Тут же Виктор представил, как ее тело постепенно набухает его щенком. Он предвкушающе застонал, а волк в согласии издал протяжный вой. Толманский почти отпустил зверя. Он не перекидывался, но отдался на волю животных инстинктов, выставляя разум на задворки сознания.
Альфа отложил фотографию на журнальный столик и, налив какой-то низкопробной бурды, уселся на диван в ожидании своей пары.
Виктор успел полностью осмотреть дом. Пустой. Похоже, кроме этих двоих и ребенка, в доме проживала мамаша недомужа его пары. И все. Слуг не было.
Хоть по размерам коттедж в разы уступал его особняку, двум женщинам тяжело было справляться с работой по дому. При одной мысли, что его пара стирает, готовит, натирает полы, как какая-то служанка, он пришел в неописуемую ярость. Колесников был достаточно обеспечен, чтобы иметь постоянную прислугу. Низко с его стороны было при финансовых возможностях превращать женщин в служанок.
Он начинал злиться, прошло уже где-то полчаса, а Колесниковы до сих пор не вернулись. Где они шлялись, было непонятно.
Он взял другую фотографию. Свадебную. Счастливая невеста на руках взволнованного жениха. Толманский скривился, но не мог не оценить, что его девочка тут дивно хороша. Маленькая, хрупкая и такая нежная в белой пене из кружев и рюш. Гораздо лучше и естественнее в этом недорогом наряде, чем выглядела Олеся в безобразии от одного из самых дорогих и известных брендов. Вспомнив, во сколько ему обошлось свадебное торжество, Толманский обреченно застонал. Он успел отметить, что хоть Ольга одевалась в дешевые, по его мнению, тряпки, у нее был утонченный природный вкус. Вкус, которого не доставало его жене при всех ее и его капиталах.
Виктор погрузился в мечты. Он заберет Ольгу отсюда, увезет к себе и уже никуда не отпустит. Запрет в комнате и не выпустит, пока та будет в состоянии пошевелиться. Будет ласкать ее до изнеможения. Брать раз за разом… В его штанах давно было слишком тесно. Признаться, он даже немного сожалел, что не воспользовался так щедро предоставленными услугами той похотливой и наглой блондиночки.
Муж и ребенок не должны стать особой помехой его планам. Первого легко устранить, второго, вероятно, придется забрать с собой.
Пройдясь еще раз по дому, пересмотрев кучу фотографий счастливых супругов и успев даже покопаться в бумагах Колесникова, оборотень наконец услышал, как к коттеджу подъехала машина.
— Мама? — раздался в холле знакомый мужской голос.
— Добрый вечер! — Толманский вышел из кабинета. Он постарался взять себя в руки, чтобы преждевременно не напугать пару. Его взгляд неотрывно следил за девушкой. Альфа с наслаждением впитывал в себя образ дарованной ему женщины.
Ольга непонимающе посмотрела на него. Оборотень успел отметить, что у Колесникова на руку наложен гипс. Теперь было понятно, где шлялась его пара.
В реальности растрепанная и расстроенная Ольга выглядела такой трогательно беззащитной. Ему до безумия захотелось заключить ее в объятия и поцеловать. Волк внутри рычал и призывал скорее пометить пару.
— Что вы здесь делаете? — спросила девушка, явно его узнав. Ее муж молчал, но прижал его женщину к себе. Оборотень зарычал, подрываясь на месте.
— Нам надо поговорить, — рявкнул он, направляясь к Ольге и хватая ее за руку. Он притянул девушку к себе, вырывая из объятий законного супруга.
— Нам не о чем разговаривать, — подал голос Колесников, еще не осознавший произошедшего. — Если только вы не хотите извиниться.
Виктор не обратил на него никакого внимания. Все оно безраздельно принадлежало хрупкой фигурке, которую он крепко, но бережно сжимал в руках. Ему хотелось поцеловать ее прямо сейчас. Но сдержался. Знал, что не сможет остановиться и возьмет тогда прямо при муже.
Добавив в голос немного силы подчинения альфы, Виктор поднял ее на руки, направляясь к ближайшей спальне:
— Тебе не стоит меня бояться, — прошептал ласково ей на ушко, не отказав себе в удовольствии легко приласкать его языком.
Он молниеносно взлетел на второй этаж и открыл первую попавшуюся дверь. И тут девушка в его руках пришла в себя.
«Тебе не стоит меня бояться», — произнес Толманский, и Ольгу окатило холодной волной, подмяло под себя, сминая волю. Она не сопротивлялась, когда мужчина поднял ее на руки. Наоборот, сама обняла его за шею. Чувствовала себя удивительно легко и естественно в его объятиях. Чувство правильности происходящего накрыло волной осознания того, что она и с кем делает, и безжалостно вырвало в реальность.
Ольга осознала себя лежащей на кровати в комнате для гостей. Мужчина жадно терзал ее рот, а она с не меньшей страстью отвечала ему. Одна его рука играла с ее волосами, а вторая бесстыдно хозяйничала там, где никто никогда не был кроме законного супруга. Руки самой девушки бесцельно гуляли по телу мужчины, изучая и постигая новые территории. Ольге в тот момент было невероятно хорошо, она чувствовала, что так должно быть, так правильно.
Но когда один палец мужчины бережно погрузился в лоно и стал нежно массировать ее изнутри, рассудок решил дать о себе знать. Он твердил о недостойности поведения, о ее распутной натуре, о том, что в этом момент она похожа на собственную мать. Ольга попыталась оттолкнуть Толманского. Но где там? Этот мужчина был словно гора, такой же могучий и невозмутимый в своей наглости.
— Вы… — начала возмущенно девушка, когда его губы сдвинулись чуть ниже, лаская и прикусывая кожу на шее. — Отпустите меня, немедленно!
— Прости меня, — произнес он, тяжело вздыхая и поднимаясь над ней на локтях. — Не удержался. Так хочу тебя.
Он снова прижался плотнее и легонько потерся об нее, давая ощутить ей всю силу своего желания.
Девушка была в растерянности. Она не знала, как должна реагировать на подобное. Как относиться к собственным поступкам и желаниям. Этот мужчина впервые увидел ее менее пяти минут назад.
Толманский воспользовался растерянностью девушки, принимая его за молчаливое согласие. Он провел костяшками пальцев по ее бедру, снова отодвигая кромку трусиков и принимаясь осторожно ласкать нежную кожу. К его неописуемому восторгу девушка была дико возбуждена.
У него как будто поехала крыша на фоне желания к ней. Ольга не понимала, как такое возможно. Скорее всего, Толманский находился под наркотиками. Это единственное разумное объяснение, которое приходило ей в голову на данный момент.
— Нет, — выкрикнула она, сдерживая собственно безумное желание просто сдаться под напором мужчины, отдавая на растерзание ему свое тело. Она никогда прежде не знала столь страстных ласк и такого неуемного вожделения. Их занятия любовью с Кириллом всегда были нежными и целомудренными. В них никогда не было сотой доли того огня, которым щедро делился с ней мужчина, так бесцеремонно ласкавший ее.
— Да, — прошептал Виктор, не пожелавший больше ждать, погружаясь в нее. Он увлек ее за собой, заставив позабыть обо всем. Ольга не успела даже сообразить, как все было кончено. Мужчина рядом тяжело дышал, а она приходила в себя после сумасшедшего оргазма.
Разум Ольги не собирался принимать к сведению произошедшее, тем более мужчина успел привести в порядок ее и свою одежду. Сейчас девушке казалось, что все случившееся только что было сном, плодом иллюзий. Ну не могла же она в самом деле изменить мужу так быстро, добровольно и так бесстыдно отдаваясь ласкам постороннего мужчины? Это мысль немного успокоила и утешила молодую женщину.
«Ничего не было! Ничего не было! Я — не шлюха! Я — не моя мать!» — набатом отдавалась в голове предательская мысль.
— Прости. Должен объяснить. Пара. Сладко пахнешь. Не выдержал, — до сознания долетали лишь бессвязные куски фраз без длинного мужского монолога.
Ольга огляделась по сторонам. Она лежала на постели. Ее одежда была в полном порядке, правда губы немного саднило, а между ног было влажно и жарко, но она не акцентировало внимание на таких мелочах. Ничего не было! Ничего просто не могло быть!
— Простите, я отвлеклась, — выдавила она из себя, приподнимаясь. Мужчина нашелся, пристроившимся у окна. Он окинул ее странным долгим взглядом.
— Что ты слышала из того, что я сказал? И давай на «ты», милая, нам теперь много придется общаться. К чему эти формальности, — он не договорил, на пороге комнаты показался встревоженный Кирилл.
Колесников с подозрением оглядел комнату. Увидел мужчину, пристроившегося на подоконнике, Ольгу, уже успевшую сесть на кровати.
— Что вы тут делаете?
— Разговариваем, — насмешливо протянул Толманский.
— Выйди! — уже другим тоном рявкнул он. Ольгу снова окатило знакомой холодной волной, подмяло под себя, сминая волю.
Колесникова, как ветром сдуло, впрочем, никто из присутствующих на это не обратил внимания.
— Прости, не хотел, чтобы тебя задело, — он приблизился и поднял ее на руки, прижимая к себе.
— Вы, — не успела она договорить, как он накрыл ее губы своими, осторожно укладывая на постель.
— Не могу находиться далеко, — он снова принялся ласкать губами ее шею. — Девочка моя, я даже близко не представлял себе, что будет так.
Теперь Ольга не могла отрицать столько явственных домоганий со стороны мужчины. Ей хотелось подчиниться его воле, забыться в его руках. Но теперь в ее сознании прочно поселился недовольный образ Кирилла.
Девушка попыталась вывернуться из объятий. Виктор не стал ее удерживать. Она успела отбежать к столу, когда новая, оправдывающая это безумие, мысль посетила ее. Он сумасшедший!
— Оля! — позвал ее и поманил к себе, удобно развалившись на постели.
Главное, не спорить с сумасшедшими. Она хорошо помнила эту непреложную истину, озвученную в одной передаче по самозащите для женщин, которые она так часто смотрела в подростковом возрасте. Ольга очень надеялась, что сможет отвлечь Толманского разговорами и выиграть время. Она была полностью уверена, что Кирилл, озабоченный этим внезапным появлением незваного гостя и его хозяйским поведением в чужом доме, уже продумывает какие-то ходы и в случае чего сможет ее защитить. — О чем вы хотели со мной поговорить?