А потом представь себе, что к такому человеку приходит какой-то демагог и безупречно доказывает, что Бога нет. Дело не только в том, что человеческий разум слишком слаб, для того, чтобы понять эти доказательства. Они просто не интересны, это доказательства отсутствия того, что человек ощущает каждой клеточкой своего тела. А драконье знание о Боге никогда не бывает выстраданным, оно ничего не стоило ни одному дракону, вот почему оно оказалось столь неустойчивым. Если Бог живёт в сердце человека, то вырвать Его можно только вместе с сердцем, а знания легко заменить на другие знания.
Моё восхищение человеком достигло своего апогея, когда я познакомился с богословскими трудами по аскетике. Сначала я просто пришёл в ужас от принципиальной невыполнимости тех задач, которые Бог поставил перед человеком. Я уже привык видеть в людях существа жалкие и слабенькие. И перед ними ставятся такие задачи по совершенствованию души, с какими бы не справился ни один дракон?! А многие люди, святые люди, с этими задачами в основном справляются. Ещё большее количество людей имеют вроде бы и небольшие успехи в духовном совершенствовании, продолжая оставаться рабами страстей, но им всё же многое удаётся сделать, и они искренне осуждают себя за то, что не смоглисовершить невозможное. Любой человеческий святой неизмеримо совершеннее, чем самый совершенный дракон, потому что ни одному дракону отродясь не приходилось решать таких сложных задач.
Душа дракона — безупречная структура. Душа человека — дикий хаос самым невероятным образом переплетённых страстей. Пробиться через этот хаос к Богу не представляется возможным. Если бы я ничего не знал о существовании людей, и мне описали бы модель души человека, я бы твёрдо и однозначно сказал, что человек не может существовать. А он существует и побеждает.
Я понял, что человеческая любовь куда совершеннее драконьей. Дракон легко жертвует своими интересами ради другого дракона, просто потому что это рационально. Дракон прекрасно видит всю логическую цепочку на одном конце которой его жертва, а на другом, как следствие, его же интересы. Дракон знает, что, жертвуя своими интересами, он в конечном итоге их соблюдает. Человек, как правило, этой цепочки не видит, для него принести свои интересы в жертву просто означает причинить вред самому себе. И он это делает из любви к ближнему. Такая любовь выше, потому что она требует большего.
Постепенно я понял главный смысл создания Богом человека уже после ангелов и после драконов. Бог поставил человека в гораздо более тяжёлые условия, чтобы человек мог выработать в себе такие качества, которые не могли у него появится, если бы условия были легче. Бог дал человеку гораздо меньше талантов и способностей по сравнению с ангелами, чтобы усложнить задачу спасения души, сделав выполнение этой задачи практически невозможным, но лишь для того, чтобы человек развивал в себе такие качества, какими никогда не обладали ни ангелы, ни драконы. Почему Пресвятая Богородица стала славнее высших ангельских чинов? Да потому что херувимы и серафимы даже представить себе не могли, через что она прошла. Ей было труднее, потому она и встала выше.
Представь себе, что бойцу дают лучшее в мире оружие и говорят: «Побеждай». А другому дают только деревянную палку и ставят перед ним ту же задачу. Предположим, они оба победили, но кто из них по ходу сражения стал лучшим бойцом?
— Понятно.
— А чья молитва была горячее? Когда задача невыполнима, а не выполнить её нельзя, молитва становится такой сильной, какой не может быть ни при каких иных обстоятельствах. А в итоге перед святыми людьми на Небе склоняются ангелы, не говоря уже про драконов.
— Такого гимна человеку я ещё ни от кого не слышал.
— И вряд ли услышишь от кого-нибудь, кроме дракона. Сами люди больше склонны сетовать на своё несовершенство, на ограниченность своих способностей, на свою хрупкость и уязвимость. Даже Богу умудряются претензии предъявлять: почему Ты создал нас такими дурацкими и корявыми? Если Бог совершенен, то почему же мы, Его творения, столь несовершенны? Люди смотрят на себя и качество работы Бога их не впечатляет. Но люди потенциально куда совершеннее ангелов и драконов. История ужасающего падения драконов поучительна прежде всего для людей, нам-то уж поздно делать выводы.
Можно создать существа изначально куда более совершенные, чем человек. Но они окажутся куда более уязвимыми. Можно создать разум на несколько порядков сильнее человеческого, но этот разум, с такой легкостью открывающий дорогу к Богу, в какой-то момент может преградить эту дорогу и вовсе её отрезать. Чем острее меч, тем легче пораниться самому.
— Ты начал рассказывать историю падения драконов, мы отвлеклись.
— Мы не отвлеклись. Зелёные умники споткнулись именно на силе своего разума, то есть на безграничной вере в его силу, а оказалось, что разум может быть куда посильнее, чем у них. Бес легко доказал им, что Бога нет, и они приняли это, как истину, проигнорировав очевидность. Но бес ещё только начал над ними издеваться. Вскоре он так же безупречно доказал им, что Бог на самом деле существует, но Люцифер, поднявший бунт против Бога, был в этом прав, и ему надо подражать всеми возможными способами. А потом доказал, что конфликт между Богом и Люцифером вовсе не был таким уж судьбоносным, просто богов на самом деле очень много.
— И они поверили во все три взаимоисключающих теории одновременно?
— Да, поверили. Не могли не поверить, потому что ни одна из трёх доказательных цепочек беса не содержала логической ошибки.
— Но ведь если доказано, что Бога нет, значит Люцифер не мог отпасть от Бога, и богов не может быть много. Чтобы это понять, достаточно даже моего скудного разума. Как же мог хвалёный сверхразум драконов дать такойсбой?
— Скажи мне, Эврар, турецкий султан может стать римским папой?
— Нет, конечно, это каждому понятно.
— А я легко докажу тебе обратное. Турецкий султан является человеком, каждый человек может стать католиком, каждый католик может стать римским папой, следовательно, турецкий султан может стать римским папой. В этом доказательстве нет логической ошибки, значит ты обязан со мной согласиться, иначе просто опозоришь свой разум.
— Но я всё равно не соглашусь.
— Потому что ты человек, а дракон не может не согласиться с тем, что безупречно доказано. И ведь я привёл очень простенький пример, абывают такие сложные и разветвлённые софизмы, что ты даже их смысла понять не сможешь, а дракон поймёт, и вынужден будет принять, если ошибки нет.
— А у них цепи не начали гореть от необходимости принять одновременно три взаимоисключающие версии реальности?
— Начали, конечно, — улыбнулся Эол. — Но бес предложил им выход. Они пригласили на свои собрания драконов других каст. Черным больше понравился сатанизм, красным — атеизм, зелёные остановились на многобожии.
— Так они начали выбирать теории по принципу «нравится — не нравится»? И где же тут разум?
— Все три версии были доказаны, можно было без ущерба для разума принять любую.
— Но тогда между ними должна была начаться война, в которой каждый отстаивал бы свою «правоту».
— Бес и тут не растерялся. Он предложил им терпимое отношение к чужим убеждениям. Дескать, каждый верит, во что хочет.
— Вот и появилось слово «верит».
— У драконов оно имеет несколько иной смысл. «Я могу доказать, что я прав, но не могу доказать, что мой оппонент не прав, в это я уже просто верю». Или даже так: «Я принимаю эту версию, а другие принимают другие версии, кто из нас прав — недоказуемо в принципе». Получила распространение теория об относительности истины. Дескать, абсолютной истины либо не существует, либо она принципиально недостижима.
— Но ведь это признание поражения разума в поисках истины, это признание бессилия разума.
— Даже человек это понимает, — грустно сказал Эол. — Если делать ставку на один только разум, это в конечном итогеприведёт к поражению разума, и к неизбежному признанию этого поражения, и к сознательному игнорированию данных разума. Падшие касты стали вызывающе иррациональны именно потому что они опирались только на разум. Человек в решающий момент духовного выбора может опираться на своё чувство Бога, он может довериться своей жажде Бога, вообще не думая о том, насколько это разумно, а в конечном итоге это будет максимально разумно.
Человек может рассуждать так: «Мне с Богом хорошо, а без Бога плохо». Этот подход может показаться чисто эмоциональным, то есть нерациональным. Но нет. Это духовный подход. И выведет он именно туда, куда вывел бы разум, будь он на несколько порядков сильнее. Один человеческий мудрец сказал: «Если будет доказано, что Истина не в Христе, я предпочту остаться со Христом, а не с Истиной». Как мог очень умный человек заявить о своей готовности отречься от разума ради Христа? Но он фактически сказал о том, что его любовь ко Христу не имеет отношения к данным разума. И вот такого мудреца никакими софизмами с пути не собьёшь. Именно этот на первый взгляд иррациональный подход, помогает человеку сохранить и укрепить свой разум. А чрезмерное упование на разум ввергает мыслящее существо в такую пучину иррациональности, которая граничит с полным хаосом.
— Ты знаешь, Эол, я насмотрелся на падших драконов. Они не выглядели счастливыми. И то, что они делали, было совершенно деструктивно. Их замысел не мог иметь успеха, он был обречен на провал. Даже моего скудного умишка было достаточно, чтобы это понять. Неужели они, такие умные, не смогли просчитать, что идут по пути, на котором их ждёт поражение?
— Не знаю. Я здесь для того, чтобы всё тебе объяснить, но этого я не знаю. Мне не дано понять, как функционирует обезбоженный разум дракона, ангела или человека. Ясно, что если отпасть от Источника жизни, начинается распад. У существа, которое отреклось от Бога, ослабляются все способности, включая интеллектуальные, но способности не исчезают, и очень трудно судить, до какой степени и в чем они ослабляются. Ты можешь понять, почему Люцифер поднял бунт против Бога? Что, последствий не мог просчитать? Люцифер был совершеннейшим Божьим творением, сила его разума была такова, что по сравнению с ним даже я — слепой котенок. Ну ведь должен же он был понимать, что без Бога он обречен на страдания. Почему же не понимал? Не знаю. Сожалел