меете. Драконы обречены быть персонажами романов о людях. Роман о драконах человек написать не сможет, так что не переживай. Я пересказал тебе лишь некоторые подробности из жизни драконов. Многого не смог передать на человеческом языке, но не беда, потому что главный смысл моего рассказа не в этом.
— Тогда в чем? Ты хочешь, чтобы люди хоть что-то узнали о драконах после их исчезновения?
— Хочу. Будет неплохо, если люди узнают, что настоящие драконы вовсе не были крылатым злом в чистом виде. Это были прекрасные существа, которые, как умели, служили Богу. Но я хочу не только этого. Куда важнее помочь людям понять самих себя. Люди, в отличие от драконов, существа очень неровные. Иногда они возносят свой разум до небес, мечтая о том, что когда-нибудь покорят вселенную. А это глупо. Но потом люди впадают в отчаяние, проклинают собственно несовершенство и убожество своих возможностей. И это тоже глупо. Если же сравнить человека с драконом, то вдруг окажется, что у человека нет повода ни для избыточного самомнения, ни для полного отчаяния. Человек должен понимать как ограниченность своих возможностей, так и своё потенциальное величие. В первую очередь я пытался объяснить тебе именно это.
— Я понял, Эол. Я напишу. Уж как смогу. Только что мне потом делать с этой книгой? Как я донесу её до людей?
— Найди Робера. Это один из тех рыцарей, с которыми ты познакомился в бытность свою кладоискателем. Робер оценит твою книгу. Он поднесёт её императору. Пусть Иоланда тоже прочитает, — последние слова Эол произнёс еле слышным шёпотом. — Всё, Эврар. Аудиенция окончена. Во мне жизни осталось на пять копеек, а надо ещё с рыцарями поговорить. Они через сутки будут здесь, так что тебе пора уходить. Постарайся за эти сутки как можно дальше уйти от драконьих гор. Тебе пока не стоит пересекаться с рыцарями. Сиди в башне, пиши книгу, потом встретитесь.
Эврар понимал, что не может уйти, ничего не сказав на прощание Эолу, но он не знал, что сказать, поэтому на язык навернулось первое, что пришло на ум:
— Ты знаешь, Эол, когда мы расстанемся, мне уже через час будет казаться, что этого разговора не было, что мне всё просто приснилось.
— Можешь так и считать. Можешь даже поверить в то, что никаких драконов никогда не существовало. Но книгу обязательно напиши. Она будет о людях.
Эол положил голову на груду золотых монет и закрыл глаза. Эврар понял, что прощание окончено. Не задерживаясь ни на секунду, он покинул пещеру и энергично зашагал в сторону ближайшего жилья. В голове стояло сплошное гудение, он ни о чем не думал.
Переночевал на постоялом дворе, спал, как убитый, а на рассвете так же бездумно зашагал к дому. И вдруг он почувствовал, что установилась телепатическая связь между ним и Эолом. Обращаясь к рыцарям, дракон сказал: «Передайте императору…». И в этот момент испустил дух. Рыцари так и не узнали, что хотел сказать дракон, но Эврар явственно услышал окончание фразы, досказанное уже не устами, а духом: «… что я очень любил Иоланду.».
Сыну императора, принцу Эрлеберту, сейчас и правда ни к чему было слышать окончание этой фразы. Но Эврар решил поставить последние слова Эола в конце книги. Император узнает о них уже тогда, когда поймёт, насколько чиста была любовь дракона.
07.06.2020