Осторожно ступив на толстый слой пепла, понимаю, что проваливаюсь по щиколотку. Ступня вязнет в странной субстанции, устилающей землю. Неприятно. Но хотя бы удается держать равновесие и даже не слишком отставать.
Палящее солнце раскалило небо добела, и в этой огромной яме скрыться было совершенно негде. Сплошная выжженная пустыня. Наверное, такая же сила уничтожила древние города, обратив в пепел.
Подъем оказался еще ужаснее, чем спуск. Пот застилал глаза, несколько раз я поскальзывалась, извозилась в черном пепле. Лицо наверняка тоже измазала чернотой, потому что смахивала пот, не успевая оттряхивать руки.
Магистр первым выбрался из оврага, отпустил Арисси и вернулся за мной. Хотелось не дать ему подхватить меня на руки, но усталость оказалась сильнее гордости. И Дарриан в один миг вытащил меня из оврага. Сразу же стало прохладнее. Я прислонилась к толстому стволу дуба, стараясь не слишком сползать, стоя на ногах. Густая крона скрывала меня от беспощадных солнечных лучей. Ох, мрак, как же хотелось оказаться сейчас в уютной прохладе кладбищенского осеннего сада.
Последним испытанием стал подъем по ступеням, ведущим в замок. В мечтах уже витал образ прохладной ванны с ароматными маслами. А еще желудок противно сжался от голода. С момента пленения орденом, мы так ни разу и не поели. Даже у Аниры как-то не до пирогов было. И теперь к мечте о ванне прибавились мечты о вкусном обеде на балконе в моей спальне. И когда вход был уже виден, меня остановил окрик магистра:
– Дайренн, стой на месте!
Вот такой простой фразой лорд Эрсиэ разбил мои мечты о прекрасном ближайшем будущем. Я опустилась на ступеньки и была готова зарыдать.
– Что случилось? – пересохшим горлом выкрикнула, поднимая взгляд на Дарриана, застывшего у входа. И к своему ужасу обнаружила, что вход не охраняют горгульи. И ладно бы каменные изваяния являлись просто скульптурой. Можно было бы подумать, что фигуры уничтожила какая-нибудь местная нежить. Но это ведь не статуи, а защита замка. И что делать, если защита сломлена?
Проследив, как лорд вошел во внутренний двор замка, бросилась следом, не обращая внимания на оцепеневшую Арисси.
Во дворе замка тихо и пусто. Конечно, в этом нет ничего необычного, живых обитателей тут не водится, но теперь тишина показалась мне крайне зловещей.
Магистр быстрым шагом двигался к парадному входу. Недолго поразмышляв, побежала следом. Догнала, едва не натолкнувшись на его спину.
– Я же сказал, стой на месте, – не оборачиваясь, прошипел лорд.
– Не надо считать меня никчемной!
– Я не считаю тебя никчемной. Просто не хочу, чтобы ты пострадала. И Арисси нехорошо было оставлять одну.
– Вас тоже нехорошо бросать в одиночестве.
Лорд Эрсиэ не ответил, лишь коротко взглянул, удивленно выгнув бровь.
Нападать никто не спешил, возможно, тот, кто атаковал замок, успел уйти. И вдруг накатило осознание, животная паника пронзила тело. Аренъяр! Он оставался тут один. Умертвия не ожидали нападения. Он вполне мог это сделать!
– Лаэш, – испуганно выдохнул магистр, как только мы оказались внутри, и побежал по лестнице вверх. Я тоже разглядела хрупкое тело девушки, лежащей на верху, и рванула следом.
– Лаэш, – повторил он, склонившись над телом девушки, – потерпи, сейчас помогу тебе. Сейчас...
Она безмолвно открывала рот, будто пыталась сделать вдох, а на шее разверзлась рана, сочащаяся черной кровью, пульсирующая, жуткая. Лорд взял мертвую девушку на руки, тело ее тут же обмякло, голова откинулась назад, делая рану на горле еще больше.
– Сейчас, Лаэш. Я вылечу тебя, только не теряй сознания, прошу тебя, – затем уже мне. – В операционную, за мной, скорее!
И очень быстрым шагом направился ко входу в подземелье. Мне пришлось почти бежать. И не совсем понятно было, почему магистр так торопится? Ведь неупокоенного невозможно убить, разве что лишь упокоить. Никакие раны мертвым не страшны. Даже изрубленный на части мертвец может быть восстановлен.
Лорд уложил Лаэш на стол, вымыл руки, подготовил инструменты. Все как для настоящей операции на живом человеке. Я также вымыла руки, а заодно и лицо. Лаэш на столе начала издавать хрипы, будто задыхалась.
Сначала магия. Знаки вспыхивали синим огнем на мертвом теле, ее глаза закатывались, а конечности подрагивали. Осторожными стяжками магистр начал сшивать перерезанное горло. Если бы я не знала, что Лаэш неупокоенная, подумала бы, что ей действительно больно. Внутренние швы магистр выполнял сам, а когда сшивали кожу, завязывать узлы доверил мне. Затем пальцы его окутало зеленоватое сияние, и магистр прикоснулся ими ко шву.
– Нужна твоя кровь, – нарушил молчание магистр.
– Именно моя? – не то, чтоб мне жалко... а нет, все-таки просто жалко.
– Немного. Сцеди в чашу, – тон его не подразумевал отказа.
Резать саму себя пришлось впервые. Взяла первый попавшийся хирургический нож, сжала ладонью лезвие и резко дернула рукоятку. Почти не больно. Алая полоса рассекла ладонь. Подставила указанную магистром металлическую емкость. Кровь бежала густая темная, тягучими каплями падая в чашу.
Не отрывая пальцев от свежего шрама, он поднес наполненный кровью сосуд к губам Лаэш. Почти насильно влил в нее мою кровь. Рана на шее затягивалась под сияющими пальцами магистра. Казалось, девушка спит, даже грудь ее мерно вздымалась, имитируя дыхание.
Лорд сел на пол прямо под операционным столом, вытер лоб и улыбнулся. В его лице читалось облегчение, почти счастье.
Не долго думая, опустилась рядом и все-таки спросила:
– Магистр, а разве умертвие можно убить, просто перерезав горло?
– Нельзя. Но Лаэш – не совсем умертвие. Она живет в мертвом теле, сшитом из разных частей умерших, но ее тхен и хемоу никогда не принадлежали живому телу. Я сам их создал. Она мое создание, мое детище. Я ведь говорил, Лаэш особенная. Технически даже не мертвая. Она никогда не умирала, потому что не рождалась. И в отличие от неупокоенных, у нее почти все функции организма работают как у живых. Получается, ее можно убить вот таким простым путем, как перерезанное горло. Правда, в отличие от человека, она и с вырезанным сердцем может прожить несколько дней. Серебряную нить сам сплел. Она очень крепкая.
Информация не просто удивила, повергла в шок. Лаэш – живая, просто создана искусственно. Как голем или гомункул. И вот зачем она подсунула мне книгу «Живое мертвое». Хотела, чтоб я узнала ее поближе.
– Жалко, что она не говорит, – сказала вслух. – Интересно было бы ее послушать.
– Сам не понимаю, почему она молчит. Ее голосовой аппарат в порядке. Такое ощущение, что просто не хочет. Или слов не хватает. Долго над этим бился, но пришлось оставить как есть, – он встал, бережно укрыл Лаэш пледом, я тоже поднялась. – Пусть поспит. Идем за Арисси и восстановим остальных.
Девушка смахивала на умертвие куда сильнее той же Лаэш. Бледная, молчаливая, с остекленевшим взглядом, она все так же стояла на ступенях у входа. Без лишних слов лорд перекинул ее через плечо и понес в замок.
– Она под действием каких-то наркотических трав, – пояснил ее поведение магистр. – Поговорим с ней, как придет в себя. И с семьей ее тоже предстоит разобраться. Не могла Техмисс отдать младшую дочь этому белобрысому добровольно. Я ее знаю. Через пару дней сама прибежит.
Девушку уложили в одной из комнат второго этажа. Не самые лучшие апартаменты, не отдельное крыло и даже не трехкомнатные покои. Обычно так выглядит комната прислуги. Кровать, стол, стул и ничего лишнего. Глупо, конечно, но я порадовалась, что мои комнаты в замке лучше. Интересно, а где жил Аренъяр? И меня как громом поразило:
– Магистр, а кто мог напасть на замок?
– Даже не знаю, у какого идиота хватило наглости.
– А как же Арен? Он мог?
– Силенок маловато. Хотя, мог, конечно, попытаться. Только, кажется, помогли ему.
В первую очередь мы отправились в трапезную. Здесь умертвия не были повреждены. Просто спали. Точнее, были мертвыми. Никаких хирургических процедур проводить с ними не требовалось.
– Будто их выключили одной волной, – оглядев помещение произнес магистр, – Некромант, причем сильный. Помнишь, как поднять мертвеца?
– Помню.
– Приступай. А я пока восстановлю защиту замка.
И лорд Эрсиэ покинул трапезную. В иной раз мне непременно стало бы жутко, но сейчас я не испытывала страха, находясь в зале, полном мертвецов. И меня не пугала даже перспектива прикасаться к ним, совершая ритуал пробуждения.
Уронив голову на клавиши, за инструментом сидела Нора. Осторожно я подцепила тоненькую силовую линию и сплела из нее главный символ некромантов. Основа учения – знак, пробуждающий мертвецов. С опущенными веками мне работать было проще, знак быстро лег на лоб девушки. Нора открыла глаза, выпрямила спину, но на меня не обратила никакого внимания. Взгляд уперся в клавиши, костяшки пальцев с легким стуком вывели мелодию, а на лице ее появилась загадочная полуулыбка. Может, Дарриан прав, она и впрямь счастлива?..
Следующим был подавальщик с рассеченной кожей на щеке. С ним справилась так же легко. В отличие от Норы, он участливо поклонился и только после этого умчался по своим делам.
Потом были еще и еще поднятые мертвые, навык возвращения жизни был отточен до автоматизма. Уже не задумывалась, как касалась силовых линий, как вкладывала свою силу, даже глаза не всегда закрывала.
В углу, в полусидячем положении обнаружилась Эльсина. Когда пробудила и ее, на всю кухню раздался скрипучий голос:
– Мааагистр, – простонала она, – к Вааам прииишли.
– Ты видела, кто на вас напал? – придерживая девушку за плечи, вопросила ее.
– К Вааам прииишли, – повторила она.
– Кто пришел, Эльсина?
– Жиииивооой, – протянуло умертвие. – Страашшшный.
– Арен? Как он выглядел?
– Страашшшный, – повторяла она. – Страашшшный.
Эх, прав был магистр, никакого толка от ее умения говорить. Я отпустила Эльсину, попыталась подняться, но мир вдруг пошатнулся. Ноги стали ватными, а перед глазами запрыгали зеленые мушки. Держась за стену, осторожно присела. Головокружение немного отступило, но подняться больше не решалась, пока не услышала голос некроманта: