Вдохновленные этими идеями, первые массовые охоты на ведьм и суды над ними были организованы местными церковниками и дворянами в регионе Вале в Западных Альпах в 1428-1436 годах, в результате чего было казнено более двухсот предполагаемых ведьм - мужчин и женщин. Из этого альпийского региона слухи о всемирном заговоре ведьм дошли до других частей Европы, но эта вера все еще была далека от мейнстрима, католический истеблишмент не принял ее, а в других регионах не было масштабных охот на ведьм, подобных тем, что происходили в Вале.
В 1485 году доминиканский монах и инквизитор Генрих Крамер отправился на охоту за ведьмами в другой альпийский регион - австрийский Тироль. Крамер был ревностным приверженцем новой веры во всемирный сатанинский заговор. Похоже, он также был психически неуравновешенным, и его обвинения в сатанинском колдовстве были окрашены неистовым женоненавистничеством и странными сексуальными пристрастиями. Местные церковные власти во главе с епископом Бриксена скептически отнеслись к обвинениям Крамера и были встревожены его деятельностью. Они прекратили его инквизицию, освободили арестованных им подозреваемых и выслали его из региона.
Крамер нанес ответный удар с помощью печатного станка. В течение двух лет после своего изгнания он составил и опубликовал Malleus Maleficarum - Молот ведьм. Это было руководство "сделай сам" по разоблачению и убийству ведьм, в котором Крамер подробно описал всемирный заговор и способы, с помощью которых честные христиане могли бы разоблачить и обезвредить ведьм. В частности, он рекомендовал использовать ужасающие методы пыток, чтобы добиться признания от людей, подозреваемых в колдовстве, и был непреклонен в том, что единственным наказанием для виновных является казнь.
Крамер упорядочил и систематизировал предыдущие идеи и истории и добавил множество деталей из своего собственного плодовитого и полного ненависти воображения. Опираясь на древние христианские женоненавистнические учения, такие как учение 1 Тимофея, Крамер сексуализировал колдовство. Он утверждал, что ведьмы, как правило, были женщинами, потому что колдовство зародилось в похоти, которая якобы сильнее у женщин. Он предупреждал читателей, что секс может привести к тому, что благочестивая женщина станет ведьмой, а ее муж - околдованным.
Целая глава "Молота" посвящена способности ведьм красть мужские пенисы. Крамер подробно обсуждает, действительно ли ведьмы способны отнять мужской член у его владельца, или же им удается лишь создать иллюзию кастрации в сознании мужчины. Крамер спрашивает: "Что следует думать о тех ведьмах, которые таким образом иногда собирают мужские органы в большом количестве, до двадцати или тридцати членов вместе, и кладут их в птичье гнездо или закрывают в коробке, где они двигаются, как живые, и едят овес и кукурузу, как было замечено многими?" Затем он рассказывает историю, которую услышал от одного человека: "Когда он потерял свой член, он обратился к известной ведьме с просьбой вернуть ему его. Она велела страдальцу взобраться на определенное дерево и взять из гнезда, в котором было несколько членов, тот, который ему понравится. Когда же он попытался взять большую, ведьма сказала: Ты не должен брать эту; добавлю, потому что она принадлежит приходскому священнику". Многочисленные представления о ведьмах, которые популярны и сегодня: например, что ведьмы - преимущественно женщины, что ведьмы занимаются дикой сексуальной деятельностью, что ведьмы убивают и калечат детей - получили в книге Крамера свою каноническую форму.
Как и епископ Бриксена, другие церковные деятели поначалу скептически отнеслись к диким идеям Крамера, а среди церковных экспертов возникло некоторое сопротивление книге. Но "Молот ведьм" стал одним из самых больших бестселлеров в Европе раннего нового времени. Она удовлетворяла самые глубокие страхи людей, а также их неистовый интерес к рассказам об оргиях, каннибализме, убийствах детей и сатанинских заговорах. К 1500 году книга выдержала восемь изданий, к 1520 году - еще пять, а к 1670 году - еще шестнадцать, с многочисленными переводами на местные языки. Она стала окончательным трудом по колдовству и охоте на ведьм и вдохновила множество подражаний и переработок. По мере того как росла слава Крамера, его работа была принята церковными экспертами. В 1500 году Крамер был назначен папским представителем и инквизитором Богемии и Моравии. Даже сегодня его идеи продолжают влиять на мир, а многие современные теории о глобальном сатанинском заговоре, такие как QAnon, опираются на его фантазии и увековечивают их.
Хотя было бы преувеличением утверждать, что изобретение печати вызвало повальное увлечение охотой на ведьм в Европе, печатный станок сыграл решающую роль в быстром распространении веры во всемирный сатанинский заговор. По мере того как идеи Крамера набирали популярность, печатные станки выпускали не только множество дополнительных экземпляров "Молота ведьм" и книг-подражателей, но и поток дешевых одностраничных памфлетов, сенсационные тексты которых часто сопровождались иллюстрациями, изображавшими людей, на которых нападали демоны, или ведьм, сожженных на костре. В этих публикациях также приводились фантастические статистические данные о размерах заговора ведьм. Например, бургундский судья и охотник на ведьм Анри Богуэ (1550-1619) утверждал, что только во Франции насчитывалось 300 000 ведьм, а во всей Европе - 1,8 миллиона. Подобные заявления подпитывали массовую истерию, которая в XVI и XVII веках привела к пыткам и казням от 40 000 до 50 000 невинных людей, обвиненных в колдовстве. Среди жертв были люди всех слоев общества и возрастов, включая детей пятилетнего возраста.
Люди стали обвинять друг друга в колдовстве по самым ничтожным уликам, часто чтобы отомстить за личные обиды или получить экономические и политические преимущества. Как только начиналось официальное расследование, обвиняемые зачастую были обречены. Инквизиторские методы, рекомендованные в "Молоте ведьм", были поистине дьявольскими. Если обвиняемый признавался в том, что он ведьма, его казнили, а имущество делили между обвинителем, палачом и инквизиторами. Если обвиняемый отказывался признаться, это считалось доказательством его демонического упрямства, и тогда его подвергали ужасным пыткам: ломали пальцы, резали плоть раскаленными щипцами, растягивали тело до предела или погружали в кипящую воду. Рано или поздно они не выдерживали и признавались - и были должным образом казнены.
Вот один из примеров: в 1600 году власти Мюнхена арестовали по подозрению в колдовстве семью Паппенгеймеров - отца Паулюса, мать Анну, двух взрослых сыновей и десятилетнего мальчика Гензеля. Инквизиторы начали с пыток маленького Гензеля. В протоколе допроса, который до сих пор можно прочитать в мюнхенском архиве, есть запись одного из дознавателей, касающаяся десятилетнего мальчика: "Можно пытать до предела, чтобы он оговорил свою мать". После невыразимых пыток Паппенгеймеры признались в многочисленных преступлениях, в том числе в убийстве 265 человек с помощью колдовства и вызове четырнадцати разрушительных бурь. Все они были приговорены к смерти.
Тела каждого из четырех взрослых членов семьи были разорваны раскаленными щипцами, мужчинам переломали конечности на колесе, отца насадили на кол, матери отрезали грудь, а затем всех сожгли заживо. Десятилетнего Гензеля заставили наблюдать за всем этим. Через четыре месяца его тоже казнили. Охотники на ведьм чрезвычайно тщательно искали дьявола и его сообщников. Но если охотники за ведьмами действительно хотели найти дьявольское зло, им нужно было просто посмотреть в зеркало.
ИСПАНСКАЯ ИНКВИЗИЦИЯ НА ПОМОЩЬ
Охота на ведьм редко заканчивалась убийством одного человека или одной семьи. Поскольку в основе модели лежал глобальный заговор, людей, обвиненных в колдовстве, пытали, чтобы они назвали сообщников. Затем это использовалось как доказательство для заключения в тюрьму, пыток и казни других людей. Если кто-то из чиновников, ученых или церковников высказывал возражения против этих абсурдных методов, это могло быть расценено как доказательство того, что они тоже должны быть ведьмами, что приводило к их собственному аресту и пыткам.
Например, в 1453 году, когда вера в сатанинский заговор только зарождалась, французский доктор богословия Гийом Эделин отважно пытался подавить ее, пока она не распространилась. Он повторил утверждения средневекового канона Episcopi о том, что колдовство - это иллюзия и что ведьмы на самом деле не могут летать по ночам, чтобы встретиться с Сатаной и заключить с ним договор. Затем Эделин сам был обвинен в колдовстве и арестован. Под пытками он признался, что лично летал на метле и заключил договор с дьяволом и что именно сатана поручил ему проповедовать, что колдовство - это иллюзия. Судьи были снисходительны к нему; его избавили от казни и назначили пожизненное заключение.
Охота на ведьм иллюстрирует темную сторону создания информационной сферы. Как и раввинские обсуждения Талмуда и схоластические обсуждения христианских писаний, охота на ведьм подпитывалась расширяющимся океаном информации, который вместо того, чтобы отражать реальность, создавал новую реальность. Ведьмы не были объективной реальностью. Никто в ранней современной Европе не занимался сексом с Сатаной и не был способен летать на метле и создавать град. Но ведьмы стали интерсубъективной реальностью. Как и деньги, ведьмы стали реальностью благодаря обмену информацией о ведьмах.
Целая бюрократия, занимавшаяся охотой на ведьм, посвятила себя таким обменам. Теологи, юристы, инквизиторы и владельцы печатных станков зарабатывали на жизнь тем, что собирали и добывали информацию о ведьмах, составляли каталоги различных видов ведьм, исследовали их поведение и рекомендовали, как их разоблачить и победить. Профессиональные охотники на ведьм предлагали свои услуги правительствам и муниципалитетам, беря за это большие деньги. Архивы заполнялись подробными отчетами об экспедициях по охоте на ведьм, протоколами судебных процессов над ведьмами и пространными признаниями, полученными от предполагаемых ведьм.