Мы заходим с главного входа и нас встречает охранник. Широкоплечий, высокий мужчина, с бейджиком на груди, на котором красуется его имя. «Роман».
— Ромчик, привет, — отец приветствует жестом бугая.
— Доброе утро, господин Гончаров, — мужчина кивает и улыбается, а затем, переводит взгляд на меня, — о, Илья, и ты тут? Уже выздоровел? Последний раз ты выглядел совсем плохо… Я всё видел своими глазами… — говорит он.
— Здравствуйте, — я киваю Роману.
— Так, не отвлекай давай его с настроя! — гаркает отец на Рому, — ему сегодня тяжело придётся! Ты ещё тут… нагоняешь жути.
— Прошу прощения, Дмитрий Платонович, — Рома слегка кланяется, — проходите, пожалуйста.
Мы проходим через рамки, сканирующие нас. Я не сдерживаюсь и спрашиваю у отца:
— А что это такое? — указываю рукой на рамки, через которые мы только что прошли.
— Это для безопасности, — отвечает отец, мелком взглянув назад, — вдруг в тебе демон сидит, — и продолжает идти вперёд, как ни в чём не бывало.
Чего? Какой ещё демон? От его ответа у меня появляется ещё больше вопросов. Но я не успеваю их задать.
— И так, первая комната, — отец подходит к одному из больших павильонов, находящихся под крышей этого огромного стадиона и тянет за ручку двери, — заходи, — он кивает во внутрь.
— Один? — я настороженно спрашиваю, остановившись в метре от входа.
— Ну не со мной же! — возмущается отец, — быстрее! Времени мало, — он подгоняет меня.
— Так это… испытание какое-то? — я делаю шаг вперёд, но не захожу туда.
— Там всё узнаешь! — он толкает меня в спину и закрывает за мной дверь.
Я оборачиваюсь и пытаюсь потянуть за ручку двери, но она уже закрыта снаружи. Я оборачиваюсь снова и вижу абсолютно пустую, белую комнату. Потолок метрах в десяти от пола, от стены до стены метров по сто.
И что я должен здесь делать?
Не успеваю подумать об этом, как замечаю, что зажужжала вентиляция, а свет начал тускнеть донельзя. Я осматриваюсь по сторонам и пытаюсь понять, что вообще происходит.
Вдруг, из ниоткуда, на полу появляется голограмма какого-то огнестрельного оружия, а затем, оно материализуется. Материализуется всё вокруг. Возникают деревья, огромные валуны, я вижу даже как вдалеке пробегает белка. Всё становится реальным и осязаемым.
Я подхожу к валуну и трогаю его. Абсолютно реальный на ощупь. Если ударить по нему кулаком, можно сломать кости запястья, без сомнений. Но освещения реально почти нет. Трудно рассмотреть что-либо.
Вдруг, я замечаю, что на меня направлен лазер из другого конца этой огромной комнаты. Зелёная точка сидит прямо на моей груди. Я поднимаю голову, чтобы понять, что это вообще такое светит в меня и слышу выстрел…
Я получил пулю в грудь. Первое ощущение было будто в грудь ударили кувалдой, меня отброисло на пол. Первые несколько секунд все тело будто онемело, а затем боль разлилась по всему телу. Рана жжёт и болит, по всему телу проносятся искры боли. Я постанываю от боли. Это что, всё? Вот так вот я и умру, ничего не вспомнив о своей жизни и этом мире? Очень херово получается.
Спустя, примерно, минуту боль резко отпускает и я снова смотрю себе на грудь. Пуля не прошла насквозь и даже не осталась в моём теле. Она торчит прямо из меня. Я поднимаю правую руку, хватаю хвостик пули и вытаскиваю его из себя. Это оказывается даже не больно.
Рассмотрев в полумраке этот патрон, я понимаю, что он вообще не опасен. На кончике торчит игла, которая, по всей видимости, даёт электрический импульс, когда впивается в кожу и создаёт ощущение, будто это настоящая пуля пробивает твою плоть.
Я резко подрываюсь и хватаюсь за оружие, которое материализовалось передо мной две минуты назад, потому что слышу, как кто-то уже подходит ко мне с той стороны, откуда последовал выстрел.
Я присаживаюсь на четвереньки, выглядываю из-за валуна и смотрю в прицел. Оказывается, в нём всё отлично видно в темноте! Просто всё чёрно-белое, но зато всё видно чётко, как днём. Я нахожу пять чёрных человеческих фигур, которые приближаются с разных сторон.
Вы что, захотели меня застрелить этими дротиками вашими? Ну уж нет, я просто так не сдамся!
Хоть я и понимаю, что это какая-то симуляция и смерть мне тут явно не грозит, но получать такую боль ещё раз, я не имею желания. Поэтому я быстро отрываю лист с папоротника, растущего неподалёку и забираюсь на валун, накрывшись им. Замираю и жду.
Противники медленно подбираются ко мне, очевидно опасаясь засады. Они явно довольно слажены и действуют одной командой. А я совсем один. Ну ничего, сдаваться не намерен. Я просто слежу за каждым из них и стараюсь не шуметь, когда отпускаю с прицела одного и беру на прицел другого. Мне нужно просто видеть место их дислокации и подгадать время атаки. Если всё сделать правильно, то у меня есть все шансы выйти победителем из этой битвы.
Четверо их них останавливаются в двадцати метрах от моего укрытия, а одного они решают отправить на разведку. Они настороженно оглядываются, по всей видимости ожидая от меня неожиданного нападения.
Когда этот боец обходит валун и оказывается у меня за спиной, я медленно и тихо оборачиваюсь и вижу его сверху. Он пригибается и пытается найти меня. Через прицел он проверяет каждый сектор перед собой.
Вот момент, который я ждал. Зря они отправили на разведку лишь одного. Это их ошибка. Я опускаю ствол почти вплотную к голове бойца и выстреливаю ему в шею. Его вырубает за долю секунды и он с грохотом падает в листву.
Я быстро перекатываюсь обратно на свою точку обзора и обнаруживаю, что двое из оставшихся, также пошли в атаку. Они медленно, в полуприсяде, пытаются меня обнаружить и окружить.
Я хочу проделать с ними тоже самое, что и с первым бойцом, но тут происходит неожиданное. Один из бойцов кидает дымовую гранату рядом с валуном и они оба надевают противогазы. Дым застилает всё вокруг и я понимаю, что это не просто дымовая граната. Она слезоточивая!
Чтобы не остаться без слизистых оболочек и не проиграть битву, оставшись без зрения, я резко спрыгиваю с валуна, давая бойцам обнаружить себя. Они резко подрываются, включая те двоих, что находятся сзади.
— Он тут! Контакт! — орёт тот, что ближе ко мне справа.
Его голос не сильно разборчив из-за противогаза, но понять, что меня заметили, не составляет труда. Я забегаю за заросли кустарника и прыгаю на живот, чтобы проползти несколько метров. Над моей головой проносятся десятки пуль одновременно. От адреналина я даже не сразу замечаю боль, пронзившую мою лодыжку. Кто-то из них попал в меня.
Нога сразу же отнимается и я не чувствую её ниже колена. Продолжаю ползти и найти хоть какой-то выход из ситуации. Доползаю до мелкой гальки, рассыпанной по земле. Подо мной она издаёт сильный скрежущий звук, который выдаёт меня и поэтому я решаю замереть на месте.
Теперь мне слышно всё вокруг. Я сосредотачиваюсь на всех звуках. Слышу их шаги. Они знают, где моё примерное местоположение и начинают окружать. Нужно скорее действовать.
Я беру в руку охапку мелких камней, которых подо мной просто тьма, и пытаясь не шуметь, закидываю их как можно дальше, за спины противников, а затем, резко встаю. Трое бойцов оказываются именно стой стороны, куда я кинул камни. Они одновременно повернулись назад, перепугавшись, что я могу быть сзади. Как раз, то что нужно мне. Я молниеносно прицеливаюсь и расстреливаю их в спины, один за одним, буквально за пару секунд. Бойцы падают, словно мешки с картошкой, почти замертво. Затем, я резко перекатываюсь в сторону, не теряя ни мгновения, потому что не знаю, где последний из них. От адреналина я даже забываю о боли в ноге.
Слышу выстрелы над головой. Они исходят со стороны моей спины. Выходит, один из них успел меня обойти. Но теперь я знаю, где он находится. Что придумать ещё, чтобы вырубить последнего? Он знает где я, но и я знаю, где он.
Я решаю поступить дерзко и неожиданно. Я выглядываю из кустов и ищу глазами врага. Нахожу его. Он потихоньку тратит патроны, паля в предполагаемое место моей дислокации. Я дожидаюсь, пока у него кончатся патроны. Стрелять я не решаюсь, чтобы не выдать себя.
Когда момент настаёт и боец начинает перезарядку, он опрометчиво сначала начинает менять магазин, а затем, вспоминает, что ему нужно делать это в укрытии. Это тот самый момент.
Я выхожу из укрытия и взяв оружие за ствол, замахиваюсь и выкидываю его во врага, что есть мочи. Автомат с силой ударяется врагу в плечо и тот падает, роняя магазин из рук. Я подрываюсь к нему. Он успевает встать, но я со всего разбега прыгаю ногами вперёд и выбиваю ударом из него всю дурь, попадая прямо в грудь.
Я падаю, но быстро встаю, а боец хрипит. У него сбилось дыхание и он дезориентирован. Я подхватываю своё оружие, подхожу ближе и выстреливаю ему в грудь сразу три пули.
Враг повержен.
В ту же секунду свет снова загорается и меня ослепляет. Я прикрываю глаза и чувствую, как автомат в моей руке просто испаряется. Открываю глаза, привыкнув к свету и вижу, что вокруг меня всё та же белая комната, какая была изначально, когда я сюда зашёл.
В уши бьёт протяжный звук. Бззз. И дверь автоматически открывается.
Я выхожу из комнаты и вижу недовольное лицо отца. И чего это он? Я же победил.
— Пап? — я подхожу к отцу и жду его реакции.
Но вместо похвалы он выдаёт противоположное.
— Ужасно… — он мотает головой, — просто ужасно. Ты ещё никогда так плохо не сдавал тест.
— Но я же… — я хотел возразить, но он меня перебивает.
— Не оправдывайся! Забыл? — он смотрит на меня с укором.
Я протяжно вздыхаю и киваю. Помню я о его словах. Но всё же, это не честно. Я проходил этот тест, хотя даже не знал, что это тест и что меня ждёт! Мог бы хоть предупредить меня. Пришлось действовать на чистых инстинктах, не зная ничего о боях, оружии и тактике ведения боя.
Он жестом зовёт меня за собой и мы идём, как я понимаю, к следующему тренировочному месту. Мне и этого вполне хватит для первого дня! Но отец считает иначе.