— Жениться на мне? — я аж задохнулась.
Он рассмеялся:
— А тебе разве это не приходило в голову? Они достаточно красивые ребята.
— Я не хочу, чтобы на мне женились из-за денег, — надменно заявила я.
— Почему бы и нет? — возразил он. — А за кого бы ты хотела выйти замуж?
Я вскользь подумала о Даниэле и тут же пожалела об этом. Почему он пришел мне в голову именно в этот момент? Я и понятия не имела.
— Не думаю, что в мои планы входит замужество, — напыщенно произнесла я. — Но если мы ничего не придумаем тем временем, то у меня не останется денег, из-за которых на мне можно жениться!
Мой дядя удивленно сел.
— Вот так да, как же это? — выдохнул он.
— Я же твержу вам, — прямо сказала я, — мы тратим слишком много денег. Так вечно продолжаться не может и даже долго не может продолжаться, если мы будем продолжать в том же духе.
Сначала я подумала, что он не слышит меня. Но по тому, как слегка сузились его глаза и поджались губы, я поняла, что он все прекрасно слышал и размышляет над тем, что я сказала; он лихорадочно пытается придумать, как исправить ситуацию и извлечь из нее что-нибудь полезное для себя и своих сыновей.
— Так что ты собираешься делать? — спросил он упавшим голосом.
— Я пока не знаю, — сказала я. — Я хочу проконсультироваться с мистером Гловером. Я сделаю то, что он мне посоветует.
Дяде Филиппу это совершенно не понравилось.
— Что он может знать о нас? — резко сказал он. — Разве он знает, что единственная работа, которая нам с мальчиками знакома, это сахар?
— Думаю, что он это знает, — твердо ответила я.
Глаза моего дяди хитро вспыхнули.
— Тогда он, может, посоветует тебе купить собственную сахарную плантацию, — сказал он с едва скрываемым волнением.
— Может, и так, — с сомнением согласилась я. — Но я ничего не знаю о том, как выращивать сахарный тростник. Для него это может иметь значение.
— Почему бы это? Кто может лучше управлять плантацией для тебя, чем твоя собственная семья? Знаешь, Камилла, девочка моя, я думаю, в этом что-то есть. Ты можешь сказать этому мистеру Гловеру, что я постоянно буду рядом. И твои кузены тоже! Мы все станем богатыми!
Я вовсе не разделяла его уверенность, когда я назначала встречу с банковским менеджером, и мне потребовалось собрать все свое мужество, чтобы решиться войти в банк и поговорить с ним. Я надела свое самое красивое платье, чтобы хоть немного чувствовать себя уверенней — новое платье, которое я только что купила и которое оказалось несколько более дорогим, чем я рассчитывала. Но когда я пришла в банк, то моя одежда уже не имела никакого значения, когда я узнала о своих проблемах. Аарон Гловер тем не менее выглядел искренне польщенным моим визитом. Он был такой же любезный, каким я запомнила его.
— Я думал, что рано или поздно, но вы придете ко мне, — поприветствовал он меня.
Я покраснела.
— Это нелегко, — сказала я, — управляться с деньгами, когда ты не привык к этому.
— Да уж, — легко согласился он. — Думаю, что так. Чем могу помочь вам, мисс Айронсайд?
Я как могла объяснила ему проблему. Это было нелегко, так как мне не хотелось еще раз упоминать о своих родственниках, но, умалчивая о них, я вряд ли смогла бы рассказать, что же меня тревожит.
— Мой дядя хочет, чтобы я купила сахарную плантацию, — смело закончила я. — У меня достаточно денег, чтобы сделать это?
Мистер Гловер кивнул. От него пахло тем же лосьоном, что и от Даниэля, и у меня возникло необъяснимое желание спросить его, не посещает ли он ту же парикмахерскую.
— У вас достаточно денег, — ответил он. — Но вы уверены, что вы именно этого хотите?
Я облизала губы. Я не знала.
— Я полагаю, что это солидное и надежное капиталовложение, — сказала я, надеясь, что это прозвучало по-деловому. — Моя семья сможет управлять плантацией для меня.
Его блестящие глаза посмотрели прямо в мои.
— Они могут справиться, но под чьим-нибудь руководством, — осторожно сказал он.
Я закашлялась.
— Чьим еще руководством? Они и так все знают о сахаре…
— Они владели сахарной плантацией на юге острова. Это не совсем одно и то же, — поправил он меня.
— Почему же нет? — потребовала я ответа.
— Мне нелегко вам все объяснить, мисс Айронсайд, — неловко заговорил он. — Но я так понимаю, что они управляли своей плантацией вовсе не так уж хорошо. Условия труда были ужасающими, и они ничего не делали, чтобы улучшить их. Урожай тростника сокращался каждый сезон. Если бы мистер Хендрикс не выкупил тогда их поместье, они бы обанкротились, и все могло бы закончиться судом за мошенничество с конторскими документами. Я не хотел упоминать об этом, — с несчастным видом продолжал он, — но когда речь идет о крупных суммах денег, то лучше ничего не утаивать.
— Думаю, что вы правы, — безрадостно согласилась я. Лучше все знать наверняка, чем строить предположения и бродить в потемках в компании с массой непонятных вопросов насчет того, почему и отчего разорилась моя семья. — Вам лучше все рассказать мне, — попросила я.
Мистер Гловер решительно улыбнулся, вытирая пот со лба ярким платком:
— В последнее время все изменилось, мисс Айронсайд. Такие злоупотребления служебным положением больше не допускаются. Может, покончим с этим? Будет гораздо интереснее обсудить вашу предполагаемую покупку. Разумеется, нужны необходимые гарантии, закон теперь не такой податливый, каким он был раньше, но, если вы назначите несколько соответствующих попечителей, чтобы поместье управлялось должным образом, я не вижу никаких трудностей.
— Какого рода попечители? — тупо спросила я.
— Я могу предложить свои услуги, — быстро проговорил он. — Меня вполне уважают на острове.
Я знала, что это даже больше, чем правда. Мистер Аарон Гловер — это было имя, с которым считались. Ходили слухи, что очень скоро он займется политикой, и если это действительно случится, то он займет пост премьер-министра без всяких усилий.
— В самом деле? — с воодушевлением спросила я. — Могу я все отдать вам в руки?
— Но нам нужен еще один попечитель, — предупредил он меня. — И я должен повторить о своих опасениях по поводу того, чтобы ваш дядя и ваши кузены управляли бы имением за вас. Я уверен, что любой ответственный попечитель будет настаивать на других вариантах.
— Но кто может быть другим попечителем? — спросила я, пытаясь сделать вид, что у меня засосало под ложечкой не от шока, а от приятного волнения от перспективы стать владелицей крупной земельной собственности.
— Я думаю, что мистер Даниэль Хендрикс — это самый лучший вариант, — тут же предложил мистер Гловер. — Вы будете поставлять свой урожай на его очистительную фабрику…
— Нет! — выкрикнула я, словно ужаленная. — Все, кто угодно, кроме него! Разве вы не понимаете, как это расстроит моего дядю?
Мистер Гловер вздохнул.
— Я не думаю, что разумно сразу отвергать его кандидатуру, — упрекнул он меня. — Что касается ваших родственников, то их чувства не так легко задеть, уверяю вас! — улыбнулся он. — Ведь я ходил в школу с вашими кузенами, если вы не знали. Вы также должны принять во внимание, что без активной поддержки мистера Хендрикса мы вряд ли чего-нибудь добьемся.
Я почувствовала легкую угрозу в его словах и поняла, что без участия Даниэля вряд ли смогу рассчитывать и на его помощь.
— Я… я спрошу моего дядю, что он думает по этому поводу, — упрямилась я.
Мистер Гловер придвинул ко мне телефон.
— Я сделаю это для вас, мисс Айронсайд, — согласился он. — А пока я должен более внимательно посмотреть на ваш счет и решить, какая закладная вам понадобится, а также нет ли на рынке чего-нибудь подходящего для вас.
Мой дядя пришел в восторг от этой идеи. Его не беспокоило, кто будет числиться попечителем, коль скоро он сможет жить в поместье и присматривать за плантацией. Даже для моего непредвзятого уха это звучало немного легкомысленно, но все мои комментарии по поводу того, что нам всем предстоит тяжело потрудиться, были им полностью проигнорированы.
— Подписывать бумаги, моя девочка! — кричал он. — Это все, что тебе придется делать! Все проблемы ты можешь оставить нам!
— Вы именно этого хотели? — Я так надеялась, что он станет разубеждать меня, но этого не последовало.
— Я одно скажу тебе, дорогая, — прохрюкал он в трубку. — Если ты не подсуетишься, то твои кузены и я снова будем резать тростник для чужого дяди в этом году!
Я положила трубку и сидела в тишине, ожидая возвращения мистера Гловера. Если бы у меня не было денег, грустно раздумывала я, то мне не пришлось бы сейчас принимать эти непростые решения. Это было уж слишком — требовать от меня, чтобы я вложила все свои деньги в такой проект. Я не хотела выращивать сахар! Я его даже не люблю!
Мистер Гловер вернулся чрезвычайно довольный собой.
— Нам повезло! — объявил он. — Плантация Лонкветов скоро будет выставлена на продажу. Лучшего нельзя и желать!
— Лонквет, — задумчиво повторила я, припоминая, где же я слышала это имя. — Памела Лонквет! — триумфально провозгласила я. — Она имеет какое-то отношение?
Он кивнул:
— Ее родители. Вы знаете ее? — Он смотрел на меня с неподдельным интересом, словно он раздумывал, где я могла ее видеть. — Памела — единственный ребенок, — продолжал он. — Ее родители уже старые, и они хотят продать плантацию.
— А что сама Памела? — спросила я.
Он ухмыльнулся.
— Ходят слухи… — выразительно протянул он, — что она скоро выйдет замуж, тогда ей будет ни к чему поместье. По крайней мере, я думаю, что так рассуждают ее родители. Деньги будут более уместны в качестве приданого.
— Я полагаю, что она собирается замуж за Даниэля, — сказала я с показным равнодушием.
Он быстро взглянул на меня:
— Значит, вы тоже слышали! — Интерес к сплетням у тринидадцев в крови. — Да, люди у нас всегда интересуются делами соседей!
— Как и везде, — сказала я упавшим голосом.