Оставить часть.
Дол Саэв – холм для дружины, не для армии.
Что ж, пора вставать. Уже, наверное, утро.
Он открыл глаза.
Его шатер стоял входом на север. Равнина была в тени гор.
Еще не вечер? Странно, казалось…
– Горазд ты спать! – услышал он голос Голвега.
Князь скинул плащ, встал.
– Ты не уезжал?!
– Я вернулся, – усмехнулся командир следопытов. – Меня еле пропустили к тебе, заставив едва не поклясться, что будить тебя я не буду.
– И… сколько?
– Целый день, как я понимаю. Ты должен быть голоден, я…
– Не сейчас. Пить хочу.
Он взял бурдюк с водой, припал к горлышку и принялся пить, долго и жадно. Бурдюк заметно обмяк.
– Так. Слушай меня внимательно. Передай всем своим. Ангмарец должен знать о том, как пойдет наша армия. Он должен знать всё. Понимаешь?
– Нет, – честно ответил следопыт.
– Значит, объясню потом. Помоги, раз уж тут, – он кивнул на кольчугу. – Прикажи своим: пусть стреляют по его разведке, но разумно. Кто-то непременно должен уцелеть и доложить Моргулу.
Аранарт запрыгал на месте, заставляя кольчугу стечь по телу вниз. Воины шутили про это: «пляска боевого зайца».
– Я рассчитываю на твоих, – князь застегивал перевязи оружия. – Моргул должен быть совершенно уверен в том, что его разведка с огромным трудом добывает сведения, куда и как мы идем. И он должен знать о нас всё – от головного отряда да последней телеги обоза.
– Что ж ты напридумывал от эльфийских травок… – хмыкнул Голвег.
– Некогда. Я сразу к Кирдану. Или нет… не сразу. А где Ринвайн?
– Ты просил оставить тебе нескольких…
– Ясно. И очень хорошо, – кивнул Аранарт.
– К тебе его?
– Нет, не ко мне. К Талиону. Пусть догоняет.
– Кого догоняет? Аранарт, ты хоть что-то мне объяснишь?
– Меня догоняет, – князь быстро пошел к коню. – Голвег, прости, но мне сейчас действительно некогда.
– Скажи одно: мы идем на Отравный?
– Да, – Аранарт улыбнулся зло и весело, – мы идем на Отравный. И мы, – он выделил это слово, – идем туда очень быстро.
Талиона он застал занятого охраной обоза. Сотники, его и не его… кто-то из других полководцев. Аранарт отозвал старого тысячника:
– Есть идея получше. Но отменять ничего надо.
– Хм?
– Берем запас на месяц, не больше. Остальное спрячем в наших пещерах. В охрану дам лучших: мимо пещер можно ходить, мимо наших следопытов можно ходить – и не заметишь.
– Но тогда…
– Я же сказал: ничего не отменять. Телеги нагрузить камнями. Охрану оставь. Захочет Ангмарец ударить по обозу – я не против.
Талион прищурился:
– А недурно… Если ты ручаешься…
– Мы знаем наши горы. И умеем прятать и прятаться, – твердо сказал арнорец. – Так что? к Эарнуру?
– Вместе?
– А почему нет? Не станет же этот план плох только потому, что его предложил я?
Шутил ли Аранарт – он не знал и сам, но Талион ответил «нет» обдуманно и серьезно.
– Тогда едем, – кивнул князь. – Шагом, тебе всё-таки уже трудно скакать.
И гондорец понял, что эта забота о его старых костях неспроста.
Шагом так шагом.
Они ехали на виду у всего гондорского войска. Неспешно. Ведь Талион вчетверо старше этого арнорца. Ехали к Эарнуру обсудить хитрость с обозом. Ну и о чем-то говорили, почему бы и не перекинуться парой слов по пути?
Хочешь что-то надежно спрятать – спрячь там, где видно всем.
Когда Аранарт изложил Талиону свой план, тот понял, что решение ехать медленно было мудрым. От такого недолго и с коня упасть.
– Ты знаешь, что так погиб твой дед?! – хотелось кричать, но надо было сохранять спокойствие: смотрят же.
– Сколь мне известно, – холодно прищурился Аранарт, – у моего деда была равнина, а не горная долина, и не было двух отрядов конницы в засадах.
– Ты сам ставишь нас под угрозу разгрома!
Нельзя волноваться. Нельзя выдавать. Они просто болтают по дороге.
– Именно, – голос арнорца тверд. – Без этого Король-Чародей не примет бой. Мне это Кирдан хорошо объяснил. Моргул должен быть уверен в успехе. Только тогда он поведет на нас армию.
– С Кирданом обсуждал?
– Пока только с тобой.
– О-ох…
Угроза разгрома, конечно, еще не разгром. Но всё равно… ох.
– Я приеду к тебе после разговора с ним, – буднично говорит Аранарт. – Нам же есть что решать, у нас же хитрости с обозом.
Да, обоз еще этот. После таких планов забудешь, с чем к Эарнуру поехали.
– Предложи другой план, – говорит сын и внук погибших правителей. – Предложи, и я соглашусь.
Так уж и согласишься… ты согласишься, только если он тебе понравится.
Проще с упрямством Ондогера, чем с покладистостью этого.
…вот потому Ондогер и погиб, что проще было с его упрямством.
Разговор с Эарнуром был никаким. Князь Артедайна предлагал, гондорский принц соглашался, Талион, если обращались к нему, слышал со второго раза. Что ж, обозом заниматься Ринвайну, а ему внимательности на двоих хватит.
Поклонившись гондорцам, Аранарт поехал к Кирдану.
Владыка Гаваней ждал его.
Аранарт рассказал.
Кирдан долго молчал, сцепив сильные тонкие пальцы.
Арнорец ждал. Хотя отсутствие возражений уже говорило о многом.
– Ты понимаешь, что собираешься цвет гондорского войска отправить на верную смерть? – спросил эльф.
– Понимаю. – Голос Аранарта был тверд. – Но иначе…
Кирдан покачал головой, безмолвно перебивая. Адан замолк.
– Меня не нужно убеждать, – тихо сказал эльф. – Мне известно, какова бывает цена победы. Я просто хочу быть уверен, что ты осознаешь, какое решение принял.
Аранарт коротко кивнул. Потом сказал:
– Я говорил с Талионом.
– И что он? – приподнял бровь Кирдан.
– Он в ужасе от риска, но не возразил.
– Это хорошо… – неспешно кивнул эльф.
– Что он не возразил?
– Что он в ужасе, – слова не сочетались с певучим голосом Кирдана. – Значит, Моргул попадется в эту сеть. Но, Аранарт, сознаёшь ли ты, что не учтено в твоем плане?
Тот молчал, готовый слушать.
– Ты подставишься под удар Ангмарца. Мы с тобой представляем, как пойдет бой… днем Моргул постарается измотать людей, пожертвует… вероятно, остатками рудаурцев, а ночью подойдут орки… нет, я сейчас не об этом, – он остановил его плавным жестом руки. – Это то, что мы можем предугадать и заранее рассчитать наши действия. Я о другом.
Он снова замолчал, сцепив пальцы. Потом тихо произнес, глядя в глаза сыну Арведуи:
– Я о той его хитрости, которой он ответит на нашу. О той, которую нам не предугадать.
Аранарт молчал. Требовательно.
– Да, – продолжал говорить Кирдан, – против нас неизвестность. Ход врага, который не дано предвидеть ни одному из нас. Мы способны на хитрость, но пойдем на обман лишь когда нельзя иначе. Ложь как искусство… нам этого не понять. Так же, как не понять убийства ради наслаждения. Если бы мы были способны разгадать то, что сделает в этом бою Король-Чародей, мы были бы… – он печально усмехнулся, – давно в числе слуг Саурона. И счастливы служением хитрейшему из хитрых.
Аранарт закусил губу.
– Но хотя, – всё так же ровно лилась речь эльфа, – нам не предугадать хитрость Моргула, мы точно знаем, что она будет. И должны подготовить ответ на нее.
– Оставить эльфов в резерве, – нахмурился князь.
– Возможно, и арнорцев тоже, – кивнул Владыка Гаваней. – Легкий доспех обернется силой, не слабостью, в тот час, когда случится нежданное. И страшное. Он назгул, мы не знаем всего, на что он способен.
– Не пугай, я уже напуган сильнее, чем Талион, – мрачно ответил Аранарт.
– И это правильно, – ровно проговорил древний эльф.
Они понимали друг друга без слов: это не тот страх, что превращает в обезумевшего зверя. Этот страх обостряет мысль и ведет к победе.
– Завтра на совете я изложу твой план, – подвел черту Кирдан.
– А я буду против, – кивнул князь. – Меня Талион научил.
Сейчас он поехал бы к Талиону, даже если бы и не обещал. После сказанного Кирданом остаться в одиночестве – нет сил. Голвег опять уехал, а Хэлгон… завтра должны быть известия от эльфов… но про Хэлгона же не спросить, как про него спросишь. Впрочем, что с ним может случиться? меч о рудаурцев затупил разве что. Или даже выщербил, совсем беда.
Была уже ночь. Гондорский тысячник, конечно, не спал.
– Выпить есть? – спросил Аранарт, входя.
Талион не счел это вопросом, молча достал оплетенную бутыль и два кубка.
– Что Кирдан? – напряженно.
– Не возражает, – коротко ответил князь.
Говорить об ужасе, который холодной змеей свернулся в груди? Или старому воину хватит и того, что прозвучит завтра на совете?
Не сейчас. Когда найдется ответ на неизвестный вопрос, вот тогда… как ни быстро им идти к Отравному, несколько дней на раздумье есть.
Какое странное у него вино. Сладкое и вкусное. Таким не страх заливать, таким лакомиться. Пробовать по глоточку, вслушиваясь во вкус, как в музыку. Каждый глоток разный… да и страх уходит от такого: не о том думаешь.
– Я посижу у тебя? – спросил Аранарт. – Мои все в разбеге, а одному сейчас…
– Страшно? – взглянул ему в глаза Талион.
– Не то слово… – спокойно согласился князь. Чуть усмехнулся и добавил: – Как с Седьмого яруса вниз смотреть.
– Хм. Ты это помнишь?
– Это, считай, единственное, что я помню.
Он сделал маленький глоток, смакуя вкус.
– Послушай, раз уж заговорили. Расскажи мне про Эарнура. Что он за человек?
– Да ты всё сам видел… Отличный воин. С конем управляется – залюбуешься. На ристалище всеобщий восторг.
– Ты мне можешь смело объяснять, что такое «ристалище».
– Нет?
– Я читал, конечно. Но и только.
– Ну, представь себе площадь, ряды для зрителей и ты показываешь свое мастерство – один или в бою вроде тренировочного. Зрители ликуют, ты тоже… если победишь. Эарнур там блистает.
Аранарт допил кубок, не чувствуя вкуса: