– Блин! – Соня вытаращилась на обоих. – Она правда из федералов?
– Боюсь, что так. – Итан повернулся к Верити. Для него разговор – это хорошо. Это значит, что он сможет использовать голос. – Что ты хочешь знать?
– Остальная твоя команда здесь? – спросила Верити.
Когда Итан замешкался, сила, которую он ощущал в допросной комнате, сдавила ему горло. Нет, он возьмет верх. У Верити же нет толпы.
Но затем на него накатило – потребность отвечать, говорить правду. И она нарастала.
Он повернулся на звук смеха. По другую сторону живой изгороди четверо ребятишек катались на великах. Они развлекались, наматывая петли, и с их появлением возникла Дуга.
Итан возненавидел этих детишек. Возненавидел их неторопливое беззаботное подшучивание и их вихляющую езду. Чем ближе они подъезжали, тем хуже становилось горлу. Как будто объединились тонзиллит и мононуклеоз.
Затем Соня выпалила:
– Они разделились у Сент-Луиса!
Она выглядела озадаченной. Но она сказала то, что считала правдой.
Давление на горло Итана ослабло. Ответ Сони немного помог, а ребятишки наконец проехали.
– Что за фигня? – спросила Соня.
– Она заставляет говорить правду, – ответил Итан. – В этом ее способность.
– Ты хочешь сказать, она одна из вас? – Соня вытаращила глаза. – И федерал?
– Да! – сказал Итан. Как чудесно говорить правду.
Но Верити не унималась.
– Что они делают в Сент-Луисе?
Упс. Пора выставить силу против силы.
«Ну же, голос, облапошь ее».
– Ничего, – невозмутимо произнес голос. Итан предполагал, что формально это правда, потому что если вас нет в каком-то месте, то вы там ничего и не делаете. Но он хотел, чтобы голос выдал ложь чистой воды и обыграл эту девчонку в ее же игре.
– Ты слышал о Пайпер после приезда? – спросила она.
Блин. Опять давление, будто горло стиснула обжигающая рука. К счастью, это легкий вопрос.
– Я не знаю, кто… – начал Итан, но было слишком тяжело. – Только то, что она в этом городе большая шишка.
– И ненавидит обычных! – встряла Соня.
Теперь в парк входила большая группа детей. Все в однотипных футболках, в сопровождении нескольких взрослых. Чудесно. Какая-то внеклассная экскурсия.
Силу Верити подхватила Дуга уровня цунами.
– Слушайте внимательно, – сказала она. – Слышали ли вы что-нибудь о завтрашней тайной встрече? С парнем по имени Бо?
На Итана навалилась сокрушительная тяжесть, он даже не попытался воспользоваться голосом.
– Никогда не слышал ни о каких встречах, и о нем тоже.
– Я тоже! – почти прокричала Соня.
Верити бросила на нее скучающий взгляд.
– Да, вы, охотники за странностями, ни хрена не знаете. Я зря трачу выходные.
Соня мрачно посмотрела на нее.
– Погоди. Это из-за твоей суперспособности я рассказала, что было с Тимми Хофферсоном в пятом классе?
Истина захихикала:
– Ага, это было забавно. Так что, наверное, не совсем зря.
Итан сделал шаг назад. Если взглядом можно убить, выражение лица Сони сейчас было настоящим огнеметом.
– Соня, ты должна уйти. – Верити подняла телефон. – Я звоню собирателям фриков. Ты же не хочешь, чтобы тебя арестовали за пособничество?
Она стала набирать номер на экране, Итан открыл рот.
«Голос, отвлеки ее. Пусть она психанет».
– Ты же не доверяешь Фану? – спросил голос. – Вот почему ты хотела личного разговора.
Верити уставилась на него.
– Довольно проницательно для слабого троечника.
Блин. Это было в досье ФБР? По крайней мере ее пальцы прекратили набирать.
«Расплавь ей мозги, голос».
– Ты никому не доверяешь, – сказал голос, полностью уверенный в себе. – Довольно иронично для девушки, которой никто никогда не лжет.
– Ты меня не знаешь, – холодно ответила она.
– Самое пугающее то, что знаю.
Верити бросила озадаченный взгляд на детей, которые еще были здесь и усиливали ее способности. Но голос-то говорил правду. Он знал всех.
Лишь бы это удержало ее от звонка телохранителям.
«Давай, голос!»
– Когда ты училась в школе, никто не лгал о том, что не знает о твоей бедности. Одежда из секонд-хенда. Убогий дом. Об изменах отца ты слышала, когда была слишком мала, чтобы это понимать. Ты знала обо всех ужасные секреты – пока вся семья не возненавидела тебя за это. Правда – это унижение и боль, разве не так?
– Это моя сила причиняет боль, – тихо сказала Верити. – А не я.
Итан сглотнул. Он ненавидел, когда голос становился таким жестоким. Но также он ненавидел мысль о жизни в тюрьме, поэтому позволил голосу продолжать обстрел.
– Люди могут не лгать тебе, но они по-прежнему нарушают обещания. Фан говорит, что когда-нибудь ты будешь руководить командой агентов с суперспособностями. Но ты знаешь, что этого никогда не произойдет. Его начальство нас ненавидит. Они никогда не будут доверять тебе. – Итану удалось перевести дыхание. – И он подвергает тебя опасности на этой встрече, разве нет? Ты знаешь, что являешься расходным материалом. Потому что для правительства всегда будешь фриком с суперспособностями!
Мгновение у Верити был потрясенный вид. Все ее худшие опасения подтвердились. Голос попал в точку.
– Черт, что у тебя за способность? – спросила она.
Голос в устах Итана преисполнился гордости и зазвучал значительнее, чем когда-либо.
– Тебе этого не понять. И никому не постичь. У тебя есть только правда. А у меня знания, уничтожение всего неизвестного. Прошлое, настоящее, будущее. Мысли, чувства, страхи. Я знаю все это.
– Блин, Итан. – Соня уставилась на него. – Я и представить не могла.
– Что ж, я услышала достаточно. – Верити опять подняла телефон. – Надо тебя заткнуть.
Итан открыл рот, больше всего на свете желая ее отвлечь, но ничего не выходило.
Голос пропал.
– Вот как это действует, – сказала Верити. – Когда я ускользаю от своих охранников, они поднимают по тревоге команду. Их слишком много, чтобы ты смог проскочить. Если ты попытаешься бежать, то только пострадаешь. Эти парни не церемонятся с фриками. Понял?
Итан принялся лихорадочно соображать. Голос больше не мог просто жалить. Он должен сказать что-то, что заставит Верити отпустить его.
И с этим новым желанием голос перехватил контроль над его горлом.
– Если ты это сделаешь, я через неделю буду работать на федералов!
Она искоса взглянула на него:
– Ага, нам только того и надо.
– Правда, Верити? Ты хочешь, чтобы правительство знало все твои мысли? Все твои страхи? Чтобы правительство знало о карандаше, который ты сперла из магазина, когда тебе было семь лет, просто чтобы проверить, можешь ли ты хранить секреты? Знало, как вы все хотите уберечь Пайпер? Что ты по-прежнему звонишь ей иногда по ночам? Что по-прежнему желаешь, чтобы вы…
– Заткнись! – воскликнула Верити, сильно толкая его обеими руками.
Итан споткнулся, но устоял на ногах. Дети замолчали и вдруг все стали смотреть на них. Как будто Итан играл в спектакле, но не знал своей роли.
Зато голос знал.
– Ты не веришь, что завтра Фан будет заботиться о твоей безопасности, – сказал он. – Почему ты готова доверить ему всеведение?
Верити добрую минуту смотрела на него и наконец опустила телефон.
– Катитесь к чертям, – бросила она. – Оба.
Итан развернулся и быстро пошел прочь. Соня пристроилась рядом, набирая в телефоне заметку. Он хотел сказать, чтобы она прекратила, но в его голове слишком громко стучало то, что голос сказал о самом себе.
Всеведение и правда было пугающим, если об этом подумать. Особенно при том, что Итан не знал, откуда берутся знания, и никогда на самом деле не контролировал то, что вылетало из его рта.
Но разве Нэт не пообещал, что в Новом Орлеане будет полно ответов?
Более чем когда-либо Итану захотелось найти другого Жулика.
Глава 25Анонимус
– Тибо, ты их пугаешь, – раздался в наушнике голос Клип. – Это место напичкано камерами.
– Моя фэбээровская куртка их не обманывает?
– Может, дело в твоей прическе? Или в том, что тебе шестнадцать? Пока тревоги нет, но дядька на КПП звонит по телефону. Будь готов уходить.
– Отлично, – вполголоса сказал Тибо. Он находился на третьем этаже Новоорлеанского отделения ФБР – в лабиринте коридоров, петлявших вокруг кабинетов и залов совещаний. После пяти часов вечера здесь было достаточно многолюдно, чтобы легко отсекать нити внимания, но против камер его способности не работали.
Он не хотел уходить. Здесь была информация, и он был передовым десантом зероев. Миссия удерживала его в реальном мире. И ему нравился направляющий голос Клип в ухе. Это внушало ему чувство безопасности, единения.
– Фан возвращается в кабинет?
– Он отправился на КПП, – сказала Клип. – Может, его всегда зовут, когда случается что-то странное.
Тибо застыл. Знал ли Фан о Сталкерах? Если да, то миссия только что стала намного сложнее.
– Ты прямо перед камерой! – предупредила Клип. – Уходи! Или хотя бы повернись к ней спиной. У них может быть твое фото из «Чашки».
Тибо пошел дальше. Когда он проходил мимо лифта, раздался звонок. Двери с шипением открылись за его спиной, и чье-то внимание впилось в затылок.
– Приятель, погоди-ка, – сказал нервный голос, зашипела и заклекотала рация.
Тибо обернулся. Сзади стоял тучный мужчина, держа руку на пистолете. Взмахом руки Тибо отсек нить его внимания.
– Э-э… – Охранник моргнул и завертел головой.
Его рация снова затрещала.
– Он был в пяти ярдах перед тобой, Макэвой. В чем дело?
– Кто он? – Взгляд охранника блуждал по коридору.
Тибо шагнул назад и дал ему пройти мимо себя и завернуть за угол. Охранник внимательно ощупывал взглядом коридор, рация на его бедре продолжала вещать.
– Все еще хочешь остаться? – спросила Клип.
– Да.
– Ладно. Иди к кабинету триста семьдесят восемь.
Тибо шел, следя за возрастающими номерами по правой стороне. Он прошел мимо открытой двери, и женщина в синем костюме подняла глаза от монитора.