Так и в нашем деле: каждый канал пропускает информацию из Тонкого Мира через призму своего сознания. И даже если канал, как, например, Эдгар Кейси, принимает информацию, находясь в бессознательном состоянии, она все равно проходит через его личность, что неминуемо накладывает на нее свой отпечаток. Мы уже отмечали это, когда пересказывали чтения Кейси о посещениях им Хранилища Записей и встречах со старцем, выносившим Книги Судеб.
Второй факт состоит в том, что разные исследователи заглядывают в разные уголки бесконечного Тонкого Мира и мало кто, подобно Роберту Монро, обследовал его многочисленные магистрали и закоулки. Так, если бы на Землю прибыла большая группа инопланетных разведчиков, и каждый посетил бы только один уголок нашей планеты – один побывал в Нью-Йорке, другой – в тропических джунглях, третий – в пустыне Сахара, четвертый – на Тибете, а тысяча остальных в других местах, их отчеты отличались бы друг от друга, но, соединенные вместе, дали бы объективную картину под названием «Планета Земля». В нашем случае мы складывали мозаику из огромного количества фрагментов, обозначив в главе 5 только небольшой их ряд.
Третий факт, который отмечают все эксперты и свидетели – это сложность в передаче информации, трудность в точности транслировать наблюдение ранее неведомого. В человеческом языке мало слов для описания всей многогранной картины Тонкого Мира. Представьте себе нашего предка, перенесенного на машине времени из времен фараонов в крупный город XXI века. Как бы он описал своим соплеменникам после возращения назад компьютер, фондовую биржу или радиоприемник?
К чести наших экспертов надо отметить, что они не пытались объяснить необъяснимое, а излагали то, что можно более-менее адекватно отразить с помощью нашего языка и понятийного аппарата.
Так, например, никто не взял на себя смелость дать толкование Бога. Говорят о «совокупном сознании Вселенной», о «постоянной творящей Силе», об «Источнике, из которого происходит все физическое и нефизическое», и при этом все сходятся на том, что ни познать, ни описать Творца невозможно.
Люди на протяжении многих тысячелетий, рассуждая о нашем Творце, давали Ему различные определения и наделяли разными свойствами и качествами. По сути, Бог всегда был продуктом наших собственных описаний, далеких от Истины. Люди сами определяли, каким Он должен быть, как выглядеть, как действовать, какие эмоции испытывать. Понятие Бога люди подгоняли под собственный уровень развития, и Бог получался то жестоким и кровожадным, то всемилостивым и всепрощающим.
Сознание человека (за редкими исключениями отдельных личностей) не поднималось выше создания образа человекоподобного Бога, главными отличиями которого от людей были его всемогущество, всеведение и проживание где-то на Небесах. То понимание Творца и смысла человеческой жизни, которое пытался дать людям Иисус Христос, было отвергнуто Церковью еще в IV–VI веках, после превращения христианства в государственную религию Римской Империи.
«Если кто уверует в немыслимое существование души до рождения и в нелепейшее перерождение после смерти, того надлежит предать анафеме», – так постановил V Вселенский Собор в 553 году.
Сам Иисус из Сына Божьего, каким он себя всегда представлял, превратился в Бога, члена малопонятной кому Святой Троицы. С одной стороны – единый Бог, а с другой – три Бога: Бог-Отец, Бог-Сын и Бог-Дух (этот догмат в качестве Символа Веры был принят еще ранее, на I Вселенском Соборе в 325 году).
Доктоp У. P. Мэттьюз, бывший на пpотяжении многих лет деканом (настоятелем) Собоpа Святого Павла в Лондоне, высказался по этому вопросу весьма выpазительно:
«…учение о Тpоице не было частью первоначального учения. Святой Павел не знал его и не смог бы понять значение этой теологической формулы, пpизнаваемой Цеpковью в настоящее вpемя» (Dr. W. R. Matthews, God in Christian Thought and Experience, стp. 180).
Люди, по определению Иисуса, дети Божьи, в канонических Евангелиях превратились в рабов Божьих:
«Таки вы, когда исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы, ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать» (Лк. 17–10).
Но Церкви этого показалось мало и людям, кроме рабского звания, присвоили еще статус изначально греховных сущностей, обреченных Богом на страдания за первородный грех. Все страдания, в том числе муки хороших людей, – это наказание за первородный грех. И вообще, все люди – это «греховный прах», проклятый с момента сотворения. Об этом объявил святой Августин, и так постановил в 529 году Оранжский Собор, определив страдания и скорби естественной нормой жизни для простого народа и лишив его права даже мечтать и молиться об избавлении от них. Людям предписывалось страдать молча, терпеть свои скорби безропотно, так как все от Бога. Таким образом, была создана идеальная платформа для господства правящей элиты – государственной и церковной.
Догмат св. Августина действует и поныне. Современное православное наставление под названием «Как переносить скорби и страдания», изданное в 2008 году по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II прямо указывает христианам:
«Непрестанные скорби, посылаемые Богом человеку, суть признак особого Божия промышления о человеке».
«Христианам положено страдать более, чем прочим людям; праведникам необходимо страдать еще более; а святым неизбежно переносить великие страдания. И чем ближе человек к Богу, тем большее количество крестов ему посылается».
«В ином случае страдания посылаются также добродетельным людям для того, чтобы особо увенчать их в Царстве Божием за невинное страдание и подвиг безропотного терпения».
«Все, что ни случается с человеком, служит к испытанию и спасению его, чтобы он потерпел и во всем укорял себя, как недостойного».
Есть в наставлении еще один пункт, который разум просто отказывается понимать, а совесть принимать:
«Не должен разум христианина смущаться и при виде страданий невинных детей. Здесь также присутствует Божия премудрость, благость и целесообразность» [107].
Вот такой образ Творца внедряла в сознание людей Церковь, а классическая наука просто вывела его за скобки (вспомним изречения Стивена Хокинга, приведенные в главе 4).
Роберт Монро также неоднократно предпринимал попытки приблизиться к пониманию Творца, но, даже находясь в ином измерении, он не смог этого сделать. Его заключительные выводы по этому вопросу выглядят так:
«Я никогда не занимался такими умозрительными построениями и теперь понимаю почему: постоянное использование слова „Бог“ во множестве различных смыслов привело к тому, что я начал сопротивляться любым попыткам дать какое-то определение этому понятию, – оно неизбежно оказалось бы неточным и ошибочным.
Сейчас я понимаю, почему противился такому подходу. То же относится к понятию „духовное“ и многим другим распространенным словам.
Вот что стало для меня Истиной:
Наш Творец:
● остается непостижимым, пока мы пребываем в мире человеческого существования;
● создал план того непрерывного процесса, частью которого мы являемся;
● задумал этот процесс с определенной целью, выходящей за рамки нашего понимания;
● при необходимости вносит в этот процесс поправки и улучшения;
● устанавливает простые законы, которым подчиняется весь наш мир;
● не требует никакого поклонения, признания и служения;
● не наказывает за „грехи“ и „дурные поступки“;
● не вмешивается в нашу жизнь.
Неотъемлемой частью плана является желание вернуться к Творцу с подарками» [49].
Как образно заметил один из представителей Тонкого Мира, с которым общался Роберт Монро во время астральных путешествий, «капля воды в океане не может постичь весь океан, она не в силах понять даже волну, которая выбрасывает ее на песчаный берег».
О «подарках», угодных Творцу, поговорим чуть позже, а пока обратимся к другому нашему эксперту – Майклу Ньютону. Отправляя сознание загипнотизированных людей («Субъектов») в Мир Душ, он тоже пытался докопаться до Истины в вопросе понимания Творца и смысла создания им человека. Но его Субъекты давали весьма уклончивые ответы:
«Д-р Н.: Говоря об Источнике, вы имеете в виду Бога?
СУБЪЕКТ: Это слово употребляется неверно.
Д-р Н.: Почему?
СУБЪЕКТ: Оно делает Источник слишком… человеческим, хотя все мы являемся частью этого единого целого» [59].
В другом случае доктор Ньютон беседовал с личностью, занимавшей до воплощения высокое положение (Гида-Наставника) в Мире Душ. Но даже эта опытная душа давала только общие ответы на вопросы исследователя:
«Д-р Н.: Тис, мы подходим к концу нашего сеанса, и я хочу, чтобы Вы еще раз обратили свой ум к Источнику-творцу. (Пауза.) Сделаете ли Вы это для меня?
СУБЪЕКТ: Да.
Д-р Н.: Вы говорили, что конечная цель души – это достичь объединения с верховным Источником творческой энергии, – Вы помните?
СУБЪЕКТ:…Акт соединения, да.
Д-р Н.: Расскажите мне, живет ли Источник в каком-то особом центральном пространстве духовного мира?
СУБЪЕКТ: Источник является духовным миром» [59].
С этой личностью доктор Ньютон провел особенно продолжительную беседу, поскольку носители душ такого высокого уровня крайне редко оказывались на его сеансах регрессивного гипноза. В ходе диалога возник и такой интересный вопрос: зачем абсолютно совершенному Источнику что-то еще творить, например, души людей? По мнению Тис (такое имя было у Гида в Мире Душ), наши души, поднимаясь в ходе воплощений по лестнице эволюции, вносят свой вклад в строительство блоков жизни. Благодаря этому поддерживается и обогащается совершенство самого Творца, и это является абсолютным расширением Его самого. Дальнейшие расспросы на эту тему привели к ответу: «Это все, что мы вообще можем знать».
Мы оставим бесплодные попытки понять непостижимое и сформулируем принятую нами концепцию Творца, опираясь на информацию из Тонкого Мира и результаты исследований в области квантовой физики.