Передряги, в которые я все время попадаю, научили меня не только быстро и без потери для собственного достоинства сбегать, но и тому, что трепыхаться нужно только тогда, когда от этого есть польза. В данный момент пользы не было, поэтому я постаралась максимально расслабиться, подстраиваясь под движения коня. К тому моменту, как мне выпадет случай врезать Живко по физиономии, я должна быть в хорошей – ладно, в какой получится – физической форме. Усугублять ее самостоятельно, во всяком случае, не стоило.
– Живко, тебе не кажется, что ей пора прийти с себя? – спросил кто-то по-орочьи. Конь заботливого похитителя, судя по звуку, шел бок-о-бок с нашим.
– Поверь, нам же лучше, пока она молчит, – со смешком отозвался Живко. Его рука погладила мою спину, но я даже не вздрогнула.
– Но, Живко…
– Нотко-рат, не стоит. Если нас догонит ее муж, он не посмотрит на то, создавали ли мы ей условия лучше или хуже. Твоя работа – заметать следы, вот ею и занимайся.
«Рат» – это шаман. Интересно, что заставляет шаманов служить Живко? Они же видели, что сделал он с их коллегой, если, конечно, гаденыщ Клакерсилэль не наврал. Никогда не любила эльфов, и, чем больше живу, тем больше убеждаюсь, что их и любить-то не за что. Кроме как за прекрасные платья. Но без них вполне можно прожить, вон, я даже замуж второй раз вышла в совсем уж затрапезной одежде, и ничего. Живу же.
Если шаман подъезжал с той стороны, где болталась моя голова, то голос второго орка раздался со стороны ног.
– Живко, последний раз прошу…
– Заткнись, – таким тоном сказал Живко, что я поняла, почему его отец уверенно движется к посту всеорочьего вождя. Яблочко от яблони…
На этой мысли я опять уплыла в беспамятство.
Выплеснутая на лицо вода заставила прийти в себя. Я открыла глаза и тут же повернулась на бок. Меня стошнило.
Живко присел рядом, протянул мне платок и кружку с водой. Я мрачно посмотрела на орка. Его фигура выгодно подчеркивалась горящим поодаль костром. Итак, уже поздний вечер. Скоро Ирга нас найдет и всем открутит голову. В том числе и мне за то, что попалась.
– Как же мне плохо… – простонала я. Неужели этот изверг вез меня вниз головой весь день? Удивительно, что у меня кровоизлияния в мозг не произошло. Чуть подвигавшись, я поняла что, во первых, руки и ноги у меня не связаны. И что тело болит даже больше головы. – Вы меня что, палками били?
– Нет, на коне везли, – объяснил орк. – Так как ты была без сознания, пришлось привязать тебя к шаману. Понимаю, конечно, что теперь ты себя не очень хорошо чувствуешь…
– Это очень мягко сказано, – я закрыла глаза, пытаясь призвать вращающиеся в глазах звездочки к порядку.
– Сейчас подойдет шаман и поможет, – сказал Живко. – А потом поедим и поедем дальше.
– Я не хочу…
– Тебя никто не спрашивает, – отрезал он.
– Я не про то, что поедем, а про еду, – сказала я. – Понятно, в обсуждении передвижений мне слова не дадут.
– Поесть тебе нужно. – Живко помолчал, а потом осторожно спросил: – А где истерики, слезы и все такое?
– А поможет? – живо заинтересовалась я.
– Нет.
– Тогда какой смысл тратить силы? Я их буду беречь, чтобы оторвать тебе под самый корень…
Живко широко улыбнулся:
– Погоди-ка отрывать, может, тебе понравится.
– Ха-ха-ха, – сказала я раздельно и отвернулась.
Живко не стал настаивать на продолжении разговора. Чуть позже ко мне подошел шаман с какими-то зельями и чашкой бульона. Я без сопротивления все выпила. Подчинить зельем они меня не могут, и вообще, буду ждать спасителей! Лимит самостоятельных подвигов я как раз недавно исчерпала. В конце концов, у Ирги есть теперь своя собственная армия, пусть и маленькая, зато с боевым опытом. Пусть использует ее в личных целях!
Потом меня усадили на коня за шаманом, привязали и орочий отряд двинулся дальше. Им как будто совсем не требовался отдых! И в темноте они двигались вполне уверенно.
Я пересчитала орков. Двадцать один. Ничего себе! Где Живко набрал столько сторонников, ведь он не мог же оставить питомник без присмотра? Или мог?
Пользуясь привилегированным положением пленницы, я поспала, хоть поза была и неудобной. А потом, уже под утро, от скуки принялась тыкать шамана пальцем под ребра.
– Прекрати, – шипел он по-орочьи, но я делала вид, что не понимаю. – Ну, хватит!
Интересно, он принципиально не пользуется ситорским или просто его не знает? А если не знает, то что он делал в Чистяково?
– Живко! – не выдержав, шаман пришпорил коня и догнал предводителя (вожака? До вождя он вроде еще не дорос…). – Живко, она… она меня пальцами тыкает!
Услышавшие это орки громко засмеялись.
– Живко! Но ты же сам сказал, что ее трогать нельзя, что я могу сделать?
– Терпеть, – предложил Живко. – Насколько я знаю, такое умение у вас, шаманов, приветствуется.
Ага, меня, значит, трогать нельзя? Сумрачное утро заиграло яркими красками.
Я прижалась к шаману потесней и горячо задышала ему в ухо. Орк дернул головой, длинные волосы, забранные в хвост, хрестнули меня по лицу. Я изо всех сил ткнула его пальцами под ребрам.
Шаман аж подпрыгнул.
– Терпи, – пропела я. – Ведь я должна быть рядом, чтобы твоя сила перекрывала мою. Как мы прекрасно проведем время!
– Ничего, – прошипел шаман, переходя на ситорский. – Ничего. Мне тебя трогать нельзя, но вот будет привал, и Живко тебе покажет! Он тебе покажет!
– Небо в звездах? – поинтересовалась я.
– Нет, как у нас порют непослушных женщин.
– А, ну-ну. Пусть попробует.
– Он сделает! Он – наш вождь!
Ого, вот это скорость подъема по профессиональной лестнице! Когда мы с ним виделись последний раз, Живко был обычным орком – ладно, не обычным, сыном Гопко, владельцем преуспевающего дела. Но все же жил в общинном доме и подчинялся старейшинам.
Когда мы, наконец-то, остановились, я плакала от боли в затекшем теле, стертых бедрах и голове. От конфликта шаманской и моей собственной магии меня как будто разрывало на части.
Как только меня отвязали, я свалилась за землю, сжалась в комочек и тихо застонала.
– Что с ней? – взволновано спросил Живко. – Нотко-рат, что ты с ней сделал?
– Думаю, нам нужен привал, – сказал шаман. – Ольгерда измучена. И магия… Я уже не могу удерживать ее силы.
– Тебя заметит Радко-рат, – поразмыслив, решил Живко. – Больше не требуется скрывать наши следы, мы достаточно удалились от Чистяково.
Связно мыслить я начала только через пару часов – после сытной еды, заживляющей мази и возможности свободно подвигаться. Но вот блокировать магию мне не перестали.
Обиднее всего было то, что предатель Клакерсилэль снял с меня практически все артефакты. Сами орки бы не решились их трогать. Спасибо, хоть несколько защитных оставил – парочку обычных щитовых и от черной магии. Ну, от черной магии он, наверное, и не смог бы снять, да и щиты мне от шаманской магии никак не помогут.
Живко, как настоящий командир, последил, как его воины разместились в густом перелеске, выставил посты, первым отведал варево из котелка. Орки переговаривались, посматривали на меня, но никто не решился подойти или что-то спросить лично.
Как оказалось, они тоже не железные, и скоро над лагерем установилась тишина. Живко подошел ко мне и бережно укутал в шерстяное одеяло.
– Из-за этого тупоумного эльфа нам пришлось выезжать раньше, извини, что такие неподходящие условия…
– Ой, да что ты извиняешься, – махнула я рукой. – Отпусти – и я тебя прощу.
Живко рассмеялся, а потом емко ответил:
– Нет.
Я вздохнула:
– Зачем ты это сделал, а?
– А зачем ты вышла за него замуж?
– Захотела и вышла! Тебя забыла спросить!
– Забыла! – серьезно ответил Живко. – Не думал я, что ты опять совершишь ту же ошибку.
– Это моя жизнь и мне решать.
– Ола, послушай… и осознай, наконец-то! Я никогда от тебя не отказывался. Никогда, с момента нашего знакомства, я шел против своего племени, старейшин…
– Я об этом не просила!
– Я говорю об этом не для того, чтобы похвастаться или пожаловаться, а чтобы ты поняла: я изначально был настроен серьезно. Я никогда не поступлю с тобой так, как он: хочу – брошу, хочу – вернусь.
– Живко, да ты ведь не жил со мной никогда! Откуда ты знаешь, может, ты бы сбежал еще быстрее, чем Ирга!
– Глупости какие! Ирге хотелось совместить жену и домохозяйку, а я способен ее нанять. Зачем ссориться из-за бытовых проблем? Своей женщине я обеспечу такую жизнь, которой она достойна. Если не хочет готовить – найму кухарку, убирать – уборщицу и так далее. Ола, я в который раз говорю: мне нужна только ты. Ты как моя супруга, та, которая будет рядом, а не у ног или позади. Мать моих детей.
– Живко, я замужем за другим и…
– Ты уже разводилась, еще раз разведешься, не проблема.
– Я не хочу. Я люблю его, как ты не понимаешь!
По лицу орка пробежала тень.
– Ничего, – упрямо сказал он. – Скоро ты поймешь, в чем разница между влюбленностью и зрелым чувством.
– Я уже поняла. Мне не нужен другой.
– Я тебе докажу обратное.
– Как? Спеленывая мою магию? Удерживая насильно? Вырвав из привычного окружения, разрушив всю мою жизнь? Мое дело? Планы? Это ты называешь «зрелым чувством»? Да ты даже мое похищение не мог толком спланировать, и я теперь вынуждена терпеть боль и неудобства!
– Я как раз все нормально спланировал, – угрюмо ответил орк. – Это эльф поспешил. Увидел тебя – и из головы у него все вылетело.
– Как ты вообще умудрился вовлечь его в это дело? – спросила я с интересом. – Он же тебя недолюбливает.
– Я умею убеждать, – усмехнулся Живко. – Но не переживай, он уже никому не сделает зла.
– Вы его… – ахнула я.
Орк провел пальцем по шее.
– Но… он же помог тебе!
– Он предал тебя, – пожал плечами Живко. – Такие недостойны жизни.
– Он предал меня из-за тебя!
– Он мог отказаться, – пожал плечами орк. – Но желание досадить твоему мужу и разрушить ваш бизнес оказалось сильнее. Ненавижу предателей, особенно тех, кто предает любимую женщину!