Я прижалась к нему, чувствуя, как нервная дрожь отпускает тело. Не заметила даже, что всё это время дрожала, как ролик.
– Я знаю. Но я хочу мира.
– Это единственная причина, почему я не пролью ничью кровь сегодня.
Отпустив друг друга, мы невозмутимо обвели взглядов чуть стушевавшихся королевских солдат. Наши ребята к нежности супругов Лэнгли были давно привычны. Мы муж с женой, чего же нам, обнимашек стесняться?
– Милорд, миледи! – обратился капитан, снова кланяясь. – Нашим заданием было сопровождать герцога в его миссии, однако произошедшее вынуждает нас признать: герцог Ниоши не в себе. Он обвинил леди Лэнгли в колдовстве, доказательств чему мы не видели. Будь леди колдуньей, безусловно, она смогла бы отразить клинок герцога сама.
Отличный вывод! Я благосклонно кивнула.
– Учитывая похищение леди и поведение герцога, мы намерены продолжить выполнять королевское задание по наблюдению за Лэнгвальдом без герцога в качестве начальника. О событиях этих дней мы сообщим короне в отчёте, который будет предоставлен короне на предстоящем балу!
– Вольно, – сказал ему Ричард. – Полагаю, вы так же согласитесь, что герцог Ниоши подлежит аресту? Мы хотим взять это на себя.
– В случае, если вы представите его честному суду короны, – выпрямился капитан.
– Разумеется, самосудом вышестоящей знати заниматься мы не будем, – бегло улыбнулась я. – Нам бы просто быть уверенными, что он снова не принесёт беду в наш дом. Безусловно, мы будем содержать герцога в комфорте, которого он достоин…
Я бросила томный взгляд на Ниоши, отчего тот вздрогнул. Выглядел он неважно: в глазах безумие пополам с отчаянием.
– В таком случае, не смею противиться! – склонил голову капитан.
Так чудно разрешился наш конфликт. Солдаты короны сохранили нейтралитет, а герцог Ниоши перекочевал в комнату с решётками на окнах. Мне было интересно пообщаться с ним и узнать, где он нашёл Гудвина, что стал таким храбрым и посмел меня похитить, но Ричард уволок меня в спальню с порога.
Он впился в мои губы с такой жадностью, что у меня сбилось дыхание, и принялся стягивать с меня корсет.
– Ничего себе ты соскучился, – игриво заметила я, когда мне удалось сделать вдох.
– Я должен убедиться, что ты не пострадала. И проверю каждый дюйм твоего тела… Одна царапинка, один крохотный синяк – и я забуду, что обещал капитану не трогать Ниоши.
– И нарушишь слово! Фи, Рич, ты же лорд!
– В первую очередь я давал слово любить и хранить тебя, – ухмыльнулся муж.
Я довольно прищурилась. Ну что с ним делать? Я позволила себе раствориться в его прикосновениях, после чего заснула, окружённая теплом и безопасностью. Как же хорошо быть дома…
Ещё и утро впервые за долгое время выдалось ленивым и томным. Сначала мы никак не могли вылезти из постели, потом завтракали так, будто на нас накатила вторая волна медового месяца – чуть ли не кормя друг друга с вилочки. Что сказать, устали мы! И только чувство приближающегося финиша заставило нас вернуться в рабочий лад.
И тем не менее до Ниоши мы дошли только к полудню.
Выглядеть лучше он не стал: бегающий взгляд, дрожащие руки, полное отчаяние в ссутуленной фигуре.
– Всё кончено, – заявил он с порога. – Я провалил все её поручения и даже не смогу соврать на балу и заявить, что вы отвратительные лорд и леди, которые не справляются с Лэнгвальдом. А когда выяснится, что Элен колдунья…
– Анри, – попробовала как можно более мягко обратиться я. – Ты боишься её так сильно?
– Боюсь? – переспросил он и уголок его губы дёрнулся, словно у него начиналась истерика. – Эта женщина владеет моей жизнью. Прошу, убейте меня. Это будет милосерднее, чем то, что свершит со мною королева.
Глава 28 Последние штрихи
Все мы знали, что Моника способна на разные поступки – в основном, на кошмарные, если говорить откровенно. Но отчаяние, прозвучавшее в голосе Ниоши, заставило нас напрячься и встревоженно переглянуться. Герцог не отличался смелостью, но даже для него реакция была чересчур.
Говорить он не хотел. Сидел, тряс головой, зажимал себе рот – жалкое зрелище. По лицу Ричарда я видела, что он собирается заставить герцога говорить силой. Но мне казалось, что сейчас самое время для другого подхода. Нет смысла пытать того, кто не способен врать – нужно было лишь подтолкнуть Ниоши к тому, чтобы он говорил, и правда польётся из его рта сама.
– Анри, – обратилась я мягко. – Я знаю, ты совершал многое по приказу королевы. Она шантажирует тебя?
Он мотнул головой.
– Тогда что заставляет тебя ей подчиняться? – продолжила наседать я. – Я же вижу, тут дело не в великой любви и верности… в чём дело?
Ответом мне служил дикий взгляд. Да, не сварить так каши… Я снова кинула предупреждающий взгляд на Ричарда, который явно терял терпение. Ну же, милый, дай мне шанс расколоть нашего правдоруба без насилия!
– Ты опасен для неё, – вкрадчиво говорила я. – Слуга, что не может соврать… Ты знаешь Монику. Слишком много у неё грязных секретов, с которыми ты соприкоснулся. Ты можешь продолжать быть на её стороне – но это не сохранит тебе жизнь.
– А вы? – воскликнул он с вызовом. – Сохраните? Если вам удастся свергнуть королеву, если не будет риска потерять вашу провинцию, вы дадите слово, что я смогу спокойно вернуться к себе, не ожидая вашей мести?!
Возмущение Ричарда казалось осязаемым. Я обернулась через плечо, сталкиваясь с его враз округлившимся взглядом. Да, мне тоже не нравилось это решение, но из Ниоши ещё можно было сделать союзника! А в наших обстоятельствах в союзниках мы нуждались остро.
– Месть – это не про меня, – сказал Рич хрипло. – Справедливость – другое дело. Ты причинил много зла нашему дому.
– А что я мог сделать? – истерично огрызнулся Ниоши. – Ослушаться её я не могу!
– Но почему? – быстро встряла я, прежде чем он снова успел зажевать какую-нибудь салфетку.
– Мы заключили с ней договор!
О, это всё объясняло. Клятва, что сковала когда-то меня и Эдгара, так же привязывала Ниоши к Монике. Что ж, признаться, я выбрала себе фамильяра более удачного, чем королева.
– Я не был наследником, – продолжил говорить Анри. – Моника предложила мне титул и тебя взамен на службу.
– Меня? – переспросила я озадаченно. – Но ведь она тебе соврала! Договор был нарушен!
– Пока ты жива, ты технически можешь быть моей! – внезапно огрызнулся герцог. – Потому договор ещё может быть исполнен. А значит, и я обязан выполнять свою часть, ведь временные рамки мы не оговаривали! Если я ослушаюсь её… ты не хочешь знать, какую боль клятва несёт тому, кто её нарушил! Я пробовал выйти из подчинения, когда меня отправляли на север. Проще оказалось подчиниться!
– Так ты подписался на рабство по собственной глупости, – хохотнул Рич. – Причём вечное!
– Анри, – торжественно произнесла я. – Если мы освободим тебя от клятвы, ты поможешь нам?
– Каким образом вы сделаете это? – фыркнул он. – Обмен клятв с колдунами – дело незыблемое!
– Это наше дело.
Недоверие в его взгляде было слишком красноречивым, но он медленно неохотно кивнул. Мы оставили герцога и вышли в коридор.
– Договор исполнен быть не может, – тихо пробормотал Рич. – Потому что Элен мертва. Моника не сдержала клятву.
– Анри одной фразой может обрушить на неё всю боль нарушенной клятвы, – кивнула я. – Не знаю, каково это, но должно причинить королеве немало мучений. Эдгар этого боится, как огня, и явно не просто так. Только вот… Мы же не можем сказать Ниоши, что Элен больше нет. Он растреплет об этом всему миру.
– Да уж, дела…
И всё же это было ещё одним запасным вариантом на случай, если на балу нам не удастся совладать с силой Моники. А день противостояния тем временем всё приближался.
Снимались строительные леса, мелькали золотые искры магии, и горный пейзаж, что раньше демонстрировал лишь первозданную природу, наполнялся зданиями и дорогами. Всё свежее, не обкатанное, возведённое быстро… но тщательно. Мощь магии, денег и воодушевлённой рабочей силы в сочетании творили чудеса. Трудно было поверить, но там, где три месяца назад была загибающаяся деревня, сейчас всё дышало жизнью.
Возрождение Лэнгвальда было неизбежно.
Поместье тоже радовало взгляд. Эдгару больше не надо было ставить магические заплатки, чтобы пронизывающий ветер не давал нам спать. Во всех окнах стояли стёкла, фасад радовал глаз свежей краской, а внутри…
Ох, сколько работы было проделано внутри! Я провела рукой по шкуркам на занавесках и лукаво улыбнулась.
– Что? – удивлённо спросил Ричард.
– Вкус у тебя отменный. Я бы не смогла подобрать лучший вариант отделки.
– Конечно, – ухмыльнулся муж. – Мужчина с дурным вкусом на тебе бы не женился.
Я засмеялась. Мы вошли в бальную залу, которая готовилась встретить своих первых гостей. Мраморный пол блестел, словно зеркало, а люстры были опущены, чтобы вскоре в них установили сотни магических кристаллов, что подарят зале безопасное освещение без огня.
На стенах расположились картины в тяжёлых рамах. Над лестницей, на особо почётном месте, слуги под руководством Каролины вешали последнюю картину. Портрет женщины, как две капли воды похожей на меня.
Мы подошли ближе, и я, расчувствовавшись, схватила Рича под локоть.
– Седрик мог забыть Лидию, – выдохнула Каро. – Но в сердцах подданных она навсегда осталась королевой. Она должна взирать на праздник торжества своей дочери.
Я кивнула. Этот портрет нёс в себе многое: и напоминание королю, и шпильку для Моники, но я видела в этом куда более важный символ, чем попытка уязвить королевскую пару. Это было для Элен. Я знаю, она бы хотела повесить сюда этот портрет.
Кажется, теперь всё было на своём месте. Завтра должны были начать прибывать первые гости.
– Кажется, ты совсем не нервничаешь, – удивился за завтраком Ричард.
– Паника не несёт в себе никакого смысла, – пожала плечами я. – Либо мы верно рассчитали и у нас всё выгорит, либо в нашей подготовке закралась ошибка, и нам придётся в лучшем случае оплатить налог, а худшем…