Про Мальцева можно вообще не говорить. Игорь всегда понимал, Николай Иванович нужен Филатовой только ради той жизни, которую он ей обеспечивает. Квартира, работа, подарки, путевки в санаторий и так далее. Список большой.
Но Ведерников был готов заменить Ниночке всех этих мужчин. Он был готов даже вкалывать с утра до ночи, лишь бы девушка ни в чем не нуждалась. Был готов пойти на преступление, если это потребуется.
Потребовалось…
Когда подошел Маслов и попросил помощи, Игорь сразу посоветовался с Ниночкой. Он даже Льву Ивановичу сразу так и сказал. Мол, нужно спросить совета у друга, уместно ли вмешиваться подобным образом в чужую семейную жизнь. Когда Филатова поддержала, Игорь отдал Маслову ключи от дачи. А вот дальше…
Дальше Игорю пришлось много и долго врать. В первую очередь Филатовой. Ради того, чтоб защитить ее.
На самом деле, он поехал на дачу. Один. В первый же день, когда Маслов не появился на заводе. Просто до самого конца рабочего дня Ведерников не находил себе места. Его грызла тревога. Он интуитивно чувствовал, что-то не так. Ощущение приближающейся беды становилось все сильнее. Даже в ушах стоял гул.
Поэтому вечером, после того, как ушел с работы, Игорь буквально полчаса посидел дома, а затем понял, нет, надо ехать прямо сейчас. Сначала он отправился к дому Филатовой. Хотел взять ее с собой. Они же договаривались. Но не вышло. Ведерников уже подходил к подъезду, когда увидел, как в открытую дверь проскользнул Калинин. Судя по очень нетвердой походке, особист был бессовестно пьян. Просто, что говорится, в дрова.
Ведерников подождал немного на улице, под окнами Филатовой, но потом понял, это надолго. Игорь рванул на станцию, в надежде успеть на последнюю электричку.
Лев Иванович на самом деле находился там, на дачном участке. Совершенно трезв, что противоречило версии Филатовой, но очень заметно напряжен.
— Лев Иванович! — Игорь бросился к нему навстречу по садовой дорожке. Инженер как раз поливал розы. Зачем? Непонятно. И только спустя несколько минут Игорь понял, Маслов сильно нервничал. Он явно кого-то ждал.
— Ведерников… Зачем Вы приехали? — Инженер продолжал ходить между розовых кустов с лейкой, но при этом постоянно косился в сторону калитки.
— Как зачем? Вы не пришли сегодня на работу! Вы вынесли чертежи из отдела. Это что за странности, вообще? На Вас совсем не похоже. Особисты буквально стоят на ушах. Я, конечно, никому не рассказал о том, где Вы можете быть. Но… Простите за выражение… Какого чёрта?
Ведерников замер напротив Льва Ивановича, наблюдая, как тот занимается клумбой. Ему было удивительно, зачем инженеру чужой садовый участок? Зачем он это делает?
— Игорь… — Маслов поставил лейку на землю и подошел к парню. — Так надо. Я не могу рассказать тебе всего. Но поверь, так надо.
Ведерников не мог понять, какая именно деталь его зацепила, усилив ощущение неправильности происходящего. Тот факт, что руководитель вдруг перешел на «ты» или чертовы розы. Он как зацикленный, пытался понять, почему Лев Иванович их поливает. Будто ответ на этот вопрос расставил бы все по своим местам.
— Просто объясните, что случилось. Не хотите подробно, ладно. Давайте посидим, выпьем чаю. Можно и покрепче. Там, в буфете оставалась початая бутылка водки, — Игорь начал было убеждать Маслова, но потом подумал, лучше не давить.
Ситуация явно нестандартная. И уже очевидно, ссора с женой ни при чем. Тут что-то другое.
На улице начало темнеть. Время шло к позднему вечеру. Обратная электричка теперь будет только утром. Ночевать в любом случае придется вместе с Масловым. Ведерников решил поговорить спокойно, без суеты.
— Тебе надо уйти, — заявил вдруг Лев Иванович и снова посмотрел на калитку.
— Куда уйти? Раньше утра я не попаду в город. Это просто физически невозможно. — Ведерников растерялся от той категоричности, которая звучала в голосе Маслова.
— Игорь… — инженер подошел совсем близко и посмотрел в глаза Ведерникову. — Я очень хорошо к тебе отношусь. Ты очень талантливый парень. Одаренный. У тебя большое будущее. Но еще я знаю, что вы дружны с Филатовой. Поэтому прости, но не могу рассказать даже в общих чертах. Достаточно того, чтоб ты просто поверил мне на слово.
— Так куда я пойду? — Ведерников развел руками и посмотрел по сторонам. — Автобус уже не ходит. Последняя электричка давно была. Не в лесу же ночевать.
— Вот черт… — Маслов на секунду задумался.
Кстати, слышать ругань из его уст было очень странно. Лев Иванович никогда не использовал бранные слова. Это лишний раз говорило о том, что инженер сильно нервничает.
— Действительно, получается как-то некрасиво. Ты помог мне с временным жильем, а я почти на улицу тебя гоню… Извини. Совершенная наглость с моей стороны. Просто ко мне должен был приехать гость. Но что-то задерживается. Вполне возможно и не приедет. Мало ли. Вдруг обстоятельства изменились… В принципе, даже, наверное, неплохо, если я буду ночевать не один. Идем.
Маслов окончательно расстался с проклятой лейкой, бросив ее прямо рядом с розами. Он отряхнул руки, а затем направился к порожкам, которые вели в дом. Игорь, само собой, двинулся следом. Теперь он точно, во что бы то ни стало, решил добиться от Маслова правды. Потому, что прозвучало имя Филатовой. И это для Игоря было, как верный знак опасности. Опасности, которая угрожает его любимой женщине.
Инженер поставил чайник на плиту, достал варенье из буфета. Он провел на даче мало времени, но уже хорошо ориентировался. Либо… Либо у Маслова днем были гости, которых он тоже поил чаем. Ведерников машинально отметил, что Лев Иванович уверенно открыл именно ту дверцу, где стояли чашки и заварка. Нет, он, конечно, сам мог чаевничать, особенно, если явился сюда вчера вечером, но почему-то Игорю показалось, дело именно в гостях. К тому же, две чашки стояли в рукомойнике. Две. Зачем Маслову пить из такого количества посуды? Получается, раз он их еще не помыл, значит гость был не так давно. Наверное, именно этот человек должен вернуться. Его ждет Лев Иванович.
Инженер накрыл на стол и махнул рукой, приглашая к чаепитию. Будто это Ведерников в гостях, а не наоборот.
— Так что Вы говорили про Филатову? — спросил Игорь, как только они сделали по глотку.
— Я ведь сказал, не могу объяснить подробнее. Просто поверь, это все очень важно. И мое исчезновение важно. И чертежи — тоже важно. Все станет известно буквально через несколько дней. Я не предатель и не диверсант. И не сумасшедший. Это на всякий случай, вдруг у тебя такая версия в голове имеется. А Филатова… Игорь, еще раз повторюсь, я отношусь к тебе очень хорошо. Очень. Ты мне почти, как сын, которого всегда мечтал иметь но… бог не дал, что говорится. Нина Ивановна… Она плохой человек. Опасный. И связалась с такими же плохими, опасными людьми. Тебе нужно разорвать ваше общение. Я не должен даже этих незначительных сведений говорить, но… Верю, ты станешь очень талантливым инженером. Возможно, дорастешь даже до главного инженера завода. В общем… Просто завтра, прямо завтра, не тяни, приедешь на работу и скажи Нине Ивановне, что вы больше не может быть товарищами. Скоро ее все равно с нами не будет…
Игорь поднес чашку к губам, сделал еще один глоток и улыбнулся.
— Конечно, Лев Иванович, я все понял. Да, мы с Филатовой дружны. Но не настолько. Раз ей грозят серьезные проблемы, действительно, лучше держаться от этой девушки подальше. Проблемы ведь серьезные? Я правильно понял?
Маслов ничего не сказал вслух, но утвердительно кивнул.
— Хорошо. Уважаю Вас сильно и к совету прислушаюсь. Про Ваше поведение тоже вопросов задавать не буду. Вы умный человек, значит, действительно, так надо. Давайте просто попьем чаю. А потом ляжем спать. Устал, если честно. Сильно. Переживал за вас. Да и вставать рано утром, чтоб успеть на первую электричку.
До самого конца этого странного чаепития Игорь изображал полное спокойствие, демонстрировал радость от общения с Масловым. Потом они постелили, каждый себе, и улеглись спать.
Сказать по совести, до рассвета Ведерников не знал наверняка, как лучше ему поступить. В нем боролись два чувства. Первое — уважение и преклонение перед Львом Ивановичем. Второе — любовь и страх за Ниночку. Подробности теперь были не нужны. Они ничего не решали. Главное — Филатовой грозит опасность. Почему-то эта опасность имела связь с Масловым. Игорь решил однозначно, если не станет инженера, то и Ниночке будет хорошо.
Это странно, но он смог ударить ножом один раз. Как нужно и куда нужно. Не примерялся, не планировал. Просто они оба встали рано утром. Игорь — чтоб собраться на станцию, а Маслов — чтоб его проводить.
Инженер начал говорить что-то, стоя посреди кухни, Ведерников нарезал хлеб для бутербродов. Вот именно в эту секунду он принял окончательное решение. Все стало предельно ясно и понятно. Никто не защитит Ниночку кроме него. Никто. А значит, нужно действовать.
Игорь повернулся лицом к Маслову, сделал несколько шагов и с ходу ударил ножом, зажатым в руке. Потом с удивлением смотрел, как Лев Иванович оседает на пол. Причем, взгляд самого инженера был не менее изумлённым. Он, кажется, не понял, что произошло. Ведерников вышел из дома, сел на порожки. Посидел. Через десять минут вернулся. Маслов уже был мертв.
Ну, а дальнейшее происходило, как в тумане. Тем более, время поджимало, нужно было успеть к электричке. Игорь пробежал по всему дому, уничтожая следы своего присутствия. Действовал на автомате, как механический аппарат. При этом, он четко помнил, что появился вчера со стороны кладбища. Значит, на самом участке улик нет. Голова соображала быстро. А еще, отсутствовали переживания, их не было вообще. Впрочем, позже угрызения совести так и не появились. И по ночам призрак Маслова не являлся. Странно даже…
Врать Филатовой, кстати, тоже оказалось несложно. За это Ведерников волновался сильнее, чем за смерть Льва Ивановича. Он никогда не обманывал любимую женщину. Правда, сейчас, вопрос касался ее благополучия. Поэтому, Игорь смог. Смог смотреть Ниночке в глаза и делать вид, будто ничего не произошло. У каждого из них теперь есть секреты.