Зажмурилась.
Сквозь Гамигина проходило столько разноцветных потоков, что голова пошла кругом от обилия красок. Лиловые, синие, желтые, красные, они сплетались в идеальный узор, как искусное кружево, тонкое, но в то же время невероятно прочное. Расплести рисунок нереально, слишком плотно скручены эти радужные волны.
Точно, радуга! А радуга – это всего лишь белый цвет, преломленный призмой облаков. Нужно обратить все цвета обратно в белый свет, и рисунок распадется сам собой, обратившись в один силовой поток, который я смогу пережать. Ох, если смогу...
И я начала сминать узор так, чтобы цвета накладывались друг на друга по порядку.
Гамигин зарычал, так громко, словно небеса рвались в клочья. Со страху открыла глаза, узрев искаженное лицо демона.
– Ты ошибся, Кроцелл, – проорал Гамигин. – Она, – он встряхнул бесчувственным телом Арисси, – не нужна мне, – и рассмеялся, на этот раз, действительно, страшно.
– Тогда оставь девочку, – ох, мрак, как же знакомо прозвучал этот голос. Из тени появилась та самая фигура, что мы наблюдали в тусклом свете кристалла. Тонкие длинные пальцы с черными ногтями откинули капюшон, и… я увидела лицо Дарриана. И его глаз, тот в котором некогда сиял фиолетовый символ в виде рассеченного на четыре равных части круга, снова пылал магией!
– Хорошо, – улыбнулся Гамигин, – забирай, – и острые когти скользнули вдоль тела девочки. На белом платье проявились четыре кровавых дорожки, сливающиеся в одно алое пятно. Он отшвырнул тело, как сломанную куклу, направившись к светящимся осколкам кристалла.
– Арисси! – дикий, нечеловеческий вопль вырвался из груди Кроцелла, столько нестерпимой боли в нем слышалось. Он успел подхватить ее тело раньше, чем оно ударилось о землю, но потоки изливающейся крови оставляли мало надежды.
– Мне нужен ты! – прошипел Гамигин. – Ты – врата! – демон сделал шаг к Дарриану. – В тебя войдет Асши и оберет твою жизнь вместе с твоей смертью.
Мой взгляд метался между раненой Арисси, которой пытался помочь беловласый демон, и Даррианом, к которому медленно подступал Гамигин. И я не знала, к кому броситься на помощь. С одной стороны, я могла бы оказать первую помощь девочке, но с другой Дарриан...
Стиснув кулаки, повторила про себя: «Я – маг. Моя воля – холодная сталь. И буду делать то, что должна».
– Ллеандра, переход, – кричал Кроцелл, но звук его голоса казался таким далеким.
На этот раз я смотрела на мир с открытыми глазами и отчетливо видела радужное кружево, оплетавшее рыжего демона. Сминать начала с конца, с фиолетового пламени, не позволяя энергии свободно покинуть стиснутые потоки. Затем синий, зеленый, желтый, оранжевый, красный.
Демон взвыл, надсадно, болезненно, даже жалобно, я бы сказала. Вот, только жалости во мне ни грамма не было. Я уже смяла широкий, похожий на колонну, идеально белый силовой поток, сжала обеими руками и дернула на себя так резко, что не устояла бы на ногах, если бы кто-то не подхватил меня сзади.
Зверек, все это время сидевший на моем плече, жалобно пискнул и свалился на землю, чем отвлек меня от удерживаемого силового потока, ослепительно белого, и я не смогла удержать столько энергии! Словно змеиный хвост свет выскользнул из рук, возвращаясь к Гамигину.
Рыжий демон стремительно приближался, не шел, а будто плыл по воздуху, влекомый ускользнувшим лучом белого света. Злая, хищная улыбка исказила тонкие черты лица демона, превратившиеся в гипсовую маску, только в глазах сверкало жуткое ядовито-зеленое пламя.
– Ты, и вправду, думала победить меня?! – прошипел Гамигин. Нас разделяло еще несколько метров, но голос звучал так, будто он выкрикнул это в лицо. Даже серное дыхание его ощутила, кожу опалил жар, а луч света словно поглощался им, вползал через диафрагму, растекался по венам, подсвечивая кожу изнутри.
Позади него заметила две фигуры. Кажется, Кроцелл уже отправил Арисси в безопасное место и теперь был готов атаковать. Рядом с ним наверняка был Кассион, а вот позади меня как раз стоял Артхаэн, держа за плечи. Он вместе с двумя высшими теорами должен низвергнуть Гамигина в... куда там низвергать положено?
– Действуй, Дайренн, – шепнул Арт и отпустил.
Снова сосредоточилась на луче света. Ухватиться никак не получалось, слишком скользкий, словно жиром вымазан, извивается, как живой. И чувство такое омерзительное накатывало, когда воображаемые пальцы через свет проходили.
Наэппи у ног странно заклокотал, забурчал, а потом бросился прямо на демона, одним прыжком оказавшись в шаге от него. Завыл, протяжно так и жалобно.
Рыжий демон перевел взгляд на Бусю, скривился, попытался оттолкнуть носком остроконечного сапога, но в этот момент ударил Дарриан.
На Гамигина налетела странная, желтоватая субстанция. Это не было похоже на сплетение силовых линий, будто облако пыли облепило его фигуру, смазывая движения, скрывая черты лица и яд его глаз. Демон перевел недоуменный взгляд на Дарриана, а потом страшно взвыл, повалился на землю, пытаясь сорвать грязно-желтую поволоку. Щупальца тумана отрывались от демона вместе с лоскутами одежды и кожи, обнажая багряную плоть. Корчась, Гамигин пытался подняться, отползал, а я не понимала, почему Кроцелл ничего не делает. Демон уже выглядел довольно слабым.
Видимо, только выглядел.
Секунда и болезненно-желтый туман устремляется в мою сторону. Я лишь успела заметить безумный оскал стоящего на четырех конечностях демона.
Что-то сбило меня с ног, но не туман. Не сразу поняла, что от смертоносного облака меня прикрыл Кадар. Увидела перед собой его лицо, искаженное гримасой боли. Туман успел задеть зеленовласого демона, не смертельно, но явно болезненно. А, вот, меня наверняка уничтожил бы на месте.
– Дайренн, действуй, – сквозь зубы шипит демон с зелеными волосами, и откатывается в сторону. Одежда с него клочьями сползает.
– Тебя нужен я, – слышу голос магистра. Как же страшно звучит он, эхом разносясь надо мной.
Быстро. Времени нет. Полутранс. Превозмогая отвращение, схватилась за свет, вытянув на себя, давя рвотные позывы, словно не свет это, а гигантскийтрупный червь. Противно до изнеможения. А пальцы стали невыносимо слабеть. Дышать трудно.
– Уррр, – Послышалось в темноте.
Зверек, маленький наэппи, лапками вцепился в дрожащий луч света, вгрызся крошечными зубками, и поток начал истончатся. Удерживать его стало легче, и тошнота отступала. Жадными глотками Буся выпивал энергетическую основу жизни демона.
Гамигин, пошатываясь, поднялся на ноги, шумно втянул носом воздух, скривил изуродованное туманом лицо. Если раньше его правильные, красивые черты лица пугали лишь скрывающейся под внешностью злостью, то теперь он походил на персонажа страшных сказок. Демон почти лишился одежды, грудь рассекали черные борозды, кое-где ядовитое облако прожгло тело до костей, половина лица стала подгнившим мясом. Зрелище, конечно, жуткое, но, что удивительно, такой Гамигин пугал гораздо меньше. Наверное, опыт общения с живыми мертвецами сказывался, а он сейчас на умертвие только и походил.
Кроцелл, Кассион и Арт растянули мерцающую серебристую сеть, готовую вот-вот накрыть Гамигина. Оставалось чуть-чуть, но рыжий демон вдруг оказался слишком близко, и поток я упустила, оставив вытягивание силы целиком на Бусю. Зверек не справился, истончившаяся силовая линия вильнула, отбрасывая наэппи в сторону осколков кристалла.
– Это не он! – жутким шипением разлился голос, хозяина которого я не могла никак узреть. – Открой врата, Гамигин!
Демон не стал бить магией, он просто сжал мое горло когтистой лапой, до потемнения в глазах сжал, поднял вверх так, что теперь носки сапог едва касались земли.
– Дарриан, – протянул рыжий демон, – впусти Асши. И я отпущу девочку.
– Как уже отпустил Арисси? – голос магистра обманчиво спокоен.
– Верь мне, – усмехнулся Гамигин, – а, впрочем, можешь не верить. Убью ее, значит, убью и всех вас, – и он расхохотался.
– Я жду! – странный голос, кажется, принадлежал женщине.
Рука сжала сильнее, по спине потекло что-то горячее, кажется, когти прорезали кожу. Усилием воли я пыталась протолкнуть еще хоть глоток воздуха в легкие. Выходил только хрип. Страшно...
Тратить силы на бесполезный вдох бессмысленно. Я больше не могла видеть, а звуки где-то там, далеко, кто-то кричал, кто-то смеялся, а я как будто бы под водой. Будто бы тону.
Но мне не нужно, ни зрение, ни слух, чтобы воображаемыми кончиками пальцев ухватить белесую змею, вьющуюся уже над головой демона. Сжать, стиснуть также сильно, как сжимает демон мое горло. Перевивить свой силовой поток, кажущийся серебряным в этом невидимом мире, затянуть петлей, как веревку для висельника, тянуть на себя...
Я падала. Где-то между здесь и нигде я падала. Ни света, ни темноты...
Болезненный удар о твердую поверхность подсказывал, что это еще не смерть. Здесь холодно. Очень холодно. Звуки начали возвращаться, накатывая волнами, сливающимися в неразборчивый гул голосов, человеческих и не очень. И вот уже невозможно просто лежать, я начала дрожать, ища, чем бы укрыться от холода и от бесконечных голосов.
– Дайренн! – голос звучит совсем близко. – Дайренн! – словно ножом полоснули по обнаженным нервам. Невыносимо!
Вдох.
И мои глаза открылись.
Дарриан. Я видела его улыбку и глаза, такие странные, но живые, видящие. В левом сиял наполненный силой неведомый знак, а из правого на меня смотрела бездна. Тонкие длинные пальцы перебирали мои волосы.
– Я знал, что ты жива, – произнес магистр.
Хотела спросить, чем все закончилось, но только закашлялась, во рту пересохло, металлический привкус на языке, а в горле будто ледышка застряла.
– У тебя трахея сломана, – я удивленно посмотрела на него, ведь боли практически не было, только пить хотелось. – Я все залечил уже. Но говорить пока не стоит. Ты была мертва, но каким-то образом напитала серебряную нить силой демона, не дав ей оборваться. Нам очень повезло. Тебе повезло, – будто струна дрогнула, – и мне, – почти шепотом.