- Доброе утро. - Как можно более приветливо произнёс я. И поинтересовался. - Как дела у Чонга?
- Доброе, - как-то рассеянно откликнулся господин Увайс, - Чонг чувствует себя просто замечательно. Вот только...
В последовавшей паузе чувствовался незаданный вопрос, но играть в "отгадки" мне совершенно не хотелось. И я спросил напрямую.
- Так что там с Чонгом? - И, усмехнувшись, добавил. - Надеюсь, после моего лечения рога у него не выросли?
Увайс Нарул дёрнулся, словно от удара, на его мужественном лице промелькнула грима страха. Но он быстро взял себя в руки и поспешно ответил.
- Спасибо Господин. - Причём это самое "Господин" он произнёся явно с большой буквы. И если в момент выхода из стазиса с выздоровевшим Чонгом мои акции значительно поднялись, то теперь они взлетели на недосягаемую высоту и меня реально побаивались. И причислили, если и не к небожителям, то уж точно к сонму "сильных мира сего". - Чонг чувствует себя замечательно...
Снова последовала многозначительная недосказанность. Но на судьбу и всё дальнейшее существование бедолаги а, вернее, счастливчика Чонга, мне было абсолютно плевать. Так что я не стал забивать голову и взял быка за рога.
- Так что там со вторым пациентом? - Полюбопытствовал я. - Надеюсь, он находится не в таком плачевном состоянии как несчастный раненый?
На вырубленном словно из куска мрамора лице Увайса Нарула вновь отразилось смятение чувств. Боится он меня, что-ли?
Я глянул на главу преступного синдиката через интерфейс сканера.
Не буду приводить процентное соотношение высветившихся на сетчатке моего глаза показателей. Но, вкратце, картина внутреннего состояния господина Увайса выглядела не то, чтобы совсем уж удручающей. Но и явно отличалась от той бодренько-оптимистичной, что я имел возможность наблюдать вчера вечером.
Неуверенность, сомнение. Небольшая толика страха и ещё меньшая решимость довести начатое до конца.
Бля, чёй-то он в последний момент заменьжевался? Что такое могло случится за ночь, что бесстрашный и грозный босс мафии находится в состоянии близком к панике?
Происходящее явно выходило за рамки наших договорённостей. Того и гляди, босс сдаст назад и попросит вернуть деньги. Деньги-то - Создатель с ними! Отдам и не поморщусь. За вычетом той сотни тысяч, что причитается за лечение Чонга. Причём заберу именно сотню, а не заплаченные жадиной Увайсом пятьдсят. Вот просто из вредности, которую условно-разумные часто выдают за принцип.
Гораздо хуже будет, если сомнения господина Увайса затянутся. И он попросит подождать. Недельку там, или две. Ну или, может быть, пару-тройку месяцев. Повременить, находясь в довольно-таки непонятном статусе полугостя-полупленника. До тех пор, пока ужасы в его голове не улягутся и он не определится с решением.
"А ведь так хорошо всё начиналось" - Тоскливо подумал я.
Ну почему ни один представитель условно-разумных не может что-то сделать в простоте? Любят они "искать чёрную кошку в тёмной комнате". И с особенным упоением предаются этому занятию именно тогда, когда бедного животного в комнате нет.
Стать заложником страхов господина Увайса мне не улыбалось ни под каким соусом. Кто их, этих азиЯтов разберёт? Вчера был готов пИсать кипятком от счастья, а сегодня чего-то испугался.
Я невольно улыбнулся, поймав себя на том, что мысленно назвал Увайса Нарула азиатом. Причём именно с той снисходительно-уничижительной интонацией, которая свойственна "высшей расе" в этой Локации. Выходит, я уже отождествляю себя именно с "белым человеком"? Эх как, оказывается, пагубно действует окружение. Даже на такого непредвзято относящегося к любой "расовой теории" Альфа-разумного как я.
В общем-то, немного подождать я мог. Но именно, что немного. Знать же, насколько затянутся сомнения главы Синдиката я не мог. И какое, в конечном итоге, решение он примет, тоже было для меня загадкой.
В случае положительного, то есть соблюдения озвученных вчера договорённостей, я делаю своё дело и, подобру-поздорову отчаливаю восвояси. Ну, а если чего-то вдруг испугавшемуся азиЯту вожжа попадёт под хвост... Ну, тогда это его и только его проблемы. Вернее, это проблемы всех обитателей роскошного поместья. Которые, без малейших угрызений совести, им доставлю я.
Много, много проблем. Возможно, даже с расчленёнкой. Шутка.
У создавшейся ситуации имелся и другой аспект. А именно, та самая пресловутая "потеря лица". Сделку заключили? По рукам ударили? И теперь, согласись я на что-т другое, эти макаки расценят как слабость. В итоге отгребут по-полной, конечно. Но, как известно, лучшая драка та, которой удалось избежать.
- Так мы будем снимать кино? Или мы не будем снимать кино? - Как можно небрежнее, сквозь зубы процедил я. - Или вы решили расторгнуть сделку? В таком случае, - я щёлкнул пальцами и на кровати появилась ровная стопа, состоящая из пачек долларов в банковской упаковке.
- Нет-нет, Господин! - Как-то сосем уж испуганно заблеял Увайс Нарул. - Все наши договорённости остаются в силе.
Я невольно улыбнулся. Вот что с условно-разумными страх животворящий делает. Причём, ни малейшей угрозы в моих действиях не было. Весь ужас создавшейся ситуации существовал лишь в воображении мафиози. Спроецировавшего собственные страхи на происходящее, и, в общем-то, по сути своей безобидные действия с моей стороны.
- Тогда, чего же мы ждём? - Я вновь убрал деньги в пространственный карман и выжидательно уставился на Увайса Нарула.
Тот как-то обречённо вздохнул и тихо, почти шёпотом изрёк.
- Пойдёмте, Господин. Пациент ждёт.
Мы прошли через двор, где вяло протекали какие-то будничные события. Вот садовник поливает из шланга газон. Из открытых ворот гаража выскакивают сполохи сварки. Вооружённая охрана у ворот бдительно бдит, грозно сверля всего такого мирного-мирного меня. В общем, каждый делает то, что ему положено по статусу.
Мы неспешно поднялись по лестнице, ведущей в особняк, миновали холл, богато отделанный мрамором, с расставленным возле стен кожаными диванами и креслами. Главным украшением так сказать "прихожей" был огромный камин, имевший явно бутафорское назначение. Затем последовали ещё какие-то лестницы, сворачивающие куда-то коридоры, устланные ковровыми дорожками. Стены были отделаны лакированными панелями из дерева, на которых, в свою очередь, висели вычурные светильники из бронзы.
Вскоре стало понятно, что мы на месте. Так как весьма ощутимый запах лекарств и неявный, но тоже, без сонмнеия витавший воздухе смрад, явно источаемый больным телом, шибанул в нос.
Я невольно поморщился. Что ни говори, лучше быть "богатым и здоровым". Чего, не удалось избежать кому-то, по всей видимости очень близкому господину Увайсу.
Почему так решил? Так ведь для бедола... вернее, теперь уже счастливчика Чонга, который как я выяснил благодаря сканеру, приходился дальним родственником главе преступного синдиката, место нашлось лишь в, скажем так... подсобных помещениях. А здесь явно хозяйские покои. И мой будущий пациент находится в гораздо более близкой степени родства с господином Увайсом.
- Подождите пожалуйста. - В извиняющимся тоном попросил Увайс. - Я... - он несколько замялся, - должен сначала поговорить с дочерью.
Вот как. Дочка, значит. Теперь понятны его сомнения и осторожность. Ели бы я, не дай Создатель, оказался на его месте, то чувствовал бы смятение неимоверно большее.
Тем временем за дверью послышались голоса. Звук был приглушён, да и разговаривали явно на местном. Так что особо прислушиваться я не стал. И так понятно, что для того, чтобы улеглись страхи господина Увайса, да наложенные на беспокойство находящейся, явно в не очень хорошем состоянии, его дочери, требуется какое-то время. Не удивлюсь, если девочка примет меня за очередного шарлатана. Коих, по моему разумению, прошло через её жизнь уже достаточно. Что ж, немного повременить я могу.
На удивление, долго ждать не пришлось. Через каких-то пару минут господин Увайс выглянул за дверь и пригласил войти. Я переступил порог и внутренне ужаснулся. Передо мной, в инвалидном кресле сидела сосем уж молоденькая, на вид немногим старше семнадцати лет девчёнка.
И она представляла собой просто плачевное зрелище. Изломанное во многих местах юное тело до ужасно и неестественно скрючено. Лицо, вернее, то что от него осталось, было сильно обезображено и напоминало плохо пропеченный фарш. Не котлету, а именно шматок фарша, брошенный на шкворчащую салом сковородку и поджаренный кое-как.
Девчёнка явно испытывала жуткие боли. Я взглянул на несчастную через сканер. Да, позвоночник повреждён в трёх местах. Багровые шрамы на спине и животе от нескольких операций.
Причём здесь живот? Так операции на позвоночнике не всегда возможно сделать сзади. Иногда приходится вскрывать брюшную полость и, выложив кишечник в медицинскую кювету, оперировать, так сказать, "спереди".
Множественные переломы рук, ног, смещённые лицевые кости. Похоже, когда девушку доставили на операционный стол, она напоминала мешок с костями. И врачи, стараясь не упустить самое важное, занимались лицом по остаточному принципу.
Почему впоследствии не пригласили лицевого хирурга? Видимо, и девушка и её родные решили, что сначала нужно встать на ноги. А восстановление былой красоты отложили на потом.
И над всем этим витал запах безнадёги. Той жуткой безысходности, от которой хочется выть. Щедро замешанный на разлитых в воздухе ароматах лекарств и амбре, исходящего от больного, изломанного тела.
Вот парадокс. Я чувствовал, что девушка недавно, не больше часа назад, принимала ванну с явным добавлением всяческих шампуней и гелей. И, как положено, её освежили дезодорантом.
Но всё-равно, ощущение было такое, словно я находился рядом с Чонгом. Чьи воспалённые раны гноились и который сильно вонял, как и положено тому, в чьём теле вот-вот начнётся гангрена.
На несколько секунд я застыл, стараясь переварить и уложить в сознании увиденное. Всё-же я Альфа-разумный далёкий от медицины. И работа санитаром в отделении для тяжело больных и умирающих - явно не то занятие, которому я хотел бы посвятить всю оставшуюся жизнь.