Сбросив кроссовки, Аттикус взялся точить карандаш. Джейк склонился над дневником, старательно избегая смотреть на Эми. Он никогда не простит её за то, что выставила его из дома в Ирландии.
Эми мысленно поклялась, что с ними ничего не случится.
Этого она точно не переживёт.
СБ 1 сообщает СБ 3:
Проверка отеля «Ренессанс» завершена. Направляемся в «Кларк-отель» на Сент-Панкрас-роуд.
– «…возьми изначально своё; там, где восемь, считай до шести. Приставь то, что римляне дали, и в путь»… Как понять «изначально своё»? – нахмурился Дэн.
– У меня самолёт и три хаты. Но ничего изначального. Всё в кредит, – сообщил Йона.
Джейк слабо улыбнулся и похлопал кузена по плечу.
– Эми рассказывала, что Оливия лишилась всего, когда сгорело родовое имение. Странно… она обращается к дочери, не имея ничего за душой.
– У нас есть мы сами, – вмешался Дэн. – Можно потерять всё, но всегда останется вот это. – Он ткнул себя в грудь. – У меня Дэн. У Аттикуса – Аттикус.
Аттикус засмеялся, но Джейк вдруг замер, не сводя с Дэна глаз. Эми посмотрела на Джейка, он переводил взгляд с неё на брата.
– Имя! – воскликнули оба.
– В стихотворении говорится про имя, – пояснила Эми.
– Мадлен, шесть букв, – сосчитал Джейк.
Эми покачала головой.
– Не то. У Оливии чётко сказано – восемь.
Шурша носками, Дэн посеменил к столу.
– «Мой свет, моя песня». Разве «мадригал» не песня?
– Средневековая песня без инструментального сопровождения, – подтвердил Джейк. – Исполняется в четыре-шесть голосов…
– У Оливии было пятеро детей, – спохватилась Эми. – Планировалось, что Мадлен воссоединит семью. Скорее всего, мадригал – её домашнее прозвище!
– В нём как раз восемь букв! – воскликнул Джейк.
Аттикус быстро-быстро черкал карандашом.
– Это же простейший алфавитный шифр! «Приставь то, что римляне дали». Римляне дали алфавит!
– Берите шестую букву, – распорядился Джейк.
– М-А-Д-Р-И-Г, – считала Эми. – Шестая получается «г». Потом «приставь»…
Аттикус лихорадочно строчил что-то на бумаге.
– Всё просто. «Г» подставляем вместо «А». «Д» – вместо «Б» и так далее… Легкотня. – Он помахал исписанным листком. – Прошу, новый алфавит готов.
Джейк уселся за расшифровку.
– Стоп… здесь явно пустышка.
– Пустышка? – не понял Дэн.
– Особый термин. Означает букву или цифру, не имеющую смысловой нагрузки. Их добавляют специально, для путаницы. Вот сюда и навтыкали лишних букв. Хорошо, сразу заметно. – Джейк снова склонился над дневником.
– Понятия не имею, о чём речь, но ты мой кумир, чувак, – сообщил Пони, вытягиваясь на кровати.
– Дальше всё на итальянском. Джейк, это по твоей части. Я больше по мёртвым языкам, – признался Аттикус.
– Правильно, ты же зомби-зануда, – хихикнул Дэн.
Аттикус вытянул руки и, пошатываясь, двинулся на приятеля. Мальчики сошлись в зомби-поединке, но перестали дурачиться, как только Джейк начал читать.
– «После смерти матери мы были так безутешны, что отец задумал оправиться в страну своей юности. В четырнадцать я впервые приехала в Милан, где встретила товарища отца, а ныне – великого учителя и мастера. Увидев мои рисунки и наброски, он взял меня в ученицы. Занимались мы тайно; секрет сблизил нас, положив начало самой преданной дружбе в моей жизни». – Джейк осмотрел собравшихся. – Она везде зовёт его maestro di vita, как в стихотворении. Но это точно Леонардо. Оливия рассказывает, как изучала у него ботанику, анатомию, рисование и живопись… Потом, когда ей исполнилось семнадцать, «Судьба постучала в двери мастерской. Мой Гидеон». – Джейк уже не читал, а переводил своими словами. – Они поженились, когда Оливии стукнуло девятнадцать. Потом речь о каком-то приданом…
– Приданое! Я же говорил! – ликовал Иан. – Ну и что это?
– «Веруя в мудрость Гидеона, учитель завещал мне Urbes Perditae Codex», – процитировал Аттикус, заглядывая через плечо брату. – «Фармакопею исчезнувших городов».
Джейк взволнованно провёл рукой по волосам.
– С ума сойти. Утерянная рукопись Леонардо, переведённая вашим предком.
– Допустим, но что в ней такого особенного? – недоумевала Эми. – И причём здесь антидот?
– Сейчас разберёмся. – Джейк обложился листами, придвинул дневник. Аттикус взял зеркало, и оба брата начали вполголоса переводить. В ожидании Эми нервно мерила шагами номер, Дэн стоял на голове, Йона дежурил у окна, а Пони сладко посапывал.
Наконец Джейк отложил ручку и снова пригладил волосы. Аттикус откинулся на спинку стула.
– Всё! У меня официально взрыв мозга.
– Ещё бы… – Джейк встал перевести дух. – Трудно поверить, но в рукописи говорится о семи великих цивилизациях, ныне исчезнувших. Предчувствуя скорый конец, тамошние мудрецы записывали накопленные секреты врачевания – рецепты снадобий и прочее, – в надежде сохранить. Выжившие после гибели империй объединили записи, долгие годы документ передавался лучшим учёным мужам своего времени. Пока не попал в руки Леонардо да Винчи.
– А тот, в свою очередь, передал его вашей много раз «пра-» бабушке, Оливии Биэн Кэхилл, – заключил Аттикус.
– Выходит, Оливия переписала всю древнюю фармакопею в дневник? – уточнила Эми.
Джейк кивнул.
– Да, чтобы прятать от посторонних глаз. Думаю, все хранители так делали, для удобства.
На ум сразу пришли строки из стиха.
– …чтоб в битву вступить, где оружье – не сталь, а исканий итог, который, от древних приняв чашу знаний, накопленных впрок… – процитировала Эми.
– …Maestro di vita, бог вечной улыбки и гений пропорций, сберёг и мне завещал с наставленьями. Следуя им, я скрыла секрет – неподвластен он взглядам чужим, – подхватил Дэн.
– Следуя его наставленьям – это про зеркальное письмо. Леонардо им часто пользовался, – сообщил Аттикус. – Но есть одна проблема.
– Добро пожаловать в Кэхилл-Ленд, страну вечных проблем, – ухмыльнулся Йона.
Джейк забарабанил пальцами по столу.
– Из того, что я успел прочитать, фармакопея – это фармакопея. Просто рецепты и лекарственные методы из серии: как лечить змеиные укусы, отравить врага или вызвать кому. Вряд ли Оливия добавила в текст что-то от себя. Похоже…
– Формулы антидота там нет, – вздохнула Эми.
– Так, чтобы бросалось в глаза – нет, – согласился Джейк. – Зато есть перечень ингредиентов для каждой цивилизации. У Карфагена, например, пятнадцать пунктов, у Ангкор-Ват – двадцать два, у городища Тикаль – семь. Однако ни слова про антидот.
– Логичней поискать не в фармакопее, а в дневнике Оливии, – заметил Иан.
– Но я же прочла его от корки до корки, и не раз! – с отчаянием воскликнула Эми.
– Погодите, – вклинился Дэн. – В стихотворении осталась непонятная строчка. «В дыму очертаний, во тьме все ключи и начала». Может, здесь собака зарыта?
– Точно. – Эми лихорадочно полистала дневник. – В дыму очертаний… возможно, речь о замаранных страницах. – Взгляд вдруг упал на огромную «М». – Стоп! Оливия пишет, что следовала заветам Леонардо, так? Есть у кого-нибудь лупа?
Аттикус протянул ей увеличительное стекло. Прищурившись, девочка принялась разглядывать символ Мадригалов – большую «М», увитую листьями и цветами.
– Я тут почитала о Леонардо в самолёте. Оказывается, «Мону Лизу» он писал почти двадцать лет, якобы с помощью микроскопической кисти и лупы. Так называемая техника сфумато – «дымка Леонардо». Дым – дымка.
Эми буквально ткнулась носом в дневник.
– Нашла! – воскликнула она. – В гирлянду вокруг «М» вплетены буквы, но невооруженным глазом их сроду не заметишь. Так, вижу слово «Карфаген». Потом «Добавить каплю» и цифра восемь. Джейк, ты говорил, все ингредиенты пронумерованы?
– Момент. – Джейк зашуршал страницами. – В перечне Карфагена под номером восемь идёт… сильфий. Вообще без понятия, что это.
– Давай дальше, – торопил сестру Дэн.
Эми снова вооружилась лупой. Джейк схватил ручку и под диктовку составил следующий список:
Троя: шесть усов анатолийского леопарда растолочь в порошок;
Карфаген: добавить каплю сильфия;
Тикаль: осколок кристалла растолочь в порошок;
Ангкор: яд водяной змеи с озера Тонлесап, полкапли;
Пуэбло: голова *изображение спирали*;
Британия: крыло бабочки-медянки,
Абиссиния: три отварных корня растения дингетенга.
Дэн почесал в затылке.
– А Карфаген – это где?
– Современный Тунис, – подсказал Аттикус.
– Ангкор у нас в Камбодже, – вклинился Иан.
– А Тикаль?
– Одна из величайших цивилизаций в истории, – наставительно произнёс Аттикус. – Возникла предположительно в четвёртом веке до нашей эры. Руины находятся в Гватемале.
– Ясно, – вздохнул Дэн. – Снова гоняться по миру. Хорошо хоть древних городов семь, а не тридцать девять. Только Троя смущает. Разве это не выдумка? Нет, кино, конечно, классное, но…
– Троя существовала на самом деле, – заверил Джейк. – Руины находятся на территории современной Турции.
– Может, начнём оттуда? – предложила Эми. – До Турции ближе всего лёту.
– Шесть усов леопарда? – встрепенулся Дэн. – Что нам теперь, гоняться за ним со щипчиками?
Джейк поднял хмурый взгляд от ноутбука.
– Плохие новости. Сильфий – это вид растений, широко применяемый в античности и давно исчезнувший. Как, собственно, и анатолийские леопарды.
– Вот засада! – откликнулся Йона. Он лежал на полу, подсунув под голову подушку.
– Спрашивается, как приготовить антидот, не имея ингредиентов? – недоумевал Иан.
Настроение сразу испортилось. Словно они сдались ещё до начала сражения.
– Эй, народ, не раскисать! – Йона поднялся с грациозностью, обеспечившей его клипам миллионы просмотров. – Попробовать всё равно стоит. В своё время мы нашли тридцать девять ключей. Так неужели не найдём какого-то вшивого леопарда!