Во-первых, Рейни слишком молода для него. Во-вторых, семья Каприотти не обрадуется выбору Джерико. В третьих, Рейни заявила ему о том, что не намерена снова становиться той девушкой, которую он видел в Балтиморе. Кроме того, Джерико больше не хотел завязывать отношения. В течение двух лет после расставания с Лаурой Бет он постоянно прикладывался к бутылке. Сейчас Джерико — начальник полиции и не желает браться за старое.
— Извини, Рейни, но мне пора отправляться на патрулирование. Спасибо за сэндвич.
Произнеся это, Джерико повернулся и вышел из кабинета.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Оставшись одна в кабинете Джерико, Рейни почувствовала огорчение. Хотя она и дурачила себя, надеясь завоевать дружбу Джерико, ей это никогда не удастся. За последние несколько дней он показал себя зрелым, ответственным человеком, и она снова начала увлекаться им, не в силах противостоять этому.
Любовь к Джерико только мешает ей. Рейни не сможет заполучить его дружбу и помощь в поисках ее отца. Что ж, у нее есть телефонный номер агента, и она знает стоимость его услуг. Лучше скопить немного денег и нанять его, чем пытаться расположить к себе человека, не желающего относиться к ней с уважением.
Чувствуя обиду на Джерико, Рейни не захотела одеваться на следующее утро в яркую одежду. Однако Элейн считала ее наряд способом приободриться. Надень она снова старые джинсы и огромную футболку, у хозяйки закусочной появятся вопросы, а Рейни не сможет найти на них ответы.
Приняв во вторник утром душ, Рейни надела свитер малинового цвета, джинсы с заниженной линией талии, потом распушила волосы и воспользовалась контактными линзами. К собственному удивлению, она не испытывала неловкости, идя по улице в закусочную. Только мужчины останавливались и таращились ей вслед, из чего она сделала вывод, что женщины городка уже привыкли к ее манере одеваться.
— Сегодня я возьму печенья, — сказала Рейни Элейн, и та радостно рассмеялась.
— Больше не заботишься о фигуре? — поддразнила ее хозяйка закусочной.
— На меня глазеет столько мужчин, что необходимости в диете нет.
Элейн покачала головой, фыркнула от смеха и положила в бумажный пакет вишневое печенье.
— Ты сегодня очень веселая, — произнесла она.
— Да, — ответила Рейни и, услышав, что кто-то вошел в закусочную, наклонилась вперед и прошептала: — Пришло еще несколько оплаченных чеков.
— Рейни, это великолепно! — Элейн поставила на стойку бара кофе для девушки, а затем обратилась к новому посетителю: — Доброе утро, Джерико.
Рейни зажмурилась. Прошлой ночью она вела себя по-дурацки и от стыда спряталась бы в редакции на несколько недель. Но это могло бы только ухудшить ситуацию. Джерико был равнодушен к ней, да и ей самой не следовало испытывать к нему симпатии.
Сделав неглубокий вдох, Рейни с улыбкой повернулась к Джерико.
— Доброе утро, шеф, — сказала она. Джерико остановился на полпути к столику и посмотрел на Рейни, отчего у нее перехватило дыхание. Ему так шла форма! Помимо красивого лица, проницательных глаз и широких плеч Джерико обладал добрым нравом, состраданием и был цельной натурой.
Джерико тихо ответил на приветствие Рейни, и ее привлекло что-то необычное в его тоне. А во взгляде Джерико девушка увидела тоску и желание.
Ни слова не говоря, Джерико отправился к столику в дальний угол закусочной. Посмотрев на него какое-то мгновение, Рейни снова повернулась и заметила пристальный взгляд Элейн.
— Для тебя такое раньше казалось невероятным, — сказала она, обращаясь к Рейни. — Особенно после того, что сделал Бену Каприотти твой отец.
Рейни слегка улыбнулась и кивнула, а потом быстро вышла из закусочной, не желая продолжать разговор на эту тему.
Но она не могла не думать о своем отце, Бене Каприотти и своей роли во всей этой истории. Ранее она пыталась убедить себя, что Джерико не замечает их взаимного влечения из-за вражды отцов, однако теперь, поняв настоящую причину, по которой ее отец начал травлю Бена, стала оправдывать поведение Джерико.
Марк Фейган воспользовался ситуацией, когда она вернулась домой опустошенной и уязвимой, и заставил работать на себя. Признавая все это, она тем не менее говорила себе, что у ее отца тогда было трудное финансовое положение и он не мог рассуждать здраво…
В семь часов вечера у нее уже иссякли все душевные силы. Придя домой, Рейни взяла ключи от своего автомобиля и поехала к дому семьи Каприотти. Выйдя из машины, она поднялась по ступеням крыльца и постучала в дверь. На пороге появилась Элизабет.
— Извините за беспокойство миссис Каприотти, ваш муж дома? — спросила Рейни.
— Вы по делам? — оглядев Рейни с головы до ног, поинтересовалась мать Джерико. — Сегодня у моего мужа выходной.
Элизабет говорила спокойным и радостным тоном, но было понятно, что она пытается оградить мужа от этого визита. Рейни понимала ее и не винила в этом.
— Я по личному делу.
— Это не интервью? — осведомилась Элизабет, а когда Рейни ответила отрицательно, добавила: — Хорошо, я позову его.
Повернувшись, Элизабет направилась вправо по коридору и зашла в комнату в его дальнем конце. Через минуту она пригласила Рейни войти, и та, вздохнув, повиновалась.
Бен Каприотти поднялся с потертого, обтянутого кожей дивана, и Рейни едва не оцепенела. Она не привыкла общаться с богачами.
— Присаживайтесь, — Бен указал на кресло рядом с диваном.
— Спасибо. Я просто хотела… — Рейни вздохнула. — Мне не легко говорить, но я хочу извиниться за то, что мой отец и я сделали против вас во время прошлой предвыборной кампании.
К ее удивлению, Бен рассмеялся.
— Извиняетесь перед Каприотти? — он с преувеличенным изумлением посмотрел на нее.
— Да, — Рейни снова глубоко вздохнула. — В городе болтают, что мой отец задолжал денег…
— Ростовщику, — подсказал Бен. — А еще говорят, что он не смог вернуть ссуду и поэтому за деньги согласился помогать моему оппоненту Огги Мэллою. Однако он проиграл.
— Да, — согласилась Рейни и, понимая, что не может оправдывать своего отца, проговорила: — Поймите, мы действовали неправильно. Я решила прекратить выпускать газету и уехать отсюда, — сказала она, только сейчас понимая смысл своих слов. А с какой стати ей продолжать выпуск? Ее с отцом репутация испорчена, и у нее есть возможность уехать в Балтимор, Вашингтон или Чикаго. — Я прошу прощения, чтобы чувствовать себя лучше.
— И я должен принять ваше извинение?
— Я вернулась из Балтимора в подавленном настроении, потому что меня бросил парень. Я не отвечала за свои поступки, в противном случае поняла бы, как далеко зашел мой отец.
— Вас бросил парень? — спросила Элизабет из-за ее спины.
Рейни быстро повернулась и прямо посмотрела на мать Джерико.
— Да, хотя я понимаю, что это не оправдание…
— Вы долго были с ним? — продолжала Элизабет.
— Шесть лет, с момента поступления в колледж.
— И он вот так просто бросил вас?
— Да, — Рейни устало пожала плечами. — После этого я чувствовала себя совсем опустошенной. — Она снова повернулась к Бену. — Если я останусь в Колхаун-Корнерс, мне придется изменить стиль выпускаемой газеты, но я не хочу голодать…
— Полагаю, ты продолжала выпускать газету, чтобы твоему отцу было к чему вернуться, — вдруг раздался позади Рейни голос Джерико.
Девушку охватила паника. Она стояла в окружении семейства Каприотти, которые своим видом, казалось, подавляли ее.
— Я не думаю, что мой отец намерен вернуться, — твердо сказала Рейни.
— Вы этого не знаете, — Элизабет обняла девушку за плечи.
— Хорошо, не знаю. — Рейни высвободилась из объятий Элизабет. — А что, если я не захочу быть здесь, когда он вернется?
— Я могу это понять, — Бен Каприотти фыркнул от смеха.
— Бен! — упрекнула мужа Элизабет и вновь повернулась к Рейни. — Вы расстроены и чувствуете себя ужасно из-за той предвыборной кампании. Однако вы просто выполняли свою работу.
Рейни нервно усмехнулась.
— От ваших слов мой отец не станет казаться лучше. Кроме того, даже Джерико понял, что отец позаботился обо мне, уладив кое-что перед своим отъездом.
— Но Марк твой единственный родственник, — сказал Джерико, стоя у дверей.
Рейни посмотрела на него.
— Да. Но мне следовало быть умнее. Он выставил свою дочь круглой дурой! За последние три недели это стало известно всем, кроме меня.
— Прекрати, Рейни, это неправда, — сказал Бен, потом и Элизабет добавила нечто ободряющее, но Рейни едва слышала их. Понимание того, что отец использовал ее и выставил в дурном свете, было нелегко принять.
Настала пора уезжать из города, только обсуждать это с Каприотти Рейни не собиралась. Ее переполняли эмоции. Если она сейчас же не уйдет из их дома, то расплачется. Рейни и так уже достаточно долго испытывала смущение, стоя перед этими людьми.
Повернувшись к двери, она выбежала прочь.
Рейни уже свернула на улицу, где жила, и вышла из машины, когда ее догнал Джерико. Выпрыгнув из своего автомобиля, он прыжками поднялся на ступеньки ее крыльца, схватил за руку и резко остановил.
— Это неправильно!
— Что мой отец использовал меня?
— Тебе не нужно уезжать! — Джерико схватил девушку за плечи, отрывисто вздохнул и подавил желание хорошенько встряхнуть ее. — Дьявол побери, ты не обязана нести ответственность за поступки своего отца! Ты должна остаться!
Внезапно заметив, как Рейни смотрит на него своими прекрасными голубыми глазами, он умолк. В ее взгляде не было прежнего огорчения и слез, только осознание того, что они стоят рядом. Сжав плечи Рейни сильнее, Джерико притянул ее к себе и поцеловал.
Спустя несколько секунд Рейни отпрянула. Теперь в ее взгляде отражалась надежда, и Джерико едва не выругался. Зачем он дает ей повод на что-то рассчитывать?!
Видимо, прочитав его мысли по выражению лица, Рейни отступила назад и, открыв дверь, скрылась в доме, даже не предложив Джерико войти.