Слышу, как русалка со смаком подбирает слюну.
Медлить нельзя. Нужно действовать!
Останавливаюсь на заклинаниях огня. Мне нужен огонь! Мне просто не нужно, чтобы он полыхал где-то рядом со мной.
Хм… А почему бы не заставить его полыхать прямо на мне?
Как только в голове складывается решение, я больше не думаю: тело действует само. Разминаю пальцы. Руки-то я поднять не в состоянии. Придётся плести заклинание вслепую.
Создаю простенький каркас защитного поля, накидываю на тело, и тут же поднимаю температуру до сумасшедших двухсот градусов. Поле размазывает адское пламя по моей коже тонким слоем и удерживает его на месте.
Русалка перепугано пищит, словно мышка, и мечется передо мной в попытках спастись. Бьётся о стену, пытаясь отстраниться от меня как можно дальше, потом бьётся о меня, обжигается и снова пищит.
Хватаю её за руку и удерживаю около себя, чтобы она не «испарилась», как в прошлый раз.
– Пусти! Пусти! – верещит русалка.
Она пытается подняться, но из-за того, что места слишком мало, лишь сильнее прижимается ко мне и сильнее жжётся.
Пользуясь положением, прижимаю её к стене и громко шепчу в ухо:
– Будешь дёргаться, и я сниму с себя защитное поле, – угрожаю я. – А ты знаешь, сколько под ним градусов? Чувствуешь?
Я встряхиваю перепуганную прелестницу и дожидаюсь кивка.
– Да, – пищит она, словно мышка.
– Правильно чувствуешь. Там бешеный жар. Ты просто-напросто сгоришь! – Я насколько могу отстраняюсь от тяжело дышащей прелестницы и интересуюсь: – А ведь мы с тобой этого не хотим, правда?
– Правда, – хнычет прелестница.
– Вот и хорошо.
И заклинания я применил хорошо. И вру тоже. Хо-ро-шо. Если я сниму поле, жар пропадёт вместе с ним. Но русалке об этом знать совсем не обязательно.
– Ну что же, – говорю я, – давай выбираться отсюда, ладно?
Прелестница молча кивает головой.
Но как это сделать? Кажется, что в таких узких лазейках только русалке и комфортно.
Хм… Но ведь тогда она должна знать, как отсюда выбраться такому здоровяку, как я.
– Как мне отсюда выбраться, милая? – ласково спрашиваю я. – Покажешь?
– Можно только утечь, – отвечает русалка.
Ну да, ну да. Я же кот. Он же жидкость. Он же дым.
– А если я так не умею?
Русалка поднимает голову и робко заглядывает в глаза.
– Я могу помочь, – она облизывается. – Помочь?
– Как именно ты можешь помочь? – спрашиваю я, подозревая подвох.
– Я могу обратиться водой и забрать тебя отсюда, – объясняет русалка. – Мы так под землёй и путешествуем.
– Мы? А вас много?
Русалка бурчит себе под нос что-то невнятное.
– Вас? Много? – более требовательно спрашиваю я и нагнетаю ещё пару десятков градусов в защитное поле.
– Мало. Нас мало, – отвечает прелестница, отводя взгляд. – Всего три семьи.
О как! Значит, русалки под Молотней живут целыми семьями.
– А почему вы обитаете тут, в колодцах, под землёй? Я всегда думал, что русалки любят леса и поля. Реки на худой конец.
– Ре-еки, – мечтательно тянет прелестница. – В детстве мы с сёстрами жили около реки. Там очень красиво. Но нам больше туда нельзя.
– Почему?
– Не знаю, – отвечает прелестница и пожимает плечиками.
У меня нет причин ей не верить: она действительно выглядит опечаленной.
– Ну так что? Давай выбираться?
– Давай.
Прелестница подаёт мне руку ладонью вверх. Для того, чтобы коснуться её, я вынужден погасить пламя.
– Только без шуточек, – предупреждаю я. – Огонь появится как только… Так сразу.
– Я поняла, – отвечает прелестница.
А я вдруг понимаю, что не спросил, как её зовут.
– А как?.. – начинаю я, но русалка уже начала перемещение.
Её ладонь становится мокрой и холодной. Она обхватывает меня за запястье и тянет вниз.
Только что мы не могли стоять рядом, а теперь спокойно присаживаемся на дно колодца. Словно стали меньше и пластичнее. Почти как вода.
Я осматриваюсь по сторонам и замечаю у самой земли узкие щели, похожие на небольшие трещины в камнях. Кажется, это тот самый путь, по которому перемещаются русалки.
Прелестница подползает к одной из таких трещин. К самой узкой, как мне кажется.
Она же не собирается?..
Ну да, она не собирается, а просто делает.
Словно морская волна, прелестница ударяется грудью о камень и легко просачивается в трещину. И я за ней.
Ощущение странное. Как будто меня великан засасывает через длинную изогнутую соломинку. Несколько резких поворотов и один большой спуск, и мы с русалкой «выныриваем» из камней в просторной подземной пещере.
Здесь я наконец могу встать во весь рост и вдохнуть полной грудью. Что я с удовольствием и проделываю.
А русалка не останавливается, тянет меня дальше.
Мы быстро проходим высокие своды пещеры. Потолок уходит так высоко наверх, что я не могу его разглядеть. Минуем парочку ответвлений. Наверное это коридоры к остальным колодцам деревни. И наконец выходим к подземному прудику. Он совсем небольшой, метров пять в диаметре, и почти круглый.
Русалка отпускает мою ладонь и берёт меня под руку. Она опускает голову и замедляет шаг. Я тоже притормаживаю.
Когда до прудика остаётся пара шагов, вижу, как из воды поднимается одна голова, а за ней вторая, а за ними ещё две.
Сначала из воды выныривают русалка и водяной. Они встают перед нами в полный рост и приосаниваются. На них длинные белые одежды, а на головах странное нагромождение сухих веток и увядших цветов. Не сразу мне удаётся узнать в этом мусоре короны.
Всё ясно. Мы на приёме у царственных особ.
Оставшиеся две русалки выныривают из воды и встают за спинами своих руководителей. Или слуги, или семья. Что в некоторых царских семьях примерно одно и то же.
– Здравствуйте! – первым здороваюсь я, не позволяя это сделать никому из водных жителей. – Я пришёл к вам с миром!
Я пытаюсь отпустить прелестницу, чтобы поприветствовать царскую чету поклоном равного, но девушка меня не отпускает. Вцепилась крепко, словно в свой несостоявшийся обед.
– Милая, – тихонечко шепчу я.
Озвучить свою просьбу я не успеваю. Водяной кивает мне, отвечая на приветствие, и обращается к русалке:
– И кого же ты нам сегодня привела?
– Это мой суженый, – без зазрения совести отвечает коварная прелестница.
Только сейчас я обращаю внимание на то, что мы с ней стоим, как на свадьбе, крепко взявшись за руки.
Царица русалок придирчиво осматривает меня с ног до головы и довольно улыбается, обнажив полный заострённых, как у пираний, зубов рот.
– Я так рада! – восклицает она. – Отличный выбор! Совет да любовь!
Я в шоке. А моя «суженая» склоняется в вежливом поклоне и спокойно отвечает:
– Спасибо, матушка!
Оп-па! А вот и будущая тёща нарисовалась. С тестем заодно.
И кажется, меня никто не собирается спрашивать, согласен ли я быть суженым русалки.
Ну нет, рыбы безмозглые, я на это не подписывался!
Глава 13. Миранда
Подземные жители настроены серьёзно.
Те две русалки, что стоят позади, утирают с щёк слёзки умиления. Одна из них белокожая блондинка. Редкий для русалок цвет волос однако. У второй волосы неприятного болотного цвета. В остальном они похожи, как две капли воды. Точно родственники – хотя бы друг другу.
А те, что стоят передо мной и прелестницей в коронах, смотрят на нас с улыбками и одобряюще кивают.
Было бы чего тут одобрять. Свадьба – редкостная глупость!
Водяной подмигивает мне, поднимает руку, суёт два пальца в рот и оглушительно свистит. Звук взлетает ввысь и расходится далёким эхом, отражаясь от каменного свода. Ответный многоголосый свист раздаётся со всех сторон. И в пещеру начинают прибывать другие русалки. Их очень много, и все они одеты в длинные белые одеяния. Как будто на праздник вырядились. В волосы у каждой русалки вплетены засохшие цветы и серые, выцветшие водоросли.
Русалки веселы и счастливы. Некоторые берутся за руки, смеются и пританцовывают. А ещё они все поют что-то громкое и совершенно неразборчивое.
Я прислушиваюсь. Слов не разобрать, но в целом напоминает заунывный гимн. Это кажется мне странным: не самый лучший выбор для празднования, что они устроили.
Русалок становится всё больше и больше. Их пение заполняет всю пещеру целиком. Я нахожу в нём какую-то особенную прелесть. Даже начинаю подпевать, негромко мыча про себя. Мелодия примитивная, но от этого ещё более прилипчивая. Из-за того, что мы находимся в пещере, звук многократно отражается от стен, и вскоре мне кажется, что русалочья песня звучит внутри меня. И мне это нравится. От этого кругом идёт голова.
А вокруг меня, взявшись за руки, хороводом идут русалки. Одни в одну сторону, другие в другую. Настоящий водоворот русалок. Это завораживает…
Может, моя голова кружится от движения в разные стороны, а не от гипнотизирующего пения?
Думать становится всё сложнее. Я уже напеваю вслух, и мелодия звучит у меня в голове так громко, что заменяет мысли.
Происходящее начинает казаться мне чудесным сном. Сбывшейся мечтой. Мысли о том, чтобы остановить церемонию, теперь воспринимаются дико.
Зачем останавливать? Разве не об этом я мечтал всю свою жизнь? Мечтал?.. А о чём я мечтал?
Разве об этом ты мечтал, Ксандр?
Я поворачиваюсь к избраннице и беру её крохотные ладошки в свои. У неё такие холодные руки. Очень холодные. Но я согрею, я обязательно согрею тебя, моя крошка. Рассматриваю её лицо. И почему я раньше не замечал, какая она красивая? Большие глаза в обрамлении пушистых чёрных ресниц, полные алые губы и две премилые ямочки на щеках.
Мне кажется, что я слышу её голос. Она тоже поёт. Странно, но её губы сомкнуты. Как же так? Я точно слышу, что она поёт вместе со всеми нами.
Как ты можешь это слышать, Ксандр?
Поднимаю руку и провожу ладонью по её щеке. Тоже холодная. А около нечеловеческого красного глаза пару рыбьих чешуек. Откуда они там?