпетентных действий своих подчиненных ликом покраснел, усы встопрощил и выдал: «Да что ты понимаешь, щенок!».
Я уже даже не злился, есть вещи излечимые только эфтаназолом. Поднял бровь, молча тыкнул пальцем в «поле битвы», встал, да и срулил по делам. Останавливать меня не стали, так что будем считать что с допросами и прочими «антинавычными» делами я закончил. Не хочу вообще этих недоделков видеть, раздражают.