Когда за ним закрылась дверь, я протянула руки к Ирге.
– Неси меня в спальню.
– Будем делать детей? – улыбнулся он.
Я чуть-чуть поколебалась, но желудок перевесил.
– Нет, спать и переваривать ресторанную еду. А там посмотрим.
Ирга засмеялся и поцеловал меня в кончик носа.
– Люблю тебя.
– Ты только не уходи, ладно? – попросила я. Как же давно я не спала в его объятиях!
– Не уйду, – пообещал Ирга. – Теперь – никогда не уйду.
Глава 10 - "Злодей великий и маленький"
Я проснулась так резко, будто меня ударили. Несколько секунд поразмыслила и поняла, что это меня посетила Гениальная Мысль! Если бы она была просто гениальной, я бы, может, еще повалялась на кровати, но Гениальную требовалось воплотить в жизнь.
Поэтому я сползла с кровати и поскакала в гостиную. Ирга сидел за столом и изучал мою писанину о событиях на кладбище. Услышав мои прыжки, он поднял голову и укоризненно на меня посмотрел:
– Почему ты встала? Могла бы позвать… Помочь?
– Нет, то есть да. Ирга, мне срочно нужно попасть в Дом Исцеления!
– Что случилось? – взволнованно ко мне подскочил бывший муж. – Где болит?
– Нового – ничего, нужно поговорить с кое-кем.
– Нет, – твердо сказал некромант. – Из защищенного дома ты не выйдешь!
– А теперь подумай хорошенько, – предложила я. – Я не хочу с тобой ругаться, но мне нужно в Дом Исцеления. И я туда сейчас отправлюсь, с тобой или сама – без разницы. Ирга, я не идиотка, попытки самоубийства остались в далеком прошлом. Или мы строим отношения на основе взаимоуважения, или ты по-прежнему считаешь меня глупой девочкой… но делаешь это за пределами моего дома.
– Я найду извозчика, – вздохнул Ирга. На этот раз победа осталась за мной.
– Зачем мы туда едем? – спросил некромант, когда мы уже тряслись в карете.
– За костылями, – ответила я. – Надоело скакать, как воробью-инвалиду.
У Ирги даже челюсть отпала.
– Ты бы могла меня просто попросить, и я бы тебе их принес!
– За костылями в том числе, – поправилась я. – У меня появилась идея, как прижать твоего бывшего начальника.
– Костылями?
– Костылями по хребту он получит от меня тогда, когда сядет в тюрьму. Я обязательно приду над ним поглумиться. Я вспомнила один очень важный факт, который упустила в своем рассказе тебе и Бефу. Но пока я ничего говорить не буду, сначала проверю, получится ли.
– Ола, пожалуйста, умоляю, не подвергай свою жизнь лишней опасности! Я уже готов бросить все и забрать тебя куда-то под Сумеречные горы. Там, во всяком случае, понятно, кто друг, а кто – враг.
– Ну уж нет! – возмутилась я. – Никуда не поеду! Ольгерду Ляху так просто не запугать! У меня тут дом, клиенты и вообще… Нет уж, пока я не отхожу Вильро костылями по спине, чтобы он понял, как это мерзко, когда ребра болят, не успокоюсь. Он еще пожалеет, что посмел поднять руку на моего лучшего друга!
Когда Ирга внес меня на руках в Дом Исцеления, то к нам сразу же бросился целитель с уже готовым диагностическим заклинанием на кончиках пальцев.
– Нет-нет, не стоит! – помахала я рукой. – Мне нужен Фадей. Он на работе?
Целитель пожал плечами.
– Обратитесь к администратору, – и тут же кинулся к вновь входящим.
Дежурный администратор заверил нас, что Фадей не только есть на работе, но даже свободен, так как в его отделении ремонт, и срочных пациентов у целителя нет.
Санитар проводил нас в небольшой кабинет для индивидуальных бесед с пациентами, и вскоре туда явился Фадей. При виде меня его лицо особой радости не выразило, но, впрочем, я этого не ждала.
– Фадей, вы говорили, что Отто дер Шварц являлся вашим пациентом?
– Да, – хмуро кивнул целитель. – А что, какие-то осложнения?
– Мне нужно знать, где его артефакты? Они должны были ждать хозяина на прикроватной тумбочке и…
– Большую часть из них похитили напавшие на вас, – ответил Фадей. – Какая-то часть самопроизвольно взорвалась во время битвы. Вы что же, подозреваете, что Дом Исцеления себе что-то присвоил?
– Нет, что вы! Вопрос в другом. Я пять лет жила рядом с будущим целителем, и знаю, что, согласно вашим правилам, перед тем, как приступить к излечению, вы освобождаете пациента от опасных и могущих повредить его здоровью предметов.
– Да, и именно поэтому мы всегда снимаем артефакты…
– Нет. При приеме Отто в Дом Исцеления на нем был действительно опасный артефакт, наполненный черной магией, и мне нужно знать, кто его снял. Понятно, что в палату его бы с таким артефактом никто бы не занес!
Фадей нахмурился.
– Хм… ну да, конечно, но…
– Пожалуйста, мне это знать необходимо, и буквально сейчас же!
– Я не уверен…
– Я не требую от вас уверенности! – терпеливо повторила я. – Но если вы хотите, чтобы на Дом Исцеления опять напали, то можете колебаться и дальше.
Фадей посмотрел на меня глазами побитой собаки.
– Вы не имеете права себя так вести, – пробормотал он.
– Имею, – заверила я его. – Мне нужен мой артефакт. Ничего больше.
Фадей ушел, и через несколько минут вернулся с добродушной на вид, пухленькой старушкой, которую было труднее всего заподозрить в работе с проклятиями.
– Я заведующая отдела вредоносной магии, – проговорила старушка голосом доброй сказочной бабушки. – Мария Березовская.
Интересное название у ее отдела! Ведь боевую магию, оставляющую после себя только куски плоти, тоже можно назвать вредоносной!
– А вы, наверное, Ольгерда? Мой внук о вас много рассказывал.
– Внук? – удивилась я.
– Григорий.
– Григ… О! – я вспомнила интересного мага, служащего нынче в тайном отделе, одного из учеников Бефа. – Приятно познакомиться.
– Судя по всему, вы пришли за этим, – Березовская достала из кармана черную коробочку и положила мне ее на колени.
Я осторожно открыла коробочку и улыбнулась.
– Да, за этим. Спасибо, что сохранили его.
– Как говорит мой внук, в делах мелочей не бывает, – улыбнулась старушка и присела рядом. – Стоило мне почувствовать, какая магия исходит от артефакта, я сразу же его припрятала. Эта коробка надежно экранирована. Ведь это за ним приходили эти… – тут милая бабушка выдала такое ругательство, что у меня челюсть отвисла, – которые разгромили мое отделение?
– Да. За ним. Ну, и за мной за компанию.
Мария вперила в меня взгляд, с которым бабушка обычно спрашивала: «будешь еще пирожок? А если подумать? А если хорошо подумать???».
– Ну, Ольгерда, рассказывай!
– Нет, – сказала я. Иммунитет к пирожковым взглядам я приобрела давно, а Отто со своим молчаливым «будешь еще работать? А если подумать? А если хорошо подумать???» окончательно закалил мою нервную систему.
– Да, – с нажимом сказала Березовская.
– Нет, – спокойно ответила я.
– Да.
– Нечего вмешиваться в мою ауру, – сообщила я. – Из нее еще влияние шамана не выветрилось. Так что сейчас я хочу замуж, а не выбалтывать тайны первый раз увиденной целительнице.
Ирга, уже успевший сформировать на ладони угрожающе алый шар, сосредоточенно сжал губы, видимо просчитывая уровень защиты Березовской.
– А я ведь и проклясть могу, – лениво сказала целительница.
– Я тоже могу, – любезно проинформировал Ирга.
Я сделала вид, что меня здесь нет. Жаль, что левитация мне не удается, так бы и полетела, так бы и полетела… Эх… Нельзя быть талантливой во всем, но очень хочется.
– Костыли, – сказала я громко, перебивая увлекательное обсуждение того, кто лучше накладывает проклятия – целители или некроманты. – Мне нужны костыли. Тяжело без костылей в очередной раз спасать мир.
Березовская засмеялась:
– Будут костыли. Сейчас вот магистра Чуйко дождемся только.
– Наставник принесет мне костыли? – поразилась я. Вот это сервис! Да я тогда эти костыли поставлю в сервант, за стекло, и буду регулярно пыль протирать. И потомкам заповедаю!
Целительница не успела ничего ответить, потому что, собственно, появился Беф. Без костылей. Ну и ладно, и не очень-то хотелось.
– Ольгерда, Ирронто, добрый день. Что опять случилось?
– Защитный артефакт, который мы с вами делали, Наставник! Помните? От черной магии. На кладбище в Яблуньково я его отдала Отто, а целители потом забрали. Вот он, голубчик. Я только о нем вспомнила! Наставник, это же доказательство!
– Ольгерда, о том, что на Отто был артефакт, защищающий от черной магии, мы знали. Я тебе говорил, что только благодаря этому он выжил.
Я торжествующе улыбнулась.
– А кто делал этот артефакт? Ола-умничка делала этот артефакт! Наставник, он не только отразил проклятие, но и сохранил особенности его плетения и даже чуть-чуть магии. Мне надоело, что мои защитные артефакты ломаются, поэтому, создавая эту вещицу, я предусмотрела такую мини-ловушку. Когда мы испытывали с вами артефакты в лаборатории, именно это плетение помогало мне разобраться в том, что на этот раз оказалось самым разрушительным. Так что… Думаю, профессор Свингдар сможет распутать потоки магии. Если заставить Симона Вильро создать заклятие, то, сравнив остаточные следы, можно припереть его к стенке!
Беф хмыкнул:
– Умеешь ты удивлять! Спасибо, Ольгерда!
– За «спасибо» костыли не купишь, – проворчала я.
– Тебе выпишут самые лучшие, за счет Управления магии, правда, пани Березовская?
– Я костылями не занимаюсь, но только ради вас, магистр Чуйко, прослежу за этим.
Беф взял коробочку с артефактом и небрежно сунул ее в карман.
– Я бы хотела поговорить с Дамиром Ледизо, – сказала я, удовлетворившись обещанием целительницы.
– Ольгерда, его вина доказана, – мягко сказал Беф. – Ты же сама предоставила схемы двух разных плетений и потоков магии. Даже если нам удастся доказать, что Симон Вильро приложил руки к происшествию на кладбище, Ледизо это не спасет.
– Я не хочу его спасать, – сказала я. – Я только хочу узнать – почему. Почему он на это пошел? Чего хотел добиться? Вильро – понятно, примерял на себя корону всевластия, но Дамир мне казался вменяемым.