Только ведь что получается? Один снова ни при чем, Локи крайний, и, как обычно, никакой благодарности ждать не придется? Локи поморщился: опять простой и красивый план придется перекраивать.
– Делать-то что будем? – поинтересовался он.
Один кинул на него удивленный взгляд.
– Ну так… это… Излагай, – предложил он.
Брови бога огня взметнулись вверх. Вот как! Виноват Локи, не виноват, а все одно – исправлять ему. Откуда ж в мире взяться справедливости, раз даже среди великих асов ее нет!
– Локи! – укоризненно сказал Один, верно прочитав выражение его лица. – Не первый день тебя знаю. Ты отправился в Мидгард, уже имея план в запасе. А когда поговорил с колдуном, еще пару-тройку, поди, придумал. Излагай.
Локи недовольно выдохнул. Один, вороний бог, в самом деле его знал. Вот только в планы свои Локи его посвящать изначально не собирался. Впрочем, об этом Всеотец тоже должен был догадываться – и сейчас с любопытством смотрел, как побратим будет выкручиваться.
Бог огня взлохматил рыжие кудри.
– В ученики колдуну хотел напроситься, – сказал он. – А там понять, что он делает, да сделать потом наоборот.
– Так просто?
– Так просто.
Один хмыкнул. Недоверчиво:
– Или так сложно? Ты ж раз уже видел, неужто не понял, что делает колдун?
– Признаться, нет, – ответил Локи, как ни странно, совершенно искренне. – Незнаком я с такими силами. Не встречался ни разу. Как раз собирался подумать, осмыслить… Да твой сынок разве ж даст время?
– Оставь ты Тора. Ежели б не он, ты б еще дольше думал. А мертвяки тем временем…
– Сидели бы себе спокойно и никого не трогали, – перебил Локи.
– Так-таки и никого? – нахмурился Один, не поверив.
– Если б трогали, мы бы тут с тобой так спокойно не разговаривали, – заметил бог огня. – Ты уже меня связывал бы да змею над лицом привешивал. Если б еще было над чем привешивать, а то, может, Тор мне своим молотком в рожу засветил бы от широты души…
Один укоризненно на него посмотрел, и Локи примирительно поднял ладони.
– Пойдем, проверим?
– А пойдем! – неожиданно быстро согласился Один. – Может, я смогу помочь этому горю! – и легко, как молодой, вскочил на ноги. Локи только головой тряхнул: Отец Ратей предпочитал облик старца, да и вел себя частенько соответствующе, чем вводил в заблуждение многих, даже своего побратима. На деле же они и сами не знали, кто из них старше. Весь мир был юн, когда они встретились на перепутьях его едва проложенных дорог и смешали свою кровь.
И вот опять, как некогда, отправляются куда-то вместе.
В Мидгард их принес легконогий Слейпнир. Остановился на границе того погоста, который Локи посетил самым первым. Фыркнул, боязливо покосился на мертвяков, копнул землю копытами… «Хоть и восьминогий, а тоже предпочитает держаться подальше от неведомого и страшного», – подумал Локи, встрепав короткую серебристую шерсть на шее коня.
Один, напустив на себя важный вид, прошелся вдоль изгороди, поглядел на мертвецов. Те, как были, так и оставались: едва двигались, ничем не интересовались и будто бы спали.
Локи с интересом наблюдал за побратимом. Что-то он задумал? Отец Ратей считал себя мудрейшим, и небезосновательно. В своих поступках он иной раз руководствовался такой мудростью, что непосвященным она казалась глупостью, а сам Всеотец далеко не всегда снисходил до объяснений. Однако Локи довольно долго его знал, да кровь с ним смешал в незапамятные времена не просто так – поступки Одина он читал иной раз не хуже него самого. Сейчас, к примеру, для Локи было очевидным: Один, самонадеянно решивший, что легко разберется в том, что не под силу побратиму, оказался в тупике. Локи видел это по движениям рук, по едва заметному покачиванию головы, нерешительной поступи. А еще видел, что они пришли сюда только потому, что Один не поверил богу огня и решил справиться со всем сам, лишь бы не прибегать к помощи того, чьей дочерью является хозяйка мертвых – их вечный камень преткновения… Подозревал ли Один Локи в том, что тот с самого начала затеял все это, чтобы выторговать в конце концов для своей дочери послабление, или только в том, что решил воспользоваться ситуацией, богу огня было пока неясно, да и неважно, в конечном счете. Важно было то, что Один не собирался позволять Локи действовать.
Только и сам предложить ничего не мог. Ходил, смотрел, пыхтел, бормотал себе что-то под нос, не иначе, какие-то ругательства. И явно ни на шаг не приближался к разгадке.
Мертвые на него внимания не обращали.
Локи уселся на поваленное деревце рядом со Слейпниром, сорвал травинку, стал покусывать. Потом выплюнул: безвкусная какая-то. Иные травы сладкие бывают, даже для человека или аса. Иные горькие. Лошадью не надо быть, чтобы это понять. А тут – никакая.
– Тебе тоже не нравится? – спросил он у коня, который пытался найти под ногами что-то себе по вкусу.
Слейпнир фыркнул, еще шустрее зашевелил верхней губой.
– Не ищи, – Локи хлопнул его по одной из передних ног. – Здесь место такое, все здоровые соки выпиты. Спасать его надо. Сейчас твой всадник придумает как.
Один, услыхав последние слова, хмуро оглянулся.
– Нужна помощь? – поинтересовался Локи в ответ.
– Сиди уж.
Бог огня пожал плечами. Он и не рвется. Было бы предложено. Да и вообще хорошо просто сидеть и смотреть, как другие что-то делают, а не его заставляют.
Только не ему одному захотелось побыть зрителем. Кто-то глазастый из деревенских уже разведал, что на погост пришли незнакомцы и что-то там вынюхивают, да сам один подойти побоялся спросить, кто и зачем. Пришел с подмогой – десяток суровых мужиков с вилами и топорами, даром что не боевыми, заявились ответа спрашивать, кому на их погосте чего понадобилось.
Локи углядел их первым, быстро навел морок на себя и на Слейпнира. Оно, конечно, увидь смертные восьминогого коня, сразу бы поняли, какие непростые гости к ним пожаловали, вот только нужно ли это самим гостям? Открыться они всегда успеют.
В итоге худосочного паренька в стороне да его лошаденку селяне и не заметили, а вот Одина, облик не сменившего, окликнули со всей строгостью.
Тот оглянулся удивленно – не услышал, видимо, предостерегающего шипения Локи. И судя по всему, хотел сначала грозно прикрикнуть на смертных, как и полагается верховному богу, привыкшему повелевать всем. Но в следующий миг, наверно, и его озарила та же мысль, что и Локи: истинную сущность раскрыть он всегда успеет. А пока можно и просто поговорить.
– Слышал я, что один неразумный человек ходит по этим землям, погосты поднимает, – заявил он в ответ на оклик. – Непорядок это. А я знаю, как исправить все и вернуть мертвых туда, где им и положено быть, – в царство Хель.
«Знает он, ага, – фыркнул Локи в кулак. – Того ли аса богом лжи прозвали?»
Однако заявление это мигом сбило хмурую решимость с лиц смертных.
– Можешь? – одновременно с тоской и надеждой спросил один из них, седоусый и сгорбленный.
– А то ж! – ответил Один с такой уверенностью в голосе, что Локи вдруг стало очень тоскливо.
На него всегда тоска накатывала, когда он чуял, что будет нечто нехорошее, от него независящее, но куда он влипнет по уши.
– Ждите там! – распорядился Отец Ратей, указывая на дорогу, что меж зарослей вела к деревне. – К вечеру в вашей деревне будет мир и покой. Настоящий. Не как на погосте.
Что-что, а увещевать он умел. Даже асы и не признающие никакого закона ётуны прислушивались к его словам, когда он вкладывал в них всю свою силу. Но то ли оттого, что Локи слишком давно и хорошо его знал, то ли оттого, что ни к нему были эти слова обращены, бог огня им не поверил. Не знает Один, что делать. Не знает. А если так…
– Какой у тебя план, мудрейший? – спросил Локи, выходя из тени, едва последний смертный исчез из виду.
– Отправить мертвяков обратно, – немного раздраженно ответил Один.
– Ни за что бы не догадался, – не сдержался Локи и, снова наткнувшись на суровый взгляд, быстро спросил: – Ты с чем-то подобным сталкивался?
– Было дело как-то… – нехотя произнес Один. – Давно еще, когда людей на Песчаном берегу сильно донимала нежить, стал интересоваться, что ж ей не лежится в могилах. Много ходил тогда по мирам, собирал разные сведения, что их могло поднять из земли. Как-то незаметно понял, что и сам знаю секрет, как их поднимать.
– А как обратно укладывать? – уточнил Локи.
– Не интересовался… – прокряхтел Один, очень не любивший признаваться в своих промахах. – Тех-то чудищ достаточно было забороть голыми руками, сжечь да прах над морем развеять. Вроде срабатывало…
– Думаешь, здесь не поможет?
Один огляделся, покачал головой:
– Здесь-то и моря нет, и нежить… малахольная. Не соврал ты в кои-то веки, правда, не трогают никого. К ним другой подход нужен.
– Какой?
– Увидишь.
– Помощь-то нужна? – спросил Локи, сделав вид, что поверил побратиму. Хотя на самом деле в нем все больше крепла уверенность, что Один ему лжет. А вот смертный колдун – тот сказал правду.
– Да какая от тебя помощь, – отмахнулся Отец Ратей.
– Ну откуда ж я знаю, что в твоем обряде потребуется, – Локи пожал плечами. – Может, каждого мертвого надо за обе рученьки взять да провести… куда-то…
Один с подозрением глянул на него.
– Я просто предполагаю! – тут же уточнил Локи.
– Предполагай молча, – посоветовал Один и, перехватив поудобнее копье, отправился на середину погоста.
Локи только проводил его задумчивым взглядом. Мертвяки – тоже, хотя они, поскольку думать не могли, скорее, равнодушно.
Один, не мудрствуя лукаво, принялся чертить на земле знаки. Огромные, сразу так и не прочитаешь, разве что соколом или филином еще раз обернуться. Но в птицу превращаться Локи не стал. Не до того было.
Если дальше Один попросит привести ему из деревни козла… Значит, можно будет ставить в заклад свою голову, что с тем самым колдуном у них одни учителя были, или…